Автор: Андрей Борцов

ЛИЦО РОССИЙСКОЙ БЮРОКРАТИИ

После того, как замминистра внутренних дел Аркадий Еделев назвал случай «ворошиловского стрелка» майора Евсюкова «единичным», пишущая общественность в лице журнала Esquire не осталась в долгу и составила ежедневный календарь таких «единичных случаев», начиная с 27 апреля 2009 года – дня, когда Евсюков вышел на свою «охоту». Этот календарь Esquire обещает издать в виде обычного перекидного календаря и разослать его по отделениям милиции.

Более того, в последнее время складывается впечатление, что не меньше половины всех громких преступлений совершается именно милиционерами. Скажем, ДТП с участием сотрудника одного из департаментов МВД России Романа Жирова, произошедшее утром 13 мая прошлого года на юге Москвы. По данным следствия, в этот день Жиров на своем Subaru Forester сбил 33 летнюю Елену Шумм, находившуюся на седьмом месяце беременности. Женщина умерла в тот же день. Ребенка спасти также не удалось.

В момент ДТП милиционер обгонял две машины по встречной полосе — так что случившееся вовсе не является трагической случайностью.

Показательно, что после столкновения с женщиной виновный сбежал с места преступления, бросив свою жертву умирать посреди дороги.

И характерно, что правоохранительные органы попытались замять это дело, делая вид, будто ничего особенного не произошло. Пока не вмешались журналисты, следствие с места не сдвигалось.

10 декабря 2009 года по подозрению в более чем 20 изнасилованиях был задержан сотрудник подмосковного ГИБДД Артур Косицын. 32 летнего милиционера поймали в московском районе Бирюлево с поличным при попытке изнасилования. В тот же день Косицына уволили из ГИБДД — мол, мы тут как бы не при чем.

Совсем свежее — сотрудник МВД Митаев фактически изнасиловал мужчину черенком от лопаты, причем подвыпивший журналист в тот момент находился в полубессознательном состоянии и не мог оказать сопротивления. Замначальника следственного управления по Томской области Андрей Гусев рассказал об обстоятельствах происшествия чуть подробнее: по его словам, журналисту была введена успокоительная инъекция, поэтому он находился, говоря юридическим языком, в беспомощном состоянии, то есть практически без сознания.

Позже Митаев написал явку с повинной, в которой объяснил свои действия состоянием глубокого стресса. В это состояние милиционера якобы привели трудности в личной жизни: он живет на две семьи и у него трое малолетних детей, а зарплата маленькая.

Схожее психологическое состояние наблюдалось, по слухам, и у всем известного майора Евсюкова. Только тот снимал стресс стрельбой по посетителям супермаркета, а Митаеву захотелось расслабиться, поиздевавшись над беспомощным человеком.

Дело Евсюкова уже несколько «ушло в прошлое», но напомню про то, что даже его пытаются потихоньку «замять» насколько получится.

Игорь Трунов, адвокат потерпевших по делу Евсюкова, заявлял, что следствие утверждает, что гильзы, которые собрали в магазине, не соответствуют пулям, собранным на месте преступления. То есть гильзы от одного пистолета, а пули от абсолютно другого. Также с пистолета исчезли все отпечатки пальцев и потожировые выделения. Кто то стерилизовал пистолет после того, как Евсюкова задержали. И пистолет этот оказался сборный, только часть деталей этого оружия от криминального пистолета — все остальные части взялись непонятно откуда. Получается, что кто то долго и упорно «чудил» с основным орудием преступления.

Адвокат считает, что правоохранительная система таким образом защищается, то есть пистолет, из которого Евсюков стрелял в магазине, был его табельным оружием, официально стоящим на вооружении МВД. А потом, чтобы снять материальную ответственность Министерства внутренних дел и не наказывать остальных нерадивых начальников, которые отвечают за хранение боеприпасов и оружия, этот пистолет вот таким образом подчистили, подразобрали, подменили… И сейчас это выглядит достаточно курьезно. То есть человека арестовали на месте совершения преступления — отпечатков нет, гильзы не те, пули не оттуда, пистолет вообще какой то сборный. На вопрос: «Как это могло произойти без злоупотребления со стороны сотрудников правоохранительных органов?» ответа нет.

Пока милиционеры в низких и средних чинах «развлекаются» как могут, сотрудники с серьезными погонами не размениваются на мелочи.

Так, 16 января следователь СКП РФ Андрей Гривцов был арестован по подозрению в вымогательстве взятки в размере 15 миллионов долларов (в первых сообщениях СМИ ошибочно называлась цифра 500 миллионов). По версии следствия, за рекордную для СКП взятку Гривцов обещал не привлекать президента ЗАО «Росэнергомаш» Владимира Палихату к уголовной ответственности за рейдерство). Соучастниками вымогательства следователи считают безработного Сергея Керимова, бывшего заместителя прокурора Центрального округа Москвы Руслана Паркина и начальника отдела по противодействию экстремизму ГУВД Москвы Сергея Хацернова. Керимов арестован, Хацернов и Паркин находятся в розыске.

При этом Управление информации и общественных связей ГУВД Москвы объявило, что не располагает информацией о розыске начальника отдела ГУВД по противодействию экстремизму Сергея Хацернова. В ГУВД заявили, что подозреваемый в причастности к крупному вымогательству милиционер находится в отпуске.

Интересно, что Сергей Хацернов — один из ведущих сотрудников ГУВД Москвы «по экстремизму». Именно он принял деятельное участие в поимке членов так называемой группировки скинхедов Рыно Скачевского. Вот и думайте теперь, насколько «экстремистские» дела соответствуют правде, раз «борцы с экстремизмом» попадаются на таких взятках.

Совсем недавно, 12 января 2010 года, Генеральный прокурор Юрий Чайка заявил, что «за истекший год органами прокуратуры выявлено более 5 миллионов нарушений закона, из них 1,5 миллиона — в социальной сфере, выявлено более 250 тысяч нарушений антикоррупционного законодательства, более 2 миллионов нарушений закона по вопросам дознания, следствия, оперативно-разыскной деятельности.»

Перечитайте последнюю часть фразы — из этих слов однозначно следует, что из 5 миллионов нарушений более 2 миллионов (это 40 %!) совершены сотрудниками милиции, следственного комитета, ФСБ и собственно прокуратуры.

И это — официально признаваемая статистика! Положение дел в действительности, понятно, еще интереснее.

СМИ благодушно похихикали над репликой «Нургалиев разрешил!», но если подумать, то Нургалиев действительно признал, что система МВД не может контролировать своих сотрудников, не может защитить россиян от слетевших с катушек людей в погонах.

Член генсовета «Единой России», депутат Госдумы Андрей Макаров предложил ликвидировать МВД, так как реформировать министерство, по его мнению, невозможно.

«Система создана таким образом, что она убивает порядочность в людях, заставляет их работать непорядочно», — сказал депутат, добавив, что сотрудники милиции ведут себя как государство в государстве. — «Они считают, что им все можно. Именно поэтому рядовые милиционеры, которые выходят на улицы, считают, что они выше закона, что они — закон и есть».

Речь, разумеется, не о ликвидации самого общественного института — анархия еще ни к чему хорошему не приводила, а лишь о тотальной перестройке МВД. «Косметическим ремонтом» ситуацию уже не спасти.

А. Макаров очень метко подметил:

«Сегодня люди боятся милиции больше, чем бандитов — от бандита можно убежать. Если повезет, бандита можно даже обезвредить, оказать ему сопротивление. От милиции убежать нельзя, как и оказать сопротивление и обезвредить.»

«Когда я делал свое заявление, я прекрасно осознавал, что мне скажут, что я очерняю милицию. Есть сотни тысяч честных милиционеров, которые рискуют жизнью, защищают покой граждан. Каждый раз, когда говорят о том, что что то надо менять, улучшать, приводят в пример сотни тысяч честных милиционеров. Я глубоко убежден, что в органах внутренних дел гораздо больше порядочных, чем непорядочных сотрудников. Просто система сегодня организована так, что порядочный вынужден либо уходить, либо становиться непорядочным. Когда я говорил об изменении системы, я имел в виду именно это.»

РЕФОРМА

Как то неожиданно реформа МВД перешла из раздела «журналисты обсуждают» в обсуждения «на уровне».

Ярослав Загорец (lenta.ru, далее использую его обзор) выразился так:

«Запущенная незадолго до Нового года реформа МВД началась традиционным для России способом — через узкие места, сквозь которые не могут одновременно протиснуться интересы общества и силовиков, а также силовиков из различных ведомств.»

Лучше не скажешь — ситуация именно такова, что реформа делается традиционно через очень узкое место, образно говоря.

Цель теоретически понятна — превратить милицию из пожирающего деньги и нервы граждан монстра в нормально работающую структуру. Однако то, как руководство МВД идет к этой цели, заставляет простого человека вздрогнуть и подумать: лучше бы и не начинали.

Главное, чего требовали от МВД уже несколько лет — это отменить «палочную систему» учета раскрытия преступлений, когда показатели милиционеров за каждый отчетный период должны расти. В погоне за статистикой, к которой милиционеров принудило собственное руководство, сотрудники органов внутренних дел все больше дичали, стремясь достичь желаемых цифр за счет, мягко говоря, ущемления прав граждан.

В конце 2009 года глава МВД Рашид Нургалиев неоднократно заявлял, что с «палками» давно покончено, а то, что ими еще руководствуются отдельные региональные органы внутренних дел — это не более чем рудимент, который в скором времени будет окончательно истреблен. На деле же «палочная система» как работала, так и продолжает работать, о чем сами милиционеры также неоднократно заявляли.

Но долгожданное свершилось — 21 января Нургалиев заявил, что уже практически готов приказ № 25, который отменяет старую систему оценки работы милиционеров.

«Мы продумали, чтобы работала административная практика: не количество протоколов, а решения по ним, которые принимаются судьями или органами, уполномоченными рассматривать дела об административных правонарушениях», — заявил Нургалиев, которого цитирует «Интерфакс».

По словам министра, в систему оценки также будут введены показатели, характеризующие общественное мнение, а также учитывающие степень резонансности того или иного преступления.

Поскольку широкая публика приказа, о котором говорил глава МВД, в глаза не видела, Нургалиеву поверили. Позже выяснилось, что зря.

22 января журналисты «Коммерсанта» написали, что им удалось получить проект приказа номер 25. Проект — это, конечно же, еще не сам приказ, но, по утверждению издания, от подписанного документа он практически не отличается. После сравнения этого приказа с приказом номер 650 (который как раз говорит о «палках») выяснилось удивительное — они почти идентичны. Ни о какой отмене «палочной системы» речи не идет — показатели и индикаторы работы милиционеров сохранены, и определяются они так же, как и раньше.

Что интересно, учет общественного мнения при оценке деятельности милиционеров, о котором Нургалиев говорил как о великом свершении, предусматривался и в старом приказе. О том, как это работало, известно — никак.

Одной из немногих новинок, которые появятся после опубликования приказа номер 25, станет оценка работы милиционеров по решениям судов или органов прокуратуры. Иными словами, неважно сколько протоколов составит и направит в суды милиционер — учитываться будут только те, которые не «завернут» и по которым будут приняты какие либо решения.

Как у нас работают суды — думаю, все в курсе. Оправдательных приговоров, если не ошибаюсь, менее процента. И отнюдь не потому, что ловят только 100 % виновных и всегда наличествует идеальная доказательная база.

РАЗДЕЛЕНИЕ НА СТРУКТУРЫ

Идея создания в России федеральной полиции, брошенная спикером Совета Федерации Сергеем Мироновым, вызвала ожесточенные споры и диаметрально противоположную реакцию у действующего и бывшего руководства МВД.

Миронов предложил лишить милицию необходимости бороться с криминалом и раскрывать преступления (по его мнению, это нужно отдать полиции) и оставить ей лишь охрану правопорядка. По мнению спикера, ребрендинг милиции, среди прочего, должен помочь сотрудникам органов вернуть утраченное ими понятие чести.

В МВД это предложение восприняли крайне негативно. «Децентрализация с нашей точки зрения не допустима», — отрезал заместитель Нургалиева Александр Смирный на заседании комиссии Общественной палаты РФ по контролю за деятельностью правоохранительных органов.

На заседании президиума Ассоциации юристов России (сопредседателем которой он является) Степашин не преминул высказать свое мнение по поводу появления в России нового правоохранительного органа. «Создание профессиональной полиции — это решение абсолютно правильное», — сказал бывший глава МВД.

Предполагается, что полиция, выделенная из МВД, будет заниматься наиболее опасными преступлениями — бандитизмом, коррупцией, терроризмом и экстремизмом. Милиции при этом оставляют лишь охрану общественного порядка и профилактику преступлений. По сути, речь идет о выделении криминальной милиции в отдельное полицейское ведомство и переименовании МОБ в собственно милицию.

Осведомленность Степашина, который сейчас является главой ведомства, мягко говоря, не силового, удивила многих. Как удалось узнать «Ведомостям», от близкого к администрации президента источника, это связано с тем, что Нургалиев и Степашин в скором времени поменяются местами — один уйдет руководить Счетной палатой, а другой МВД. Впрочем, это лишь слухи, которые, к тому же, не имеют значения для раскрываемой темы.

В рамках реформы МВД только ленивый еще не посягнул на целостность этого ведомства — предложения о лишении МВД некоторых функций и выделении кусков министерства в отдельные структуры звучат со всех сторон.

Частично руководство МВД на предлагаемые изменения согласно — недаром президент Дмитрий Медведев, подписывая указ о реформе, заявлял о необходимости избавления министерства от несвойственных ему функций. МВД, например, давно пытается отдать Федеральной службе судебных приставов (ФССП) функции по защите свидетелей. Теперь же ФССП хочет забрать у министерства еще и полномочия по принудительному приводу людей в судебные учреждения — то, чем сейчас занимаются и приставы, и милиционеры.

Кроме того, МВД надеется избавиться от медицинских вытрезвителей и всучить их наконец Минздравсоцразвития, против чего, вроде бы, выступает подконтрольное Татьяне Голиковой ведомство.

А вот к идее создания в России единственного следственного органа (что нибудь вроде «Федерального следственного комитета») руководство МВД относится категорически отрицательно. За объединение следственных полномочий в одних руках активно выступает Генпрокуратура РФ: как заявил на заседании Ассоциации юристов России замгенпрокурора Александр Буксман, почти половина совершаемых в России преступлений — это нетяжкие преступления, которые могут расследоваться путем милицейского дознания. При этом функции собственно следствия, по его словам, логично было бы передать в единый следственный комитет.

Как пишет «Коммерсант», слово «единый» в этом случае подразумевает объединение следственных функций и МВД, и СКП, и даже ФСКН с ФСБ. Однако в этом случае можно натолкнуться на полное непонимание не только со стороны МВД, но и других «объединяемых» ведомств. В качестве одного из аргументов против приводится то, что управлять махиной из 120 тысяч следователей эффективно не сможет никто.

Замечу, что объединять действительно как то слишком, а вот точно распределить сферы компетентности — следует.

БЮРОКРАТИЯ ПРОТИВ ОЛИГАРХИИ

Вопрос «что делать с МВД» поднимается часто, но мало кто задумывается над тем, почему так получилось. Общепринятое мнение сваливает все на 90 е — профессионалы ушли, жить на что то надо, и как тут не брать взятки, если их дают?

Фактор имеет значение, но к нему все не сводится. Так можно объяснить низкий процент раскрываемости, к примеру, или мелкие подтасовки типа «поймали бомжа и навешали на него «висяков”». Но милиция именно что меняется в сторону, скажем так, озлобленности.

Да, до сих пор есть те, кто выполняет свой долг — из недавнего можно вспомнить прапорщика Толстикова; кинолог погиб при задержании вооруженной банды. Но вот вероятность столкнуться с беспределом растет с каждым годом. Перечитайте начало статьи — что то раньше так стресс на милицию так не действовал…

Меняется именно менталитет.

Почему так происходит?

Надо понимать ситуацию и ее связь со всем происходящим в стране.

Помните времена Ельцина? Полный разгул олигархии, развал СССР и так далее.

Такое положение дел необходимо было прекращать любым способом.

Если не учитывать варианты «по щучьему велению», «прилетят марсиане и все наладят», «в стране резко найдется множество честных и трудолюбивых людей на всех уровнях, которые все и сделают» и так далее, то остается лишь один реальный вариант. С олигархией может на равных говорить (пока еще может) лишь государство.

Если не мечтать о «народном государстве», ничего не делая, а реально смотреть на вещи, то было необходимо использовать бюрократию. Не потому, что это — наилучший вариант, а потому, что он — единственно возможный, если исходить из реалий, а не мечтать о революциях и прочем.

Но, поскольку это делалось непоследовательно и не до конца, то и олигархия осталась, лишь чуть присмирев, и бюрократия была выпущена на свободу. Сейчас количество чиновников на душу населения приблизительно в два раза больше, чем в 90 х, и в пять раз — чем при Н. Хрущеве.

Причем это не просто бюрократы вида «принесите справку, что вам нужна справка» — все гораздо хуже. Если упростить, то основных вида деятельности у них два: попил бюджета и лоббирование законов, выгодных финансовой верхушке и тем, кто «сидит на трубе».

Спросите, при чем тут МВД?

При том, что силовики — это ведь тоже чиновники от государства. Отличаются они лишь тем, что находятся на виду, а также имеют официально право применять силу в некоторых случаях. Именно поэтому они служат индикатором положения дел — на них отображается в миниатюре все, что происходит в стране в области государственной власти.

КОРМУШКУ — ОСТАВИТЬ!

«Спецназ России!» уже писал о «кормлении» МВД (понятно, что в основном начальства) на службе вневедомственной охраны.

Действительно, казалось бы, милиция и так должна обеспечивать охрану общественного порядка, а тут ОВО берет с граждан и организаций деньги. Каким хитроумным способом уживается в государственном силовом ведомстве коммерция с тем, что они обязаны делать по основному Закону, то есть — Конституции?

Существуют как бы две милиции — «коммерческая» и «бесплатная». Видели на некоторых магазинах этикетку «Охраняется милицией»? А что — остальные не охраняются?

Пульты охраны, охрана объектов и т. д. — дело необходимое, но я не пойму, почему этим должна заниматься милиция? По логике, функцией МВД должен быть сыск и профилактика преступлений, обеспечение правопорядка во время общественных мероприятий и т. д. Я согласен с тем, что зарплата у служителей правопорядка мала и это — неверный подход, но в обсуждаемой теме важно именно разделение МВД на части, которые странным образом раздельны и едины одновременно.

При этом — думаю, читателям это известно — постоянно ведется прессинг против ЧОПов, которые, по идее, и должны оказывать услуги по охране. Чего стоит одно только запрещение на боевое огнестрельное оружие, которое ранее было разрешено. А чем прикажете охранять?

Обратите внимание: обсуждение реформ МВД тщательно объезжает эту тему вокруг, ни разу не затрагивая. Ее как бы вообще не существует!

Впрочем, чего это я возмущаюсь несоответствием логике?

Исхожу то я из того, что рассуждения относятся к народной милиции. А если рассматривать МВД как отражение структуры россиянской бюрократии, то все становится на свои места. Причем, возможно, вскоре уберется и формальное терминологическое несоответствие:

НАС ЖДУТ ПОЛИЦАИ?

Помните, как назвали резиновые палки сразу по появлении? «Демократизаторами».

Это при тоталитаризме в СССР такие «орудия труда» было сложно представить.

В советские времена милиция имела свои недостатки, но все же была народной.

В. Смирнов (далее раскрываю его мысль) верно подметил, что когда была сильна общественная солидарность — то и милиция вела себя вполне прилично. Работала в меру сил, а уж чтобы разгонять кого то либо просто избить на улице — честно не припоминаю. Но и преступления были куда более редкими и гораздо менее изощренными — как «в народе», так и среди милиционеров..

А где у нас сегодня общественная солидарность? Она отступила на самые базовые уровни, на уровни небольшого кружка «своих», родственников, друзей, товарищей. Все остальные — чужие. И для милиционера Васи все точно так же. Атомарное либеральное общество.

Я отнюдь не оправдываю этим преступников в погонах, я лишь хочу сказать, что как то странно предъявлять претензии к части народа, если претензия применима ко всему народу в целом.

Милиция, если перевести название, приблизительно означает «народное ополчение». Сейчас это не совсем так, но в милиции еще достаточно много «народного». Конкретного индивида могут и избить в милиции, и ограбить, но вот чтобы разгонять митинги и т. п., нередко приходилось приводить ОМОН из другого города. Народная милиция против своего народа по большому счету идти не хочет — им здесь жить еще, здесь друзья и родственники. Как потом в глаза смотреть?

Поэтому милиция с точки зрения либерализма — это неправильно. Нужна именно полиция, которая вообще не народная, и цель которой — охранять верхушку общества.

Именно поэтому не так давно началось массовое заполнение учебных заведений силовых структур всеразличными «лицами национальностей».

Но сразу пришло понимание, что проблемы это не решит.

Во-первых, «джигитам» и проч. хочется быть непременно в Москве, а полиция нужна повсюду.

Во-вторых, они склонны в первую очередь защищать интересы своих диаспор. И, хотя антирусское движение в данном случае на руку властям предержащим, давать тут полную свободу — можно и самим пострадать.

А вот полиция — другое дело!

Понятно, что продвигать это будут под лозунгом «как во всем цивилизованном мире».

А как там? В тех же США существуют районы, куда де полиция «даже заезжать боится». На самом деле это — лишь голимые понты низов, обитателей этих гетто. Полиция не боится, ей там просто делать нечего.

Грабьте и стреляйте друг друга, развлекайтесь. А вот если «быдло» попробует просто навестить мир «приличных» людей, вот тогда….

Я не могу сказать что либо конкретное о предлагаемой «полиции». Какие будут принципы комплектования, формы организации, но попытка отрубить еще одни нити, связывающее наше общество с обществом советского времени — очевидны.

Пока еще милиция живет с нами и среди нас. Конечно, есть крупные милицейские начальники, как и везде, отличающиеся от рядовой массы, особенно если умело воруют, но как целое милиция в принципе живет единой жизнью с народом. Стиль жизни, потребления, прав и т. д. у нашей милиции с «быдлом» един.

Но бывает и другое — образно говоря, «классовая полиция», которая существует при четком делении общества на высшие и низшие классы. В этом случае полиция, хотя сама чаще сама рекрутируется из «быдла», является частью высших классов.

Самая низшая часть из высшей, но все же — высшая, принципиально отличающая себя от «низов», причем среднего класса в таких обществах и в помине нет.

Такая полиция уже не живет одной жизнью с «быдлом», потребляет иначе, отдыхает иначе, живет в других районах, имеет некоторые права высших классов. Понятно, что это все — не за красивые глаза. Задачей полиции в первую очередь является поддержание господства и спокойного существования высших классов, а ретивость в этом благородном деле поддерживается постоянной угрозой опять сверзиться в массу низшего класса.

На Западе, где долгое время кое как поддерживалось общество «двух третей», эта сущность классовых правоохранительных органов была не очень заметна, ибо репрессируемые низшие классы, которые составляли всего одну треть населения, имели не слишком громкий голос. Но нам то нет смысла ориентироваться на Западные страны. Мы скорее должны оценивать латиноамериканские модели, где высшие классы живут отдельно, в милых кварталах за заборами с колючей проволокой, а полиция вне этих кварталов вообще не озабочена какой то общественной безопасностью. Ее задача вполне конкретна — это репрессия быдляцких масс и недопущения быдляцкой вони в ароматы, которыми благоухает элита.

Думается, что именно такая модель и служит идеалом для наших реформаторов.

И перед милиционерами стоит выбор — превращаться в полицаев или же оставаться с народом.