Автор: Илья Тарасов

ГЕНЕРАЛ «К»

В состав советской разведки входило разогнанное после событий августа 1991 года Управление внешней контрразведки, или сокращенно Управление «К». Что же это была за структура и чем она занималась — на этот и ряд других вопросов отвечает бывший заместитель начальника Управления «К» генерал-майор в отставке Виктор Буданов.
Окончание. Начало в №7, 2008 год.

— Можно ли к работе Управления «К» в США отнести вербовку начальника контрразведывательного отдела ЦРУ Олдрича Эймса?

— Я считаю ее самой успешной, а Эймса — самым крупным агентом за всю историю вербовок работниками ПГУ КГБ сотрудников спецслужбы Америки, агентом, оказавшимся в самом нужном отделе Лэнгли — «советском». Американская пресса назвала Эймса золотым агентом спецслужб России в ЦРУ. Сами спецслужбы США всегда, когда обнаруживали в своих рядах агентов советской разведки, любили из этого события раздувать шумиху и нагнетать обстановку.

— Для чего?

— Чтобы доказать народу и правительству своей страны, что работать им надо более усиленно в связи с тем, что разведка врага не дремлет. И Государственному департаменту надо выделять больше денег на работу своих спецслужб, как разведки — ЦРУ, так и контрразведки — ФБР.

— По Вашему мнению, что было больше в его согласии работать: алчности или идейных соображений? Неужели его сгубили покупки дорогой машины «Ягуар» и роскошного дома в пригороде Вашингтона, где жили самые обеспеченные граждане? Во всяком случае, об этой версии много писала американская пресса.

— Судя даже по анализу открытой печати, он испытывал симпатии к СССР. Ну а то, что он получал определенные суммы денег, это Эймс сам признал во время суда. Что касается провала… я знал много примеров, когда агенты были расшифрованы из за своего неосторожного обращения с документами, которые они передавали сотрудникам советской разведки. Или из за того, что начинали тратить большие суммы денег, получаемых от ПГУ КГБ, что не укладывалось в их зарплаты, и чем привлекали к себе внимание контрразведывательных подразделений спецслужб своей страны. И если Эймс начал так, как вы рассказываете, нецелевым образом растрачивать деньги, то этим он мог привлечь к себе внимание ФБР и налоговых спецслужб США.

Но я, как профессионал, не исключаю еще одну возможность. А почему наши спецслужбы не могут допустить, что его провал, как агента советской, а затем российской разведки в ЦРУ, связан с предательством ряда сотрудников СВР, ушедших на Запад до его ареста в 1994 году? Или с утечкой информации из нашей страны. Ведь в ЦРУ имеются очень сильные аналитические подразделения. Они могли кое что сопоставить, вычислить: а кто из работников разведки США мог знать о существовании провала ряда ценных агентов ЦРУ? Чтобы отдел контрразведки ЦРУ начал поиск «крота» в своей среде. И в этот момент, чисто гипотетически, мог в ЦРУ появиться предатель из ПГУ, который и дал наводку работникам отдела контрразведки ЦРУ на Эймса.

— А насколько для Вас были неожиданны те откровения в СМИ, которые еще в 1990 году стал позволять себе Ваш бывший шеф Олег Калугин? И насколько были неожиданными его рассказы о работе ПГУ, причем, даже в ЮАР — в стране, с которой у СССР не было дипломатических отношений, а значит, где советская разведка могла действовать только через Управление «С», т. е. через нелегальную разведку?

— Считаю, что подобные откровения, касающиеся работы разведки, конкретных людей и операций, история которых пока не должна разглашаться, являются предательством. В отношении подобных ему говорунов в нашей стране должны действовать определенные законы. Что касается самого Олега Даниловича, а я работал с ним вместе по делу Кима Филби и Блейка, то меня возмущала та откровенность, с которой он начал давать комментарии. А его выступление на суде со стороны обвинения США над сотрудником американской военной разведки Джорджем Трофимовым — за это он получил вид на жительство в США, продемонстрировало, что он собой представляет, а именно: полного негодяя и последователя всем хорошо известного библейского персонажа — Иуду. Причем, если Иуда предал за деньги Христа, то этот предал свое Отечество, переехав жить в государство, которое было и, к сожалению, осталось главным врагом страны, где он родился.

СЛЕД ШАКАЛА

— Как Вы можете прокомментировать россказни Калугина о приказах Председателя КГБ Ю. В. Андропова взорвать радиостанцию «Свободная Европа» в Мюнхене в феврале 1981 года? Взрыв якобы провело ПГУ КГБ при помощи Министерства госбезопасности ГДР через подконтрольного ему и Управлению «К» международного террориста Карлоса Шакала? Вы ведь были заместителем представителя КГБ СССР в ГДР в конце 1980 х годов и лично знали все руководство спецслужб Германской Демократической Республики.

— Начну с обвинения, выдвинутого не только Калугиным, но и рядом СМИ. Мы, работники ПГУ или Управления «К», не только не инспирировали данный взрыв в Мюнхене, не только не принимали никакого участия в этой акции, но, по моим впечатлениям, оставшимся от того времени, наше руководство даже не подозревало, что подобная акция готовится. Почему я так думаю? Я не имел в то время непосредственного отношения к ГДР и к связанным с ней проблемам, но с 1980 го по 1983 год возглавлял подразделение внешней разведки, которое занималось отслеживанием деятельности международных террористических организаций, анализом их деятельности и проводимых ими терактов. Делалось это нашим ведомством в целях использования полученной информации для защиты советских учреждений за рубежом. Надо сказать, что жили мы тогда спокойно и против нас теракты проводились крайне редко.

Что же касается Карлоса-Шакала, он же Ильич Ромирес Санчес, то, будучи руководителем контртеррористического подразделения, я, конечно, знал о нем. Как, впрочем, и о многих других персонажах. И я могу заявить, что из всех европейских социалистических стран он был вытеснен еще в 1981 году. Кстати, так получилось, что я, в силу своего должностного положения, имел к этому факту самое непосредственное отношение.

— Даже так?

— Да. Еще в 1980 году руководство разведки инициировало вытеснение всех экстремистских левых групп. Именно антитеррористическому подразделению Управления «К» была поручена работа над проектом соответствующих документов. Мы подготовили записку в ЦК КПСС и меморандум, который позднее был направлен адресатам и по линии партии, и по линии разведки. В нем совершенно отчетливо была высказана наша позиция, которая заключалась в следующем. Пребывание опорных баз экстремистских структур на территории европейских социалистических стран, в частности в Венгрии, ГДР и Румынии, серьезно компрометирует социалистическую систему и дает повод капиталистической пропаганде обвинять нас в поддержке международного терроризма.

— Ваша инициатива нашла поддержку?

— Не сразу и не всеми. Группа Шакала была убрана из Венгрии. После этого он создал базу на территории ГДР, о деталях существования которой сначала мы ничего не знали. Тогда мы еще раз напомнили нашим друзьям в этой стране о необходимости исполнения совместного решения. В результате «Ильич» со своей группой переместился в Румынию, которая при Чаушеску играла роль оппозиционера в социалистическом лагере. Некоторое время он находился там, но после наших настойчивых напоминаний его группа была вытеснена и оттуда.

Покинув Европу, он создал свои базы в Сирии и Южном Йемене, на одном из островов, откуда они и продолжали совершать террористические акты. Известны теракты, совершенные Шакалом позднее во Франции, когда правительство этой страны отказалось освободить арестованных там активистов его группы. Кстати, он и раньше имел дело с французскими спецслужбами — сумел уйти у них из под носа из помещения, окруженного полицией и фактически захваченного жандармами, оставив за собой два трупа сотрудников полиции.

— Значит, Вы согласитесь с мнением ваших коллег из ПГУ, которые говорили мне, что после устранения Степана Бандеры в 1959 году, ни разведка, ни контрразведка КГБ СССР подобных операций не проводили? Хотя Управление «К» прекрасно знало, где проживает Олег Гордиевский, о котором мы с Вами говорили выше, и сотрудник ГРУ Виктор Суворов, сдавший в Вене всю резидентуру и своей службы, и КГБ. А так же знало, где проживают в США и в европейских странах многие другие предатели.

— Да, за перебежчиками и предателями, в том числе, и за теми, чьи фамилии вы назвали, мы вели незримые для них наблюдения. Но ни одной подобной акции, о которых наперебой в момент перестройки и с подачи разных подонков, вроде Суворова, Гордиевского и примкнувшего к ним Калугина, запели демократические издания, проведено не было никогда.

АГЕНТУРА И ТЕРРОРИЗМ

— Из чего, по Вашему мнению, исходило руководство СССР, когда в 1960 году запретило КГБ проводить акции по устранению предателей из числа работников спецслужб, сбежавших за пределы нашей Родины?

— Скорее всего, КГБ руководствовался гуманными соображениями и опасностью, с которой могут быть сопряжены проведения подобных актов или операций. В те годы, о которых Вы меня спросили, это была политика нашей страны. Юрий Владимирович Андропов всегда был против актов терроризма, в любой их форме.

— Как известно, с середины семидесятых годов на политической арене, особенно на Ближнем Востоке, возросла проблема борьбы с терроризмом. Внедрялась ли в ряды террористических группировок агентура Первого Главного управления?

— Мне, офицеру ПГУ, который в свое время возглавлял в Управлении «К» подразделение по изучению террористических групп, известно об отслеживании пребывания отдельных террористов во всем мире. Но не путем агентурного проникновения в террористические группы. В связи с чем, хочу заметить, заявления наших спецслужб и правительства СССР, что мы против терроризма, носили отнюдь не декларативный характер. Они базировались на принципиальной оценке террористических актов и деятельности террористических группировок.

Управление «К», входившее в состав ПГУ, выходило к руководству КГБ СССР и предлагало его председателю Юрию Владимировичу Андропову принять меры по внедрению агентуры в ряд террористических групп, имея целью их разложение, чтобы они не выступали на каком то отрезке времени своего существования против СССР за рубежом. Для граждан нашей страны они потенциально несли угрозу, и жизнь это показала, когда в Ливане были похищены экстремистской исламской группировкой под названием «Хизбалла» несколько наших граждан.

— И как отнесся к этому предложению Андропов?

— Юрий Владимирович его не поддержал. И, наверное, сделал правильно.

— Почему?

— Он исходил из того, что Запад осуждал нашу страну за «поддержку террористических групп», хотя мы с ними не имели никакой связи. И не могли ее иметь из за идеологии нашей страны. А вот представители спецслужб США сами признавали в печати, что их главной задачей в борьбе с террористическими организациями был метод внедрения своей агентуры в подрывные сообщества с целью разложения изнутри и компрометации их деятельности. А также физического уничтожения лидеров и боевиков.

— Вы можете привести примеры уничтожения спецслужбами США какой то террористической группировки?

— Ну вот, например, существовала такая террористическая группа АСОА — Армянская секретная освободительная армия. Это была очень мощная и хорошо законспирированная группа, которую мы относили к числу международных террористических организаций. Она избрала для своих атак по всему миру турецкие представительства и дипломатов этой страны. Насколько я помню, люди из АСОА уничтожили четырнадцать турецких дипломатов. И именно путем внедрения в эту группу своей агентуры американским и французским спецслужбам удалось ее ликвидировать.

— По Вашему мнению, как профессионала, отказ от внедрения свой агентуры в ряды террористических групп явился все таки ошибкой или нет?

— Я не считаю, что руководство Комитета госбезопасности совершило ошибку, приняв то решение, о котором вы меня спросили. И я думаю, что руководство КГБ в лице Юрия Владимировича Андропова лучше меня и многих моих коллег знало, что надо, а что не надо делать. Тогда деятельность многих террористических групп, что видно из моего предыдущего ответа, не была направлена против СССР, а если и была, то очень редко. Если и были такие выпады, то только со стороны мусульманских экстремистов. Если учесть то обстоятельство, что ряд стран Запада во главе с США кололи нам глаза мнимой «связью с террористами», то внедрение нашей агентуры в террористические группировки повредило бы работе отечественных спецслужб — и той политике, которую тогда проводил Советский Союз на мировой арене.

Американцы же, как работали, так и продолжают работать по внедрению своей агентуры в разные группировки террористов, и я считаю, что в этом плане они поступают правильно, — их спецслужбы выполняют те задачи по борьбе с террористами, что стоят перед ними. Они осуществляют разные мероприятия по безопасности своих граждан за рубежом и внутри страны. Это касается и загранпредставительств США во всем мире.ИРАН И АФГАНИСТАН

— Скажите, как можно расценить заявление, что к революции в Иране и приходу к власти в 1978 году Аятоллы Хомейни, занявшего в отношении к США жесткую позицию на мировой арене, якобы приложили свою руку спецслужбы СССР?

— Как говорится, с больной головы на здоровую — в то время пропаганда США сваливала на наши спецслужбы и то, к чему они имели отношение, а так же, к чему они и близко не стояли, в том числе и к антишахской революции. Первыми, кто в результате этой революции пострадал, была Коммунистическая партия Ирана, ее члены сразу были ликвидированы новыми властями.

Вообще странно думать, что спецслужбы СССР инициировали приход к власти тех, кто уничтожал членов международного коммунистического движения. Как вы знаете, во время правления Ираном шахом у нас с Тегераном отношения были очень хорошие, по крайней мере, лучше, чем после прихода к власти Аяталы Хомейни. Поэтому, глупо думать, что отношения со страной, которая граничит с территорией Советского Союза, были подрублены разведкой нашей страны.

Тоже с Афганистаном. Его жители считали своего северного соседа своим старшим братом. И я не сомневаюсь, что ввод наших войск в Афганистан явился ошибкой. Считаю так по опыту всех войн, которые велись на земле Афганистана. Даже Англия, которая управляла колониями во всех частях мира, и та не смогла покорить эту страну.

— А правительство СССР, чем оно руководствовалось в данном вопросе?

— В Москве очень опасались усиления политического влияния США в Афганистане. И в результате пошли по пути поддержки таких лиц, как Бабрак Кармаль, оказавшихся неспособными на деле создать режим, который бы устроил большую часть населения этой страны. Да, я, как частное лицо, могу считать, что ввод войск СССР в Афганистан стал ошибкой.

Многие болтуны и горе демократы сделали себе карьеру и вылезли на волне перестройки в политику — на обличении нашей армии и спецслужб, воевавших в этой стране; они заняли в СССР, а затем в России руководящие должности. Так вот я, в отличие от них, никогда не осуждал тех, кто, служа в армии, КГБ или ГРУ, воевал там. Лично зная многих, кто прошел через афганскую войну, могу заявить: эти люди были направлены служить туда во имя интересов нашей страны. И они служили там честно и погибали за интересы своей страны.

События 1993 года в Москве продемонстрировали всему миру, что личный состав групп специального назначения КГБ, «Альфа» и «Вымпел», выполнявшие на территории Афганистана самые трудные и опасные задания своей Родины, не превратился в тупых и бездумных мясников, а также в орудие подавления чужой для президента Ельцина воли. Ведь как не рассуждай, но многие из тех, кто был в Белом доме в ночь на четвертое октября 1993 года, обязан им своими жизнями. И это говорит о том, что у этих людей, прошедших много горячих точек, всегда были разум, совесть и честь, чего так не хватало многим демократам, обрушивших неправедный гнев на КГБ и чуть не уничтоживший его после 1991 года.

И меня вообще поражает та неблагодарность, с которой демагоги и политические болтуны, которые вошли в правительство (частично горбачевского и полностью ельцинского времени) отнеслись к тем, кто защищал на территории Афганистана интересы своей страны. Ведь даже те, кто в США сами сожгли свои мундиры и выбросили свои награды, полученные ими во время самой грязной, как окрестила печать Америки, войны во Вьетнаме, получили от своей страны большие пенсии и ряд лечебных льгот. А те, кто воевал в Афганистане, не получили в своей стране ничего, кроме оскорблений и после 1991 года вообще были брошены правительством России на произвол судьбы. И причин такого отношения к ним я понять не могу и не хочу!

ПОЖЕЛАНИЕ ГЕНЕРАЛА

— Что бы Вы, Виктор Георгиевич, в заключение нашей беседы могли бы пожелать тем, кто будет ее читать — и, главное, той службе, которой Вы отдали лучшие годы своей жизни?

— Очень хотелось бы пожелать, чтобы наша страна обрела стабильность. Чтобы ее граждане, особенно пенсионеры, приобрели возможность жить нормально и не рыться в ящиках с мусором. Чтобы те, о ком мы говорили в последнем вопросе, ощутили заботу государства, а не только сами вытаскивали себя из полунищего состояния. Чтобы инвалиды всех войн перестали слышать от разных чиновников, что они, дескать, не посылали их в Афганистан или в Чечню!

А что касается органов госбезопасности, то всем нам, кому не безразличны интересы нашей страны, очень бы хотелось, чтобы они, спецслужбы России, полностью возродились. А те, кто служат в них сейчас, не вычеркивали тех традиций, на которых строились разведывательные и контрразведывательные подразделения советского периода. Ведь главной их традицией являлось служение Родине. Когда меня в 1992 году после международной пресс-конференции спросили представители телевидения США: повторись история СССР и моя жизнь заново, пошел бы я служить в КГБ или нет? Не задумываясь, я ответил, что пошел бы снова работать в органы госбезопасности. Мы гордились тем, что служили своей стране и своему народу.