Автор: Андрей Борцов

ДРУГАЯ ВЕРТИКАЛЬ

Что ж, об одной вертикали,— исполнительной— мы уже поговорили. Законодательную, т.е. Государственную Думу и т.п. обсуждать смысла не вижу,— там все очевидно. Вспомним о другой,— об отдельной ветви исполнительной власти, о которой поговорить очень даже имеет смысл.
О судебной.

Дело в том, что очень многие, особенно не имеющие юридического образования и никогда не сталкивавшиеся лично, с трудом отделяют даже МВД от прокуратуры.

Силовики, о которых мы говорили чуть ранее, — исполнители. С соответствующей психикой, описанной выше. Чиновников мы тоже обсудили, — когда разбирали Фукуяму (хотя, конечно, тема пространная и заслуживает отдельной книги). А вот о судебной системе вопрос еще не поднимался.

Все элементарно просто. Исполнители — они исполняют. Логично, не так ли? Разберем, кто им отдает приказы? Не напрямую — это понятно, что свое же, исполнительное начальство, а именно, — откуда эти приказы берутся? Правильно, — от судебной системы.

В самом начале, в основном, находится следователь. Он может быть от МВД, может — от прокуратуры, — в зависимости от классификации инкриминируемого преступления. Но на суде обвинение всегда выдвигает прокурор, а решение принимает судья (суд присяжных обсудим чуть ниже).

Вот судебная практика и заслуживает самого пристального внимания.

Например, 14 марта ИТАР-ТАСС заявило о договоренности Рамзана Кадырова с первым заместителем директора Федеральной службы исполнения наказания РФ генерал-майором внутренней службы Эдуардом Петрухиным: теперь чеченцы, осужденные в российских регионах, будут отбывать наказание в Чечне.

Глава республики отметил, что «несмотря на то, что заключенные — это люди, сошедшие с истинного пути по различным жизненным причинам, — сбрасывать их со счетов нельзя». В свою очередь, Эдуарх Петрухин подчеркнул, что «они готовы пойти навстречу руководству Чечни и возвратить всех осужденных для отбывания наказания в учреждениях уголовно-исполнительно системы ЧР, кроме осужденных на пожизненный срок».

Что это может означать на практике? Получается, что теперь чеченцы имеют возможность практически безнаказанно совершать любые преступления на территории России и за ее пределами, если только власти Чечни не решат иначе. Заметьте: это право, — что характерно, — подкреплено всей мощью Российской Федерации. Налицо — прочеченская и антирусская политика.

Такое решение можно было бы провести тайком, de facto. Но его озвучили публично, de jure, чтобы все поняли.

Вспомните распространенную практику: недавние боевики, в большинстве случаев, вообще амнистируются вчистую, нередко надевая на себя погоны «сотрудников МВД Чечни», а вот российские военнослужащие идут под суд, причем вообще ни за что.

Случаи, когда судят боевиков — исключительно редки и касаются, в основном, совершенно уже вопиющих преступлений. При этом они обычно отделываются заниженными сроками, а то и полностью освобождаются от ответственности. Иллюстрация: максимальный срок, назначенный судом за расстрел палаты рожениц в Буденновске — 11 лет! А Ульману запросили 23 — вдвое больше!

При этом неизвестно, сидит ли сейчас в тюрьме тот террорист, а вот Ульман сотоварищи и Буданов вообще исчезли. Группа Ульмана — после того, как прокурор объявил сроки заключения, к которым просил приговорить подсудимых суд, и стало ясно, что приговор будет однозначно обвинительным. Очень хотелось бы надеяться, что им дали уйти, а не убили. Буданов же был вывезен из колонии общего режима №?3 в городе Димитровграде, но до места назначения — колонии-поселении в Ульяновской области — так и не доехал. Обратите внимание, что показательно, — никаких сообщений в СМИ и проч.

А помните шедевральную фразу «мирные жители с автоматами»? Это из материалов дела Аракчеева-Худякова. Эксперт, которому была поручена эксгумация трупа одного из убитых, так и написал: вскрытие провести не смог, поскольку это противоречит местным религиозным обычаям, а вокруг стояли «мирные жители с автоматами». Это — документ, да, а эксгумацию, между тем, так и не произвели и до сих пор непонятно даже, были ли люди убиты из огнестрельного оружия, или причина их смерти была иной.

Все, что есть у обвинения, это опознание Аракчеева и Худякова потерпевшими «по бровям и глазам». Нападавшие были в масках и потерпевшие запомнили только то, что видели. И «опознали»! На полное алиби, несоответствие всего и вся в расследовании — наплевали. Сейчас как раз идет суд…

6 апреля 2006 года Конституционный Суд изъял дела военнослужащих, судимых за совершенное в Чечне, из юрисдикции суда присяжных. Еще раньше главный военный прокурор РФ Александр Савенков назвал решение по делу Ульмана не имеющим отношения к правосудию, а первый вице-премьер Чечни Рамзан Кадыров посетовал, что присяжные, оправдавшие Аракчеева (два раза!), не учитывают волю чеченского народа.

СУД ПРИСЯЖНЫХ

Суд присяжных — это вообще отдельная история.

Как возмущаются некоторые категории россиян его введением!

Вот свеженькое, газета «Дело» №?20 от 25 ноября 2007:

«Девятью голосами против трех присяжные оправдали 16 летнего подростка Романа Казакова, обвинявшегося в убийстве девятилетней таджикской девочки, но признали его, как и еще шестерых подсудимых, виновным в хулиганстве. Один подсудимый был признан невиновным и в хулиганстве, а еще двух — присяжные сочли достойными снисхождения».

Виновных давно нашли. Ими оказались отнюдь не скинхеды, а уличные наркодельцы, конкуренты отца девочки, который, как попутно выяснилось, торговал наркотиками. Что, кстати говоря, при желании, выяснялось легко: на какие «шиши» таджик-грузчик снимал трехкомнатную квартиру в Петербурге? Оперативная разработка «для профилактики» тут очень бы не помешала. Но кому надо ловить каких то там наркоторговцев, когда вокруг «страшные» русские скинхеды?

Характерно, что еще не один месяц после выяснения правды отечественные и западные журналисты и чиновники заунывно причитали о «таджикской девочке, безвинно погибшей от рук зловещих скинхедов», пока она не превратилась в брэнд «Таджикская девочка™». Теперь, похоже, пошли на второй заход…

Дважды Верховный суд отменял вердикты присяжных Ростова-на-Дону, раз за разом выносивших оправдательные приговоры спецназовцам ГРУ Эдуарду Ульману, Александру Калаганскому, Владимиру Воеводину и Алексею Перелевскому, обвиняемым в убийстве в январе 2002 года на территории Шатойского района Чечни шестерых мирных жителей.

Оба раза присяжные признавали тот факт, что убийство имело место, но отказывались считать подсудимых виновными в убийстве, так как они выполняли приказ. Всё логично. Но — только не для нашей судебной системы, которая может судить спецназ за действия против мирных жителей. Пусть те даже и с автоматами.

А что такого? Это же — не кто нибудь, а чеченцы! Им — можно. Однако в Москве сейчас перед выборами запретили продавать резинострелы — мало ли что. Когда в Тольятти проводили саммит, у населения конфисковывали на время проведение легальное нарезное охотничье оружие. А то эти русские такого натворят!

Но вернемся к суду присяжных. Вот, к примеру, цитата с сайта «Права человека в России»:

«Так же была осуждена Зарема Мужахоева за терроризм, покушение на убийство и незаконную перевозку и хранение взрывчатки (вы помните это «дело у ‘Макдоналдса’» так называемое)».

Жуть какая! Посмели девушку невинную в национальном наряде «пояс шахида» осудить за терроризм.

«67?%, по опросам ВЦИОМ, оправдали и поддержали оправдание убийцы-палача Ульмана, для них это нормально — уничтожение чеченцев. Пока уровень народа такой — пещерный, суд присяжных (как, впрочем, и прочие суды) нам противопоказан».

Правильно. Русских надо расстреливать и вешать вообще без суда и следствия, просто по факту нетолерантной национальности.

Совсем другое дело, если некто заявит что то наподобие «каждый чеченец должен убить 150 русских» — тут, конечно, никаких вопросов не возникает.

Читаем далее:

«Присяжные — это плоть от плоти и кровь от крови народа, и просто по результатам этих процессов можно наблюдать, как понизился уровень народа.»

Кошмар, как понизился. Вот когда он был достаточно высок, «тогда у них хотя бы совесть была, судя по оправданию Бейлиса, по оправданию Веры Засулич».

Напоминаю суть названных дел.

Бейлис был в 1913 году обвинен в ритуальном убийстве мальчика и не осужден судом присяжных. Почему я говорю «не осужден», а не «оправдан»? Потому, что по вопросу о виновности Бейлиса голоса присяжных разделились: шесть против шести. Единственное сомнение, толкуемое в пользу подсудимого, привело к его оправданию.

Во время процесса были привлечены эксперты, заявлявшие, что иудейская религия вообще запрещает потреблять пищу с кровью. Был поднят большой шум и гвалт на международном уровне и так далее. Конечно, я не буду утверждать, что евреи де едят мацу с кровью христианских младенцев (для объективности замечу, что повседневный запрет на что либо вполне может сочетаться с сакральным употреблением в честь определенного события или праздника — в общем случае, безотносительно иудеев). Но суть не в том, на чем замешивалась маца, — а в убийстве ребенка. Меньшиков писал:

«Первой частью приговора того же суда присяжных безусловно установлено, что убийство христианского мальчика произошло на еврейском заводе, где Бейлис служил управляющим, и при обстоятельствах, раскрытых на суде, то есть указывающих на обстановку ритуала и прикосновенность к нему Бейлиса.

Как же согласить первую часть приговора со второй? Как понять, что еврей, в час убийства тащивший христианского мальчика к обжигательной печи завода (по показанию детей-очевидцев) и бывший последним из тех, кто был замечен вблизи мальчика, совсем таки невиновен, не только в убийстве, но даже в соучастии?».

Добавлю интересное из современной истории. Интервью с внуком, Джеем Бейлисом, который живет в Нью-Йорке:

«— Есть ли памятник Бейлису в Киеве?

—В Киеве нет.

—А в Израиле или в Америке?

—Тоже нет, — отвечает Джей Бейлис. — Мой дед жил в Палестине, в Петах-Тикве, пригороде Тель-Авива, — рассказывает Джей. — Там есть улица Бейлиса. 30 лет назад, когда мэром Иерусалима был Тедди Колек, мы написали ему письмо с просьбой назвать одну из улиц именем Бейлиса. В Тель-Авиве, например, есть огромный бульвар Грузенберга, адвоката Бейлиса».

Интересная получается ситуация: некто был арестован, затем судом отпущен. Пусть пострадал невиновный, пусть еврейская общественность вступилась за соплеменника, хотя она так делает все же не каждый раз и не с таким размахом.

Но — памятник?! А за что, простите? При этом именем Бейлиса улицу назвали, но только одну, а не в каждом городе. Чтобы не привлекать внимания? Другая улица названа именем адвоката… Так можно докатиться до полной конспирологии и потери сцепления с действительностью. Честно говоря, раньше дело Бейлиса любознательности не вызывало, а тут почитал и заинтересовался.

Вернемся к теме нашего обсуждения: «хорошие присяжные должны оправдывать евреев», — другой вывод сделать из «тогда у них хотя бы совесть была» сложно.

Да, еще Вера Засулич. На заседании суда 1 апреля 1878?г. она честно призналась, что стреляла в генерала Тренева. Казалось бы, приговор предрешен.

Однако у адвоката Александрова возникает мысль об использовании своего права на отвод присяжных, и он начинает действовать. Ежедневно посещает все судебные заседания в окружном суде, где с участием присяжных разбирались уголовные дела, и, сидя среди публики, тщательно изучает их поведение.

Предсказуемый результат: из 29 присяжных защитник имел право отвести шестерых. Такое же число мог отвести обвинитель, но он отказался от этого своего права и тем самым облегчил положение защитника: закон предоставлял и обвинителю, и защитнику, если одна сторона не реализовывала свое право на отвод присяжных целиком или частично, право отвести не только «своих» шестерых, но и остальных шестерых присяжных. Защитник Александров отвел 11 присяжных, причем по закону отвод производился без объяснения причин, и далее произнес проникновенную печь перед отобранными сочувствующими, — Засулич была освобождена в зале суда.

Т. е. здесь «правильные присяжные» должны оправдывать террористов. Кстати, такое было: после захвата заложников в Беслане выяснилось, что Майрбек Шебиханов, принимавший участие в захвате и убитый в ходе штурма, за два месяца до того был судим по обвинению в нападении на военную колонну.

Присяжные оправдали Шебиханова, сочтя его вину недоказанной. Именно после этого президент Ингушетии Мурат Зязиков предложил отменить суд присяжных на Северном Кавказе.

Видимо, ингушские присяжные были тоже «правильные». А вот русские не могут быть хорошими присяжными и Общественная палата предлагает отстранить суды присяжных от рассмотрения дел по фактам национальной ненависти и вражды.

Заявление об этом сделала Комиссия по вопросам толерантности и свободы совести ОП в связи с тем, что 25 июля присяжные в Петербурге вынесли оправдательный вердикт четырем подсудимым, обвинявшимся в убийстве студента из Конго в сентябре прошлого года.

Согласно вердикту, преступление действительно было совершено, однако присяжные признали недоказанной вину всех четверых обвиняемых, проходящих по данному делу. Все они 25 июля были освобождены из под стражи в зале суда.

Какие нетолерантные присяжные! Русские должны быть осуждены вообще без доказательств!

Иллюстративное, из эфира «Радио Свобода»:

«Слушатель: У меня вопрос к Валерии Ильиничне. Я очень рад вас слышать, вы так ненавидите «коммуняк». Почему вы мало говорите о Чечне в том плане, что 330 тысяч жителей, — русских семей, — практически исчезли из Чечни? Половина из них вырезана или расстреляна, другие вынуждены были уехать. Почему вы ничего не говорите об их судьбах?

Валерия Новодворская: Федор Иванович, а вы не хотите у меня заодно спросить, почему я не говорю о несчастной и ужасной участи русскоязычных в Латвии? Как то вот сопутствующие вопросы. Я могу вас на этот счет просветить. Вообще то, надо Радио «Свобода» слушать, на которой мы сейчас сидим.

Вот «несчастные русские» в Чечне погибли в пятиэтажках от ударов российских авиабомб, потому что многие из них побоялись принять предложение чеченцев уехать в горные аулы, поэтому стали первыми жертвами бомбежек. Вот с этого как раз и началась освободительная война на Кавказе. Не хотела бы я вас иметь в качестве присяжного ни на каком процессе, где я выступала бы в качестве подсудимой».

Для объективности картины следует отметить, что в нашей стране до сих пор не существует адекватной программы защиты суда присяжных. На Западе заседателей, участвующих в процессах по громким делам, тщательно защищают. Их лиц не видно, имена, а уж тем более адреса, знает только ограниченный круг лиц. В дороге их сопровождает охрана, несколько дней они живут в полной изоляции.

Ничего подобного у нас пока нет. В законе, правда, указано, что на присяжных заседателей распространяются те же меры безопасности, что и на судей. Но реально какого либо специального обеспечения безопасности у них нет.

Однако не будем оправдывать судейских. Судьи знают, на что идут — и вливаются в насквозь коррумпированную систему. Приговоры по политическим делам выносятся, — «какие надо», а не по закону. Возбуждаются явно предвзятые дела. Приговоры имеют явный перекос «против русских в пользу нерусских». И так далее.

Между тем, сложившаяся практика требует отношения: «раз дело завели — приговор обязателен», иначе это портит показатели и пр. Невиновен? Отделаешься условным сроком — и радуйся.

Из интервью «Газете» прокурора Москвы Юрия Семина:

«За последние полгода прокуратура много сделала в этом направлении, удалось снизить количество прекращенных уголовных дел за отсутствием состава преступления в действиях подозреваемых и обвиняемых. В связи с тем, что по каждому факту возврата судами уголовных дел прокурорам для устранения недостатков проводились служебные проверки, а виновные в нарушении закона привлекались к строгой дисциплинарной ответственности, втрое снизилось количество таких фактов. Принципиальный подход прокуроров к решению вопросов об утверждении обвинительных заключений повлиял на снижение числа оправданных лиц по делам следствия и дознания… Пока не удается добиться должной результативности розыска скрывшихся преступников. Качество следствия и дознания также, мягко говоря, оставляет желать лучшего».

Как видите — заявляется честно. Мало ли, как «накосячило» следствие, все равно надо осудить — иначе будет служебная проверка.

Что ж — пожалуй, именно судебная система нуждается в перлюстрации особенно сильно. Безусловно, она понимает это и боится. Поэтому судьи выносят обвинительные приговоры русским националистам de facto — за убеждения.

КОГДА НАСТУПИТ «ЗАВТРА»

Александр Белозерский:

«Будущее принадлежит нам» — каждый из нас носит убеждение в этом в глубине своего сердца; но, боюсь, никто из нас всерьез не задумывается над вопросом — а что, если это будущее наступит уже завтра? Сможем ли мы в этом случае взять власть в нашей стране — а, главное, сможем ли мы ее удержать?

Но после каждого «завтра» — наступает «послезавтра». То есть следующим шагом после национальной революции, которую мы, надеюсь, успешно совершим — будет принятие на себя ответственности за будущее страны, текущая работа по руководству государством. И именно здесь нас будут ждать самые большие трудности. Проблемы у нас будут не с взятием власти — проблемы у нас будут с ее удержанием.

Ищите людей! Ищите людей в милиции, в прокуратуре, в армии! Ищите сами, ищите через знакомых и друзей, узнавайте как можно больше о чиновниках вашего района — очень может быть, что и среди них найдутся порядочные русские люди, которым мы сможем доверить текущую работу по управлению муниципальными органами. Ищите людей, которые бы разделяли наши убеждения, которые были бы честными и порядочными — потому что без опоры на профессиональный государственный аппарат «послезавтра» у нас, боюсь, не будет.

Ищите людей! Ищите тех, на кого мы сможем опереться в грядущей работе — потому что Будущее, которое принадлежит нам, и о котором мы говорим в своих статьях — может наступить уже завтра».