Автор: Егор Холмогоров

КАК МЫ СМОЖЕМ ПОБЕДИТЬ?

КТО ТАКИЕ РУССКИЕ?

Просочившиеся — или вброшенные — в печать сведения о якобы подготовленной новой концепции национальной политики России стали предметом бурных обсуждений. И хотя Министерство регионального развития уже заявило, что никакой новой концепции не предлагает и денег на нее не просит, дискуссии продолжаются.

Главную критику со стороны некоторых политических сил вызвало положение о «консолидирующей роли русского народа». Видимо, для того чтобы не допустить подобных формул в таких документах, информация и была своевременно слита. Однако обсуждение сразу же пошло совсем не в том ключе — спорили, выделять или не выделять «русский народ» в качестве консолидирующей силы «многонациональной общности россиян».

Но никто не задался главным вопросом: а что такое русский народ, о роли которого в России можно спорить? Ответ на этот вопрос даст ответ и на все остальные вопросы относительно национальных отношений в России. На Западе «русскими» до сих пор зовут всех выходцев из России, вне зависимости от их этнического происхождения, это определение страны. В XIX веке русскими считались представители всех трех восточно-славянских народов — великороссы, украинцы и белорусы, а также все, кто «обрусел», то есть жил в русскоязычной среде, в соответствии с русскими нравами... Лишь в ХХ веке советская власть попыталась внести в этот вопрос административную ясность, и русскими начали считать лишь «великороссов» и тех, кто сам записался русским.

В результате этих мнимо четких разграничений произошло больше вреда, чем пользы, — стали возможны нынешние абсурдные разговоры о той самой роли. Для прошлых веков эта роль была очевидна, поскольку каждый, кто участвовал в истории России на «нашей» стороне, считался русским вне зависимости от происхождения — будь он шотландец Барклай, грузин Багратион, происходи он из литовской, татарской или немецкой аристократии. Зваться русским означало тогда принадлежать к влиятельной и сильной нации.

И корень всех нынешних проблем не в тех или иных ролях, а в нашей слабости, при которой люди и «россиянами»-то именоваться не хотят — непрестижно. Поэтому восстанавливать нужно престиж и самоуважение страны, а тогда и вопрос о «консолидирующей роли» разрешится сам собой.

16 ОКТЯБРЯ.

ПЛАВАЮЩИЙ СУВЕРЕНИТЕТ

Капитану траулера «Электрон» Алексею Яранцеву следует поставить памятник при жизни. Бюст на родине героя. И не только за действия по спасению корабля и экипажа от плена. Простой цепочкой действий капитан обыкновенного рыболовецкого судна поставил превосходный политологический эксперимент, — выявил границы суверенитета современной Российской Федерации и реально существующие способы его осуществления.

Границы эти оказались весьма и весьма узкими — корабли российских ВМФ не смеют даже высунуться за пределы своих территориальных вод в собственную же экономическую зону, в то время как норвежцами признается право проходить любую экономическую зону насквозь и преследовать российский траулер чуть ли не до берега. Вся эта вакханалия происходит на фоне заявлений штаба ВМФ о том, что он «не будет вмешиваться в спор хозяйствующих субъектов», что сразу же вызывает недоуменные вопросы. А не сочтут ли наши штабисты вторжение в российскую акваторию авианосцев НАТО и начало бомбардировок российской территории также каким-нибудь «спором политических субъектов», который не требует вооруженного вмешательства?

Проблема, конечно, не в том, чтобы размахивать шашкой по поводу и без повода, а в принципиальной готовности российских властей обеспечить всеми необходимыми средствами законные права и безопасность российских правовых субъектов за пределами границ Российской Федерации. Международное право начинается не там, где приняты те или иные законы и соглашения, а там, где права субъектов этого права обеспечены не только доброй волей других сторон, но и собственной силой, способной осуществить в случае чего это право и вопреки воле остальных.

Норвежцы это прекрасно понимают. Их права на Шпицберген являются, по сути, правом самозахвата. В условиях гражданской войны в России, когда наша страна, разумеется, не могла осуществлять, как прежде, защиту нейтрального статуса Шпицбергена, Норвегия присвоила архипелаг себе и получила на это санкцию «международного сообщества», без России, разумеется. Мы вынуждены были признать сложившееся положение вещей в 1935 году, на пике «литвиновской дипломатии», когда СССР добровольно признал откровенно несправедливую и выстроенную против России версальско-рижскую систему договоров, а также вступил в Лигу Наций, надеясь этим обеспечить себя от возможного нападения нацистской Германии.

Но и Парижский договор 1920 года, передававший Норвегии Шпицберген, предусматривал свободу рыболовства в зоне архипелага, хотя и содержал двусмысленную оговорку о необходимости соблюдения местных (то есть норвежских) законов. Пользуясь этим, Норвегия ведет целенаправленную политику по выдавливанию российских рыболовов из зоны Шпицбергена, произвольно расширяет свою юрисдикцию, то есть вслед за территориальным самозахватом осуществляет экономический.

«Электрон» стал одной из первых жертв введенного Норвегией режима. И удивителен не сам инцидент, а мужество российских моряков, сломавших безупречно построенную игру. За последние годы в международной морской практике стало правилом хорошего тона задерживать российские суда и российских моряков, арестовывать корабли, сажать моряков в тюрьму, в общем делать все, чтобы они не высовывались. Ситуация, в общем и целом, очень напоминает практику недопускания России к морю в XVI-XVII веках. Страна с некогда самым большим в мире торговым и промысловым флотом последовательно получает «по рукам» всюду, где пытается реализовать свои морские интересы. При этом российские чиновники самоустраняются из ситуации, заявляя, что речь идет не о межгосударственном конфликте, а о споре собственников.

«Электрону» предстояло оказаться фактически в плену, стать жертвой издевательств и «разбирательств». И решение, принятое капитаном, было абсолютно верным по сути. Корабль — суверенная территория России, капитан, — лицо, практически осуществляющее суверенитет на корабле. И в возникшей ситуации, которая является спорной и может рассматриваться как покушение на суверенитет и права России, капитан и те, кто его поддержал, приняли единственно верное решение — не подчиняться насилию, мало того, применить его самим по отношению к тем, кто его применяет. В условиях, когда подлинного суверена нет, когда нельзя рассчитывать ни на чью защиту, остается лишь один выбор, — осуществлять суверенитет самим, каждому, в рамках доступных ему возможностей и полномочий. Десуверенизованное государство можно заставить работать только так. Оно оставило бы без фактической защиты тех, кто сам подчинился бы насилию иностранцев. Но оно вряд ли решится— если только не хочет совершить моральное самоубийство, —выдать траулер и его экипаж после того, как тот вернется в российские территориальные воды.

Ослабление «стяженности» суверенитета, то есть государства, всегда чревато национальной катастрофой. Сегодня эта стяженность распылена до предела. Она «плавает», как щепка, под любым внешним воздействием. И единственный способ не утонуть — это самостоятельно, каждому на своем корабле быть подлинным сувереном, быть суверенной частью государства, как если бы суверенно и сильно было и целое. Старая вредительская и сепаратистская фраза Ельцина «берите суверенитета столько, сколько сможете», неожиданно приобретает совершенно иное содержание и смысл.

Если государства нет, — иди и сам стань государством. Эту мысль прекрасно знают те, кто должен работать на границе, кто осуществлял и осуществляет русскую экспансию на ее дальних рубежах. Но ту же мысль надо усвоить и здесь, в центре, поскольку сегодня наше пограничье, незащищенное от чужого вторжения, находится повсюду.

19 ОКТЯБРЯ.

МОСКВА НЕ ДОЛЖНА СТАТЬ АУЛОМ

Сотрудники программы развития Организации Объединенных Наций представили 17 октября доклад на тему «Россия в 2015 году: цели и приоритеты развития». По их мнению, для поддержания экономического роста через 10 лет России придется ежегодно принимать до двух миллионов иммигрантов. Основным источником трудовых ресурсов для России, скорее всего, станет избыточная рабочая сила в государствах СНГ и других развивающихся странах.

О том, что России придется ввозить рабочую силу, чтобы поддержать развитие своей экономики, мы все прекрасно знаем и без ООН. Дело в том, что социально-экономическая инфраструктура, построенная на территории России еще в досоветское и советское время, уже требовала для своего поддержания значительно больше людей, чем жило тогда в РСФСР. С распадом Советского Союза изменилось лишь то, что «приехавшие» теперь считаются «иммигрантами», понижается их социальный статус, ухудшается их вписанность в общество. Однако от этого признания далеко до принятия часто встречающегося утверждения о полезности миграции в той форме, в которой она сейчас осуществляется. Нам нужны рабочие, служащие, даже ученые, нам нужна и малоквалифицированная рабочая сила на те работы, которыми коренные граждане заниматься не хотят. Но мигранты нужны России как люди, как граждане нашей страны. А не как безликая орда, как серая масса, табором вторгающаяся в жизнь России и начинающая перерабатывать те или иные культурные правила под себя.

Дело не в том, что тот, кто родился в горном ауле, не может и не должен жить в Москве. Может. А иногда он тут и нужен. Дело в том, что нельзя переносить в Москву нравы аула. Например, считать, что если девушка в два часа ночи останавливает машину, за рулем которой сидит мужчина, то ей нужен интим, а не транспорт до дома. И уровень интеграции в Россию мигрантов должен быть ограничен именно нашими возможностями их культурной адаптации, установлением поведенческого, социального и нравственного консенсуса в нашем обществе. Поскольку при другом раскладе, если оставлять все как сейчас, это не в Россию приезжают новые люди, а напротив, мы теряем в год по несколько километров территории России, складывающиеся из тех метров, на которых разместились приехавшие. А то, чтобы Россия росла, и ее население увеличивалось, а не уменьшалось — это в интересах всех, и тех, кто уже является ее гражданами, и тех, кто еще надеется ими стать.

20 ОКТЯБРЯ.

КАСЬЯНОВ МЕТИТ В ГАУЛЯЙТЕРЫ

Бывший премьер-министр Михаил Касьянов, который намерен в 2008 году баллотироваться в президенты, пообещал снизить цены, которые приходится платить Западу за российскую нефть. По его мнению, справедливая цена составляет 20-25 долларов за баррель нефти. Сегодня же, как известно, цена на нефть держится на отметке около 63 долларов за баррель. Касьянов сообщил, что в случае его победы он будет использовать огромные финансовые резервы, полученные благодаря высоким ценам на нефть, для улучшения инфраструктуры нефтепроводов.

Заявление Михаила Касьянова особенно примечательно тем, что оно сделано в том же самом интервью, в котором экс-премьер объявил о своем участии в грядущих президентских выборах 2008 года. Сочетание претензий на демократический приход к власти с обещанием чуть ли не вдвое урезать доходы своей страны — это некая новость в политических технологиях: изощренный театр абсурда.

Вряд ли господин Касьянов предполагал, что сказанное им на Западе не дойдет до российского читателя (а затем и зрителя, и слушателя) и не нанесет по его репутации самого серьезного удара. А если предполагал и все-таки решил сделать такое заявление, то это может означать лишь одно: Касьянов посылает сигнал гражданам России. «Ваша судьба и избрание вашего президента от вас на самом деле не зависит. Я намерен выиграть выборы не в Москве, а в Вашингтоне, и обольстительные предвыборные обещания буду давать именно там». При этом обещания, даваемые Западу Касьяновым, выглядят абсурдно не только с точки зрения российских интересов, но и с точки зрения элементарного экономического здравого смысла.

Либеральный экономист Касьянов не может не знать, что единственная «справедливая цена» на рынке — это та, которая сформирована рынком, никакой другой справедливой цены, если не прибегать к административному давлению, быть не может. А стало быть, чтобы урезать цену российской нефти до одной трети мировой цены, необходимо будет тотальное и тоталитарное изнасилование российской экономики. Говорить о свободе и демократии в России при так сформулированной программе попросту смешно. Никакими средствами, кроме колониальной оккупации, ее в жизнь провести нельзя.

26 ОКТЯБРЯ.

СЕВЕРНЫЙ ВОПРОС

Суда «Дмитрий Покрамович» и «Капитан Горбачев» по-прежнему стоят на якоре вблизи острова Медвежий. Норвежцы требуют от них оплатить штраф. При этом сумма только залога составляет почти 800 тысяч долларов. Столкновение норвежских властей с российскими рыбаками впору уже окрестить шпицбергенским вопросом, настолько значительное внимание к этим событиям привлечено. Однако и сам этот вопрос — только частность. Война нервов в водах со спорным статусом — только первый признак значительно более серьезных конфликтов в борьбе за полярные ресурсы. Зоны Арктики и Антарктики — это фактически последние почти нетронутые кладовые ресурсов на планете. Все остальное пространство, включая даже неприступную Сибирь, людям уже постепенно удалось освоить. И лишь там, где постоянная жизнь людей практически невозможна, сохраняется еще и рыба, и шельфовые нефть и газ, и другие столь необходимые всем ресурсы.

Международное право фактически искусственно сдерживает переход к интенсивной эксплуатации этих богатств. Антарктида объявлена ничейной, Арктика разделена на пять условных зон между полярными державами — Россией, Канадой, США, Данией и Норвегией. Однако и там, и там существует масса спорных проблем. На часть Антарктиды претендуют США и Аргентина. В Арктике Канада и Дания не могут поделить Северный полюс. Между США, Норвегией и, с другой стороны, Россией полно противоречий в рыболовных зонах. По мере нарастания потребности в северных ресурсах нынешние дипломатические и экономические разногласия могут перейти в очень и очень серьезные споры.

В нашем случае ситуация осложняется нынешним военно-политическим и экономическим положением России. Советский Союз имел возможности и ресурсы интенсивно осваивать и отстаивать свои полярные интересы. Сейчас представить себе хотя бы попытку демонстрации силы в отношении той же Норвегии затруднительно. Есть серьезная опасность, что наши полярные соседи, особенно с учетом того, что все они являются членами НАТО, поведут наступление на права и претензии России в этом регионе. Например, может быть пересмотрен неформальный принцип зонального разделения Арктики на пять секторов, сходящихся к Северному полюсу. Возможны и другие неприятные для нас повороты событий. Так или иначе, России придется приложить серьезные усилия, чтобы удержать свои позиции в полярных регионах.

28 ОКТЯБРЯ.

ЛИТВА БОИТСЯ БЕЛОРУССКИХ ТАНКОВ

Президенту Литвы господину Адамкусу снятся ночные кошмары: танки, грохочущие по улицам Вильнюса, красный флаг с архаическим рисунком на башне Гедимина, плакаты, изображающего человека с усиками, на стенах домов.

Это кошмар не о прошлом 60-летней давности, а о будущем. Президент Литвы боится нападения Белоруссии. Причем настолько серьезно, что решил поделиться этими опасениями с новым руководством Германии.

Адамкус «не исключает возможности нападения белорусских войск Александра Лукашенко на Литву». Это была цитата. О том, что соседняя страна представляет для его республики военную угрозу, литовский лидер сказал накануне своей поездки в Германию. Веских обоснований такой угрозы Адамкус не привел, сославшись на привычный штамп о том, что Лукашенко — диктатор, мол, проснувшись утром, никогда не угадаешь, что произошло в Минске. Насколько неудачно подобран аргумент, понимают все, кто хоть немного интересуется белорусскими делами. В Минске уже много лет никаких новостей и неожиданностей не происходит, а особенно по ночам, и Белоруссия является для своих соседей, может быть, и не простым, но вполне предсказуемым и последовательным партнером. Тогда откуда такие заявления со стороны президента Литвы?

Как не странно, своя логика в них есть. Антибелорусская кампания разворачивается Западом весьма активно, чем дальше, тем больше становится понятно, что ставка в борьбе против Лукашенко на маргинализованную белорусскую оппозицию или даже на внутренний раскол элиты оказалась неудачной, и все более реальными становятся разговоры о прямой интервенции с целью смещения неугодного лидера. Именно на эту перспективу работают и польские, и литовские соседи, когда задирают Беларусь.

До этого, скорее всего, дело не дойдет, но все-таки надо понимать: Лукашенко — не Милошевич, и Белоруссия — не Ирак. Даже если не учитывать союза с Россией, вооруженные силы у республики компактные, но очень хорошо подготовленные, и в случае чего защищаться она будет жестко. И уж Литва, как член НАТО и ЕС и возможный участник провокации, рискует весьма серьезно: собственным военным потенциалом она не обладает. Поэтому литовский президент и взывает к покровителям: когда будете разбираться с Белоруссией, не забудьте, пожалуйста, о наших интересах. Хотя логика все равно странная. Наверное, лучше все-таки не таскать дрова в костер, а не выпрашивать потом мазь от ожогов.

31 ОКТЯБРЯ.

ДОРОГА АГРЕССИИ ОТКРЫТА

Совет Безопасности ООН единогласно принял резолюцию, в которой требует от сирийских властей сотрудничать с комиссией Организации Объединенных Наций в расследовании убийста бывшего ливанского премьера Рафика Харири. Документ предписывает сирийским властям задержать всех лиц, которых подозревают в причастности к этому убийству. Россия, ранее выступавшая против проекта резолюции, проголосовала на этот раз «за», но после того, как США и Франция согласились исключить из него упоминание о санкциях против Сирии.

Совместными усилиями всех 15 стран-членов Совета Безопасности ООН открыта большая и широкая дорога к грядущему американскому вторжению в Сирию. Такая оценка может показаться странной, если учесть, что резолюция была принята единогласно после того, как в проект, подготовленный западными державами, по требованию России внесены были существенные поправки. Теперь резолюция требует только сотрудничества Сирии с мировым сообществом в деле расследования убийства экс-премьера Ливана Рафика Харири. А в случае отказа Сирии угрожают не санкции, а абстрактные «последствия».

После того как порка была отложена на послезавтра, все члены Совбеза проголосовали за резолюцию единодушно. И тем самым развязали руки для дальнейших действий Запада. Резолюция ООН в данном контексте — это ведь не более чем просьба дать прикурить при встрече с накаченными парнями на темной улице. Как бы ни вела себя жертва после этого вопроса, она все равно нарвется.

Покорность тут ничуть не выигрышнее агрессии. Сирия может отказаться сотрудничать, и тогда на нее обрушатся санкции; может согласиться на сотрудничество — и тогда к ней, как три года назад к Ираку, будут, скорее всего, выдвигаться все более и более унизительные требования, которые принять невозможно. Но даже послушание этим требованиям не гарантирует Сирию от появления фальсифицированного сирийского досье по типу иракского. И тогда тоже ООН не решилась пойти навстречу США и санкционировать применение силы, но сила была применена и без санкций, со ссылками на моральное право, предоставленное предыдущими резолюциями.

И теперь, так же как с Ираком, принятая Совбезом резолюция дает юридическую зацепку, обосновывающую дальнейшую бессудную расправу с Сирией. И тем неожиданней, что Россия в этой игре приняла участие, пусть даже дальше мы американцам помогать не будем. Когда то же самое сделал Китай, его интерес понятен: китайцам только выгодно, если американцы влезут в конфликт подальше от китайских границ. А вот наша страна спонсировала Сирию десятилетиями, выстраивала долгосрочное стратегическое партнерство, и готовность учесть претензии США можно объяснить разве что желанием поскорее увидеть в деле недавно поставленные Сирии российские зенитные комплексы.

1 НОЯБРЯ.

ЧТО ДЕЛАТЬ ОПОЗДАВШЕМУ?

Центр макроэкономического анализа и краткосрочного прогнозирования при российском правительстве предрек в своем докладе масштабные социально-экономические кризисы в России в 2007, 2011 и 2015 годах. Причины кризисов — неравномерное развитие экономики. Прогноз, утверждают эксперты, сбудется, если государство не возьмется за модернизацию устаревающей инфраструктуры и не инициирует реализацию крупных экспортных проектов.

Самое интересное в докладе российских экспертов — это не их пессимистические прогнозы: мол, сперва взорвется социальная сфера, потом ударит демографический кризис и, наконец, не выдержит морально устаревшая система управления. Об этом говорили и говорят давно и многие.

Наиболее любопытной и неожиданной частью доклада являются рекомендации по преодолению кризисных явлений. По сути, речь идет о совете лечить ангину мороженым. Эксперты логично указывают, что основной причиной российской болезни является резкое вхождение страны в международное разделение труда, сложившееся во второй половине ХХ века без нашего участия. Так как мы по объективным причинам опоздали, нам в этом разделении никакого места, кроме поставщика сырья, нет.

Сырье нужно всем и всегда. Но ни наше машиностроение, ни наши промтовары, ни наши технологии никому, увы, не нужны. Не обязательно потому, что они плохи — просто все уже привыкли покупать то же самое в других местах. И вот авторы доклада предлагают с этим смириться и попытаться корректировать потери от врастания в мировой рынок, осуществляя само это врастание более точечно и плотно. Понятно, что высокого места мы не добьемся, но хоть так мучиться не будем.

Россию на мировом рынке устроит только очень высокое место, иначе мы просто не сможем профинансировать даже нынешнюю нашу инфраструктуру и население. Для того, чтобы выжить и достичь приемлемого уровня, экономике России необходимо скорее не укреплять, а ослаблять свою связанность и зависимость от мирового рынка и конъюнктуры на нем и развивать свой внутренний рынок. А коммуникацию с внешним миром осуществлять через обмен чем-то действительно стоящим — не нефтью, а, допустим, технологиями или, может быть, чем-то еще, чего пока не изобрели. Мы должны не привязываться к миру, а привязать к себе мир, как привязала его к себе Англия своими промтоварами в XIX веке или США экспортом доллара в ХХ-ом.