Автор: Василий Живов

ФАШИЗМ НЕ ПРОЙДЕТ!

В предыдущем номере газеты статья оканчивалась анализом глобализма. Итак, что мы имеем в сухом остатке?
Глобализм подразумевает единое мировое правительство — не имеет значения, открытое или закулисное, главное — его наличие. Финансовая транснациональная верхушка обоснованно претендует на эту роль.
Глобализм подразумевает тоталитаризм — как бы таковой не маскировался под демократию, давно понятно, что выборы — это фарс, и все зависит от рекламных компаний и т. п. Что также сводится к финансам.
Глобализм никак не учитывает национальные/расовые интересы — он именно что формирует общечеловека, т. е. «государство формирует нацию».
Глобализм основан на вере, что он неизбежен, действительно весомых аргументов нет — подразумевается, что все противники глобализма априорно слабее.
Глобализм подразумевает уничтожение населения до минимума, необходимого для обслуживания «золотого миллиарда».
Глобализм — это современный фашизм.

Как уже сказано, глобализм не учитывает интересы наций — он стремится нивелировать различия, создав идеального потребителя. Не удивительно, что идеологами и адептами концепции являются те, у кого нет связки «национальность-государство». Японец по происхождению Фукуяма — американский гражданин. Про Аттали уже говорилось, национальность Бжезинского общеизвестна, ну и завершает хит-парад глобалистов Иммануил Валлерштайн.

Но мы то, русские, живущие на своей земле, заинтересованы в русском национальном государстве! Что несет глобализация конкретно нам? Г. Х. Попов справедливо рассуждает:

«В мире не существует единого варианта постиндустриального строя. В мире существуют как минимум три модели.

Первая — для группы стран, которые можно назвать метрополиями. Это семь стран, которые практически держат в руках весь остальной мир и которые составляют на данном этапе достаточно замкнутый круг договорившихся между собой партнеров. Может быть, потом что то изменится, так как нынешняя их договоренность — в основном следствие существования Советского Союза и задачи борьбы с ним. Но и сегодня семерка все еще выступает солидарно, хотя цементирующий ее фактор уже исчез.

Вторая модель — для стран сателлитов. Это страны типа Швеции, Австрии и т. д. Процветающие страны, которые нашли удачное место в общей системе мира и потому довольны жизнью.

Наконец, существует третья модель. Для стран третьего мира, которые являются придатками метрополий и сателлитов. Эти страны тоже улучшают свое положение. Все страны третьего мира получили возможность внедрять здравоохранение и системы образования, увеличивать материальный уровень жизни народа и т. д. Но страны третьего мира живут тем, что им дозволено и позволено странами-метрополиями. Они развивают те отрасли, которые по каким то причинам страны-метрополии у себя развивать не хотят (или по экономическим соображениям, или по экологическим соображениям, или по каким то другим). Страны третьего мира выполняют те функции, которые на заводе выполняют цеха вспомогательных производств, призванные обслуживать работу завода и жизнь которых целиком определяется жизнью завода.»

Ни первую, ни вторую модель России никто не предлагает, как не трудно догадаться. Более того, если для какого нибудь африканского племени здравоохранение, образование и прочее поднимается с нуля, то мы как раз наоборот — почти уже полностью очень хорошую систему бесплатной (!) медицины и лучшую в мире систему образования.

Збигнев Бзежинский в своей книге «Великая шахматная доска» говорит даже не как гражданин мира, а как господин мира. Он указывает: «Для России единственный геостратегический выбор, в результате которого она смогла бы играть реальную роль на международной арене и получить максимальную возможность трансформироваться и модернизировать свое общество, — это Европа. И это не просто какая нибудь Европа, а трансатлантическая Европа с расширяющимися ЕС и НАТО.… Вот с такой Европой России придется иметь отношения в том случае, если она хочет избежать опасной геополитической изоляции».

«Американское мировое первенство уникально по своим масштабам и характеру. Это гегемония нового типа… основным ее геополитическим проявлением выступает беспрецедентная роль Америки на Евразийском континенте, где до сих пор возникали и все претенденты на мировое могущество. Америка в настоящее время выступает в роли арбитра для Евразии, причем нет ни одной крупной евразийской проблемы, решаемой без участия Америки или вразрез с интересами Америки. Каким образом Соединенные Штаты управляют главными геостратегическими фигурами на евразийской шахматной доске и расставляют их, а также как они руководят ключевыми геополитическими центрами Евразии, имеет жизненно важное значение для длительной и стабильной ведущей роли Америки в мире… В течение нескольких ближайших десятилетий может быть создана реально функционирующая система глобального сотрудничества, построенная с учетом геополитической реальности, которая постепенно возьмет на себя роль международного «регента», способного нести груз ответственности за стабильность и мир во всем мире. Геостратегический успех, достигнутый в этом деле, надлежащим образом узаконит роль Америки как первой, единственной и последней истинно мировой сверхдержавы».

Комментарии, надеюсь, не требуются?

ЧТО ДЕЛАТЬ?

Очевидно, что Россия должна разрабатывать антиглобалистскую стратегию. Тем не менее, хотя отдельные мыслители понимают эту опасность, в РФ существует даже Институт проблем глобализации. Мне это название напомнило другую вывеску: Комитет по контролю за оборотом наркотиков. Не по борьбе с наркоторговлей, а по контролю оборота. Не антиглобализации, а проблем глобализации. Говорящие такие названия…

Давайте ознакомимся с позицией директора этого самого Института, Михаила Делягина, изложенной в статье «Россия в условиях глобализации».

«… если Россия признает объективность процесса глобализации, то явится ли она, нынешняя, серьезно ослабленная катаклизмами последних полутора десятилетий (и накопившимся грузом предшествующих, тоталитарных и авторитарных, но всегда жестких эпох), неизбежным аутсайдером, окажется ли неизбежно проигравшей?… Или у нас есть шансы и возможности, причем шансы и возможности, не связанные с исключительно проявлениями политической воли и парадигмами нового мессианизма, а вытекающие из строго научного анализа ситуации?»

Согласитесь, очень важные и своевременные вопросы. Извечный русский вопрос «что делать?» здесь имеет понятный ответ: всеми силами изыскивать эти возможности. Однако эксперт тут же сдает позицию:

«И какова разумная грань между гибкостью, адаптацией к стремительно формирующимся новым мировым реальностям — и сохранением своего лица, цивилизационного капитала, накопленного Россией за многие века?

И если статус России объективно, по сравнению с СССР, снизился, то как сохранить национальное достоинство, уверенно и спокойно занять место в мире, адекватное новым возможностям и новой, иной, чем во времена холодной войны или разрядки, ответственности России перед миром?»

Все, изыскания упомянуты и тут же отброшены, а глобализм подается как данность. Надо адаптироваться, подстраиваться и прогибаться.

Помните, в статье про интеллигенцию я цитировал С. Г. Кара-Мурзу?

«… [природная] рента, по закону принадлежащая государству, отдается, вопреки закону, «крупному капиталу». В общем, все признали и тот факт, что эта рента изымается «олигархами» из хозяйства, оно хиреет и никак не позволит сносно жить большинству народа.

Все при этом также были согласны в том, что при советском строе рента обращалась в капиталовложения — как в хозяйство, так и в науку. Один экономист в качестве шутки сказал, что и сейчас можно было бы воссоздать Госплан для изъятия и использования природной ренты. Но, как добавил он, для этого необходим тоталитаризм. И почти все засмеялись — нет, они не хотят тоталитаризма, они хотят демократии. И продолжили — как лучше наладить взаимодействие правительства с олигархами, по мелочам. У меня мелькнула мысль, что за одним столом сидят люди и людоеды — и обсуждают кухонную утварь.»

Вот и тут идут точно такие же интеллигентские рассуждения. Честно признается, что «… опасностью информационного сознания является извращение — или по крайней мере сужение — демократии. И дело здесь не только в ослаблении государства, являющегося несущей конструкцией, опорой современных демократий, но и в том, что для формирования сознания общества достаточно воздействовать на его элиту — относительно небольшую его часть, участвующую в принятии важных решений или являющуюся примером для подражания.

Длительные усилия по формированию сознания изменяют сознание элиты, и оно становится другим, чем сознание общества. В ситуации, когда способ мышления и мировоззрение элиты отличаются от наиболее распространенного в обществе, элита отрывается от него и теряет эффективность. При этом исчезает смысл демократии, так как идеи и представления, рожденные в низах общества, уже не диффундируют наверх по капиллярным системам общества, а просто не воспринимаются элитой.

В результате потенциал демократии съеживается до совершенно незначительных размеров самой элиты.

Как быстро происходит этот процесс, можно видеть на примере России, где демократы уже в 1998 г., то есть за 7 лет своего господства, оторвались от народа значительно сильнее, чем коммунисты — за 70 лет своего.

Ситуацию усугубляет то, что в информатизированном обществе, иначе говоря, в таком обществе, в котором в широких масштабах применяются технологии формирования сознания, элита значительно уже, чем в обычном. Это вызвано технологическими причинами: одновременной небывалой мобильностью и концентрацией ресурсов. Классический пример — современный фондовый рынок. Изменение сознания буквально сотни его ключевых игроков способно переменить всю финансовую ситуацию в мире.»

Все расписано самим Делягиным — четко, ясно, профессионально. Но единственно логичный вывод, следующий из анализа, это: «Долой демократию, идеологическую фальшивку глобалистского фашизма! Даешь здоровый русский национальный тоталитаризм!».

Но этот вывод не делается. Мешает интеллигенское «низзя», ржавчиной разъедающее мозг. То, что этот блок внушен именно что «общечеловеческими ценностями», инспирируемыми глобализацией — не осознается.

В результате интеллигент вздыхает и разводит руками: «Таким образом, распространение информационных технологий и глобализация качественно изменили характер сотрудничества между развитыми и развивающимися странами: созидательное освоение вторых первыми при помощи прямых инвестиций (бывшее содержанием как основанной на прямом политическом господстве «английской» модели колониализма, так и основанной на косвенном экономическом контроле «американской» модели неоколониализма) уступает место разрушительному освоению при помощи изъятия финансовых и интеллектуальных ресурсов. Именно осмысление реалий и последствий этого перехода породило понятие «конченых стран», безвозвратно утративших не только важнейшие — интеллектуальные — ресурсы развития, но и способность их производить.»

Конечно, такая ситуация не внушает оптимизма, и ее хотелось бы избежать. Но, знаете ли, так вот культурненько… в рамках приличия. Чтобы никто не обиделся. И на сцену выходит ожидание чуда.

НАДЕЖДА НА ЧУДО КАК СТРАТЕГИЯ?

«Наиболее перспективной группой «закрывающих» технологий являются интегрированные технологии, обеспечивающие сознательную активизацию индивидуумом своего обычно не используемого подсознания и объединенные в рамках так называемого «проекта 96». Данные технологии сделают излишними многие из современных психологических, медицинских, обучающих и иных технологий, кардинально повысив самостоятельность и независимость личности в деле ее саморазвития.

Пока «закрывающие» технологии в основном сконцентрированы в рамках специальных исследований, проводившихся в СССР. В развитых странах аналогичные разработки частью не осуществлялись в принципе (как из за своей опасности для рыночных механизмов, так и потому, что рыночная экономика экономней социалистической и в отличие от нее не позволяла своим специалистам работать «в стол»), частью надежно блокировались при помощи патентных механизмов. (Собственно, и разрушение СССР можно рассматривать как коллективное захоронение всех этих представляющих смертельную опасность для развитого мира технологий, своего рода «оружия массового уничтожения» прогресса — в одном гигантском могильнике.)

Массовый выброс «закрывающих» технологий на мировые рынки и их почти неизбежное внедрение вызовет резкое сжатие всей индустрии, что приведет к катастрофическим последствиям для большинства стран,

Выиграют лишь страны, находящиеся либо на пост- (как США и, возможно, Великобритания), либо на доиндустриальной ступени развития, — в них не произойдет массовых сокращений производства и они получат дополнительные шансы за счет резкого ослабления индустриального мира.

Как ни странно, в числе выигравших окажется и вполне индустриальная Россия — прежде всего как владелец и основной продавец «закрывающих» технологий. Ясно, что это принесет не только деньги, но и колоссальный политический ресурс, — только представьте: мы будем решать, какую технологию из наших «ящиков Пандоры» и в каких объемах выпускать в мир — и, соответственно, в каких отраслях развитых стран и в каких объемах сворачивать производство. Однако Россия выиграет и как страна, в которой в результате катастрофической реформы объемы производства упали ниже уровня минимального самообеспечения: в этих условиях кардинальный рост производительности во многом приведет не к перепроизводству, а всего лишь к импортозамещению на российском рынке.»

Да, потенциал СССР мы не выбрали до сих пор. Да, не буду спорить с тем, что должны остаться секретные разработки, которые могут быть очень полезны для экономики России, а, значит, и для политики.

Но даже если их есть целый ящик имени Пандоры, набитый с верхом, то все равно его надо открыть! Что невозможно сделать без русского националистического правительства. Следовательно — целью должно быть создание такового, а не мечты о секретном сундуке с сюрпризом.

Такая оторванность от реалий очень характерна именно для интеллигенции — именно поэтому я привел этот пример.

Заодно обратите внимание на «всего лишь импортзамещение». Ерунда какая — подумаешь, все местные предприятия в России прекратят существования, и страна будет de facto распродана между «импортзаместителями». У меня, честно говоря, и слов то нет это откомментировать… Точнее, есть — я то интеллектуал, а не интеллигент — но в газете их все равно не напечатают.

Но давайте посмотрим внимательнее на то, на что «купился» Делягин, а именно на «Проект 96». Что же это за панацея?

М. Калашников, С. Кугушев «Третий проект: Погружение»:

«У нас есть такая технология, такой сплав «хай тек» и «хай хьюм», которому нет аналогов нигде в нашем мире. И называется все это действительно «Проектом 96»…

В дни нынешние решающую роль для разработки финансового программного обеспечения играет уровень математики. Как известно, советская математическая школа признана лучшей в мире, особенно в области нелинейной динамики, которая наиболее интересна для финансового моделирования. Итак, что мы имеем?

Русская универсальная торговая система «Форекс». Совершенно законченный программный продукт, созданный на основе оригинальной математики, синтезирующей динамическую модель неравновесных процессов с программированием на основе нейронных сетей.

Полгода она испытывалась в режиме реального времени. Ежемесячные показатели доходности — в зависимости от выбранной стратегии — составили от 30 до 90 процентов.

Она не должна коммерциализироваться через продажу программного продукта. Ее секрет во что бы то ни стало должен остаться у России.»

Были приведены еще примеры аналогичных разработок, но остановимся на «Форексе» как на самой известной. Доходность 30 90 %, говорите? Ну и почему же те, кто пользуется этой системой, не получают массово доход в указанных размерах? Стесняются?

Так что получается даже не просто много шума из ничего, а надувательство. Откровенное.

Зачем?

Я не могу ответить однозначно. Возможно, это — осознанная работа на глобалистов, создание мифологемы «Россия может спокойно вливаться в глобализацию, имея такие проекты». Или же наивность интеллигента, который имеет привычку верить в красивую идею, а не прочитывать ее на соответствие с действительностью…

Важно другое.

РОССИИ НЕ ПО ПУТИ С ФАШИЗМОМ!

Даже исторически фашизм, еще не в глобалистской, а в изначальной трактовке, не был популярен среди русских. Внимательное изучение фашизма началось приблизительно с 1924 года, когда в Сербии была сделана попытка организации Русской фашистской партии под руководством Д. П. Рузского и П. В. Черского. Это движение осталось теоретическим, не получив организационного развития, а идея фашизма перебросились на Дальний Восток, где русская эмиграция создала в 1931 году Российскую фашистскую партию, возглавленную В. К. Родзаевским, которая просуществовала несколько лет, не выходя из эмигранстких кругов. При этом следует заметить, что идеология этой партии находилась под сильным влиянием Немецкого национал социализма (сравните флаги).

И вот здесь пока вспомнить, каких главных врагов глобализма выделяет Фукуяма. Ислам к русским не имеет отношения, да и в целом религия не может быть основой будущего. Но вот национализма и социализма глобалисты боятся до дрожи.

Если во время Великой Отечественной гитлеровцев именовали «фашистами» потому, что было как то идеологически неверно воевать одной социалистической стране против другой, то после того, как немецкий национал социализм был побежден благодаря русскому оружию, de facto возник запрет даже на произнесение термина «национал социализм». Он стабильно подменяется более безобидным «фашизмом», хотя это — очень разные социальные системы; он сокращается до «нацистов»… но редко пишется либо произносится полностью.

Табу.

Таков страх идеологов общечеловечности перед этим термином. Можно сказать, первобытный страх, который не исходит из каких то ментальных абстракций, а физиологически пронизывает холодом позвоночник, заставляет мелко дрожать и расслабляет круговые мышцы.

Упомянув Имя, можно призвать Сущность.

Сущность, Идею, Силу… Не важно, как это «правильно назвать». Но проявление Этого в мире разнесет гнилой мирок торгашей вдребезги.

Мудрец ищет знаний не ради денег, а ради самого Познания.

Воин сражается не за плату, а за свой Род.

Мастер творит не на продажу, а потому, что не может не творить — искусство, а не ремесленные поделки.

И только низшие варны придают деньгам самоценность.

Национал социализм боятся даже упоминать именно поэтому.

Интернационализм был главной стратегической ошибкой СССР; либерализм уничтожает сейчас Россию у нас на глазах. Но русских и Россию может спасти русский, национальный социализм (разумеется, без «возврата к СССР»).

Об этом — в следующей статье.

А если кто не верит в мощь сочетания «социализм+национализм» — тот пусть посмотрит на темпы развития Китая.