«ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПРЕСТУПНИК»

С бывшим руководителем ГОСТЕЛЕРАДИО СССР Леонидом Петровичем Кравченко наши читатели уже знакомы. В этом номере он поделится своими воспоминаниями о том непростом времени, в которое ему довелось работать; о событиях, непосредственным участником которых он оказался.

Расскажет, с каких нелицеприятных поступков начинали свой путь кое кто из тех, кто считается сегодня самыми известными журналистами России. Как смогли они перейти черту нравственности, предав своего наставника, который помог им создать свои первые передачи, принесшие им всенародную славу, а затем и огромные деньги?

Леонид Петрович, все помнят Вас как председателя ГОСТЕЛЕРАДИО, а как и когда Вы попали на телевидение?

Произошло это в 1966 году. Я работал зам. редактора отдела экономики «Строительной газеты, когда мне предложили перейти на телевидение в качестве первого заместителя редактора передач для Москвы и Московской области. Не знаю, что меня толкнуло, — может быть «внутренний голос подсказал», — но я решил рискнуть.

Сложный был тогда период — 1966 1971 годы. Не хватало съемочной техники, помещений, — на Шаболовке не могли все разместиться, пока не переселились в Останкино. Я сам готовил передачи, снял несколько документальных фильмов. Тогда электронного монтажа ещё не было, — все делали, можно сказать, вручную, но, тем не менее, это было прекрасное время. Программы не записывались, все шло «живьем».

К слову сказать, — сегодняшним ведущим отдельных авторских программ на ТВ — «Времечка», например, — стоит поучиться у ведущих тех лет и мастерству, и культуре речи, и умению держаться перед камерой.

На телевидении я дорос до первого заместителя Генерального директора программ ЦТ. Позднее, в 1985 году, был приглашен на должность первого заместителя председателя ГОСТЕЛЕРАДИО. В мои непосредственные обязанности входило руководство именно ТВ.

Четыре года работы, — самой интересной в моей жизни, потому что с началом перестройки стали открываться новые возможности. Не без моего участия на ТВ пришла гласность. Кто свободен от предрассудков, от жажды какой то мести, — а я думаю, таких на ТВ большинство, — с теплотой вспоминают этот незабываемый период работы на телевидении.

По словам Андрея Макаревича, лидера группы «Машина времени», в 80 е годы Вы могли, по звонку из весомых идеологических инстанций, элементарно «зарубить» их выступления на ТВ. Это на самом деле так?

Нет, не так. Некоторые высказывания деятелей нашего искусства, непосредственно со мной не общавшихся, но в своих интервью пересказывающих содержание наших встреч, меня поражают. Главное, что это остается безнаказанным. Особенно кое кто из них стал «набирать очки» по поводу того, как я их прижимал, когда меня освободили после событий августа 1991 г.

Многие честные люди из сферы искусства, из различных творческих союзов знают и помнят, какой переворот на ТВ произошел (в хорошем смысле этого слова) с 1985 года по 1988 год. Было проведено кардинальное обновление телевизионного вещания, открыты программы с телефонами, вновь возродился КВН, с полок были сняты ранее запрещенные, по тем временам достаточно смелые фильмы и многое другое. Тогда я считался (скажу без ложной скромности) главным реформатором ТВ, можно сказать, героем дня.

За семь месяцев 1985 г. объем живого эфира был увеличен в 25 раз, вышло около 70 ти новых рубрик, постоянных разделов, программ, адресованных самым разным группам населения. ТВ стало более социальным, старалось откликаться на боль и чаяния людей, отвечать их запросам, перестало быть просто развлекаловкой.

Я всегда считал, что ТВ должно быть интересным, разнообразным, служить социальной защитой и поддержкой для миллионов телезрителей. А не инструментом для отмывания денег хозяевам отдельных ТВ каналов и чьих то передач, которым платят за рекламу те, кого они приглашают в эфир. Любых политиков, независимо от их политического вероисповедания, — от фашистов до либералов.

Для многих, кто работает на подобных каналах, деньги не имеют ни запаха, ни политического окраса. Хотя сам хозяин передачи или канала может быть ярым гайдаровцем, — за деньги на своем канале или в телецентре он потерпит кого угодно, хоть черта лысого!

То же происходит и во многих газетах: от обычных до ИНТЕРНЕТ-изданий.

Давайте поговорим о вашем втором приходе на ТВ. Как Вы узнали о назначение вас на пост председателя ГОСТЕЛЕРАДИО. Президент говорил с Вами лично?

Да, был серьезный разговор с президентом. Со мной связались 5 ноября 1990 г., когда я отдыхал в Крыму, и передали, чтобы после Октябрьских праздников я сразу приезжал в Москву к Горбачеву, где будет идти речь о новой работе.

Признаюсь честно: мне не хотелось оставлять пост Генерального директора ТАСС. Были интересные планы, на 20 ноября была назначена встреча в Японии, — я должен был брать интервью у премьер-министра Японии, — и многое другое.

Но 12 ноября в кабинете Горбачева состоялся достаточно продолжительный разговор, в котором ему удалось убедить меня в необходимости лично возглавить ГОСТЕЛЕРАДИО, приступить к его реорганизации, создать новые компании: одну — по телевидению, другую — по радио (хотя позднее выяснилось, что смысла в этом нет, и сохранилась единая Телерадиовещательная компания). Когда я попытался отказаться, Горбачев смутил меня ещё и тем, что для разговора с таким же предложением были приглашены пять человек, очень известных деятелей.

Я понимал, какую огромную роль ТВ и радио играет в жизни общества. Особенно в политической борьбе, в противостоянии, которое обозначилось уже довольно четко.

Причем изначально оно шло между партиями: КПСС, чьим сторонником и членом я тогда был, и демократической партией, верхушка которой и развалила нашу страну — великую супердержаву СССР.

А не между олигархами, как это было потом, когда мои коллеги по журналистскому цеху, подобно представительницам древнейшей профессии, стали обслуживать тех, кто растащит позже нашу страну по частям, за деньги поливая все русское и советское, а заодно и друг друга грязью! Что я считаю абсолютно неприемлемым, поскольку у любого журналиста на первом месте в работе должна присутствовать, прежде всего, гражданская позиция и совесть!

В первую очередь, ко мне обратились не как к политику, а как к профессионалу. Горбачев знал меня как первого заместителя председателя ГОСТЕЛЕРАДИО. Когда на ТВ затевались какие то интересные кампании, в том числе пропагандистские, он, в основном, наиболее близко и тесно общался именно со мной. Когда я попал в ТАСС, это сотрудничество было продолжено.

Предлагая мне новый пост, он, соответственно, рассчитывал иметь в моём лице единомышленника, которым я, действительно, и был в то время, — разочарование наступило позже, — когда я увидел, как он сдает позиции СССР на мировой арене, за что получает титул лучшего немца года, и после событий в Тбилиси, Ереване, Вильнюсе. Уходит от ответственности на всех съездах Верховного Совета СССР, сдает на заклание руководство Армии, КГБ и ЦК КПСС, прикрываясь тем обстоятельством, что он был не в курсе событий, — эти руководители принимают решения за его спиной.

Леонид Петрович, с кем на ТВ у вас были более теплые отношения: с журналистами -корифеями: Боровиком, Зориным, Сейфуль-Мулюковым или с молодыми журналистами — «взглядовцами» и их коллегами из других молодежных программ?

Если вспомнить те годы, то, конечно, больше я общался с молодыми и талантливыми журналистами и помогал им. Рождение таких популярных в ту пору программ на ТВ, как «Взгляд», «До и после полуночи», «Утро», которое называлось «90 минут»; на радио — «Панорама Маяка», «Молодежный канал», состоялось в моем кабинете.

Разумеется, работал я и с политическими обозревателями, журналистами, — профессионалами высочайшего класса, — имена которых Вы упомянули и другими. Мастерству которых, как я уже отметил выше, журналистам всяких сегодняшних «независимых» и авторских СМИ, получавшим подпитку от олигархов в России после 1991 года и ставшим полностью зависимыми от своих хозяев, еще долго надо будет учиться, учиться и учиться!

Я был непосредственным куратором группы политических обозревателей, а когда я стал председателем ГОСТЕЛЕРАДИО, эта группа политических обозревателей утверждалась лично президентом СССР.

Я представлял их кандидатуры ему на утверждение, потому что он рассчитывал, что они будут его глазами, ушами и даже языком.

Вы были всегда выездным журналистом, независимо от того, какую должность Вы занимали, и мне пришлось, общаясь с генералом армии, первым замом председателя КГБ СССР Ф. Бобковым, чье ведомство, — Пятое Управление КГБ СССР, — очень плотно опекало ТВ СССР, слышать про вас очень теплые слова, как о профессионале высочайшего класса. В связи с этим, простите мой вопрос, но не приходилось ли вам сотрудничать с компетентными органами нашей страны?

Нет, мне не приходилось. Посты, которые я занимал, не давали права им предлагать мне сотрудничество. Не секрет, что и в ТАСС, и в АПН, и в ГОСТЕЛЕРАДИО была определенная группа журналистов, в том числе работающих за рубежом от КГБ СССР, проходящих по особой папке и получавших зарплату не у нас на ТВ.

Но они, в большинстве своем, были хорошими журналистами в профессиональном плане, это не тот случай, когда они ничего не делали для ТАСС, для ТВ, для радио и своих газет. Вспомним, хотя бы, талантливого специального корреспондента газеты «Известия», ныне покойного, полковника ПГУ КГБ СССР Л. Колосова, первого журналиста в СССР, опубликовавшего в своей газете информацию о том, что представляет собой мафия на Сицилии, взявшего интервью у босса сицилийской мафии. Но подобная работа разведок под крышей журналистики была международной практикой всех ведущих стран мира.

Это была борьба служб разведок и государственных систем. В силу специфики своей работы, находясь в самом центре этого противостоянии, использовались и журналисты. Но, к сожалению, Горбачев после своей встречи с президентом США Рейганом уничтожил практически все наработки советских спецслужб под крышей журналистики, в то время как американские власти в ответ на его шаг не стали поступать так со своими разведчиками, работавшими по всему миру под видом журналистов. И, к слову сказать, я считаю, что правильно уже ушедший из жизни председатель КГБ СССР В. А. Крючков и названный Вами его заместитель Ф. Бобков, пытались образумить Горбачева, объясняя, что пока западные разведки не прекратят действие своих спецслужб под крышей СМИ, руководству нашей страны этого тоже делать нельзя!

К великому сожалению, М. Горбачев поступил как всегда, — никого, кроме Рейгана и Тэтчер, за подачки с Запада, не слушая.

Леонид Петрович, с чем было связано закрытие программы «Взгляд»? И сам ли ушел от вас ведущий «До и после полуночи» Молчанов?

Начну со второго вопроса. Что касается Молчанова, то для меня его предательство было особой болью. Я привел Молчанова на ТВ (до этого он работал в АПН), я помог ему создать программу. Когда я работал первым замом, то опекал каждый ее выпуск, сделал, чтобы она была смелой, интересной, неожиданной. Когда я стал председателем ГОСТЕЛЕРАДИО, я в нее не вмешивался ни разу. Володя Молчанов это хорошо знает, — для меня это было свято.

Он тайно привел на передачу Элема Климова и Егора Яковлева, лучшего друга прораба перестройки и агента влияния ЦРУ и Госдепа США А. Яковлева, который сделал многое для разрушения СССР, развалившего его идеологию, будучи секретарем идеологического отдела ЦК КПСС, а затем советником президента СССР. Превратившего гласность в охаивание всего советского и патриотического.

Эти два деятеля демократического фронта начали меня костерить в эфире «До и после полуночи». Я не сказал Володе ни одного слова упрека и для меня оказалось полной неожиданностью, когда он, по чисто коммерческим соображениям, ушел в другую студию, на большую, чем на государственном телевидении, зарплату.

Молчанову было выгодно набрать политические очки, как будто его кто то преследовал, мешал, или вырезал что то из его передач. Никто ему не мешал. По крайней мере, я ни разу этого не сделал за все время существования его передачи.

Мне было досадно, что после августовских событий Молчанов оказался в группе людей, подписавших письмо на имя Ельцина, в котором я был назван государственным преступником. Суть его сводилась к тому, чтобы разобраться: а не знал ли я о заговоре заранее и не был ли я среди его членов!

Что, кстати, вызвало смех даже у следователей Генеральной Прокуратуры РФ после их ознакомления с этим письмом.

Что же касается закрытия программы «Взгляд», то из за недостатка информации здесь много надуманного. В первую неделю после назначения меня председателем ГОСТЕЛЕРАДИО я сказал такую фразу: «Скорее небо обрушится на землю, чем я буду покушаться на эту программу!». Но что произошло: на следующий день после того, как министр иностранных дел СССР Шеварднадзе подал в отставку, ребята из «Взгляда» решили пригласить его на передачу.

Он отказался и об этом я сказал А. Любимову, как руководителю программы. К замене они готовы не были и, в результате, утром программа не вышла в эфир. Не вышла она и через неделю, когда они хотели повторить летнюю передачу о Шеварднадзе, о его поездке по странам Африки. Вместо того, чтобы честно сказать, в чем тут дело, пошли многочисленные интервью разных деятелей ТВ о том, что Кравченко закрыл передачу, начались оскорбления. Много грязи было вылито на мою голову, хотя я не раз подтверждал, что передача «Взгляд» может возобновиться, только нужно составить контракт, по которому народные депутаты, представляющие «Демократическую Россию», имеющие в своем распоряжении телевизионную программу «Взгляд», не делали бы эту передачу средством политической борьбы, а создавали бы нормальную программу.

Вообще то это нонсенс, когда ряд журналистов, став депутатами, «перепутали» свои служебные обязанности с политическими, пытаясь использовать государственное телевидение в своих политических целях, разваливая собственную Родину.

В чем им покровительствовал вышеназванный А. Яковлев, будучи секретарем идеологического отдела ЦК КПРФ, а затем и главой Телевизионной Компании России.

Ни в одной развитой стране мира не допускается, чтобы комментатор или обозреватель зарубежного ТВ был одновременно и депутатом. В Европе и США он полностью уходит на депутатскую работу, а не совмещает ее с журналисткой деятельностью.

Это и был основной конфликт. Были установлены сроки для подписания контракта, но со стороны молодежной редакции, — конкретно от Любимова, Политковского и др. ее руководителей, — альтернативный контракт предложен не был.

Уважая этих журналистов за профессионализм, я всё же им четко сказал, что представляю государственное телевидение, представляю президента СССР, а вы в своей программе ведете борьбу с президентом собственной страны, получая при этом зарплату от государства, от правительства. Откровенно используете эту передачу для сведения политических счетов и выполняете заказы тех, кто хочет разрушить вашу страну. Давайте четко обозначим рамки возможного. В остальном — выбор тем, какой вам угодно, никакой цензуры, как ее не было раньше с моей стороны, так и не будет.

Контракта так и не последовало. Вот так «Взгляд» оказался приостановленным, но не закрытым. Они продолжали делать его и показывать в различных студиях, в том числе, в Ленинграде, Прибалтике, в Сибири.

Леонид Петрович, помните это подловатое и злопыхательское, если не сказать прямо, паскудное письмо в газете «Аргументы и Факты», которое было подписано рядом деятелей, псевдоинтеллигентов, от цеха кинематографистов и журналистов. Инициатором его был бывший народный депутат РФ и весьма, на мой взгляд, слабый актер театра БДТ Олег Басилашвили, не ясно, по какой причине перепутавший проходную служебного входа своего театра с Кремлевским дворцом. Почему же это произошло и почему именно Басилашвили, актер, совершенно, на мой взгляд, исчерпавший себя для театра и кино; сумевший после 1991 года только материться в «Бандитском Петербурге» стал вползать в эти грязные политические игры?

Все просто. Действовали довольно мощные силы, эта компания хорошо управлялась, координировалась. А управлялась людьми высокопоставленными, которые были близки к президенту СССР, что самое интересное, среди которых был прораб перестройки, упомянутый мной выше, А. Яковлев.

Был разработан определенный сценарий этой травли, на одном из этапов которой большая группа деятелей культуры подписала письмо, смысл которого состоял в том, что мы де не будем сотрудничать с кравченским телевидением до тех пор, пока не будет открыт Российский канал, принадлежащий новому руководству, Ельцину, правительству России. Канал продолжительностью шесть часов уже открывался, — все подписанты письма об этом знали, — тем не менее, такое письмо родилось и было подписано.

Для того чтобы понять, почему именно Басилашвили, надо знать о том, что они всегда были дружны с Б. Курковой (там же был и Полторанин), объявлявшей мне «священную войну».

На съезде журналистов ленинградской группой, а именно Б. Курковой, и, кстати, Егором Яковлевым от московской группы, с первой же минуты съезда был поставлен вопрос персонально о Кравченко.

После того, как меня выслушали, зал зааплодировал — съезд закончился моей победой. Только 16 17 человек проголосовали против меня. К сожалению, люди не знали многих фактов, поэтому их мнением можно было легко манипулировать, — появились пасквили в «Комсомольской правде», в «Московском комсомольце», в «Аргументах и фактах», в «Известиях». В «Комсомольской правде», например, обо мне было сразу девять публикаций. Все это было провокацией для политического противостояния.

Евгений Додолев запускал обо мне такие утки, что мне приходилось объясняться в прямом эфире. Когда я однажды прочитал в «Совершенно секретно» (№27, 1991 г.) о том, что у Саши Любимова умерла мать, потому что Кравченко «задушил» «Взгляд», а на ее похоронах в мой адрес произносились гневные речи, я спросил у Любимова: «Неужели это действительно так?». На что он мне ответил: «Да, ну, что Вы, Леонид Петрович, о вас разговора не велось». Он сам был возмущен тем, что позволил себе Додолев. Это, кстати, частный пример, показывающий, что Додолев не всегда верно и честно излагал факты.

Когда Вы заговорили о поведении этой псевдоинтеллигенции, мне пришли на ум строчки из В. Высоцкого: «… Кричат загонщики, и лают псы до рвоты!». Получается, Вы оказались жертвой противостояния?

Да, на самом деле, я оказался практически в эпицентре противостояния между двумя политическими силами и блоками: Горбачев Ельцин.

После того, когда мною была провозглашена приоритетная концепция художественного вещания, где я открыто излагал свою позицию, говорил, что хватит политиканства, хватит экстремизма, необходимо сократить объем политического вещания до разумных пределов (а это 30 % от общего объёма) — эту концепцию объявили ущербной. Как развлекаловку, как отвлечение от политики и актуальных проблем.

Однако, в конце концов, и Егор Яковлев, став главой ТВ, пришел к тому, что нельзя больше так «отравлять» людей политикой. При мне шли бесконечные трансляции съездов депутатов, сессий Верховного Совета СССР и Верховного Совета России, Ленсовета и Моссовета.

Это, простите меня, шло впрямую или под «уколом»?

Это все шло впрямую. Я хотел делать настоящее ТВ, чтобы телезрители с удовольствием смотрели телевизор, а не сходили, как сейчас, с ума, после просмотра боевиков, вроде «Бригады», или «Черного бумера», где восхваляется удаль бандитов и в неокрепшие мозги молодежи вбивается идея о благородстве криминала. Что ради денег можно пойти на все, — от торговли оружием с чеченскими террористами, до продажи наркотиков!

Кстати, режиссер «Бригады» А. Сидоров сам стал жертвой своего же «творения». Подражая герою этого фильма бандиту «Космосу», его сын Леонид совершил циничное убийство и приговорен к 13 ти летнему заключению в колонии особого режима!

Я понимаю чаянья и нужды молодых и не совсем молодых актеров, играющих в этом фильме — в наше непростое время всем хочется зарабатывать хорошие деньги, чтобы их семьи жили нормально. Но надо же осознавать, что реклама и героизация разных криминальных отбросов, по меньшей мере, неприлична и аморальна. Не все же можно продавать за деньги, как душу дьяволу, — есть же черта нравственности, которую переходить ни в коем случае нельзя. Что переход этот опасен — как для них самих, так и для тех, кто смотрит их фильмы!

Если же вернуться в то время, о котором у нас с вами идет речь, можно только сожалеть о том, что определенная группа людей через журналистику развязала подобную травлю. Их сценарий был вполне ясен, — я даже мог предугадать месяца на два вперед, какими этапами он будет развиваться.

Возможно, я сейчас невольно посыплю «соль на рану», но было Вам тогда больно от того, что это подлое и мерзкое, по своей сути, письмо подписали взглядовцы и Молчанов, т. е. все те, кто своим успехом и популярности был обязан Вам по гроб своей жизни.

Мне кажется, таких деятелей, а также тех, кто производит и субсидирует подобные фильмы, удачно характеризуют слова из песни И. Талькова:

Обернулся демократом самый брежневский пират,

Комсомольская бригада назвалась программой «Взгляд»,

Перестроились комсорги, — в шоу-бизнес подались,

И один из них свой орган называет фирмой «Лис»!

Коммунист из ГосКино вместо фильмов о чекистах

Рекламирует порно. Атеисты хвалят Глоб,

И бомбит жлобов с трибуны самый главный в Москве жлоб.

Перестроиться несложно. Только вот, в чем вся беда, —

Перестроить можно рожу, а вот душу — никогда!

Разумеется, было больно. Тем более что мне в довольно жесткой форме были предъявлены претензии, что этих людей, — этих демократов — взрастил я сам, отдав, таким образом, телевидение в руки противника. Песня И. Талькова, действительно, удачно отражает то, что тогда происходило.

В определенной степени в этих претензиях, высказанных на страницах газеты «Завтра», доля правды была. Многие были приведены на ТВ именно мною. В их руки были отданы хорошие, популярные программы. Это были люди, не лишенные таланта, они профессионально делали свое дело, но давайте задумаемся, — чему они стали служить?

Когда подули другие политические ветры, направленные на развал нашей родины, новым хозяевам, переманившим их большими деньгами, первым делом требовалось свалить существующее правительство: Рыжкова, затем Павлова. Следующим этапом — убрать и самого президента СССР М. Горбачева. Чтобы расчистить дорогу новому хозяину России — Б. Ельцину.

Таким образом, вышло, что я оказался заложником создавшейся ситуации: назначал меня на ТВ президент и в главных вопросах я обязан был следовать проводимому им курсу. Этого мне оппозиция простить не могла, — как державнику и государственнику, а так же — как патриоту своей страны.

Мои же молодые коллеги, встав на сторону оппозиции, жаждавшей развалить СССР, оказались по другую сторону баррикад и стали бороться со мной лично. Естественно, что это предательство я воспринял с большой горечью.

В январе 1990 г. «Аргументы и факты» опубликовали статью под заголовком: «В Литве танки, на экране танцы», где ведущая — тогда ТСН, а затем НТВ, — Татьяна Миткова гневно возмущалась, что в Вильнюсе погибли люди, там траур, а Л. П. Кравченко выпускает полуголых девочек на экран в передаче «Александр-Шоу».

Однако та же Татьяна Миткова, после августа 1991 года рассказывая в «Новостях» о кровавых событиях в Грузии и Абхазии, заканчивала программу в приподнятом настроении, предложив телезрителям посмотреть шоу с полуголыми девочками. Как же все это понимать и не считаете ли Вы это верхом цинизма и подлости?

Для сведения со мной счетов Миткова использовала все дозволенные и недозволенные приемы. Им тогда надо было травить и травить меня всеми возможными способами, какие они у них были! Сгодился и этот циничный прием грязной политической борьбы.

Все, что в январе 1991 года происходило в Вильнюсе и в Прибалтике, — исходя из той информации, которой я располагал и по моему глубокому убеждению, — все эти события развивались, прежде всего, по сценарию и с помощью западных спецслужб.

Однако связанные с ними СМИ, в том числе и через тех политиков, о которых мы с вами упомянули выше, (кого, как А. Яковлева, в ЦРУ называли агентурой влияния) представили дело как подавление свободы в Прибалтике.

Я был хорошо информирован, что там происходит, и было неприятно, что Миткова, не попытавшись разобраться, использовала тот факт, что я чего то не досмотрел. Причём, заметьте, сама, закрыв свой ТСН, хлопнула дверью, — никто с ТВ ее не выгонял, — как она заявила тем же «Аргументам и фактам».

Цинизм Митковой состоит в том, что она прекрасно понимала, что такой объем одному человеку объять физически просто невозможно — 286 часов ежесуточного радио и 49 часов ТВ. Произошло всё по вине программной дирекции, которая была обязана за этим следить и в которой работали достаточно опытные люди. Был, наконец, мой заместитель, который непосредственно этим занимался. Многое тогда выходило в эфир помимо моей воли.

Повторюсь, цинизм Татьяны Митковой состоял в том, что в то время это были лишь эпизоды. Позже, после 1991 года, когда стали убивать в Таджикистане, Абхазии, Грузии, когда в Москве людей расстреливали по заказу, когда кровь по всей России потекла рекой каждый день, тогда уже никого из ее коллег по ТВ это не возмущало. Они уже вовсю обслуживали новую власть.

Если бы кто то, после 1992 года, решил обвинить ее в этом в эфире, то сделать это было невозможно, — оппозиционного вещания, к сожалению, в нашей стране тогда, увы, не существовало.

Притом, что когда «консерватор» Кравченко был у руля ТВ и радио, — на первом канале было пять или шесть постоянных оппозиционных программ (а не один час в неделю, чего добивалась летом в 1992 году ельцинская оппозиция). Ленинградский, московский и российский каналы были оппозиционными. Когда я делал раскладку, то 2 / 3 объема у меня получалось оппозиционным, и после это я выглядел консерватором, которого надо было травить!

Хотелось бы спросить у тех из моих коллег, кто стал верой и правдой обслуживать телеканалы разных олигархов: «В каком же государстве мы жили, в демократическое ли время, если оппозиции Ельцину, в лице партий патриотов и коммунистов, нужно было летом 1992 года собрать 40 тысяч людей у «Останкино», чтобы выбить один час оппозиционного вещания в неделю?».

Я не говорю о позоре 1993 года, когда после выхода указа Ельцина о прекращении полномочий избранной высшей власти в России, — Верховного Совета РФ, — части ОМОНА МВД и ряда охранных предприятий, связанных корпоративными обязательствами с высшими чинами безопасности Ельцина, переодетые в пятнистую форму, стали избивать народ России. Этот народ хотел пройти на помощь к своему Парламенту, а в этот момент разные псевдодемократические журналисты, среди которых были Т. Миткова, А. Боровик и Е. Киселев, с экрана ТВ стали призывать президента к вводу в Москву танков, чтобы давить оппозицию.

Видимо, опасались, что при построении нормальной рыночной системы в России их хозяева — телемагнаты, вроде Гусинского, уже не смогут, из за справедливой системы налогов (которую позже им совершенно правильно утроил В. Путин), платить им огромные зарплаты за обслуживание своих интересов!

В то время как в любом цивилизованном государстве оппозиционное вещание ТВ и оппозиционные газеты рассматриваются, как норма. О чем заявил в Госдуме, при своем утверждении премьер-министром правительства России, В. Путин.

В 1992 1999 годах на экранах ТВ появлялись иногда представители оппозиции, но обязательно с представителями тех, кто отстаивал позицию президента Ельцина. И обязательно шла дискуссия, сопровождавшаяся при этом непременными комментариями ведущего, как правило, журналиста демократической направленности, сторонника президента РФ Ельцина. Это нормальная передача, но — не оппозиционная.

Возвращаясь к нашему вопросу. Я информировал Горбачева о том, что становится невозможно работать. Что я становлюсь объектом травли не потому, что плох как профессионал или человек с определенными убеждениями как государственник, (хотя это их тоже раздражало), а потому, что у меня, в отличие от них, есть эти самые убеждения. «Стрельба» шла по Горбачеву, но «стреляли» через меня.

Леонид Петрович, как же Вы, после всех гадостей, в виде подметных писем в ваш адрес, подписанных холуйствующей перед любой, — от коммунистической до демократической, — властью псевдотворческой интеллигенцией, позволяли показывать по ТВ их фильмы. Например, Марка Захарова, Эльдара Рязанова и им подобных деятелей?

Это была моя принципиальная позиция. В свое время те фильмы этих режиссеров, что не хотели показывать на ТВ, я показывал, будучи первым замом. Даже немножко в тайне от председателя ГОСТЕЛЕРАДИО, который был против показа некоторых фильмов. Прошел фильм «Гараж» Рязанова, прошла передача о Владимире Высоцком, на которую было потрачено 10 тыс. долларов, чтобы скупить имеющиеся за рубежом (во Франции, Италии и др. странах) видеоматериалы о Высоцком. Эти передачи прошли в январе, они совпали с днями смерти Ленина. Деятели культуры когда я им был нужен, очень высоко ценили это понимание свободы творчества.

Беседу провел И. Тарасов.

(Окончание в следующем номере)