Автор: Андрей Борцов

ВЕЛИКАЯ ВОЙНА. УРОКИ ПРОШЛОГО

Пожалуй, я не буду оригинальным, если заявлю, что важнейшим событием в международной политике XX века (да и начала XXI) была Великая Отечественная Война, она же— Вторая мировая.

По сравнению с ней Первая мировая— так, малозначащий конфликт, весь смысл которого— закладка фундамента для Второй. Если Первая мировая, как справедливо отметил еще Ленин, являлась спором между империалистическими державами за передел мира, Вторая от нее отличалась принципиально.

За период между концом первой и началом второй мировой войны в расстановке сил в мировом сообществе произошли качественные изменения: возникновение первого социалистического государства, обострение противоречий между мировыми метрополиями и колониями, восстановление и новый быстрый экономический подъем Германии, побежденной в Первой мировой войне и неудовлетворенной своим положением в мире. Таким образом, ВОВ в придачу к столкновению интересов капиталистических государств между собой, разыгрывала еще и конфликт капиталистического блока с государством принципиально иной социально-экономической формации— Советским Союзом.

Понятно, почему тема Великой Отечественной так обросла мифами вплоть до «Гитлера-освободителя» или «загранотрядов, расстреливающих своих из пулеметов». Чем важнее событие, а, еще точнее, интерпретация такового,— тем больше «нужных кому либо» мифов навешивается. Мы разберем и мифы, и действительные события, но для начала требуется краткая вводная.

КРАТКО О ПРЕДВОЕННОЙ МЕЖДУНАРОДНОЙ ОБСТАНОВКЕ

(Благодарю ЖЖ — пользователя emdrone за опубликованный анализ Куингли, который я здесь использовал.)

Напомню, что до ВОВ ведущие «игроки» на политическом поле (кроме СССР) были классическими колониальными империями, что не могло не накладывать отпечаток на международные действия. Обратите внимание: колониальное мироустройство в те времена считалось нормальным, естественным и правильным. При анализе исторических событий вообще нельзя исходить из современных норм, а только из аутентичных.

Честно говоря, анализ событий того времени и современная интерпретация обращает на себя внимание массовым применением двойных стандартов. Как пример: диктаторские методы Сталина (при этом еще не факт, что они были, если изучать историю, а не Солженицина) бесповоротно осуждаются. С другой стороны— перед Великой Отечественной в большинстве остальных стран Европы либо существовали диктатуры, либо страны находились в состоянии анархии и террора. Вот навскидку список стран и диктаторов в середине 30 х: Польша— Пилсудский, Албания— Зогу, Болгария— Цанков, Греция— Метаксас, Румыния— Антонеску, Венгрия— Хорти, Австрия— Дольфус, Германия— Гитлер, Италия— Муссолини, Латвия— Ульманис, Эстония— Пятс, Литва— Сметона, Португалия— Салазар, Финляндия— Маннергейм. В Югославии шли постоянные военные перевороты, а в Испании того времени существовала полная анархия. «Почему то» об этом не любят вспоминать, вереща о диктаторах Гитлере и Сталине.

Таким образом, вполне понятно желание Гитлера создать в подражание Британской Империи свои колонии с ресурсами. Образно говоря, на роль индусов немцы назначили славян— что и было роковой ошибкой.

Со своей стороны, англичане желали стабильности (их вполне устраивало уже сложившийся status quo) и раздела сфер влияния. Есть сведения о тайном договоре с немцами о том, что под их доминирование отдается вся Европа, а затем они захватывают колонит на Востоке, а Британская Империя владеет колониями остальной части мира. Даже если такого договора не было de jure, все равно de facto исторические события указывают на приблизительно такую же картину. Это как с «Протоколами сионских мудрецов»— фальшивка однозначная, но фактология то совпадает…

Тайные документы о разделе сфер влияния обнародовал Кэрролл Куигли в книге «Трагедия и Надежда», написанной в 70 х. Его на пару лет пускали поработать в закрытые архивы американского отделения одной из его организаций под названием «Counsil on Foreign Relations», там он и нашел сенсационные материалы. Книга, судя по отзывам, написана в стиле «вот вам правда-матка, и ничего вы с нашим господством не сделаете».

О том, какой была цена этой попытки установить западноевропейскую колониальную модель на наших землях свидетельствуют цифры: всего в той войне погибло от 50 до 60 миллионов человек.

Из них примерно каждый второй был из СССР.

Военные потери СССР и всех стран Европы, воевавших с нами (Германии и союзников) близки, практически одинаковы. Однако еще миллионов 16— наши гражданские потери на оккупированных землях.

Среди военных потерь СССР примерно 85%— славяне (русские в широком смысле, включая малороссов и белорусов). Поскольку временная оккупация коснулась только славянских земель, то и остальные потери— практически все русские. Это, кстати, к вопросу о так называемом «холокосте». Даже если не оспаривать ритуальную цифру в шесть миллионов, то девять из десяти погибших в той войне никакого отношения к евреям не имеют.

Вернемся к политическим играм того времени.

Англия, верная своему принципу «нет друзей, есть только временные интересы», играла в привычную для себя, отполированную сотнями лет предыдущей политики геополитическую игру на континенте. Британская политика в отношении этих вопросов, как пишет в своей книге Куигли, была изложена в семи пунктах в секретном документе, доставленном в Германию, поскольку «Британское правительство не могло публично признаться перед собственным народом в данных «семи пунктах», т.к. они были неприемлемы для Британского публичного мнения».

Вот эти семь пунктов.

Гитлеровская Германия является главной защитой от распространения коммунизма в Европе

Четырехсторонний пакт между Британией, Францией, Германием и Италией, консолидирующий англо-французскую Антанту и Ось Рим-Берлин, и исключающий любое русское влияние, является целью, к которой мы стремимся как к основанию стабильной Европы

Британия не будет возражать против немецкого приобретения Австрии, Чехословакии и Данцига.

Германия не должна использовать силу для достижения этих целей, т.к. это начнет войну, в которую общественное мнение подтолкнет Великобританию.

Желательно соглашение с Германией, ограничивающее число и использование бомбардировщиков

Великобритания могла бы передать Германии определенные (португальские и бельгийские) африканские колонии, если Германия проявит сотрудничество в вышеперечисленном

Британия окажет давление на Чехословакию и Польшу дабы добиться результатов переговоров желательных для Германии

Автор далее замечает, что профессиональные дипломаты и солдаты в Германии были согласны добиваться доминирования в Европе, не вступая в войну, в отличие от лидеров нацистской партии. «Особенно Гитлер, Риббентроп и Гиммлер, которые были слишком нетерпеливы и хотели доказать самим себе и миру, что Германия была достаточно могущественна чтобы взять то, что она хочет не ожидая ничьих позволений». Именно это непонимание между Британскими элитами и лидерами Наци в конце концов и привело к ужасу Второй Мировой Войны, согласно книге Куингли.

Другими словами, находящиеся у власти в Британской Империи члены аристократической элиты желали добиться «стабильности на континенте» и сохранения своей Империи, разделив сферы влияния:

Британская Империя контролирует мир; Нацистская Германия— Европу.

Далее Германия в совершенно сознательном подражании Британской Империи, пытается строить собственные колонии на Востоке, на землях славян.

Хороший, устраивающий англосаксов план. Кстати, обратите внимание на пункты 4 и 5— очень хорошо видно, что Британия уверенно занимает психологическую «позицию сверху», диктуя Германии «что делать». Самоуверенность «британских львов» в дальнейшем заметно пошатнулась, но пока еще английская напыщенность видна отчетливо.

Важной частью международной политики того времени являлась антибольшевистская направленность. Политикой анти-большевиков было «уничтожить выплату Германией репараций, разрешить перевооружение Германии, и развалить то, что они называли «французским милитаризмом”». Т. е. они предлагали вооружить Германию, позволить ей доминировать в Европе (включая Францию), а затем позволить ей, а, возможно, и помочь, в уничтожении Советского Союза.

С другой стороны, была другая группа политиков— с концепцией «мир из трех блоков». Как пишет Куигли, их целью было не разрушение Советского Союза, но «сдерживание» его между Европой, над которой главенствовала бы Германия и блоком англоязычных стран. Они «пытались ослабить Лигу Наций и уничтожить всякую возможность коллективной системы безопасности (т. е. защиты Франции от Германии) для того, чтобы усилить Германию по отношению и к Франции, и к Советскому Союзу, и, превыше всего, освободить Великобританию от Европы для того, чтобы выстроить Атлантический Блок из Великобритании, Британских Доминионов и Соединенных Штатов». В этом случае, как нетрудно догадаться, Германии отводилась все та же роль «избавителя от большевистской угрозы», но при этом она лишалась доминирования в Европе, так как СССР продолжал существование. Проще говоря, Рейх и СССР должны были уравновешивать друг друга, Англия же была бы «могущественной третьей стороной» со всеми вытекающими последствиями.

Такая политика совпадала с политикой анти-большевиков во всем, включая доминирование Германии над европейскими странами. Однако она требовала определенного числа жертв со стороны других стран. Эти люди верили, что их «трехблочная система», как только она будет построена, могла бы вынудить Германию поддерживать мир (после поглощения ей Европы), потому что Германия была бы стиснута Атлантическим блоком и Советским Союзом, тогда как СССР был бы вынужден поддерживать мир, т.к. он находится между Германией и Японией. Этот план смог бы работать, только если Германия и СССР могли бы быть приведены в непосредственный контакт путем отказа от Австрии, Чехословакии и предоставлении Германии Польского коридора.

Возможно, книга Куингли читается как очередная «теория заговора», но эти [возможные] тайные соглашения объясняют почти все «непонятное», все туманности европейской политики!

Прямым следствием оказываются: «сидячая война» англичан и предложение Гитлером перемирия всем странам Европы в 1940м (!!!). Документы об этом предложении (отдать всем все, кроме Германских земель и заключить мир) до сих пор закрыты в английских архивах, но, согласно Дейвиду Ирвингу, но их можно видеть в других.

Вопрос о Дюнкерке, когда англичанам позволили эвакуировать войска после поражения, что резко отличало их судьбу от французов, также вписывается в эту концепцию. Если помните— Гитлер лично остановил немецкую армию и дал время уплыть десанту обратно.

То, что позже Черчилль не боялся десанта на Англию и, к удивлению генералов, послал корпус куда то там в Африку— сюда же. Он знал, что не ослабляет защиты Англии. Черчилль, кстати, к тому времени уже монополизировал дешифровки— их не получал никто из политиков или генералов, лишь он сам.

Сюда же вписывается приказ Гитлера не бомбить Лондон: он не собирался воевать с Англией. Лишь намеренная провокация про-военного, купленного военной партией (еврейскими деньгами) Черчилля, отправившего рейды бомбардировщиков на Берлин, вызвала ответ Гитлера, который втянул Британию в войну.

Эти тайные расклады также полностью объясняют «безумие» Гитлера, открывшего второй фронт. Он и не собирался воевать на два фронта. Он по прежнему рассчитывал, что завоевание колоний на землях русских/славян не будет сопровождаться никакими реальными действиями Англии против него— как было до сих пор.

Но давайте сначала посмотрим теоретическое обоснование Drung nach Osten.

MEIN KAMPF

Понимание сути конфликта между СССР и Рейхом невозможно без изучения книги Гитлера «Mein Kampf». Конечно, Гитлер был политиком, который может менять свои устремления в зависимости от обстановки, но его «паче чаяния» описаны именно в «Mein Kampf». Давайте же обратимся к книге как к первоисточнику— и прощу извинить меня за длинные цитаты. Но пересказ в данном случае нецелесообразен.

«Русско-японская война застала меня уже более зрелым человеком. За этими событиями я следил еще внимательнее. В этой войне я стал на определенную сторону и при том по соображениям национальным. В дискуссиях, связанных с русско-японской войной, я сразу стал на сторону японцев. В поражении России я стал видеть также поражение австрийских славян.»

Эта небольшая цитата появляется в книге задолго до вопроса о России, мимоходом. Но это как раз и показательно— «стал видеть также поражение австрийских славян» как положительный фактор. Таким образом, для Гитлера славяне являлись «другой стороной» по определению. Вопрос абберации мышления вида «Гитлер-освободитель-от-коммуно-жидомасонского-ига» рассмотрим позже, сейчас же важна именно позиция «все равно, за кого, зато против славян».

Теперь о России конкретно:

«Подлинные организаторы революции, дергавшие ее за веревочку, евреи оценили тогдашнюю ситуацию трезво и со своей точки зрения правильно. Немецкий народ не созрел еще тогда к тому, чтобы его можно было бросить в кровавую лужу большевизма, как это удалось сделать в России. Это объяснялось тем, что расовое состояние немецкого народа все же являлось еще более благополучным и единство между немецкой интеллигенцией и немецким населением физического труда еще не было достаточно разрушено. Население России было сплошь безграмотное, чего, конечно, нельзя было сказать ни о Германии, ни о других западноевропейских народах. В России сама интеллигенция в большинстве своем принадлежит к нерусским национальностям и во всяком случае к неславянским расам. С тонким слоем интеллигенции в России легко было справиться, ибо между ним и широкими массами народа почти совсем не было посредствующих звеньев, а умственный и моральный уровень широкой массы народа был в России страшно низок.

В России достаточно было немногого. Надо было только натравить необразованную, не умеющую ни читать, ни писать массу на верхний слой интеллигенции, и без того почти не связанной с народом. Этого было довольно, чтобы решить всю судьбу страны и чтобы можно было считать революцию удавшейся. Вся неграмотная масса русского народа попала в полное рабство к еврейским диктаторам, у которых конечно хватило ума задрапировать свою диктатуру в тогу «диктатуры народа».

Здесь требуются пояснения. Во-первых, «интеллигенция»— это типично русское понятие (к сожалению), что я недавно расписывал в соответствующей статье. В немецком языке различия между «интеллигент» и «интеллектуал» нет. Есть слово «Intellektuelle», означающее работника умственного труда, а также «рассудочный человек»— те, кто читал мою статью, согласятся, что «рассудочный»— это кто угодно, но не интеллигент. Слово же «Geistesschaffende» означает просто «человек умственного труда», что вовсе не означает интеллигента. В общем, требовать от Гитлера знания тонкостей русского языка несколько странно, но тезис об оторванности интеллигенции от русского народа у него верен. Как и замечание о принадлежности значительной части интеллигенции к неславянским национальностям.

Отвлекусь ненадолго на тезис о неграмотности. Здесь важно понимать, что русскому народу самому по себе грамотность (и стремление к ней) как раз свойственны. Это доказывают берестяные грамоты, которые написаны большей частью обычными людьми о бытовых вопросах, так и ликбез, проводимый большевиками— народ с большим энтузиазмом начал учиться. И, кстати говоря, затем поднял науку на международный уровень. И если замечание о безграмотности было справедливым до Октябрьской Революции, то «Mein Kampf» писалась значительно позже. В этом и проявляется главная ошибка Гитлера— при всей развитости интуиции он пренебрегал своевременными значимыми данными.

ЦИТАТА ПОБОЛЬШЕ

«Уничтожения Германии требовали в первую очередь не интересы Англии, а интересы еврейства. Подлинные государственные интересы Англии не требуют также и уничтожения Японии. Это тоже нужно только евреям, стремящимся, как известно, к неограниченному господству над всем миром. Вот и получается, что пока Англия озабочена только тем, чтобы укрепить свое положение в мире, евреи в то же время готовятся захватить господство над всем миром.

Евреи держат уже сейчас в своих руках современные европейские государства. Они превращают эти государства в свои безвольные орудия, пользуясь для этого либо методом так называемой западной демократии, либо методом прямого угнетения в форме русского большевизма.

Мы, национал социалисты, совершенно сознательно ставим крест на всей немецкой иностранной политике довоенного времени. Мы хотим вернуться к тому пункту, на котором прервалось наше старое развитие 600 лет назад. Мы хотим приостановить вечное германское стремление на юг и на запад Европы и определенно указываем пальцем в сторону территорий, расположенных на востоке. Мы окончательно рвем с колониальной и торговой политикой довоенного времени и сознательно переходим к политике завоевания новых земель в Европе.

Когда мы говорим о завоевании новых земель в Европе, мы, конечно, можем иметь в виду в первую очередь только Россию и те окраинные государства, которые ей подчинены.

Сама судьба указует нам перстом. Выдав Россию в руки большевизма, судьба лишила русский народ той интеллигенции, на которой до сих пор держалось ее государственное существование и которая одна только служила залогом известной прочности государства. Не государственные дарования славянства дали силу и крепость русскому государству. Всем этим Россия обязана была германским элементам— превосходнейший пример той громадной государственной роли, которую способны играть германские элементы, действуя внутри более низкой расы. Именно так были созданы многие могущественные государства на земле. Не раз в истории мы видели, как народы более низкой культуры, во главе которых в качестве организаторов стояли германцы, превращались в могущественные государства и затем держались прочно на ногах, пока сохранялось расовое ядро германцев. В течение столетий Россия жила за счет именно германского ядра в ее высших слоях населения. Теперь это ядро истреблено полностью и до конца. Место германцев заняли евреи. Но как русские не могут своими собственными силами скинуть ярмо евреев, так и одни евреи не в силах надолго держать в своем подчинении это громадное государство. Сами евреи отнюдь не являются элементом организации, а скорее ферментом дезорганизации. Это гигантское восточное государство неизбежно обречено на гибель. К этому созрели уже все предпосылки. Конец еврейского господства в России будет также концом России как государства. Судьба предназначила нам быть свидетелем такой катастрофы, которая лучше, чем что бы то ни было, подтвердит безусловно правильность нашей расовой теории.»

Здесь видна как idea fixe «немцы (германцы) превыше всех» (таки да— то самое отличие здравого национализма от кондового шовинизма), так и стремление «все объяснить евреями». Наглядная демонстрация мышления Гитлера: «идея превыше всего, сколь бы она не была оторвана от реальности». Увы— Гитлер тоже был интеллигентом по сути, хотя старался противодействовать интеллигентщине… Но, как известно, самыми ярыми борцами «против евреев» являются сами евреи, раздувающие конфликт ради гешефта. Ситуация аналогичная, только вместо осознанного гешефта— бессознательное стремление «следовать идеалу». Что, кстати говоря, вполне соответствует немецкому менталитету: дер орднунг, которому учит фельдфебель. Ну, или ефрейтор…

И последняя, зато очень длинная цитата. Интернет есть не у всех, а в бумажном виде книгу найти очень и очень сложно, так что многие из читателей не имеют возможности ознакомиться с текстом самостоятельно. Поэтому цитирую все, что относится к сути.

«Глупо было бы в самом деле рассчитывать на то, что той или другой коалиции, состоящей из одних калек, когда бы то ни было может удаться свергнуть могущественнейшее государство, полное решимости бороться за свое владычество, если нужно будет, до последней капли крови. Я и сам принадлежу к лагерю фелькише, но именно поэтому знаю, какую громадную роль играет раса, и уже по одному этому я не поверю, чтобы эти так называемые «угнетенные нации», принадлежащие к низшим расам, могли побороть Англию. Уже по одному этому я не хочу, чтобы мой народ соединил свои судьбы с судьбами «угнетенных наций».

Ту же самую позицию должны мы занять теперь и по отношению к России. Не будем говорить о подлинных намерениях новых владык России. Нам достаточно того факта, что Россия, лишившаяся своего верховного германского слоя, уже тем самым перестала иметь какое бы то ни было значение как возможный союзник немецкой нации в освободительной борьбе. С чисто военной точки зрения война Германии— России против Западной Европы (а вернее сказать в этом случае— против всего остального мира) была бы настоящей катастрофой для нас. Ведь вся борьба разыгралась бы не на русской, а на германской территории, причем Германия не могла бы даже рассчитывать на сколько нибудь серьезную поддержку со стороны России.

Вооруженные силы немецкого государства ныне столь ничтожны и настолько непригодны для внешней борьбы, что мы не смогли бы сорганизовать даже сколько нибудь солидной охраны наших западных границ, включая сюда защиту от Англии. Как раз наши наиболее индустриальные области подверглись бы концентрированному нападению со стороны наших противников, а мы были бы бессильны их защитить. Прибавьте к этому еще тот факт, что между Германией и Россией расположено польское государство, целиком находящееся в руках Франции. В случае войны Германии— России против Западной Европы, Россия, раньше чем отправить хоть одного солдата на немецкий фронт, должна была бы выдержать победоносную борьбу с Польшей. В такой войне дело вообще было бы не столько в солдатах, сколько в техническом вооружении. В этом отношении ужасные обстоятельства, свидетелями которых мы были во время мировой войны, повторились бы с еще большей силой. Уже в 1914 1918 гг. германской индустрии приходилось ведь своими боками отдуваться за своих «славных» союзников, ибо техническая сторона вооружений целиком падала в мировой войне на нас, а не на этих союзников. Ну, а говорить о России, как о серьезном техническом факторе в войне, совершенно не приходится. Всеобщей моторизации мира, которая в ближайшей войне сыграет колоссальную и решающую роль, мы не могли бы противопоставить почти ничего. Сама Германия в этой важной области позорно отстала. Но в случае такой войны она из своего немногого должна была бы еще содержать Россию, ибо Россия не имеет еще ни одного своего собственного завода, который сумел бы действительно сделать, скажем, настоящий живой грузовик. Что же это была бы за война Мы подверглись бы простому избиению. Германская молодежь изошла бы кровью еще больше чем в прежних войнах, ибо как всегда вся тяжесть борьбы легла бы на нас, а в результате— неотвратимое поражение.

Но если бы даже предположить, что совершилось чудо и что такая война не окончилась полным уничтожением Германии,— в последнем счете обескровленный немецкий народ все равно был бы окружен по прежнему громадными военными державами, а стало быть, наше нынешнее положение ни в чем существенном не изменилось бы.

Обыкновенно на это возражают, что союз с Россией вовсе не должен еще означать немедленной войны или что к такой войне мы можем предварительно как следует подготовиться. Нет, это не так! Союз, который не ставит себе целью войну, бессмыслен и бесполезен. Союзы создаются только в целях борьбы. Если даже в момент заключения союза война является еще вопросом отдаленного будущего, все равно, стороны непременно будут иметь в виду прежде всего перспективу военных осложнений. Глупо было бы думать, что какая бы то ни было держава, заключая союз, будет думать иначе. Одно из двух: либо германско-русская коалиция осталась бы только на бумаге, а тем самым потеряла бы для нас всякую ценность и значение; либо такой союз перестал бы быть только бумажкой и был бы реализован, и тогда весь остальной мир неизбежно увидел бы в этом предостережение для себя. Совершенно наивно думать, будто Англия и Франция в таком случае стали бы спокойно ждать, скажем, десяток лет, пока немецко-русский союз сделает все необходимые технические приготовления для войны. Нет, в этом случае гроза разразилась бы над Германией с невероятной быстротой.

Уже один факт заключения союза между Германией и Россией означал бы неизбежность будущей войны, исход которой заранее предрешен. Такая война могла бы означать только конец Германии. К этому однако надо еще прибавить следующее.

1. Современные владыки России совершенно не помышляют о заключении честного союза с Германией, а тем более о его выполнении, если бы они его заключили.

Нельзя ведь забывать и того факта, что правители современной России это— запятнавшие себя кровью низкие преступники, это— накипь человеческая, которая воспользовалась благоприятным для нее стечением трагических обстоятельств, захватила врасплох громадное государство, произвела дикую кровавую расправу над миллионами передовых интеллигентных людей, фактически истребила интеллигенцию и теперь, вот уже скоро десять лет, осуществляет самую жестокую тиранию, какую когда либо только знала история. Нельзя далее забывать и то обстоятельство, что эти владыки являются выходцами из того народа, черты которого представляют смесь зверской жестокости и непостижимой лживости, и что эти господа ныне больше чем когда бы то ни было считают себя призванными осчастливить весь мир своим кровавым господством. Ни на минуту нельзя забыть того, что интернациональное еврейство, ныне полностью держащее в своих руках всю Россию, видит в Германии не союзника, а страну, предназначенную понести тот же жребий. Кто же заключает союз с таким партнером, единственный интерес которого сводится только к тому, чтобы уничтожить другого партнера И кто, прежде всего спрашиваем мы, заключает союз с субъектами, для которых святость договоров— пустой звук, ибо субъекты эти ничего общего не имеют с честью и истиной, а являются на этом свете только представителями лжи, обмана, воровства, грабежа, разбоя. Тот человек, который вздумал бы заключить союзы с паразитами, был бы похож на дерево, которое заключает «союз» с сухоткой.

2. Германия также не избавлена от той опасности, жертвой которой пала в свое время Россия. Только буржуазные простаки способны думать, будто большевизм в Германии уже сокрушен.

Эти поверхностные люди совершенно не понимают того, что тут дело идет о напоре со стороны евреев, стремящихся к мировому господству, и что этот натиск евреев столь же натурален, как натиск англосаксонской нации, которая в свою очередь тоже стремится к полному господству на земле. Англосаксы ведут эту борьбу на тех путях и теми средствами, которые свойственны им, а еврей ведет эту борьбу тем оружием, которое свойственно ему. Евреи идут своей дорогой. Они втираются в среду других народов, разлагают их изнутри; евреи борются ложью, клеветой, ядом и разложением, а когда наступит момент, они поднимают свою борьбу на «высшую» ступень и переходят к прямому кровавому истреблению ненавистного противника. Русский большевизм есть только новая, свойственная XX веку попытка евреев достигнуть мирового господства. В другие исторические периоды то же стремление евреев облекалось только в другую форму.

Стремления евреев слишком тесно связаны со всем характером этого народа. Никакой другой народ тоже добровольно не откажется от своего распространения на земле и от увеличения своей власти; только внешние обстоятельства могут его к этому принудить, или только вследствие импотентности, появляющейся, когда данный народ устареет, бывают такие явления. Ну, а тем более евреи никогда добровольно не откажутся от своих стремлений к мировой диктатуре, и никогда они не пойдут в этом отношении на самоограничение. С евреями тоже будет так, что либо их отбросит назад какая нибудь сила, лежащая вне их, либо они сами начнут вымирать, а тем самым отомрут и их стремления к мировому господству.

Мы, как сторонники расовой теории, знаем, что впадение того или другого народа в импотентность является вопросом чистоты крови; но чистоту своей собственной крови еврейский народ как раз соблюдает больше, чем какой либо другой народ. Вот почему несомненно, что евреи пойдут по своему ужасному пути и дальше— вплоть до того момента, когда найдется другая достаточно большая сила, которая сумеет схватиться в жестокой борьбе с еврейством и раз навсегда отправить этих богоборцев в преисподнюю.

Ближайшей приманкой для большевизма в нынешнее время как раз и является Германия. Чтобы еще раз вырвать наш народ из змеиных объятий интернационального еврейства, нужно, чтобы наша молодая идея сумела разбудить все силы нации и внушить ей сознание великой миссии, ожидающей нас. Только в этом случае мы сможем спасти свой народ от окончательного заражения нашей крови. Только тогда мы сумеем пробудить те силы, которые надолго дадут нам гарантию против повторения постигших нас катастроф. В свете таких целей чистейшим безумием было бы вступать в союз с державой, во главе которой стоят смертельные враги всей нашей будущности. Как в самом деле можем мы освободить наш собственный народ от этих ядовитых объятий, если мы сами полезем в эти объятия. Как в самом деле можем мы освободить немецких рабочих от большевистских влияний, как можем мы убедить их в том, что большевизм есть проклятие и преступление против всего человечества, если бы мы сами стали вступать в союз с большевистскими организациями, этим исчадием ада, и тем самым в основном признали бы эти организации. Как в самом деле стали бы мы потом осуждать рядового человека из массы за его симпатии к большевистским взглядам, если бы руководители нашего государства сами избрали себе в качестве союзников представителей большевистского мировоззрения.

Чтобы провести успешную борьбу против еврейских попыток большевизации всего мира, мы должны прежде всего занять ясную позицию по отношению к Советской России. Нельзя побороть дьявола с помощью Вельзевула.

Если даже в кругах фелькише все еще находятся люди, мечтающие о союзе с Россией, то мы просим их прежде всего оглянуться вокруг себя самих и отдать себе отчет в том, какие же именно силы внутри самой Германии поддерживают такой план. Разве не видят они, что именно интернациональная марксистская пресса рекомендует и поддерживает план союза с Россией Кажется, одного этого было бы достаточно, чтобы понять, куда это ведет. С каких это пор в самом деле лагерь фелькише готов бороться тем оружием, которое подсовывают ему евреи

Старой Германии мы делаем один упрек: в области иностранной политики она все время колебалась как маятник, стараясь во что бы то ни стало и какой угодно ценой сохранить мир, причем на деле только испортила отношения со всеми. Но никогда мы не делали старой Германии упрека за то, что она отказалась продолжать хорошие отношения с Россией.

Я признаюсь открыто, что уже в довоенное время я считал, что Германия поступила бы гораздо более правильно, если бы, отказавшись от бессмысленной колониальной политики, от создания военного флота и усиления своей мировой торговли, она вступила в союз с Англией против России. Если бы мы вовремя сумели отказаться от попыток завоевать себе универсальное влияние и сосредоточились на энергичной политике завоевания новых земель на европейском континенте, это принесло бы нам только пользу.

Я не забываю всех наглых угроз, которыми смела систематически осыпать Германию панславистская Россия. Я не забываю многократных пробных мобилизаций, к которым Россия прибегала с единственной целью ущемления Германии. Я не могу забыть настроений, которые господствовали в России уже до войны, и тех ожесточенных нападок на наш народ, в которых изощрялась русская большая пресса, восторженно относившаяся к Франции.

Однако перед самым началом войны у нас все таки была еще вторая дорога: можно было опереться на Россию против Англии.

(Продолжение в следующем номере)