Автор: Павел Евдокимов

ПУЛЯ ДЛЯ ГЕНЕРАЛА

Убийство бывшего начальника столичного ФСБ, генерал-полковника в отставке Трофимова, шокировало и потрясло российское общество. Хотя бы потому, что людей такого уровня в России никогда не убивали — да еще так нагло, средь бела дня, рукой наемного убийцы. Случившееся в Москве и тот резонанс, который получило это преступление, заставляют вновь задуматься о положении дел в стране. Во всяком случае, с точки зрения роли и места криминала в современном российском обществе.

Создал компанию известный предприниматель Владимир Слуцкер, который долгое время являлся председателем правления «Финвеста». Однако потом он стал членом Совета Федерации от Чувашии, президентом Российского еврейского конгресса (РЕК), оставив пост в «Финвесте». После этого в число учредителей компании вошла супруга Владимира Слуцкера, владелица сети фитнес-центров World Class Ольга Слуцкер, а совет директоров «Финвеста» возглавил бывший руководитель государственного таможенного брокера ГУП «Ростэк» Амбарцум Сафарян.

УБИЙСТВО

Как уже известно следствию и широкой общественности, бывшему начальнику столичного ФСБ генерал-полковнику в отставке Анатолию Васильевичу Трофимову, расстрелянному вечером 10 апреля, незадолго до покушения угрожали. По словам соседки, 7 апреля неизвестный ударом кирпича повредил стойку его автомобиля. Женщина предположила, что машину изуродовали хулиганы, но Трофимов возразил: «Это точно не хулиганы, и я знаю кто».

Когда ночью истошно заорала сигнализация, Трофимовы проснулись. 28-летняя жена генерала Татьяна Копытцева сказала мужу: «Выйди, там какие-то хулиганы нашу машину разбили». Тот ответил: «Успокойся, это не хулиганы. Те, кто разбил стекло, просто хотят выманить меня во двор, но у них ничего не выйдет».

К сожалению, убийцы всё же добились своего. Выстрелы прозвучали в Северном округе столицы 10 апреля. Время трагедии — примерно 19 часов 25 минут, в это время на улице еще светло. Место, где развернулись события, — дом № 11, корпус 2 по Клязьминской улице. Добротный, новый дом. К нему и подъехал 65-летний генерал Трофимов на черном Jeep Cherokee. С ним находились его жена и их 4-летняя дочка Таня. Они возвращались из роддома, где навещали сестру Татьяны — Светлану, которая накануне родила сына. (Кстати, от прежнего брака у генерала два взрослых сына, один из них — Борис — является, по утверждению ряда изданий, владельцем охранных предприятий «Черный скорпион» и «Армада-4».)

Существуют две версии событий. Согласно первому, припарковав иномарку на стоянке, генерал зашел в расположенный рядом магазин и купил две бутылки «Кока-колы». После этого семья направилась к подъезду. Дочка увидела прогуливавшихся соседей и побежала к ним. В этот момент Трофимовы попали под прицельный огонь наемного убийцы, использовавшего автоматический 9-миллиметровый пистолет Beretta. Киллер дважды выстрелил в спину и затылок генерала, рухнувшего замертво. Третья пуля угодила в лицо обернувшейся Татьяне.

Согласно второму описанию (на взгляд экспертов — более соответствующему действительности), киллер, поджидавший жертвы, подбежал вплотную к машине и выстрелил в генерала Трофимова через опущенное стекло двери. Две пули, практически в упор, попали тому в голову, — и он скончался на месте за рулем своего автомобиля. В панике супруга Трофимова рванула дверь на себя и бросилась бежать. Однако женщина не успела сделать и пары шагов, как убийца выстрелил ей в голову. Марку оружия удалось установить по гильзам.

В тяжелейшем состоянии Татьяну Копытцеву — она была еще жива, когда приехала «скорая», — доставили в 81-ю городскую клиническую больницу. Той же ночью женщина скончалась в реанимации. Дочку преступник не тронул — видимо, не было заказа, поскольку малышка в силу возраста явно не могла дать свидетельские показания и не знала того, что ее отец мог рассказать матери.

После преступник — «мужчина нормального телосложения, ростом примерно 180 см, одетый в укороченную куртку белого цвета, в черной маске с прорезями для глаз» — спрятал пистолет под куртку, спокойно пересек двор, вышел на Клязьминскую улицу, а там, судя по всему, сел в автомобиль, в котором его дожидался сообщник.

Эксперты и журналисты многих центральных изданий обратили внимание на одежду убийцы четы Трофимовых, которая смотрелась, по их мнению, «несколько странно». Стрелял человек в маске-шапочке с близкого расстояния и, что примечательно, в светлое время суток. А днем черная маска обязательно должна была броситься (и бросилась) в глаза окружающим.

«Значит ли это, что убийцу генерал, его жена или соседи могли знать в лицо? — задается вопросом автор публикации на станицах «Российской газеты» и сам отвечает: — Может быть. Дело в том, что Анатолий Трофимов был застрелен за рулем своего джипа «Гранд Чероки». А вот жена попыталась убежать. Успела выскочить из машины, но пуля догнала женщину уже на улице. В пользу версии, что жертва и убийца могли быть знакомы, говорит и то, что по поведению киллера видно — жену генерала обязательно надо было убить вместе с ним».

Но, возможно, это была предельно жесткая, наглая демонстрация силы: вот, смотрите, мы не боимся совершить заказное убийство средь бела дня на глазах многих свидетелей. Понимаем, что на его скорейшее расследование будут брошены лучшие силы. Поведение главного исполнителя — предельно четкое, без суеты — указывает на то, что работал профессионал очень высокой квалификации, с железными нервами.

Милицейские планы «Перехват» и «Вулкан-5», как водится, ничего не дали. Стрельба во дворе дома на Клязьминской улице могла стоить жизни еще кому-то из его жильцов. Одна из пуль угодила в окно квартиры на первом этаже, рикошетом отскочила от противоположной стены и упала на пол. По счастливой случайности людей на ее пути не оказалось. Хозяин — пожилой мужчина — даже не понял сначала, что же произошло: подумал, в окно хулиганы швырнули камень. Но, когда подметал пол, нашел пулю.

Анатолий Трофимов прожил вместе с Татьяной Копытцевой в гражданском браке более пяти лет и не торопился официально зарегистрировать отношения. Однако настоял, чтобы дочь была записана под его фамилией. Квартира на Клязьминской улице, где Трофимов вместе с семьей жил уже несколько лет — просторная «двушка» на третьем этаже, — была куплена самим генералом, однако он предпочел зарегистрировать ее на имя жены. Так что у маленькой Тани осталась собственность.

«У них была одна судьба», рассказывают про супругов Трофимовых их знакомые. Несмотря на солидную разницу в возрасте, они были очень похожи друг на друга внешне, будто брат с сестрой. В доме многие восхищались этой семьей: супруги очень любили друг друга и дочку. В небольшом дворе они всегда гуляли втроем: дышали воздухом, играли на детской площадке. Рядом с Трофимовым никогда не было замечено никакой охраны.

Маленькая Танечка пробыла у соседей до 11 вечера, пока ее не забрала бабушка. Она повторяла: «Дядя был такой черный и страшный. Зачем он убил мою маму?..»

БИОГРАФИЯ

Анатолий Васильевич Трофимов родился в 1940 году в Подмосковье. В органах государственной безопасности с 1962 года. В 66-м окончил 1-й факультет Высшей школы КГБ имени Ф.Э. Дзержинского. Служил следователем особого отдела Туркестанского военного округа, старшим следователем по особо важным делам в Среднеазиатском военном округе. С 1971 года трудился на различных должностях в управлении КГБ по г. Москве и Московской области.

В советское время через его руки как начальника следственного отдела Московского управления КГБ прошли дела «правозащитной гвардии»: академика Андрея Сахарова, Сергея Ковалева, священника Глеба Якунина, Натана Щаранского, Кронида Любарского, Александра Подрабинека, Алексея Смирнова, Юрия Орлова, Виктора Орехова и многих других.

«Насколько я слышал, что все-таки о Трофимове говорили многие годы, был он честный человек и весьма порядочный», — сказал 11 апреля 2005 года в прямом эфире радиостанции «Свобода» Глеб Якунин. — Финансовыми махинациями он не занимался. Вот как о человеке, что я бы мог сказать? Меня вот что поразило: все-таки следователи, они какие-то однотипные и выполняющие задания очень грубые.

Когда Трофимов вошел в кабинет, где находился Якунин, на его лице проявился явный интерес. Наверное, потому, что ему пришлось иметь дело со священником. Это потом один из лидеров маргинальной «Демократической России» будет извержен из сана. Но не за политику, разумеется, а за деструктивную деятельность против Московской Патриархии.

– И вдруг он стал со мной откровенничать, — продолжает свой рассказ Якунин. — Сел поближе: «Вы знаете, Глеб Павлович, а я ведь из Братовщины». Он знал, что в Братовщине мой храм старый. Братовщина — это на Ярославском шоссе, на полпути в Сергиев Посад, в Загорск. Он говорит: «Вы знаете, я оттуда родом». Я действительно узнал, что он родился в том месте. Он даже внешне был похож на моего друга, он служит в другом месте, но живет в Братовщине — отец Николай Гайнов. Я говорю: «Вы знаете, вы похожи очень внешне на Гайнова». Он такой ярко-рыжий. «У меня отец до сих пор живет, но на другой стороне железной дороги». И вот он стал вспоминать: ”Я ведь крещен был в этой церкви…”«

Отвечая на вопрос ведущего программы, тему продолжил другой известный диссидент Александр Подрабинек:

– Трофимов был не очень характерный следователь, не типичный. Я тогда, да и, пожалуй, впоследствии не встречал следователей достаточно профессиональных. Во всяком случае, это касается 5-го управления. Трофимов производил впечатление очень профессионального человека, очевидно, мастера в своей профессии. Это не значит, что он хороший человек был, но он был мастером. Он вел допрос, а дело было довольно сложное, ему требовалось доказать, что Виктор Орехов давал нам информацию, доказать это было практически невозможно, были только данные оперативного прослушивания, телефонов. И он очень издалека и очень тонко подводил к теме. Ситуация была такова, что Виктор Орехов позвонил мне за несколько часов до ареста на телефон, где я находился и сказал, что меня сейчас арестуют, если ты можешь — убеги.

Вообще-то странные представления для офицера КГБ, полагающего, что от ареста надо убегать, «раз сейчас придут». В отличие от Орехова, это, кстати, прекрасно понимал сугубо гражданский человек — Александр Подрабинек.

– Телефонный звонок был засечен КГБ, и они пытались оперативно разработать эту тему. И пытался у меня очень издалека выведать, как я проводил это утро, как я там был. Я никогда в КГБ не давал никаких показаний. Тут я немножко отступил от своих правил и сказал, что телефон был отключен с самого утра, поэтому мне никто позвонить не мог. Он был страшно разочарован, тем более это была неправда, телефон отключили после звонка Виктора Орехова. Но сослаться он ни на что не мог, на данные прослушивания он сослаться тоже не мог. В отличие от всех других допросов, их у меня десятки были, это был следователь, который вел дело мастерски. Но ничего хорошего в том, что мастер участвует в таком деле, я не вижу.

Для многих профессиональных «правозащитников» уже в новое время генерал Трофимов был олицетворением зла, с которым они воевали. Нет ни одного более-менее крупного демократического лидера середины девяностых годов, кто не сказал бы в адрес генерала Трофимова чего-нибудь резкого. Начиная с умилительной Валерии Новодворской и кончая никому не известными гражданами из остатков некогда влиятельной «Демократической России».

– Он даже пытался не выпустить меня за границу в 1995 году в Люксембург вместе с Боровым, — злобится «баба Лера». — Я читала его докладную записку, что я могу использовать свою поездку для того, чтобы внушить на Западе мысль о неправильной внутренней политике РФ по чеченскому вопросу. Тогда нам кассеты с описанием афер в федеральной армии, которые нам отдали чеченцы, не дали довезти до Европарламента. А первая война, это было еще всем в диковинку. Да, это было вполне в его духе. Не испытываю ни малейшего желания прощать!

Или вот еще образчик ненависти:

– Мы добиваемся, чтобы Анатолий Трофимов стал одним из подсудимых «Нюрнберга-2» — процесса над бывшим руководством КПСС и КГБ, — заявлял в 1995 году в интервью эмигрировавший в США правозащитник Александр Болонкин.

Теперь уже не добьетесь, господа. Впереди у Трофимова только один суд — высший, Божий. Он все расставит по своим местам.

Между тем, помимо дел диссидентов, генерал Трофимов принимал участие в расследовании многих громких криминальных процессов эпохи переразвитого социализма. Перечислим только некоторые из них — те самые, ставшие классическими иллюстрациями разложения советского режима.

«Дело Елисеевского гастронома». Его директор Юрий Соколов за получение взяток от высокопоставленных лиц был приговорен к расстрелу. Как известно, во времена тотального дефицита «Елисеевский» по праву считался самым известным гастрономом столицы и всего Союза. В нем отоваривались первые лица государства, члены их семей и знакомые, а также все, кто сумел отыскать заветный доступ к черному ходу.

С 1963 по 1972 год Юрий Соколов занимал должность заместителя директора гастронома № 1, с февраля 1972-го по октябрь 1982 года — директора «Елисеевского». По указанию председателя КГБ Юрия Андропова чекисты задержали Соколова 30 октября 1982 года, а 11 ноября 83-го Верховный суд РСФСР приговорил его к высшей мере наказания, признав виновным в получении и даче взяток в крупном размере. Приговор был приведен в исполнение 14 декабря 1984 года.

«Дело сети магазинов ”Океан» привело к аресту заместителя министра Владимира Рытова (он за свои дела получал «вышак») и начальника «Рыбпромсбыта» Рогова, а также к отставке министра рыбного хозяйства СССР Александр Ишкова, покончившего затем жизнь самоубийством.

В 70-х тов. Ишков сумел убедить премьер-министра Косыгина передать его министерству торговлю собственной продукцией. И хотя по советским законам монополия на внутреннюю и внешнюю торговлю принадлежала государству, Минрыбхоз получил «добро». Был организован «Рыбпромсбыт». И — появились левые, шальные деньги. Так, например, тов. Рытову вменялось в вину получение взяток на несколько десятков тысяч рублей, причем около 300 тысяч, ценностями и деньгами, у него были изъяты.

Знаменитое «Хлопковое дело» завершилось тем, что под стражей оказалось несколько сотен человек, обвиненных в огромных приписках при поставках стратегического сырья из Узбекистана в Россию. Дело было реализовано в 1984 году УКГБ по Москве и Московской области. Сотрудники Трофимова арестовали на территории России — не Узбекистана! — нескольких руководителей хлопкоочистительных объединений Узбекистана и директоров хлопкозаводов.

Что касается последующего сомнительного пиара «узбекского дела», то это уже работа следователей Гдляна и Иванова, решавших своих политические проблемы. Анатолий Трофимов не имел к нему никакого отношения.

В январе 1992 года Трофимов стал начальником Управления по борьбе с контрабандой и коррупцией Министерства безопасности России. Во время событий «горячей осени» 93-го участвовал в аресте вождей легитимной оппозиции — Александра Руцкого и Руслана Хасбулатова. То есть был на острие событий, поставивших Москву на грань локальной гражданской войны.

Под его началом УБКК занималось преимущественно экономическими преступлениями. В своем кресле Трофимов сидел как на вулкане, стал героем многих скандалов. Он, например, публично заявил, что в стране нет более коррумпированного правительства, чем московское. При первой же смене лубянской власти «палач диссидентов» в мае 94-го был сослан в Академию ФСК — руководителем курсов повышения квалификации руководящего состава.

Никто, естественно, и предположить не мог, что почетная ссылка станет стартом перед новым карьерным броском. После ухода из московского управления демократического комиссара Евгения Савостьянова Трофимов 19 января 1995 года указом Бориса Ельцина был назначен на Лубянку заместителем директора и одновременно начальником московской «управы». Этим вознесением он был обязан Коржакову с Барсуковым.

Именно под его опекой, как утверждается, был собран обширный и специфический информационно-аналитический материал по тогдашнему главному администратору президента, Чубайсу. Когда Анатолий Борисович узнал о существовании этих Х-файлов, то предпринял активные попытки заполучить их. Но Трофимов переправил эти бумаги в двух направлениях: один экземпляр оказался на столе у президента, а другой попал в Генеральную прокуратуру.

Остается ещё добавить, что руководителю Московского управления устроили пышные проводы, на которых присутствовало чуть ли не все руководство Лубянки и выступали известные и любимые народом артисты.

Недавно в российской печати были обнародованы сведения (правда, без ссылок на источники), что в тот момент у Трофимова завязались отношения с Борисом Березовским, и тот даже пытался лоббировать восстановление генерала в ФСБ. По крайней мере, создавал такую видимость. С учетом заявления, с которыми сразу после убийства выступил доверенный человек Березы, перебежчик Александр Литвиненко, начинают представать в ином свете.

По утверждению предателя Литвиненко, «в сегодняшней России никакой коммерсант ни при каких обстоятельствах не поднимет руку на генерала ФСБ». Очевидно, для опального олигарха и его вассалов в войне с Путиным каждое лыко в строку, и если не живым, то хотя бы мертвым генерал Трофимов должен внести посильный вклад в борьбу с ненавистным режимом.

Иной точки зрения придерживается предшественник Трофимова на посту главного чекиста столицы Евгений Савостьянов: «Мы видим, что в Москве происходит нечто новое и немного забытое старое — снова зазвучали выстрелы, снова стали убивать коммерсантов и бизнесменов. Это было характерно для Москвы 95-96-го годов после «великого передела». Сейчас вновь это вернулось. Это означает, что новые люди пришли в Москву с новыми мыслями о переделе собственности. Как одна из версий эта должна рассматриваться следствием».

Между этими двумя мнениями — Сциллой и Харибдой — столичной прокуратуре и придется провести расследование. И кто знает, может быть, его итогом окажется совершенно иной мотив преступления или… громкий «висяк».

Так или иначе, основные версии убийства имеют четко выраженную финансовую подоплеку.

ВЕРСИИ

По данным столичной прокуратуры, озвученным по «горячим» следам, мотивом преступления против Трофимова могла быть его прошлая «чекистская» деятельность. С другой стороны, в качестве возможной причины называется и коммерческая деятельность убитого на посту заместителя гендиректора крупной инвестиционной компании «Группа «Финвест», где он ранее курировал вопросы безопасности. Бизнесом как таковым он вроде бы не занимался, хотя… имеются и другие суждения. В задачу Трофимова входила разработка стратегической концепции безопасности фирмы и его владельцев.

По утверждению ряда источников, отставной генерал предпочитал, чтобы его имя «не светилось» в учредительных документах многих коммерческих фирм, несмотря на обширные связи среди столичных бизнесменов. Газета «МК», со ссылкой на некие свои источники, приводит данные, относящиеся к деятельности генерала Трофимова и фирмы, где он проработал около семи лет. Как там на самом деле, трудно судить. Но даже на первый взгляд бросаются некоторые неточности и явно натянутые предположения.

«До недавнего времени, — пишет издание, — Трофимов числился руководителем службы безопасности компании «Финвест». По предварительным данным, эта структура имеет отношение к городским такси (якобы ей принадлежит система т.н. «новых желтых такси»). Есть информация, что в отношении кого-то из сотрудников «Финвеста» ранее возбуждалось уголовное дело по факту обнаружения взрывчатки. Однако, связано ли это с нынешним убийством, сказать пока сложно.

В то же время известно, что Трофимов активно пытался вмешиваться в передел рынка такси. Под его давлением милиция регулярно проводила рейды в наиболее прибыльных точках (вокзалы, аэропорты и т.д.), задерживая таксистов-частников.

Следует отметить, что транспортный рынок является одним из наиболее прибыльных, но нравы на нём далеки от цивилизованных, даже по российским меркам. Совсем недавно в Москве был убит гендиректор компании «Москэб» Феликс Найман. «Москэб» владела сетью такси и имела монопольное право на обслуживание пассажиров «Шереметьево».

Есть и несколько иных версий. Одна из них связывает убийство с охранным бизнесом, которым Трофимов также активно занимался (его сын являлся соучредителем нескольких ЧОПов). Другая — с околотаможенными разборками. Якобы (подчеркиваю: это лишь предварительная версия) Трофимов влез в громкий контрабандный скандал, связанный с арестом гигантской партии китайских товаров, но выполнить взятые на себя обязательства не сумел.

По мнению Бориса Трофимова, сына убитого, «единственной реальной» версией убийства является участие генерала в конфликте между хозяевами компании — Владимиром Слуцкером и Амбарцумом Сафаряном. Процедура раздела имущества «Финвеста» шла довольно напряженно, между владельцами возникли серьезные разногласия. А 15 марта на чердаке главного офиса компании на Гоголевском бульваре была обнаружена 300-граммовая тротиловая шашка (по другим данным, их было две) с детонатором, размещенная над кабинетом, который сохранил за собой Слуцкер.

Под заголовком «Неподалеку от храма Христа Спасителя обезврежено взрывное устройство» корреспондент агентства «Интерфакс сообщал:

«В центре Москвы, недалеко от главного собора Русской православной церкви, в офисном здании обезврежено взрывное устройство. Как сообщили «Интерфаксу» в управлении информации ГУВД столицы, бомба была обнаружена во вторник утром, в 3:50 МСК, на чердаке дома №10, строение 2, по Гоголевскому бульвару, в двухэтажном здании старой постройки, в котором располагаются офисы инвестиционной компании «Финвест» и частного охранного предприятия «Колизей». Мощность взрывного устройства — около 300 грамм в тротиловом эквиваленте. На место происшествия были вызваны представители всех оперативных служб города, а также взрывотехники ФСБ России, которые в 5:50 МСК завершили операцию по разминированию».

В милиции посчитали, что закладка взрывного устройства являлась акцией устрашения. Хотя бы потому, что сам террорист позвонил в офис охранного предприятия, который находится в одном здании с «Финвестом», и предупредил о заложенной бомбе. По данным МВД, примерно в этот период Анатолий Трофимов уволился из компании, что подтверждает и его бывший «патрон», депутат Государственной Думы Александр Коржаков. По его словам, после этого Трофимов говорил, что наконец-то чувствует себя спокойно.

Никто из совладельцев «Финвеста» членам семьи генерала после убийства позвонить не соизволил. В самом «Финвесте» от комментариев по поводу гибели господина Трофимова по понятным причинам отказались. «Руководство категорически запретило нам разговаривать с журналистами на эту тему», — заявил представитель «Финвеста».

– Анатолия я знаю очень давно, мы дружили семьями, вместе строили наши дачи, — рассказывает бывший начальник Управления КГБ по Москве и Московской области генерал-майор в отставке Евгений Павлович Карабанов, ныне — президент Ассоциации международного сотрудничества негосударственных структур безопасности. — В свое время он был в УКГБ начальником следственного отдела, я был начальником контрразведки Москвы. После увольнения я пригласил его в свою ассоциацию, но он отказался и пошел вот в эту компанию. Я не знаю, кто его позвал туда, но со Слуцкером он должен быть знаком. Трофимов великолепный юрист и оперативный работник, поэтому для работодателя он настоящая находка. Во время службы у нас было довольно много щекотливых дел, но времени прошло уже много, и я не думаю, что преступление связано с его прежней службой. Видимо, убийство имеет отношение к нынешней работе Анатолия, о которой он рассказывал мало.

В марте 2005 года Трофимов позвонил Евгению Павловичу и попросил принять его товарища, коммерсанта. Тот поставил в Германию партию металла, а немецкие партнеры оказались недобросовестными. Надо было найти металл и вернуть в Россию, пока не истекли установленные законом сроки возврата товара из-за границы.

– Я помог, позвонил Толе, сказал, что просьбу выполнил. Он поблагодарил меня. Но, я не думаю, что преступление может быть связано с этой историей. Во время нашей последней беседы у него был нормальный голос, ни о каких проблемах он не говорил. Мне звонили его друзья — никому из них он тоже не жаловался на какие-то сложности.

ГЛЯДЯ ИЗ ЛОНДОНА

Бывший подполковник ФСБ Александр Литвиненко, смотавшийся из России и получивший политическое убежище на туманном Альбионе, склонен считать убийство Трофимова политическим. По его утверждению, погибший якобы не одобрял войну в Чечне и в свое время даже был против назначения главой ФСБ Владимира Путина. Впрочем, за этим утверждением, шитым белыми нитками, торчат уши патрона перебежчика — Бориса Березовского, испытывающего прямо-таки маниакальную ненависть к нынешнему хозяину Кремля.

В свое время генерал Трофимов курировал расследование так называемого «дела о коробке из-под ксерокса», которую летом 1996 года в Белом доме изъяли у членов предвыборного штаба президента Бориса Ельцина. В тот день гендиректор «ОРТ-Реклама» Сергей Лисовский и заместитель генерального директора ОРТ Аркадий Евстафьев выносили в коробке $500 тысяч и по приказу Александра Коржакова были задержаны.

23 июня, во время секретных переговоров Чубайса, Илюшина и других руководителей ельцинского штаба, «рыжий Толик» дословно заявил, что Трофимов — враг, находится по другую сторону баррикад. Напомним, что этот разговор был записан спецслужбами, а впоследствии обнародован журналистом, а ныне депутатом Государственной Думы Александром Хинштейном в октябре 1996 года.

Предпринятые тогда Анатолием Чубайсом решительные кулуарные действия привели к оглушительной отставке директора ФСБ Михаила Барсукова, главы СБП Александра Коржакова, с которым генерал Трофимов был особенно дружен, и вице-премьера российского правительства Олега Сосковца. На собранной экстренно пресс-конференции Анатолий Борисович прямо-таки упивался своей победой.

Что касается Анатолия Трофимова, то 20 февраля 1997 года он был уволен со службы Указом президента Ельцина с формулировкой «за грубые нарушения, вскрытые проверкой Счетной палаты, и упущения, допущенные в служебной деятельности». Уволен спустя всего два дня после того, как МУРом и Главным управлением по незаконному обороту наркотиков были задержаны — за торговлю кокаином — двое его подчиненных, а информацию тут же «слили» в центральную прессу. Проверяющие также вчинили Трофимову то, что его управление активно сотрудничало с КБ «Супримэкс-банк» и «Возрождение».

Примечательно, что о предстоящем увольнении Трофимова не знал даже тогдашний директор ФСБ Николай Ковалев. Указ «царя Бориса» об отставке Чубайс готовил сам. Это была месть за историю с коробкой из-под ксерокса, когда именно Трофимов взял на себя ответственность за документирование и возбуждение уголовного дела по факту выноса полмиллиона долларов из Белого дома.

Комментируя убийство, бывший главный охранник Ельцина акцентирует внимание на «деле Чубайса», что, впрочем, вполне понятно. «С Анатолием мы были очень близко знакомы, — поясняет Коржаков. — Неделю назад мы виделись в больнице, где он меня навещал. Анатолий уже нигде не работал. Выпили там, он говорил, что хорошо стало сейчас, спокойно, а на жизнь и пенсии хватает. Она у него 11 тысяч руб. Никаких опасений он не высказывал. Анатолий очень скромный мужик, жил небогато».

И далее: «Я не исключаю, что преступление может быть связано с событиями июня 1996 года, когда из Белого дома было вынесено 538 тысяч долларов. Людей с коробкой с деньгами задержали, а руководил следственной группой Трофимов — человек честный и твердый в своих убеждениях. Он подготовил добротный материал, по которому дело можно было довести до конца. Трофимов установил, откуда эти деньги взялись, но кому они предназначались, выяснить не успел. Дело забрала Генпрокуратура, а на нее началось страшное давление. Не меньшее давление было и на Трофимова. Он мне рассказывал, что его шантажировали по телефону, угрожали».

ФИНАЛ

Генерала Трофимова и его жену Татьяну похоронили 13 апреля на старом участке Ваганьковского кладбища.

Его гибель стала вызовом Системе, которой он служил. Вызов брошен и Президенту — как выходцу из Системы и ее представителю. И государству в целом — поскольку оно сейчас держится в основном на бойцах невидимого фронта.

Пока можно сказать только одно. Речь идёт не о банальной уголовщине. Отставные олигархи, обитающие по обе стороны российской границы, тоже вряд ли осмелились бы на подобное. Решение устранить генерала было принято в совсем других кабинетах. Похоже, заказчики убийства намерены продемонстрировать беспомощность Системы и Президента, их неспособность защитить своих людей — даже самых близких и преданных.