Автор: Алексей Филатов

ПАМЯТИ ПОЛКОВНИКА БАЛАШОВА

В канун 65-летия Великой Победы скоропостижно скончался ее ровесник, ветеран первого набора Группы «А» КГБ-ФСБ полковник в отставке Олег Балашов. Траурная церемония прошла 12 мая в Ритуальном зале ФСБ на Пехотной улице. Проститься пришли почти все ветераны первых призывов, участники штурма дворца Амина.

Дань памяти Олегу Александровичу отдали начальник Центра специального назначения ФСБ, Герой России генерал-полковник Александр Тихонов, начальник Управления «А» генерал-майор Владимир Винокуров, экс-глава Антитеррористического центра ФСБ генерал-полковник Виктор Зорин, председатель Совета ветеранов Службы внешней разведки генерал-лейтенант Александр Голубев и многие другие.

Слова искреннего участия и соболезнования родным умершего высказали руководители Международной Ассоциации ветеранов спецподразделения «Альфа» Сергей Гончаров, Герой Советского Союза Геннадий Зайцев, Алексей Филатов и Владимир Ширяев, командиры спецподразделения разных лет — Роберт Ивон, Михаил Головатов, Александр Мирошниченко.

Там же, на Пехотной, состоялось отпевание. Его провел настоятель храма Софии Премудрости Божией у Пушечного двора, что на Лубянке, священник Александр Миронов.

Полковник О. А. Балашов погребен на Митинском кладбище города Москвы с отданием всех воинских почестей. Предлагаем читателям «Спецназа России» небольшую часть интервью с Олегом Александровичем Балашовым, данного им вице-президенту ветеранского сообщества Группы «А» КГБ-ФСБ Алексею Филатову в рамках проекта «Живая история «Альфы».

РОДОМ ИЗ «СЕМЁРКИ»

— Расскажите, пожалуйста, о себе. Как складывалась Ваша судьба до прихода в «Альфу»?

— Москвич. Родился в год Великой Победы и в канун Дня чекиста — 18 декабря 1945 го, в семье рабочих. Наше поколение, которое вступило в жизнь сразу после войны, не успело попасть на фронт. В то же время война была еще свежа в народной памяти. Мы росли с осознанием того, что каждый из нас должен будет, когда станет взрослым, заступить на стражу нашей Родины и очень хотели быть похожими на героев — и тех, кого видели в кино, и тех, кто жил рядом, по соседству.

Свой трудовой путь я начал в 15 летнем возрасте, поступив в 1961 году учеником токаря на оборонный завод «Знамя революции». С 1964 го по 1967 й год служил в рядах Советской Армии. Окончил учебное подразделение на ракетном полигоне Капустин Яр и был направлен в Нижний Тагил. Старший сержант, командир взвода… После армии вернулся на свой завод. Работал по специальности, был комсомольским активистом.

В 1967 году меня неожиданно вызвали повесткой в военкомат. После обстоятельной и долгой беседы в одном из кабинетов предложили работать в КГБ СССР. Тогда это считалось честью, к тому же мне объяснили в общих чертах, чем предстоит заниматься, и я, не раздумывая, согласился. В течение года проходил медицинские комиссии, проверки и только после этого был зачислен в Седьмое управление. После трагедии на Мюнхенской Олимпиаде в 1972 году, когда арабские террористы взяли в заложники членов сборной команды Израиля, меня включили в группу из десяти человек. Ее готовили к Всемирным играм в Москве, проведенным осенью 1974 го. Готовили, конечно, не как в «Альфе», но очень серьезно. В 1976 году я окончил Высшую школу КГБ СССР по специальности юрист.

— А как Вы попали в Группу «А»?

— Когда стало ясно, что это подразделение слишком мало, а теракты в мире происходят все чаще, подразделение «А» было увеличено практически в два раза. 22 февраля 1978 года я был зачислен в его состав руководителем одного из отделений.

— Как же Вам это удалось?

— Благодаря счастливому стечению обстоятельств — познакомился с командиром Группы «А» Зайцевым Геннадием Николаевичем. Кадровик, деливший со мной кабинет, предложил ему мою кандидатуру. Тщательно изучив личное дело и характеристику, Зайцев принял положительное решение.

— Как Вас встретили в подразделении?

— Не скрою, к нам, новичкам, старожилы отнеслись настороженно, хотя неплохо знали нас до этого. Ведь в таких командах, как «Альфа», командир отделения и его заместитель, помимо способностей руководителя, должны, как минимум, не уступать своим бойцам по основным видам боевой подготовки. Иначе их просто не будут в должной мере уважать, не рискнут доверить свою жизнь их приказам. И дело тут не в банальном самоутверждении и соперничестве, а в том, что командир отделения в «Альфе» должен одновременно держать под контролем общую обстановку, координировать действия с другими отделениями, управлять подчиненными. Ну, а также нести на себе такую же, если не более тяжелую, боевую работу, какую несут его бойцы. (К его заместителю все это тоже относится.) Так что закрепиться на такой должности, откровенно скажу, мне было не так то просто. Но когда «ветераны» увидели, что мы практически ни в чем им не уступаем — по крайней мере, в вопросах подготовки, — стали нам доверять. Надеюсь, что я оправдал высокое доверие, оказанное Геннадием Николаевичем, как и доверие со стороны своих боевых товарищей. За весь срок службы ни один из моих бойцов не погиб.

— Ветеран первого набора Группы «А» Дмитрий Александрович Леденёв вспоминал, что на первую операцию ему, как командиру отделения, пришлось брать с собой багор и длинный шест — ничего другого просто не оказалось под рукой.

— Этот так. Все методики и упражнения разрабатывались нами с нуля. На тот момент во всем мире вообще не существовало отработанных и доказавших свою эффективность систем подготовки бойцов антитеррора. Образно говоря, в подполье готовить террористов уже научились, а вот методы противодействия им еще пребывали в «младенческом» состоянии. Плюс к тому фактор «железного занавеса». От его существования для нас, бойцов антитеррора, была как польза, так и вред.

— Поясните, пожалуйста.

— Польза в том, что терроризм в СССР вплоть до перестройки оставался явлением не уникальным, но все таки достаточно редким. На преступления шли одиночки. Не существовало террористического подполья. А вред для нас заключался в том, что самим фактом существования «железного занавеса» мы изначально были поставлены в «тепличные» условия по сравнению с нашими западными коллегами. Ну а о том, чтобы обмениваться опытом, устраивать совместные учения, об этом не могли и мечтать. Поэтому опыт «Альфы» уникален. И я рад тому, что смог внести в это дело свою посильную лепту.

Несмотря на правильный отбор кадров, я считаю чудом, что в нашем подразделении собрались такие замечательные люди, образовавшие уникальный коллектив. И те традиции, которые были заложены тогда, сохраняются в «Альфе» и по сей день. Именно благодаря этим традициям и тому духу, что сохраняется вместе с ними, подразделение по сей день, несмотря на многократно более тяжелые вызовы времени и жесточайшую конкуренцию, остается одним из лучших в мире.

КОМАНДИРОВКИ В АФГАНИСТАН

— Считается, что война в Афганистане началась с ввода советских войск в декабре 1979 года. Но ведь ему предшествовал целый ряд драматических событий — свержение и убийство по приказу Амина президента Тараки, вооруженные выступления против режима.

— Совершенно верно. И первая командировка «Альфы» в Афганистан приходится на весну 1979 года. Небольшая группа под моим началом была направлена в ДРА. Мы обеспечивали безопасность нашего посла А. М. Пузанова и его семьи, представителя КГБ СССР генерал-лейтенанта Б. С. Иванова, а также военных советников в нескольких провинциях ДРА: Гардезе, Мазари-Шарифе, Герате, Джелалабаде и Кандагаре. Особенно пришлось хлебнуть лиха нашим ребятам в провинции Герат, где разразился кровавый антиправительственный мятеж — были разграблены военные склады с оружием и боеприпасами, шли погромы государственных и партийных органов, убийства функционеров. К счастью, обошлось без потерь, и в мае того же года мы вернулись в Москву. Ну, а дальше был декабрь — всем известная операция «Шторм-333».

— Когда перед Вами поставили боевую задачу?

— Нас вызвали по тревоге и, даже не упоминая о месте проведения операции, сказали, что мы направляемся в командировку. Боекомплект у нас всегда был с собой, каких то специальных видов вооружения мы не брали. Уже там, непосредственно в Афганистане, нам поставили задачу. Штурм дворца Амина стал для меня первой операцией. Поскольку я хорошо знал Кабул, то был назначен заместителем к Романову (М. М. Романов, командир нештатной группы «Гром» — Ред.) и ехал в головной БМП. Очень серьезная задача, очень тяжелые условия… Лавина огня, направленного против тебя — такое, как вы понимаете, не забывается. Плотность и ожесточенность огня были такие, что сразу стало ясно: всей группе к объекту не прорваться. Решили пробиваться волнами: первые проходят, сколько смогут, прокладывая дорогу остальным, за ними идет вторая группа, за второй, под ее прикрытием — третья, а оставшиеся в живых выполняют конечную задачу… Так, собственно, и получилось, двое наших все таки дошли до цели — мой заместитель, майор Виктор Карпухин, ставший Героем Советского Союза, и еще один офицер.

— Что Вам запомнилось из того боя?

— Установка былая такая: в случае поражения нашей головной БМП экипаж должен был быстро десантироваться, а сама машина сброшена с дороги, чтобы освободить путь колонне. Находясь в БМП, мы были готовы в любой момент открыть люки, чтобы вовремя оказаться снаружи. Пробив шлагбаум возле КПП, мы оказались на площадке перед Тадж-Беком, вот тут нас и подбили. Подумалось даже, что это по нам саданули из «Шилки» — многоствольной зенитной установки. Машина встала, задымилась. Помню крик командира БМП (он был из «мусульманского батальона» ГРУ), ему осколок попал в бедро.

Выскочили из машины и укрылись за кучами кирпича. Алексей Баев занял позицию с пулеметом, Федосеев зашел за БМП и открыл огонь из снайперской винтовки. Я рядом с ним залег. Когда Баев был тяжело ранен, мы перенесли его в КПП и положили на кровать, а сами продолжили бой.

— Я знаю, что жизнь Вам спасла каска швейцарского производства фирмы Tig?

— Нет, не только. Бог спас. Суди сами: пуля от АКМ калибра 7,62 попала точно в плечевой шов кевлара, скользнула по лопатке, «облизнув» сердце, срикошетила от наспинных пластин бронежилета и вышла между ребер наружу. Ну, а каска… первая пуля угодила непосредственно в переносицу, но триплекс «сферы» выдержал этот удар. Вторая — в левую часть каски, оставив вмятину размером примерно с фалангу указательного пальца.

…Этот штурм, по большому счету, может и должен считаться настоящим боевым крещением «Альфы». Ведь группу создавали под Олимпиаду-80. После нее мы могли «затеряться» в структуре Седьмого управления КГБ. Своими делами в Кабуле мы не просто доказали свою эффективность, но уверенно и весомо заявили о себе как о команде, способной решать задачи повышенной сложности. Без штурма дворца Амина мы бы не стали той «Альфой», о которой знает весь мир. Нынешнее Управление «А» решает задачи исключительной сложности. За их плечами две «чеченские» кампании, Будённовск, «Норд-Ост» и Беслан. Но первым в череде этих знаковых событий был штурм дворца Амина.

В 1980 х годах, когда весь личный состав Группы «А» обкатали Афганистаном, Олег Александрович Балашов дважды выезжал в ДРА в качестве руководителя нештатных оперативно-боевых групп. Также он принимал участие в спецоперации по освобождению заложников и нейтрализации террористов в городе Сарапуле, где двое вооруженных дезертиров захватили школу.

Вышел в отставку в 1993 году с должности начальника отдела Седьмого управления. За время службы был награжден двумя орденами Красной Звезды, медалями, знаком «Почетный сотрудник госбезопасности». В качестве генерального директора возглавил ЧОП «Альфа-Безопасность». Избирался председателем ЦК Общероссийского профсоюза негосударственных предприятий безопасности.

В рамках проекта «Живая история «Альфы», начатого в конце 2009 года, Олег Александрович стал одним из первых ветеранов — участников масштабной видеозаписи.

Вечная память нашему боевому товарищу!