Автор: Андрей Борцов

СОЦИАЛИЗМ БЕЗ ЯРЛЫКОВ

Большинство людей ведет растительный образ жизни. Они как бы часть Природы. А чему можно научить «часть Природы»? Чему угодно. Только для этого бессмысленно обращаться к ее интеллекту.

Давайте вспомним, какие страны уже рассмотрены в рамках работы. Начали мы, естественно, с Советского Союза (позже, при анализе причин распада социалистической системы, мы к нему еще вернемся). Далее продолжили Третьим Рейхом — анализ событий в стране, которая изобрела национал социализм, был необходим для раскрываемой темы. Потом проанализировали Китай — не все согласны с тем, что там построен сейчас именно социализм, но, надеюсь, что я был достаточно убедителен. Обратный пример — Швеция; «шведский социализм» — неудачный ярлычок и не более того.

До подведения итогов обсуждения надо будет разобрать вопрос о социализме в Белоруссии — опять же, не все согласятся, но, на мой взгляд, политика там имеет достаточно выраженную националистичность (при этом, обратите внимание, без шовинизма), а экономика имеет именно социалистическую структуру — понятно, что без догматичности марксизма. Очень важный опыт, особенно с учетом того, что белорусы — это тоже русские, а Белоруссия — бывшая Белорусская ССР.

Но до этого считаю целесообразным поговорить о других социалистических странах. Ведь если мы говорим о социализме как явлении, нельзя подгонять факты под теорию, обсуждая только те страны, которые «удобны». Нельзя же игнорировать факт, что социалистические страны чуть ли не синхронно отказались от социалистического пути развития?

Так что давайте посмотрим на мировую социалистическую систему недавнего прошлого.

СПИСОЧНЫЙ СОСТАВ

«Социалистические страны» — термин, использовавшийся в СССР в соответствии с терминологией КПСС для обозначения стран, придерживающихся идеологии марксизма-ленинизма, с достаточно устойчивыми режимами — независимо от дружественных или враждебных отношений с СССР.

Характерно, что в остальном мире такие страны называли коммунистическими, а не социалистическими, делая акцент на «красной угрозе», а не на социальном строе как таковом.

К середине 1980 х годов в СССР к социалистическим относили 15 стран:

Народная Социалистическая Республика Албания (НСРА);

Народная Республика Болгария (НРБ);

Венгерская Народная Республика (ВНР);

Социалистическая Республика Вьетнам (СРВ);

Германская Демократическая Республика (ГДР);

Китайская Народная Республика (КНР);

Корейская Народно Демократическая Республика (КНДР);

Республика Куба;

Лаосская Народно Демократическая Республика (ЛНДР);

Монгольская Народная Республика (МНР);

Польская Народная Республика (ПНР);

Социалистическая Республика Румыния (СРР);

Союз Советских Социалистических Республик (СССР);

Чехословацкая Социалистическая Республика (ЧССР);

Социалистическая Федеративная Республика Югославия (СФРЮ).

Показательно, что, в отличие от Запада, в СССР не причислялись к социалистическим развивающиеся страны с декларацией марксистско-ленинской идеологии: Афганистан, Народная Демократическая Республика Йемен, Кампучия, Ангола, Народная Республика Конго, Мозамбик, Сомали (до 1977), Эфиопия, Никарагуа. Они именовались «странами социалистической ориентации».

К странам, придерживавшимся немарксистских теорий социализма, в СССР, при условии хороших отношений с СССР, также часто применялся термин «страны социалистической ориентации». Но этим были недовольны другие компартии, и в результате международных межпартийных дискуссий к 1980 м годам устоялся термин «страны, идущие по некапиталистическому пути развития».

А именно: Бирма (Мьянма), Ливия, Сирия, Ирак, Гвинея, Египет (при Насере и раннем Садате), Бенин, Алжир, Буркина-Фасо, Гвинея-Бисау, Танзания, Сан Томе и Принсипи, Замбия, Зимбабве, Сейшельские острова. Такие страны, как Демократическая Социалистическая Республика Шри Ланка или Тунис, провозглашавшие национальные модели социализма, но ориентировавшиеся на Запад, никогда к странам социалистической ориентации в СССР не причислялись.

Какой из этого следует вывод?

Говоря о крахе социалистической системы, нельзя смешивать действительно социалистические страны и те, которые запад называл коммунистическими. Разница принципиальная. Я уже писал в начале статьи «Социализм без ярлыков» об отличиях социализма и коммунизма, а сейчас давайте продемонстрируем это на примере.

КОММУНИСТИЧЕСКАЯ КАМПУЧИЯ

Пожалуй, самый наглядный пример — все время приводится как «до чего доводит коммунизм!». Давайте посмотрим, для чего именно. Пробегусь кратко, без особых комментариев — все же побочная тема.

В Камбодже (Кампучии) попробовали установить коммунизм сразу, без какого либо переходного периода — эдакое развитие марксистско-ленинской догмы.

Вот, скажем, равенство. Оно, как вы понимаете, от денег. Поэтому деньги были попросту отменены — причем без какого либо предупреждения. Центральный банк попросту взорвали, а деньги отменили. Забавно, что после этого в стране имели хождение американские доллары — но за это преследовали еще серьезнее, чем большевики валютчиков.

Полная коллективизация была завершена за два года. Горожан принудили менее чем за сутки расстаться с домами и имуществом, выселив в деревни. Это в социалистическом СССР для преодоления антагонизма между городом и деревней проводилась так называемая «смычка», а в Камбодже все просто: нет города, нет противоречий с деревней.

Все городские жители были распределены по сельскохозяйственным коммунам. Пномпень был полностью эвакуирован и превратился в город-призрак, по улицам которого бродили дикие животные среди растущих джунглей.

Были даже проверки: после такого «добровольно-принудительного» перемещения предлагалось «вернуться в родную деревню» или перейти в кооператив с менее суровым режимом, с лучшим климатом и питанием. Всех «добровольцев» отправляли в еще более страшные места.

Пин Ятхай, сам ставший жертвой такого обмана, пишет: «Этим способом выявлялись индивидуалисты.… Горожанин доказывал, что еще не избавился от своих постыдных наклонностей и должен подвергнуться более суровой идеологической обработке в деревне с особенно трудными условиями жизни. Называя себя кандидатами на переезд, мы выдавали себя мучителям. Так красные кхмеры нащупали эффективный способ выявления самых ненадежных, наименее удовлетворенных своей участью».

Социальная забота обо всех трудящихся была налицо: каждый гражданин страны получал после рабочего дня свою чашку риса, а раз в год — комплект одежды: штаны и рубаху из черной хлопчатобумажной ткани единого образца для мужчин и для женщин. Женщины должны были коротко стричь волосы, носить украшения не разрешалось — феодально-буржуазный пережиток. Таким образом, было достигнуто не только социальное, но и половое равенство.

Идея коммунистического равенства развивалась: с 1976 года запрещено было готовить пищу дома, а также есть ее в одиночку. Все население по месту работы было прикреплено к общественным столовым.

В Демократической Кампучии (да-да, так называлась страна официально) не было ни тюрем, ни судов, ни университетов, ни лицеев, ни денег, ни почт, ни книг (кроме сборника изречений Пол Пота), ни спорта, ни развлечений… Был сплошной коммунизм.

Теория между тем проповедовала «аграрную революцию».

Для достижения истинного коммунизма и создания бесклассового общества необходимо было отказаться от всех развращающих и преступных благ капиталистической цивилизации, источников неравенства и эксплуатации, типа промышленности, образования, медицины, науки, машин и радиоэлектроники, от частной собственности и денег. Все население, до единого человека, должно быть крестьянами. С мотыгами, более сложные орудия труда требуют промышленности для производства.

После чего должна была настать простая и счастливая народная жизнь, всеобщее равенство без конкуренции, зависти и эксплуатации, к тому же удвоение производства риса. Конкретные детали счастливой жизни, понятно, не оговаривались.

Результат: если Камбоджа с 20 х годов ежегодно экспортировала сотни тысяч тонн риса и полностью обеспечивала этим основным продуктом питания собственное население, то в Демократической Кампучии экспорта не было в принципе, а рацион значительной части камбоджийцев был ограничен жидкой рисовой похлебкой.

Не менее коммунистическим было и отношение к семье как ячейке общества. Руководство «красных кхмеров» проявляло об укреплении семьи неслыханную заботу.

Процесс нельзя было пустить на самотек: что будет, если проверенный преданный революции товарищ выберет себе идейно чуждого спутника жизни? Такой случайно выбранный супруг может сбить революционера с верного пути или просто испортить ему повседневную жизнь.

Семья должна создаваться по четким критериям — политическим и идеологическим. В свадебные дни в коммунах выстраивали друг напротив друга в шеренги по 50 100 человек, заранее отобранных и проверенных партией кандидатов на брак. Представитель ангки (правящей элиты) выкликал пары по именам, а потом говорил: «А теперь поцелуйтесь, живите счастливо и рожайте детей ради укрепления революции». Партия помогала решать проблемы и тех, кто при ином общественном устройстве оказался бы выброшенным за борт: так, если партия приказывала идейно зрелым девушкам выйти замуж за ветерана войны, они беспрекословно соглашались и, разумеется, были счастливы в браке.

Понятно, что тем, кто рос при другом, — не народно демократическом коммунистическом режиме, — было сложновато. Поэтому в силовые структуры рекрутировали подростков от 13 до 18 лет, без различия пола (это коммунистично и демократично). Новобранцы теряли всякую связь с близкими, жили в военных лагерях, отрезанные от населения (которое боялось их), но обласканные властью. Молодежь вдохновлялась «возможностью не работать и убивать».

«Их забирали совсем юными и учили только дисциплине. Подчиняйся приказам и ни о чем не думай… Для них не существовало ни религии, ни традиций, ничего, кроме приказов красных кхмеров. Поэтому они уничтожали собственный народ, включая младенцев, так легко, словно давили комаров».

Интересно, что после победы революции ни государственного аппарата, ни даже партии фактически не существовало. Зачем трудовому народу кормить ораву чиновников, зачем на партийных съездах тратить время на то, чтобы выслушивать всяких перерожденцев, продавшихся ревизионистской Москве или Ханою? Полный коммунизм, неожиданно пришедший к народу Камбоджи.

Не было никакого культа личности, в отличие от СССР, и не было никаких портретов вождя. Никто даже не знал, кто ими правит. Вождь и его соратники были безымянны и называли друг друга не по именам, а по порядковым номерам: «товарищ первый», «товарищ второй» — и так далее. Сам же Пол Пот взял себе скромный восемьдесят седьмой номер, он так и подписывался под своими декретами и приказами: «Товарищ 87».

Это ли не коммунизм?

Все для блага народа! Даже трупы преступников являлись общенациональным достоянием — их использовали в качестве удобрения.

А помните лозунг «экономика должны быть экономной»? Вот вам его практическая реализация: кампучийцев забивали мотыгами — в целях экономии пуль расстреливать «предателей революции» запрещалось.

Впечатляет?

Согласен. Вот до чего доводит коммунизм.

Но — именно коммунизм, а не социализм! И просьба не путать.

ЕЩЕ РАЗ О РАСЕ

Не будем копаться в том, какие именно из «стран социалистической ориентации» были «более социалистическими», а какие — «более коммунистическими». В начале становления эксперименты не бывают «чистыми», всегда идет «обкатка идей». Так что рассматривать имеет смысл лишь социалистические страны как таковые (список приводился).

Я уже приводил ранее высказывание Michael A. de Budyon’а: «Мы должны помнить, что социализм — чисто арийское изобретение, в отличие от марксовского коммунизма, который суть библейский парадиз, адаптированный к экономическому веку. Социализм — это динамика, это общество равных возможностей для людей, имеющих одинаковый расово интеллектуально-биологический статус».

В списке же социалистических стран присутствуют азиатские. Более того, по социалистическому Китаю была отдельная статья. Нет ли тут противоречия: азиатов при всем желании нельзя отнести к арийцам (даже с учетом нечеткости значения этого не совсем научного термина).

Отнюдь. Желтая раса отлично умеет подражать, включая развитие заимствованных идей. Совсем наглядно: древние китайцы в глубокой древности изобрели бумагу, порох, компас и так далее. Даже бумажные деньги.

Но развития как такового практически не было: сравните с темпами развития белой расы, которая получила тот же порох.

Константин Крылов в своей работе «Поведение» относит Восток (азиатов) к Второй этической системе: «Я не должен вести себя по отношению к другим так, как они не ведут себя по отношению ко мне», более наглядно: «Если никто не будет, то и я не буду»; «Не делай другим того, чего ты не хочешь себе»; «Не делай того, чего боишься от других».

Под «другими» здесь, понятно, понимаются именно «свои», а не все человечество (этология научна, а не политкорректна), но для вопроса социализма наиболее важна сентенция «Если никто не будет, то и я не буду».

Крылов пишет: «Роль этических законов здесь играют, прежде всего, разнообразные запреты, или табу. Они, как правило, мотивированы прошлым: достаточным аргументом против совершения какого то действия является тот факт, что раньше так не делали, или перестали делать достаточно давно. Так что можно сказать, что вторая этическая система вообще ориентирует людей на прошлое как на источник знаний и основных ценностей».

Обратите внимание: в социалистических станах Востока обычно присутствует не просто «культ личности» как уважения перед Лидером, а именно поклонение Вождю. Также очень быстро догматизируются идеи — см., как пример, идеи чучхе в Корее. Всегда идет ссылка вида «как завещал…, как говорил…, как написано в…» и т. д.

Примечание: Многие читатели обнаружили сходство с приснопамятным «как завещал великий Ленин» и т. п. — почему азиатское мировосприятие проявлялось в идеологических материалах СССР с завидным постоянством? Все очень просто: среди тех, кто их писал, было непропорционально много евреев, именно еврейская интеллигенция задавала тон. Ну а Родина евреев — отнюдь не в Европе, а в Палестине. Конечно, они не азиаты по генотипу, но корреляция с азиатским типом мышления налицо — достаточно посмотреть на иудаизм: типичная религия запретов.

Крылов пишет, — и я с ним согласен, — что в такое общество импульсы развития могут прийти только извне. Примером могут послужить события, произошедшие на Востоке в XVII XX веках в связи с агрессией европейцев. В некоторый момент истории все или почти все традиционные общества Востока были практически разрушены, или, во всяком случае, деморализованы.

В наше время некоторые из этих обществ, преодолев этот кризис и усвоив (во время кризиса) некоторые новые модели поведения (частично пришедшие извне вместе с европейцами, частично же выработанные самими этими обществами), успешно встают на ноги и даже процветают (как, например, Япония или Корея).

При этом они продолжают оставаться восточными обществами со своей этической системой. На какое то время они даже могут в чем то обогнать или превзойти Европу или Америку, поскольку в период «золотого века» таких обществ (когда худшие варианты поведения уже отброшены, а схлопывание еще не зашло далеко) они могут быть очень эффективны. Однако этот расцвет со временем завершится так же, как и в прошлый раз — постепенным коллапсом, выход из которого может быть только кризисным.

Очевидно, что основной целью, признаваемой этими обществами, является стабильность. Прежде всего, здесь имеется в виду стабильность сложившихся отношений между людьми, их ясность и определенность. Зачастую такие общества достигают в этом отношении поразительных успехов.

Пример тому — Китай, где в результате тысячелетнего развития была выработана очень сложная система взаимоотношений между родителями и детьми, начальством и подчиненными и т. д. и т. п. Все допустимые виды поведения были строго регламентированы, а недопустимые быстро пресекались. Только события последних двух столетий (европейская и японская оккупации и революция) смогли нарушить эту замкнутую систему.

В этом отношении действия Мао во время культурной революции (как бы отвратительно они не выглядели) действительно ломали устоявшиеся нормы поведения, создавая тем самым некоторый простор для будущего — так что название «культурной революции» эти акции имели вполне законно. В сочетании с европеизацией, также несущей новые модели поведения, все это предотвратило схлопывание общества и обеспечило базу для нового расцвета, который уже начинается в Китае.

С учетом этого картина становится куда яснее. При этом Китай, как обладающий наибольшими ресурсами, смог продолжать именно социалистический путь развития (понятно, что с изменениями от изначального маоизма), а более мелкие страны, лишившись поддержки СССР, «продались» капитализму (об этом — далее).

Для азиатских стран социализм был не естественным социальным строем, а единственным вариантом выживания народа в условиях кризиса.

Азиаты консервативны и неравенство по происхождению и т. п. для них — естественный порядок. Даже там, где, казалось бы, уважение заслуживалось личными способностями (скажем, в Китае с древности можно было сдать экзамен и стать чиновником), отношение шло не к индивиду, а к должности как таковой. «Не человек красит место» — сентенция отнюдь не азиатская, на Востоке именно место красит человека.

Таким образом, анализируя социализм, реализованный в разных странах, подробно и тщательно разбирать азиатские варианты не имеет особого смысла. Поэтому будем рассматривать именно социалистические страны Европы (несколько особняком стоит Куба, но, при всем уважении, отдельно рассматривать ее мы не будем, — лишь в контексте).

ПЛАН МАРШАЛЛА

Прежде чем начать разговор об образовании социалистического пояса стран в Европе, надо вспомнить обстановку того времени.

Война закончилась, и уже в июне 1947 года Маршалл обнародовал свой знаменитый план имени себя. Европейцы аплодировали стоя, американцы были более сдержаны, опасаясь, что реализация будет невыгодна экономически. Однако план активно поддерживался Трумэном, который считал, что в результате реализации этого плана Америка стратегически выиграет, в частности, за счет оживления международной торговли и инвестиций.

Принятию плана Маршалла способствовало само наличие Советского Союза. В 1947 году в Париже прошли переговоры, посвященные этой программе, в которых приняли участие США. Франция, Великобритания и СССР. Министр иностранных дел СССР Вячеслав Молотов демонстративно покинул зал заседаний (почему — будет видно далее). Официальные предложения участвовать в этой программе были разосланы абсолютно всем европейским странам, включая Турцию (исключая, правда, франкистскую Испанию). Вслед за СССР отказались участвовать в страны Восточной Европы. А уже в феврале 1948 года чехословацкие коммунисты взяли в стране власть.

Посмотрев на «красную угрозу», политики США решили, что приход коммунистов к власти в Западной Европе — для них куда большее зло, чем возможные экономические потери США и в апреле 1948 года Конгресс одобрил этот проект: был подписан Акт Экономического Сотрудничества (Economic Assistance Act). Впервые в мировой истории держава-победительница (США) не взимала с побежденных держав репарации, а оказывала им крупномасштабную экономическую помощь. Участниками плана Маршалла стали практически все государства Западной Европы, находившейся вне зоны советского влияния. Исключениями стали Испания (по понятной причине) и Западная Германия (присоединилась к программе в 1949 году, причем в Германии было создано особое министерство, занимавшееся исключительно реализацией плана Маршалла).

Разумеется, план не был благотворительностью, хотя часть средств выделялась безвозмездно, а другая часть — в качестве долговременных кредитов с низкой процентной ставкой.

Основными задачами, помимо декларированной помощи неимущим, были повышение производительности труда и продуктивности европейской промышленности и сельского хозяйства, достижение международной финансовой стабильности, развитие торговли и развитие европейского экономического сотрудничества. Долларовые кредиты на столь льготных условиях позволили избежать гиперинфляции и возобновить международную торговлю и частные инвестиции (в основном — американских бизнесменов). Инвесторам гарантировалось, что они в любой момент смогут конвертировать прибыль в доллары и беспрепятственно вывезти эти средства.

Был создан особый механизм распределения американской помощи: США не разрешали государствам-реципиентам расходовать эти средства на «затыкание дыр» в государственных бюджетах. В долг давали, чтобы инвестировать, а не покрывать текущие расходы. Бюджет в этом случае представляет собой двухэтажную конструкцию — налоги покрывают текущие расходы, а займы направляются на капитальные инвестиции. Тогда и возвращать заемные деньги легче, поскольку они не лежат мертвым грузом, а работают.

Вот взять бы пример с этого РФ сейчас…

Но главное — то, что получение помощи ставилось в зависимость от реформ, проводимых странами-получателями и служащих поощрению свободной торговли между европейскими странами. Экономист Барри Эйхенгрин, автор исследования плана Маршалла «История наиболее успешной программы проведения экономических реформ», писал, что благодаря плану Маршалла Европа (и весь капиталистический мир) избежали масштабного экономического кризиса, подобного тому, который поразил мировую экономику после окончания Первой Мировой войны.

По его мнению, причина кроется именно в коллективных усилиях по преодолению экономических проблем и началу процесса европейской интеграции — в то время как и после Первой Мировой войны европейские страны проводили максимально жесткую национальную протекционисткую политику.

Но, как мы видим, коллективные усилия ненавязчиво так подразумевали очень крупную американскую помощь — было бы интересно, как бы европейцы договорились без Америки с ее условиями и кредитами.

При этом исследователи с удовлетворением отмечают, что в Европу пришла «американская практика ведения бизнеса» (Имануэль Векслер), а также американизировались другие сферы жизни Европы (Майкл Хоган). Проще говоря, американцы купили за деньги «душу Европы», начав ее превращение в еще один плацдарм «общечеловеческих ценностей» общества потребления.

По данным американского историка Чарльза Майера, в 1949 году американские вливания обеспечили более 11 % ВВП Великобритании, почти 12 % ВВП Франции, 21.8 % ВВП Германии и 33.6 % ВВП Италии. В те годы США тратили 15 % своего бюджета на иностранную помощь. Результат: уже в 1950 году уровень промышленного производства в Европе превысил довоенный на 40 %, уровень сельскохозяйственного производства — на 20 %.

Британский историк Алан Милвард, автор книги «Восстановление Западной Европы 1945 1951», справедливо считает, что Европа могла самостоятельно выбраться из экономической помощи без долларовых вливаний. Однако за это пришлось бы заплатить высокую цену — в частности, надолго ввести продуктовые карточки и использовать сэкономленные средства для закупки продовольствия.

Реализация плана Маршалла сопровождалась пропагандисткой кампанией, одним из главных лозунгов которой был «Процветание сделает тебя свободным». Замечаете? «Свобода от» во всей красе. Либерастия в чистом виде.

Интересно, что, по сути, государства Европы столкнулись с противоречием. С одной стороны, условием американской помощи был отказ страны, ее принимающей, от дальнейшей программы национализации и планов, которые будут противоречить частному предпринимательству, т. е. развитие частного капитала. С другой стороны, восстановление можно было осуществить только при ведущей роли государства, которое обеспечивало на первых этапах население продовольствием, а промышленность — сырьем, старалось ликвидировать безработицу.

В некоторых случаях пришлось национализировать отрасли промышленности: железные дороги, воздушный транспорт, сферу социальных услуг, некоторые отрасли тяжелой промышленности. В этих условиях, также как и в США в 30 е годы, стало необходимым использование кейнсианского подхода к экономическому регулированию: стимулирование спроса через достижение полной занятости путем государственного манипулирования налогами и расходами.

Таким образом, получается, что в Западной Европе строили капитализм социалистическими методами — правда, забавно?

Что, кстати говоря, наглядно показывает, что социализм имеет преимущество перед капитализмом. В том числе и в экономическом плане, — и в самом деле, никто не подскажет, когда и где капитализм смог преодолеть форс-мажорные обстоятельства самостоятельно, без привлечения государственного планирования?

То, что план Маршалла был в куда большей степени политическим мероприятием, чем гуманитарным, наглядно показывает особое место Западной Германии. После окончания войны Западная Германия превратилась в партнера западных держав, ей отводилась роль форпоста в борьбе против СССР. За первые годы реализации плана Маршалла Германия получила от США почти столько же, сколько Великобритания и Франция вместе взятые.

А затем ФРГ была возвращена на политическую и экономическую карты Европы — сравните с отношением к Германии после Первой мировой войны. Наглядно.

Понятно, что Советский Союз и сторонники социалистического пути развития резко отрицательно относились к инициативе США. Им было понятно, что план Маршалла не помогает европейским народам восстановить свою — национальную — экономику, а лишает европейские страны самостоятельности, превращает их в придаток американского империализма.

Сосредоточивая свое внимание на Европейском континенте, американские империалисты стремились разрешить одновременно две задачи: избежать экономического кризиса (снижения своих прибылей, уменьшение спекулятивного рынка), дав европейским странам возможность продолжать закупки американских товаров, и внедрить «американские ценности» в Европе идеологически. Эта двойная задача и должна была быть разрешена путем предоставления европейским странам американских кредитов на условиях, которые сделали бы эти страны полностью зависимыми от США и превратили бы их народы в объект колониальной эксплуатации.

Немаловажно и то, что реализация плана Маршалла позволила создать военно-политический блок НАТО и Европейский Союз.

Таким образом, план Маршалла — это агрессивный план, направленный на установление и укрепление гегемонии США в Западной Европе, создание объединенного фронта против СССР и складывающейся мировой системы социализма.

(Окончание в следующем номере)