Автор: Павел Евдокимов

АМНИСТИЯ ДЛЯ «ШЕЙХА»

В начале февраля 2002 года в чеченском селе Старые Атаги в ходе рекогносцировки погибли четверо сотрудников ФСБ, причем двое из них являлись сотрудниками Группы «Альфа»: майор Михаил Марченко и майор Борис Курдибанский. По горячим следам была проведена масштабная операция, позволившая командованию ОГВ(С) на Северном Кавказе рапортовать о полном уничтожении банды «бригадного генерала» Хизира Хачукаева и его самого, повинного в гибели офицеров. Как оказалось, рано рапортовали.

В те дни пресса много писала и сообщала о тех событиях, а результаты операции были доложены лично президенту Владимиру Путину.

Тогда же на страницах «Спецназа России» мною был опубликован большой материал «Конец кровавого Шейха». А несколько позже был опубликован роман Вячеслава Миронова «Охота на Шейха». Его автор – кавалер ордена Мужества, участник войны на Северном Кавказе, создал живые и достоверные образы погибших.

Каждую зиму в Битце проходят соревнования по лыжным гонкам, посвященные Михаилу Марченко и Борису Курдибанскому, а также памяти всех офицеров Управления «А» Центра специального назначения ФСБ России. Организацию и проведение мероприятия взяла на себя Ассоциация ветеранов «Альфы» при содействии Федерации лыжных гонок Москвы.

Но все думали, что ребята погибли не напрасно, уничтожив бандита и убийцу.

И вот сюрприз! Его преподнесли осенью прошлого года.

Выступая в программе «Время» на фоне Останкинской телебашни, Хизир Хачукаев (да, да, это был он, собственной персоной!) призвал других боевиков сложить оружие, а всех чеченцев – принять участие в выборах республиканского парламента.

«Объявляю о роспуске своих подразделений и о прекращении ими противоправной деятельности на территории Республики, – сообщил бывший «министр государственных ресурсов ЧРИ». – Убежден, что эта война не нужна нашим народам. Сегодня я вижу угрозу чеченскому народу в преступной деятельности разного рода религиозных экстремистских организаций, действующих на территории Чеченской Республики. Спонсируемые международным терроризмом, они нарушают многовековые устои традиционного ислама и пытаются тем самым втянуть чеченский народ в длительную, кровопролитную войну. Я призываю чеченский народ задуматься о том, как мы будем жить дальше, как будут жить наши дети. Прошу принять самое активное участие в парламентских выборах в Чеченской Республике с целью дальнейшего формирования всех институтов власти».

Что тут сказать? Хорошие, правильные слова. Глава Союза ветеранов Афганистана, один из руководителей парламентской фракции «Единой России» Франц Клинцевич даже назвал их «сильным политическим ходом». Кого именно? Нетрудно догадаться, поскольку ни в одной из силовых структур Чечни тогда не знали подробностей, отсылая за комментариями к Рамзану Кадырову…

На сдачу знаменитого «Шейха» откликнулся и президент Алу Алханов: «Я хочу подчеркнуть, что мы открыты для всех, кто хочет мира и созидания в этой республике, и понимаем, что без мира не может быть созидания. Руководство Чечни будет продолжать политику примирения с бывшими участниками незаконных вооруженных формирований. Недавний пример этому – сдача бывшего «бригадного генерала» Хизира Хачукаева».

Миротворец... А где же он был раньше?

Впрочем, вопрос риторический и не требует ответа. Ясно и так. «Он устал воевать», «разочаровался в каких-либо идеалах сепаратизма». В силовых структурах Чечни отмечали тогда, что добровольный отказ Хачукаева от вооруженной борьбы «стал серьезным ударом по идеологии экстремистов и преемнику Масхадова – Сайдулаеву, которому Хачукаев подчинялся последние полгода».

Ну а потом Кадыров привез Хачукаева в Москву, где тот выступил по Первому каналу ЦТ, что стало, пожалуй, одной из главных сенсаций накануне выборов в республиканский парламент.

Видимо, перед новыми покровителями отставного «бригадного генерала» не стояло вопроса о том, как отмазать его от ответственности за «подвиги» в Старых Атагах и других местах, поскольку персональная амнистия в его адрес, насколько можно судить, не замедлила быть.

Информационный ресурс сепаратистов Kavkazcenter.org откликнулся на выступление «Шейха» следующим образом:

«…От чеченского командования подтверждений по этому случаю не поступало. Со своей стороны напомним: еще в самом начале второй русско-чеченской войны из сил чеченского Cопротивления к русским перешли десятки «рекламщиков» и влились в банды Кадырова, но, как говорится «баба с возу, кобыле легче». При каждом подобном случае разворачивалась пропаганда об усталости сил Сопротивления и т.п. Однако эти тусовки ни малейшим образом не отразились на настроениях чеченских моджахедов. Война с тех пор продолжается уже седьмой год, и состояние моджахедов наглядно демонстрируют успешные операции не только в Чечне, но и на всей территории Северного Кавказа, и это не пропаганда, а факт, с которым не могут не согласиться в оккупационном командовании и окружении их шестерок. Повторим, что эта пропаганда обычно разворачивается в преддверии какого-либо сомнительного мероприятия с целью продемонстрировать «стабильность» в Чечне, «завершение боевых действий» и прочих трюков. По всей видимости, возня вокруг Хачукаева приурочена к фарсу с так называемыми «выборами» (Сообщение от 23 ноября 2005 года).

Казалось бы, результат достигнут. Пропагандистский эффект налицо, опять же – враг в злобе.

Вот только пусть по этому поводу радуются другие. А мы хорошо помним те февральские дни, когда появились первые сообщения из Старых Атагов. И как все мы надеялись, что ребята все-таки живы, оказавшись, быть может, в плену… И как утром в день работы ежегодного Общего собрания «Альфы» на «Прибой» пришло трагическое известие – нет, все-таки погибли, тела обнаружены… И как отпевали в Елоховском кафедральном соборе, и как хоронили…

Мы помним все. И убитых, и убийц.

НЕПРОСТОЕ СЕЛО

Старые и Новые Атаги, где развивались описываемые события, представляют собой практически одно село, разделенное рекой Аргун. В этой местности родились известный советский танцор Махмуд Эсамбаев и будущий идеолог ваххабитов Зелимхан Яндарбиев. (Кстати, когда мне довелось с ним общаться в Грозном сразу же после захвата власти Джохаром Дудаевым, в кабинете последнего, то Яндарбиев возглавлял тогда Вайнахскую демократическую партию.) Здесь, в 20 километрах от Грозного в сторону гор и 10 от «Волчьих ворот» (вход в Аргунское ущелье) проживает около 15 тысяч человек.

Многие жители села в начале 90-х зажили на широкую ногу – после аферы с фальшивыми авизо, которая нанесла огромный урон экономике России. Неудивительно, что в годы независимости Атаги всегда были оплотом сепаратистов, служа коридором для прохода из Грозного в стратегически важное Аргунское ущелье. Хотя «официально» местные старейшины всегда декларировали нейтралитет, благодаря чему село ни разу не подвергалось ракетно-бомбовым ударам.

Именно в Старых Атагах боевики Шамиля Басаева похитили Кеннета Глака, сотрудника международной гуманитарной организации «Врачи без границ». Разразился большой скандал. Некоторые журналисты либерального толка узрели в происшедшем коварную руку российских спецслужб. Признание Шамиля Басаева, а тот взял ответственность за эту акцию на себя, поставило их в неловкое положение. Впрочем, извиняться никто не стал. «Клевещите, клевещите, что-нибудь да останется…»

Поводом для очередных масштабных зачисток послужило совершенное здесь в ночь на 20 ноября 2001 года громкое преступление, которое потрясло, казалось бы, уже ко всему привыкшую воюющую республику. Жертвой убийц стал председатель Совета потомков Пророка Мухаммеда, устазов и шейхов 50-летний Саид-Паша Салихов. Скромный сельский учитель из старинного рода курейшитов (переселившихся в Чечню из Мекки в начале ХХ века с целью проповеди ислама). Огромная заслуга Салихова была в том, что он сумел примирить многих кровников, а в период правления Дудаева и Масхадова отказался участвовать в политических играх сепаратистов.

Действовали четверо бандитов в масках, переодевшись в форму российских военных, выполняя прямое указание Басаева. Затем расстрел представили бы как дело рук федералов, чтобы вызвать большой резонанс в арабских странах и во всем мусульманском мире.

Убийцы вызвали ночью на улицу сына Салихова, Турпал-Али, сотрудника республиканского ОМОНа. Через некоторое время вслед за ним вышел Саид-Паша – и тут грянули выстрелы. Среди нападавших (двоих положили на месте), были опознаны братья Исмаил и Ибрагим Яскаевы, состоящие в местном «джамаате».

После первичных оперативно-следственных действий, в ходе которых было установлено, что к преступлению причастны ваххабиты, в село ввели сводный отряд сотрудников военной комендатуры, республиканского ОМОНа и УФСБ. Блокировать село не стали. Возмущенные случившимся, местные жители указали на тайники, буквально забитые автоматическим оружием, взрывчаткой и боеприпасами. В одном из них, помещавшемся в разрушенном доме, хозяев дожидались 18 мин, 120 выстрелов ВОГ-17, пять ручных гранат, более 86 тысяч (!) патронов и около трех кило тротила. Кроме того, на чердаке здания библиотеки удалось обнаружить схрон, в котором боевики прятали три огнемета, 20 выстрелов РПГ-7 и четыре ПТУРС «Фагот».

С помощью местных помощников был найден и бункер, в котором располагался госпиталь боевиков. Вход в него закрывала бетонная плита, поднимавшаяся двумя домкратами. Осматривая помещение, в котором, судя по большим запасам различных медикаментов и перевязочного материала, помощь оказали не одному десятку бандитов, чекисты нашли еще и тайник с оружием.

Но главная находка тех дней была сделана на улице Кирова в доме Зелимхана Яндарбиева, оставленном владельцами, где оперативники обнаружили архив экс-президента Ичкерии. О его существовании было известно давно, однако, отступая, лидеры боевиков постарались как можно надежнее спрятать свои документы. Тайник удалось найти только благодаря показаниям одного из охранников Аслана Масхадова, задержанного ранее в ходе спецоперации. Он был оборудован под бетонным полом хозяйственной постройки во дворе домовладения Яндарбиева.

Из тайника, кроме целого ряда вещей и документов, изъяли бланки паспортов Ичкерии, рабочую карту военного комиссара Ичкерии, образцы денежных знаков, которые планировали ввести в мятежной республике, личные рукописи Яндарбиева, а также архив парламента. Также среди бумаг обнаружено письмо за подписью бывшего президента Грузии Звиада Гамсахурдиа.

Там же, в Старых Атагах, был обнаружен архив покойного президента ЧРИ, в том числе его личное дело времен службы в Советской Армии, которое Дудаев по своим каналам изъял из Министерства обороны. «Делу КПСС и советского правительства предан. Документы съездов партии, пленумов ЦК КПСС, директивы начальника Главного политуправления Советской Армии и Военно-морского флота знает и правильно руководствуется ими в своей служебной деятельности…» Бумаги несколько отсырели, но текст читался вполне.

Помимо личного дела, спутникового телефона, нескольких радиостанций, автомата и даже печати мятежного президента «всплыл» секретный план захвата атомной подводной лодки, относящийся ко времени первой кампании. Документ отличался военной педантичностью: на схеме – все посты наблюдения, охранные системы на одной из баз ВМФ и способы их преодоления специальной группой из семи человек славянской внешности. Содержал он и технические детали операции уже в самой лодке, в том числе на ядерном реакторе и в пусковой шахте баллистической ракеты. «Заминировать аккумуляторные батареи, ядерные реакторы, боеголовки одной из ракет... Используя находящиеся на лодке документы, произвести демонтаж одной из боеголовок, которая будет использоваться для облегчения выхода подводной лодки из блокированной зоны». Объектом нападения был Тихоокеанский флот, поскольку в тайнике находились военно-морские карты Приморья с обозначением мест стоянки атомных подводных лодок.

Раскрыл архив Дудаева и тайну гибели в марте 96-го корреспондентки «Общей газеты» Надежды Чайковой. Ее материалы из Чечни носили, мягко говоря, тенденциозный характер. В своих публикациях она всячески превозносила мятежников. И вот, как свидетельствовали обнаруженные документы, ее устранили ичкерийские спецслужбы, заподозрив… в работе на ГРУ! Надежда погибла в момент выхода из блокированного войсками села Серноводск. Журналистка шла в толпе беженцев, одевшись под чеченскую женщину. Ее остановили сотрудники ДГБ и увезли в неизвестном направлении. Через некоторое время тело журналистки, убитой выстрелом в лоб, было обнаружено в захоронении на окраине села Гехи. Ее смерть попытались списать на «федералов».

«ГЕРОЙ БАМУТА И САМАШЕК»

Хачукаев обосновался в этом районе в начале 2002 года. Сначала он устраивал диверсии против военных колонн и расстреливал гражданских чиновников. Затем, когда кончились деньги, по словам тогдашнего начальника УФСБ по Чечне Сергея Бабкина, из «идейного борца» переквалифицировался в обычного уголовника: по ночам заходил в дома и, угрожая оружием, грабил земляков – обычная практика военно-полевого «джихада». По данным ФСБ, Хачукаев получал заказы на теракты от Хаттаба, действуя в связке с кровавыми братьями Ахмадовыми и «амирами» ряда ваххабитских «джамаатов».

Чтобы понять, каков был статус этого человека, причастного к гибели офицеров ФСБ, стоит рассказать о нем особо. Тем более в свете пропагандисткой акции Рамзана Кадырова.

Родился он в Казахстане, в ссылке. В конце 60-х его семья вернулась в Чечню и поселилась в Серноводском районе около границы с Ингушетией. В первой «чеченской» войне сепаратисты прозвали его «героем Бамута». Позднее он получил высшую награду мятежной республики – орден ЧРИ «Кьоман сий» («Честь нации») и погоны генерала от Аслана Масхадова. В самом начале конфликта Хачукаев был первым, кто использовал тактику противотанковой обороны, которую впоследствии применяли все чеченские боевики, а сам Хачукаев стал «живой легендой».

Накануне войны, в декабре 1994 года Хачукаев находился в Бамуте, став с началом боевых действий командиром местного гарнизона, под его началом собралось 120 ополченцев. В последующем здесь окопалась целая группировка сепаратистов. Весной 1996 года ядро ее составляли так называемый Галачошский полк под командованием все того же Х. Хачукаева, батальон Р. Хайхороева, отряд «Асса» А. Амриева и десятки афганских наемников.

Бамут расположен между двумя горными хребтами в долине горной речки Фортанги, население – три тысячи человек, это перед войной. Основные силы боевиков были сосредоточены в горном лесном массиве, где к югу от села имелись подземные коммуникации бывшей ракетной части стратегического назначения, которые использовались в качестве надежных бомбоубежищ и укрытий. Отсюда же сепаратисты осуществляли нападения на наступающие бронетанковые колонны. Подходы к селу, основные его улицы были плотно заминированы противотанковыми и противопехотными минами. Часть огневых точек укрыта железобетонными колпаками и перекрытиями в шесть накатов бревен диаметром в 0,6 метра. Вся местность перед опорными пунктами была пристреляна с использованием ориентиров, закрепленных на деревьях и других объектах. Неудивительно, что федеральные войска дважды безуспешно штурмовали укрепрайон. Однако 19-24 мая 1996 года Бамут и господствующая над местностью Лысая гора были взяты частями генерал-майора Владимира Шаманова.

До этого Хачукаев расширил территорию ведения боевых действий на север до Серноводска и Семашек. 14 марта 2006 года наши войска блокировали это село. На следующий день начался штурм. В 20-х числах боевики «Шейха» покинули Самашки. В августе Хачукаев с отрядом в триста человек участвовал в ожесточенных боях в Грозном на территории Ленинского и Старопромысловского районов.

После окончания первой войны Хачукаев был назначен главой «оперативной правительственной группы по восстановлению районов, пострадавших во время боевых действий». Затем участвовал в кровавых событиях в Гудермесе, где пришлые ваххабиты пытались силой установить порядки «чистого ислама». Надо сказать, что по взглядам Хачукаев был близок к тогдашнему муфтию Ахмаду Кадырову. «Меня поразили его либеральные взгляды и его видение независимой Чечни как государства, где последователи различных религий могли бы свободно исповедовать свою веру. Он говорил о недоверии к экстремистски настроенным ваххабитам, убеждения которых противоречат традициям его предков», – вспоминал один журналист.

В сентябре 1999 года федеральные силы, разгромив в Дагестане банды Хаттаба и Басаева, форсировали Терек и начали наступление на Ичкерию. Задача обороны Грозного была возложена на нескольких полевых командиров – ветеранов первой кампании. Среди них был и Хачукаев. В течение четырех месяцев его отряд участвовал в возведении «многослойных» оборонных сооружений. Хачукаева защищал юго-восточную часть города, в которой находится Старопромысловский район, городская больница № 9 и площадь Дружбы народов. Недалеко от штаба Хачукаева в подвале находились его жена, 11-летний сын и 14-летняя дочь.

Во время осады в отряде «Шейха» некоторое время обретался корреспондент радиостанции «Свобода» Андрей Бабицкий. Тот самый. В своей книге «На войне» он пишет: «Я попал в отряд под командованием Хизира Хачукаева. С Хизиром или с кем-то из его бойцов мы часто ездили в окраинные поселки Алды и Черноречье. Хачукаев держал позиции возле республиканской больницы, которую несколько раз пытались штурмовать федералы». Рассказывают, что в январе «Шейх» лично расстрелял парламентера боевиков, который вел переговоры с Бисланом Гантамировым о сдаче кварталов чеченским милиционерам.

По данным Института проблем терроризма и локальных конфликтов, отряд Хачукаева подразделялся на небольшие подвижные группы, от 7 до 8 боевиков в каждой. Функциональный состав был таков: 4-5 автоматчиков, снайпер, пулеметчик и гранатометчик. Эти группы не зависели от центральных путей снабжения, поскольку еду и боеприпасы добывали непосредственно в районе ведения боевых действий, и естественно, что в руинах полуразрушенного города они чувствовали себя в своей стихии.

Тактика заключалась во фланговых ударах по наступающим силам. Обычно противник создавал видимость отступления, и когда солдаты, начав преследовать «отступающего» противника, попадали на открытое пространство, – боевики из окружающих зданий открывали прицельный пулеметный огонь. Судя по всему, во время подобного маневра 18 января на улице Коперника погиб заместитель командующего 58-й армией генерал-майор Михаил Малофеев, брошенный испугавшимися солдатами штурмовой группы. «Шейх» тогда утверждал, что Малофеева взяли в плен и увезли на одну из повстанческих баз, которая «находится где-то в южных предгорьях». Врал, конечно. Через два дня тело генерала было найдено.

Отряд Хачукаева понес в Грозном ощутимые потери, но смог выбраться из столицы, а затем соединился с силами Гелаева. Обе бандитские группы были разбиты в селе Комсомольском. Оттуда Гелаев с остатками отряда ушел в дружественную Грузию, обосновавшись в Панкийском ущелье, а «Шейх» остался в Чечне на правах «полномочного представителя» бывшего вора-рецидивиста, ставшего из Руслана Хамзатом.

В конце 2000 года Хачукаев был одним из тех, с кем вел переговоры в Назрани Ахмад Кадыров и генерал-лейтенант Владимир Боковиков. Если бы они закончились успешно, отряд Хачукаева должен был сложить оружие. Договориться не удалось, зато Масхадов разжаловал «героя Бамута» в рядовые, а Гелаев из Грузии прислал видеокассету с заявлением о том, что «на переговоры с российскими оккупантами не пойдет».

Зимой отряд «Шейха» изрядно потрепали в горах наши военные. Боевики нуждались в тепле и отдыхе. По своему обыкновению они обложили местных жителей «исламским налогом» – так на языке террористов называется узаконенный ими рэкет. В начале прошлого века в царской России практиковался «революционный налог», поступающий на нужды левых террористов. Теперь он называется «исламским».

В феврале название этого населенного пункта не сходило с информационных лент. В РОШ поступила горячая информация о местонахождении банды. Оба села были блокированы подразделениями МВД. Они перекрыли все дороги, ведущие в эти населенные пункты, а также проходящую мимо Старых Атагов трассу Грозный – Шатой – Итум-Кале. Развязка приближалась.

ЗАСАДА НА ПЕРЕКРЕСТКЕ

Поздним вечером 11 февраля 2002 года группа людей в масках, перебравшись через броды на реке Аргун, проникла в Новые Атаги. Здесь бандиты расстреляли в собственном доме 45-летнего директора госхоза «Предгорный» Манжу Джамбекову. Убийцы предварительно уточнили ее имя и номер дома. Удостоверившись, что это именно она, открыли огонь из автомата и пистолета. Позже на теле погибшей обнаружили более 20 пулевых ранений. За день до гибели Манжа жаловалась местному префекту, что ваххабиты из Старых Атагов вымогают у нее деньги.

До начала операции оставались сутки.

О том, что в Чечне погибли четыре сотрудника ФСБ, страна узнала только после официальной церемонии прощания на Лубянке и службы в Елоховском кафедральном соборе, где при большом стечении народа отпевали Бориса Курдибанского и Михаила Марченко. При каких обстоятельствах они были убиты, не сообщалось. Лишь отмечено, что «альфовцы» со своими коллегами из УФСБ по Красноярскому краю майором Александром Ступниковым и капитаном Сергеем Каргатовым «фактически подготовили спецоперацию в Старых Атагах». В засаду, мол, попали случайно: на войне никто не гарантирован от подобного. Хотя в селе, где заправляли ваххабиты, не могло быть ничего случайного.

Сотрудники ФСБ выехали на рекогносцировку. Накануне поступила информация, что в Старых Атагах осел на отдых один из крупных полевых командиров. Михаил командовал тем оперативным звеном, которое должно было непосредственно штурмовать здание, где предположительно находился «Шейх», а чернявый, непохожий на славянина Борис сопровождал товарища, чтобы не привлекать лишнего внимания местных жителей. «УАЗик»-«таблетка» с группой прикрытия остался дожидаться их возвращения за околицей.

На въезде в село «шестерка» разминулась со встречным автомобилем, который, не останавливаясь, прошмыгнул мимо. Марченко успел заметить и сообщить по рации, что в машине находились какие-то оперативные работники. А спустя еще некоторое временя, ребята из группы прикрытия услышали прогремевшие в селе выстрелы. Радиосвязь с «шестеркой» прервалась.

Не мешкая, «УАЗик» рванул вперед, уже через 3-4 минуты затормозил на том Т-образном перекрестке, откуда, вероятно, и донеслись ранее звуки стрельбы. Но «шестерка» пропала. Улицы были безлюдны, все двери-ворота закрыты, окна наглухо зашторены, а местные жители наотрез отказывались что-либо рассказывать о недавней перестрелке. Поиски колесных протекторов ни к чему не привели: дорога в этом месте была тщательно подметена. Лишь кое-где удалось обнаружить несколько пистолетных и автоматных гильз.

В течение дня на другом берегу реки нашли пропавшую «шестерку» без каких-либо явно бросающихся в глаза повреждений, с целым лобовым стеклом. На следующее утро, на том же противоположном берегу, в овраге, были обнаружены мертвые тела обоих «оперов» – их убили контрольными выстрелами в головы, в затылок.

Марченко и Курдибанского разыскали спустя несколько суток в другом овраге, в полутора-двух километрах от Старых Атагов. Их тела лежали рядом. Обстоятельства гибели всех четверых сотрудников ФСБ стали известны очень скоро благодаря радиоперехвату переговоров боевиков. Как выяснилось, въехав на тот злополучный Т-образный перекресток, «шестерка» неожиданно оказалась перед большой группой вооруженных «моджахедов», одетых в добротный натовский камуфляж.

Сразу оговорюсь: сотрудники ФСБ прекрасно отдавали себе отчет, насколько они рискуют, отправляясь на рекогносцировку в это село. Но иной возможности получить необходимые сведения не было. Непонятным оказалось то, почему выезжавшие из села «федералы» не предупредили ехавших в «шестерке» людей о том, что по селению свободно и демонстративно разгуливают вооруженные боевики.

Бородачи окружили машину. Когда сунулись к сидевшим в ней с вопросом: «Кто вы такие?» – завязался бой. Михаил Марченко выскочил из автомобиля первым и, открыв огонь из автомата, свалил сразу двух боевиков. Затем попытался укрыться за забором во дворе рядом стоявшего дома, но железная калитка и ворота оказались закрыты. Через какие-то секунды, там же, около забора, он и погиб. Выскакивая из машины, Борис Курдибанский дал очередь, кого-то из боевиков ранил, – но пули бандитов сразили майора.

События развивались так стремительно, что красноярцы вообще не успели оказать боевикам должного сопротивления. Их быстро разоружили и увезли с места перестрелки.

Жуткие испытания выпали на долю красноярцев. Всю ночь их пытали в подвале дома, где обосновались террористы. Майор и капитан вынесли нечеловеческие муки. Не исключено, что боевики так и не поняли, что в их руки попали сотрудники ФСБ. Иначе Ступникова и Каргатова постарались бы той же ночью переправить в горы для последующего обмена с федералами на задержанных полевых командиров или для получения за них выкупа. Под утро офицеров казнили. Трупы со связанными за спиной руками были заминированы и подброшены к сожженным накануне «Жигулям», чтобы не «засветить» дом, где жили боевики.

Тела бойцов «Альфы» нашли только к исходу субботы, 16 февраля. До этого шла полномасштабная поисковая операция и теплилась надежда, что ребята все-таки живы. Они прослужили в «Альфе» по десять лет, и для обоих это была не первая командировка в Чечню. Михаил рисковал жизнью в Буденновске и Первомайском, был удостоен медали «За отвагу». Борис участвовал в операции по освобождению заложников в Минеральных Водах, был отмечен медалью Суворова. Оба после Старых Атагов стали кавалерами ордена Мужества – посмертно…

Как уже отмечалось, операция по поиску Курдибанского и Марченко находилась на личном контроле у президента Владимира Путина. О героической гибели спецназовцев ему доложили первому – прямо из Чечни по прямой связи. Днем же раньше рапортовали о полном уничтожении отряда «бригадного генерала» Хизира Хачукаева. Мол, все 16 боевиков, включая полевого командира, были убиты в том доме, где приняли мученическую смерть оперативники.

ДОМ У РЕКИ

В ответ на действия бандитов Региональный штаб в Чечне открыл широкомасштабную охоту на террористов сразу в трех районах республики: Грозненском (сельском), Шалинском и Курчалоевском. В этой акции была задействована бронетехника и штурмовая авиация. Центром операции по-прежнему оставались Старые Атаги. Передвижение по селу было полностью запрещено, дороги блокированы. Все въезды и выезды – плотно закупорены. Группы из нескольких бойцов спецназа начали методично прочесывать каждый дом.

Первый огневой контакт произошел на пересечении улиц Подгорная и Сухоносова. Группа боевиков попыталась вырваться из окружения, но из этой затеи ничего не получилось. В результате восемь боевиков были убиты, остальные сдались. От задержанных сотрудники ФСБ и узнали, кто повинен в смерти их товарищей. По их словам, устроенная засада – это дело рук Хизира Хачукаева, который, как оказалось, и не думал покидать село на время зачистки, а с группой своих людей вольготно отсиживался в частном строении на берегу Аргуна.

Дом, в котором скрывался «Шейх», был окружен. В ответ на предложение сдаться загрохотали автоматные очереди. Все прекрасно понимали, что Хачукаев, на совести которого десятки тяжких преступлений, живым не сдастся. Тем более, после убийства сотрудников ФСБ. Чтобы избежать ненужных потерь, по дому ударили из гранатометов. Какое-то время в рациях еще слышались отчаянные голоса боевиков, взывавших о помощи. Минут через пять в эфире наступила тишина. Труп «Хачукаева» опознали в развалинах дома – того самого, где приняли мученическую смерть сотрудники ФСБ из Красноярска, Александр Ступников и Сергей Каргатов.

Через несколько часов после разгрома банды «Шейха» на южной окраине селения Старые Атаги спецназ внутренних войск столкнулся с новым отрядом боевиков, который пытался пробиться в село со стороны поселка Чири-Юрт по пойме реки Аргун. Десять человек были уничтожены, включая арабских наемников, еще шестеро задержаны. Всего же 13 февраля в районе населенного пункта Старые Атаги было ликвидировано 28 боевиков.

И вот проходит несколько лет, и «мертвец», об уничтожении которого было доложено самому президенту, дает интервью Первому каналу телевидения, а потом получает амнистию.

И ровным счетом никаких объяснений, никаких комментариев по поводу «подвигов» этого человека. Видимо, расчет на короткую память и равнодушие большей части населения.

ПОЛИТИЧЕСКАЯ ЦЕЛЕСООБРАЗНОСТЬ

Естественно, что явление Хачукаева народу вызвало раздражение среди сепаратистов. В этой связи стоит процитировать сообщение Чеченпресс от 24 ноября 2005 года: «В преддверии очередного фарса бандитского кремлевского режима в Чечне русская пропаганда выдала очередной «перл»: на фоне Москвы был продемонстрирован некий Хизир Хачукаев, который был представлен, ни много ни мало, как «бригадный генерал» и «очень влиятельная фигура».

Как передал со ссылкой на ИТАР-ТАСС канал ОРТ, отличающийся одиозностью и лживостью в освещении событий в Чечне, Хизир Хачукаев «добровольно сложил оружие и сдался» оккупантам и «сам пришел в правоохранительные органы», перед этим распустив подчиненное ему военное подразделение. И сделал это почему-то в аккурат к очередному спектаклю марионеток.

По уверениям путинских врунов, Хачукаев «устал воевать и полностью разочаровался». Умилительной выглядела и сцена с публичным обращением Хачукаева к воюющим моджахедам с призывом «сложить оружие и прекратить противостояние».

Оккупанты успели окрестить Хачукаева «одним из самых авторитетных и старейших чеченских полевых командиров». Однако в архивах многих информационных интернет-изданий за февраль 2002 года можно найти сообщения о том, что «в ходе спецоперации в селе Старые Атаги Грозненского (сельского) района был убит бригадный генерал Хизир Хачукаев. По словам оккупационных главарей, тело убитого было официально опознано. ФСБ тогда даже похвасталась огромным количеством изъятого оружия. Гибель чеченского командира была также подтверждена и источниками агентства «Кавказ-Центр» в штабе ВС ЧРИ. Кого же действительно представили кремлевские упыри, – остается неясным».

Можно предположить, что решение Хачукаева было продиктовано осознанием тупика, идейными и личностными разногласиями с Сайдулаевым, а также отсутствием обещанного регулярного финансирования. Надо понимать и то, что после разгрома в Старых Атагах реальной боевой силы за ним уже не стояло. Так что заявление о «роспуске формирований» – это, если называть вещи своими именами, чистой воды пропагандистский ход.

Если же говорить о возможных мотивах Хачукаева, то скоро год, как тот же Магомед Хамбиев перешел на сторону нынешней республиканской власти, однако от своих ичкерийских титулов он отказываться не собирается, продолжая именовать себя «бригадным генералом» и «министром». А в беседе с представителями прессы накануне выборов он откровенно заявил, что идет в парламент по списку СПС, «чтобы бороться за свободу Ичкерии», за которую раньше сражался в горах, а теперь будет делать это «политическими методами».

Хачукаев, думается, того же поля ягода.

В феврале 2002 года его похоронили не только представители федеральных сил, но и масхадовцы. Во всяком случае, о гибели «Шейха» сообщал «Кавказ-центр». Однако потом опубликовал опровержение и даже извинился перед полевым командиром и его родственниками за ошибку. Тогда, пока я собирал отрывочные сведения из разных источников, у меня все больше возникала нехорошая мысль: неужели «Шейх» опять ушел из-под удара?

Последующая информация заставила обложить крепким ядреным словом тех, кто поторопился отметиться на кремлевском паркете: «Бригадный генерал чеченских вооруженных формирований Хизир Хачукаев действительно жив. Об этом сообщил в конфиденциальной беседе с представителем ИАЦ им. Виктора Попкова сотрудник службы безопасности Аслана Масхадова. По его словам, Хачукаева очень развеселило заявление представителей российских силовых структур о его гибели, которое он услышал по телевизору. Напомним, что ранее ИАЦ им. Виктора Попкова уже сообщал, со ссылкой на родственников чеченского командира, что Хачукаев жив».

Несколько лет Хачукаев скрывался в Ингушетии, ведя переговоры о сдаче с Ахмад-хаджи Кадыровым. Очевидно, все это время генерал оставался в лесу только по одной причине: гарантировать ему иммунитет от уголовного преследования никто не брался. Но накануне выборов Рамзан смог «разрулить» эту ситуацию. В итоге его «официальную явку с повинной» перенесли на более поздний срок и приурочили к голосованию. А выступление по ЦТ с призывами «прекратить бессмысленное сопротивление» (это к боевикам) и идти на выборы (это к жителям Чечни) стало, как сообщала пресса, «весьма сильным ходом со стороны первого вице-премьера, организовавшего всю эту пропагандистскую акцию».

Есть такое лукавое понятие – политическая целесообразность. Государственные мужи хорошо знают ее на цвет и на вкус. В данном случае она имеет явный солоноватый привкус. Амнистия... выборы... Вот только поймут ли это родители, вдовы и дети убитых в Старых Атагах четырех офицеров ФСБ? Или их боевые товарищи? Право, не знаю. Не берусь судить. Черти б ее взяли, эту самую «большую политику».

ПАМЯТЬ

18 февраля 2002 года в Красноярском гарнизонном Доме офицеров состоялась гражданская панихида. Майор Александр Ступников второй раз проходил службу в Чечне. Во время первой командировки он был награжден медалью Суворова. В Красноярске у него остались жена и 12-летний сын.

Капитан Сергей Каргатов был командирован на Северный Кавказ сразу после прохождения специальной подготовки. Там, в Чечне, он отпраздновал свое 30-летие. У него тоже осталась семья – жена и 5-летний сын.

Напоследок о наших ребятах. Вот выдержка из характеристики на Марченко Михаила Петровича: «Родился 11 октября 1969 года в селе Войтовцы Липецкого района Винницкой области. С 1988 по 1989 годы проходил срочную службу в рядах Вооруженных сил. В 1989 году поступил в Рязанское Высшее воздушно-десантное командное училище.

В 1993 году был зачислен младшим оперуполномоченным в Группу «А» ГУО РФ. За время службы в подразделении стал настоящим профессионалом. Неоднократно участвовал в сложных оперативно-боевых операциях по пресечению актов терроризма…»

Когда спецназ штурмовали занятое террористами здание больницы в Буденновске, и один из командиров «Альфы» крикнул Марченко, чтобы тот его прикрыл огнем, Михаил выдвинулся из-за укрытия и, присев на колено, отстрелял магазин патронов и весь имевшийся у него боезапас гранат из подствольника автомата. И это несмотря на то, что в тот момент ветки деревьев, срезанные градом бандитских очередей, осыпались вокруг. Михаил уцелел, а его камуфляж после того штурма оказался буквально посечен пулями и осколками.

Вера Ефимовна, мать Михаила, живет в подмосковном поселке Чкаловский, и, наверное, не знает про амнистию главаря убийц ее сына. Помню, как мы сидели погожим июньским вечером за столом на кухне, и она все хлопотала, боясь, что мы уедем в Москву голодными. А несколькими часами ранее, когда на втором этаже местной школы ее подвели под руки к новому стенду, посвященному Михаилу, – она охнула и залилась слезами. Да, уж лучше уж ей не знать деталей «большой политики».

Борис Курдибанский. Незадолго до его гибели мы говорили об его идее открыть охотничий клуб «Альфа». Не получилось, иная вышла охота…

Как-то на территории здания ФСБ в Гудермесе вдруг обнаружили неразорвавшуюся оборонительную гранату, известную своим весьма внушительным радиусом поражения. «Эфка» лежала под забором, готовая взорваться в любой момент. Борис, будучи, помимо всех прочих своих умений, специалистом-взрывником, в отсутствие руководства самостоятельно оценил обстановку, вынес смертоносный боеприпас на пустырь и по всем правилам подорвал. Правда, затем вместе с благодарностями товарищей получил нагоняй от вернувшегося начальства – за «самодеятельность».

Среди откликов на ту мою публикацию «Конец кровавого Шейха» был и такой: «Не надо ждать общественного признания или одобрения, просто делайте свое дело как можно лучше. Кто сможет, тот поймет. Вечная память павшим. Но живым нельзя отступать, потому как История нас не простит». Точно, но только мы себя в первую очередь не простим. Особенно, если победа российских военных и чеченских патриотов над террористами и сепаратистами, завоеванная ценой таких жертв, вновь окажется проигранной политиками.

И последнее. История разных стран и эпох являет много примеров политической целесообразности. Даже большевики, не склонные к сантиментам, простили одного из руководителей обороны белого Крыма генерал-майора Якова Слащова, прославившегося героическими подвигами и массовыми казнями. Михаил Булгаков вывел его в качестве генерала Хлудова в своей драме «Бег».

Слащов-Крымский преподавал потом в Москве на знаменитых армейских курсах «Выстрел», пока не был застрелен в 1929 году одним из своих слушателей – братом повешенного им в Крыму красного подпольщика.

Что ж, воздаяние бывает и прижизненным.