Автор: Андрей Борцов

ШОУ ДОЛЖНО ЗАКОНЧИТЬСЯ

Мы уже писали о «деле Иванниковой» (Спецназ России, №6). Наш постоянный автор Андрей Борцов предлагает свой взгляд на шум, поднятый вокруг этого дела, как на трагикомический абсурд, характерный для «общества спектакля».

Лауреатом Дарвиновской премии 1995 года (выдаётся посмертно — людям, ушедшим из жизни каким-нибудь идиотским способом) стали сразу шесть человек, жителей деревни Назлат Имара на юге Египта. Молодой фермер Ахмад очень любил своих цыплят. Когда один цыпленок случайно свалился в колодец глубиной в 18 метров, Ахмад, не долго думая, бросился на помощь, крикнув домашним, чтобы они тоже не мешкали. Плавать Ахмад не умел и быстро захлебнулся. Буквально через несколько секунд та же участь постигла его сестру и двух братьев: они тоже не умели плавать. Последними в колодец спрыгнули два друга Ахмада. Они тоже утонули. Тела погибших удалось вытащить из колодца лишь через несколько часов. Вытащили и цыпленка. Живого.

Думаете, это выдумка? Нет, в жизни зачастую встречаются сюжеты, своей абсурдностью превосходящие любой сюрреалистический роман. И отнюдь не только в жизни безграмотных крестьян. Напротив, особенно часто реализуются они в области, которая, казалось бы, должна быть сугубо реалистичной и педантичной — в юриспруденции и общественном правосознании. Давно известен принцип: «Dura lex — sed lex» (закон суров, но это закон); но вопрос в том — что это за закон. Для чего он предназначен, чему он способствует?

С моей точки зрения, законы общества должны быть направлены на развитие этого общества — во всех планах: социальном, научном и т.д. По простой причине: отказ от развития обозначает неизбежную деградацию, и общество, допускающее застой, занимается самоубийством.

В этой статье я попытаюсь доказать, что современные тенденции развития правосознания предназначены отнюдь не для развития общества. Они работают в двух направлениях. О втором я напишу в конце статьи, а первое из них — это превращение действительности в театр абсурда.

УВЕРТЮРА

Возьмем нашумевшее дело Иваниковой. Суть происшествия описана в статье Натальи Холмогоровой в июньском номере «Спецназа», так что не буду повторяться. Я хочу обратить внимание именно на абсурдность произошедшего.

Приехав по вызову, работники милиции обнаружили машину с заблокированными дверями, человека со спущенными штанами, умершего от удара ножом в бедренную артерию (смертельная рана, которую невозможно нанести намеренно), а рядом — потрясенную и перепуганную женщину, зовущую на помощь. Из слов женщины выяснилось, что покойный попытался ее изнасиловать, и она, защищаясь, ткнула его в ногу кухонным ножиком. Обстановка на месте преступления, найденные улики — все полностью подтверждало ее слова.

Что говорит здравый смысл? Правоохранительные органы должны были вызвать труповозку, выяснить, кем был покойник, и сообщить родственникам. Все. С тем, что насильникам не место в обществе, согласны даже преступники: вспомните, как с севшими по соответствующей статье обращаются на зоне.

Но какая логика может быть в театре абсурда? Театр начинается задолго до спектакля, с вешалки, и рассматриваемый здесь акт спектакля «жизнь» также начался не в зале суда, а заранее. Сергей Багдасарян, который по каким-то неизвестным причинам не мог наслаждаться сексом законными способами, был студентом Юридической академии. А что? Это в каком-нибудь древнем, насквозь замшелом традиционном обществе тому, кто занимается разбором тяжб и трактовкой законов, не придет в голову совершать преступление. Вы вот представляете себе в роли насильника, скажем, кельтского друида? Или русского волхва? Но у нас-то общество современное!

В традиционной культуре принималось как данность, что закон должен быть направлен на восстановление справедливости. Конечно, в разных культурах справедливость понималась по-разному, и иные законы Вавилона, Древней Греции или Древнего Рима могут показаться современному человеку дикими или жестокими. Но их цель ни у кого не вызывала сомнений: не случайно в большинстве индоевропейских языков «право» и «справедливость» — слова однокоренные. А на что направлены современные либеральные законы?

Давайте посмотрим, что пишут о деле Иванниковой в Интернете. Это куда более «живо», чем официальные статьи в газетах, к тому же в неформальной обстановке сторонники либерализма высказываются более искренне.

Копирайты и ссылки указывать не буду — это не важно, а статья станет неудобочитаемой. Грамматические и пунктуационные ошибки в цитируемых высказываниях правлю по той же причине.

АКТ ПЕРВЫЙ

«Ну, захотелось ему минета. И что же, его за это убивать?»

Этот тезис можно назвать обобщенным для — условно говоря — гуманистической позиции. Мол, какие проблемы — разве стоит убивать за такую мелочь? Честно говоря, обсуждать тут нечего: понятно, что делать минет по первому требованию для такой публики — занятие если и не привычное, то желанное. Но большинство нормальных людей всё-таки думают иначе.

«Хотела Иванникова покуролесить в Москве в 4 часа утра — вот и получила, на что нарывалась».

Вот что хотите со мной делайте — не считаю я изнасилование нормой ни в каких обстоятельствах, независимо от времени и места.

По этой логике, преступники должны быть в обществе. Им надо просто выделить время и место. Скажем, в 16 часов насиловать нехорошо, ну а если кто-то идет по городу в 4 утра — то сам нарывается.

«Нельзя юридическими методами заставить человека отказаться от культурных стереотипов. Законы должны соответствовать культурному контексту».

Чьему? Если бы Багдасарян попытался поступить подобным образом у себя на родине, или в Москве, но по отношению к армянке, то, как думаете, чем бы это кончилось? Очень интересный контекст получается: горячим джигитам, оказывается, русских женщин насиловать можно. Почему я об этом так уверенно говорю? А элементарно: если бы считалось, что нельзя, то родители насильника не требовали бы суда над потерпевшей, а просили бы у нее прощения за сына; армянская диаспора не отмалчивалась бы, а отрекалась от тех, кто позорит армянскую нацию, публично. А что мы видим? Требования посадить «убийцу», оплатить похороны, более того, требование некоей «моральной компенсации» — видимо, за то, что насильник не смог осуществить свой «культурный стереотип».

Кстати говоря, многие «правозащитники» пытались акцентировать внимание на том, что «русские фашисты» защищают русскую и выступают против невинноубиенного нерусского. Собственно говоря, ключевое слово тут именно что «защищать своих» — и дело Иванниковой показало, что русские это могут. Но, с моей точки зрения, не надо стесняться и возникшего национального оттенка дела — да, в этом конкретном деле национальность насильника не имела значения; но вот проблема «культурного контекста» приехавших нерусских существует.

«Правовое государство должно жить по законам, а государство, старающееся стать правовым, должно стараться жить по законам, а не идти на поводу у общественного мнения» — был и такой тезис. Жить по законам — дело хорошее, но почему-то по умолчанию предполагается, что законы и общественное мнение будут друг другу противоречить. Т.е. закон не должен опираться на представления общества о справедливости.

На что же тогда?.. Вы еще не забыли, что играете роль в театре абсурда? Законы либерального мира, в отличие от традиционного, предназначены отнюдь не для установления справедливости или еще какой-нибудь незначимой ерунды. Такие законы — это кантовская вещь в себе, не меньше. Они непознаваемы непосредственно, но их проекция на действительность и создает те самые подмостки. Для обоснования этого перейдем ко второму акту.

АКТ ВТОРОЙ

«– Никакого насильственного действия со стороны убитого никто не видел. Человек, расхаживающий с 20-ти сантиметровым кухонным ножом в женской сумочке — потенциальный насильник.

– ...закон этого не запрещает и не наказывает.

– В данном случае это не аргумент. Суд не запрещает и сидеть в машине с опущенными штанами.

– При отсутствии свидетелей, всё, что она сделала, включая беготню по улицам с воплями «я убила человека», могло быть точным расчетом».

Опустим про «20-сантиметровый нож в сумочке» (у страха глаза велики). Суть в другом: ясная и понятная ситуация либеральным обществом превращается в поле для словесного поединка. Стандартная человеческая черта — подмена цели средствами.

Театр превращает действительность в абсурд: стремление к справедливости замещается спектаклем. Шоу, которому рукоплещут зрители; шоу — это спектакль, который хотят продолжать. Суть — в этом.

«Что меня удивляет в этих разговорах в защиту Иванниковой — так это считающийся очевидным и неоспоримым факт самообороны. ...Я говорю не о своём мнении, его у меня нет, поскольку с делом я знаком только по сети».

Вам кажется странным, что мнения нет, но оно есть (сомнение в факте самообороны, хотя даже обвинение не отрицало намерения насильника)? Нечего удивляться — у них такой дискурс.

«Ты согласился подвезти незнакомую женщину, в тёмном переулке она достала нож, потребовала у тебя денег и снять штаны».

Это — одна из версий, предлагаемых в русле «как все произошло». Ведь могло быть и так, правда? Ну какой же это абсурд — это нормальное обсуждение. Которое уже ничем не отличается от абсурда, но зачем на этом заострять внимание, не так ли? Честно говоря, подобных «а могло бы..». я начитался достаточно, и у меня на них уже выработался рвотный рефлекс.

Что же следовало сделать Иванниковой, чтобы у либерально настроенных граждан не возникло сомнений в ее невиновности? Дать себя побить, чтобы остались синяки? Не выйдет: скажут, сама себе синяков наставила. Дать себя изнасиловать, а потом бежать в милицию и демонстрировать сперму насильника? А потом еще доказывать, что не отдалась ему добровольно, по любви? Вспоминается старая поговорка: если вас насилуют — расслабьтесь и старайтесь получить удовольствие (с). Похоже, это единственный выход. Но, знаете ли, получать удовольствие в таких условиях способны лишь представители либеральной сексуальной ориентации.

А вот либерал откровенно излагает свою мотивацию:

«Да плевать я хотел, что там было на самом деле. Может его вообще инопланетяне пришили, а ей память стёрли. Я говорю о доказательствах, которые могут быть аргументом в суде».

В этом и есть суть либерального подхода к правосудию: право теряет свой смысл, и никого не волнует, как все было на самом деле. Интересует другое: какое из этого всего устроить шоу.

«Что до меня — подобные споры воспринимаю только как фехтование. Разминку для мозгов».

«Казнить нельзя помиловать». Неважно, кого и за что могут казнить — займемся проблемой абстрактно, исходя из одной лишь фразы. Запятую можно поставить в двух местах, так что — на первый-второй рассчитайсь! И поспорим. А что в результате кто-то может быть казнен — кому какое дело?

Главное ведь — кто кого переспорит. И, главное, насколько красочно это будет выглядеть. А уж для красного словца можно и игнорировать презумпцию невиновности (которая однозначно применима в деле Иванниковой), и не учитывать выводы экспертов...

АКТ ВТОРОЙ-С-ПОЛОВИНОЙ

Не раз, не два и не десять приходилось в разных местах читать утверждения о том, что-де «Россия еще не доросла до настоящей демократии», и явные несоответствия действительности логике и целесообразности — это, мол, пережитки прошлого и отрыжка загадочной русской души. А в так называемых цивилизованных странах — тишь, благодать и благорастворение воздухов.

Давайте проверим?

Я не буду подробно комментировать приведенные ниже цитаты: они говорят сами за себя.

«79-летний австралиец Фредерик Сомерфилд получил пенсию после того, как сумел доказать, что от избыточного пьянства во время военной службы у него возникли проблемы с сердцем. По его словам, он пристрастился к алкоголю, когда во время Второй мировой войны служил фельдшером в Новой Гвинее».

Разумеется, виноват не алкоголик, а военная служба, не так ли?

«Билл Дэлримпл, 56 лет, и его лучший друг Брайан Пинн, 65, вступили в однополый брак. Одна пикантная деталь: оба они гетеросексуалы. “У закона об однополых браках существуют значительные последствия в области налогообложения, о которых не подумали законодатели”, — заявил Пинн».

Как видно, права народная мудрость: пидарасы бывают и самой что ни на есть гетеросексуальной ориентации. Почему бы и не выставить себя на позорище, если за это тебе снизят налоги? И неважно, что над тобой будет хохотать весь мир: главное, что по закону все правильно.

«Cамым важным технологическим прорывом прошедшего года стало изобретение колеса. Это устройство придумал австралиец Джон Кеог, что подтверждено патентом #2001100012, который ему выдало Патентное бюро Австралии в этом году».

А что? Непосредственный изобретатель колеса не успел подать заявку на патент, так как в его время не было не то что патентных бюро, но и письменности; а кто не успел — тот опоздал. Главное — это подсуетиться, не так ли? И какая разница, кто и когда изобрел, если он не подал заявку на патент? Не подал — не считается:

Или вот:

«Шлепнуть разок нерадивую подчиненную по мягкому месту — такую воспитательную меру узаконил Кассационный суд Италии, признавший, что подобные действия не имеют ничего общего с сексуальными домогательствами начальника. Отныне босс в итальянской компании или официальном учреждении имеет полное право образумить провинившуюся работницу своей собственной мозолистой рукой.

Есть здесь, правда, одно «но». Хлопая коллегу в юбке по большой ягодичной мышце (левой или правой), шеф не должен выдать своего сексуального желания, иначе патрону грозят неприятности. Если же шлепок был «внезапным и оправданным», говорится в постановлении высшей судебной инстанции, то — «тутто бене» — все в порядке».

Представляете, какое шоу можно создать из прений сторон по этому поводу? «Да здравствует правосудие!» — прямая трансляция из зала суда, 24 часа в сутки, 60 минут в час, отправьте SMS с вашим прогнозом, кто будет изгнан из шоу на следующей неделе, майки с логотипом всего за $4.99, голосуй или не выиграешь, встретимся после рекламной паузы.

А вот непосредственно по теме самозащиты:

«В 1994 английский домовладелец, вооруженный игрушечным пистолетом, смог задержать 2 грабителей, которые ворвались в его дом, пока он звонил в полицию. Когда полицейские прибыли, они арестовали домовладельца за использование муляжа с целью угроз или запугивания».

«Не так давно марроканец-иммигрант обворовал магазин в городе Амстердаме. Вошел, наставил на кассиршу пистолет и потребовал вытряхнуть кассу. Та повиновалась. Тот взял деньги, вышел из магазина и побежал по улице. Наблюдавший все это дело человек погнался за ним, повалил наземь, скрутил, вызвал полицию. Далее состоялся суд, который вынес решение...: скрутившего посадили в тюрьму «за нападение на человека на улице». Закон в цивилизованных странах сходит из того, что ловить и наказывать преступников — дело полиции, а если полиции нет поблизости, то полиция ответит по всей строгости перед тем же законом. Этому надо учиться, а не митинговать, взывая к гражданским акциям разной степени людоедства».

Это, кстати, цитата из статьи на тему дела Иванниковой. Т.е. акции в ее защиту от ДПНИ, РОДа и других — это «гражданские акции разной степени людоедства». Все поняли?

Ну что ж, давайте учитесь расслабляться и получать удовольствие. Преступник получает удовольствие от преступления, жертва — от того, что преступника ищет полиция, полиция — от работы. И все довольны.

Вот, скажем, недавний случай в Германии, когда один гражданин либеральной цивилизованной страны съел другого гражданина по его согласию, с точки зрения его адвоката, должно расцениваться не как убийство с отягчающими обстоятельствами, а лишь как содействие самоубийству. А если бы людоед чавкал не на кухне втихомолку, а публично перед камерами — то шоу достигло бы вершин хит-парадов, а его даже бы не то что оправдали, а никому попросту не пришла бы в голову мысль подавать иск в суд. Ну а то, что и едок, и блюдо на столе были гомосексуалистами, добавило бы в шоу политкорректности (а если подать еще и негра на второе — то все было бы полностью по современным канонам).

«Если вам необходимо доказательство, что человечество вымрет из-за своей глупости — прочитайте эти инструкции:

На одноразовой бритве: «Не использовать во время землетрясения»

на пианино: «Не глотать — опасно для жизни»

на микроскопе: «Внимание! объекты на самом деле значительно меньше и безопаснее, чем кажутся!

на зеркальце, приделанном к каске, которую используют американские велосипедисты: « Помните, предметы в зеркале на самом деле находятся за вами»

на упаковке орешков American Airlines инструкция — «откройте упаковку, съешьте орешки»

на упаковке снотворного Nytol «предупреждение — можете почувствовать сонливость»

Вам смешно? А вы подумайте, что все это написано не ради смеха, а чтобы избежать судебных исков о том, что не предупредили. И надпись на бензопиле «не останавливать руками или гениталиями» не выдумана шутником, а является следствием того, что на премию Дарвина номинировался некто, пытавшийся мастурбировать при помощи бензопилы.

Разве это не театр абсурда?

ЗА КУЛИСАМИ

Помните, я в начале статьи упомянул о двух целях современного законодательного дискурса? Пришло время озвучить вторую: превращение населения в винтик — обывателя, равнодушного и покорного.

Все просто. Вы можете предаваться любым, сколь угодно странным чудачествам и извращениям, с одним лишь условием — делайте это ради шоу. Чтобы развлечься самим и развлечь окружающих обывателей. Тогда вам ничего не грозит. Может быть, вас даже покажут по телевизору. Но попробуйте отнестись к себе и к своей жизни серьезно, попробуйте начать всерьез защищать свое достоинство и отстаивать свои принципы — и превратитесь в героя «Процесса» Кафки. Потому что это мешает продолжению шоу, а show must go on – шоу должно продолжаться, во что бы то ни стало.

Поэтому лозунгом всех сколько-нибудь уважающих себя людей должно стать – Show must go off, шоу должно закончиться.

Точнее, мы должны его закончить. А если это потребуется – разогнать клоунов и сжечь цирк.

Послесловие от редакции: 17 августа, в день, когда готовился номер, возобновился процесс по делу Александры Иванниковой. На первом же заседании стало понятно, что ни Багдасарян-старший (обзаведшийся теперь уже тремя (!) адвокатами), ни Люблинская прокуратура не готовы сдавать свои позиции. Они настаивают на уже известном составе обвинения — и, судя по всему, готовы драться до конца.

Так что гнусное шоу продолжается. И кто знает, каков будет его финал.