Автор: Сергей Иванов

ПАТРИАРХ ТЕРРОРА

АБУ НИДАЛЬ: «Я УБИВАЮ, ЗНАЧИТ СУЩЕСТВУЮ»

До появления Усамы бен Ладена, ставшего к настоящему времени голливудским мифом, этот человек по праву считался опаснейшим террористом в мире. Считается, что он покончил жизнь самоубийством 16 августа 2002 года, в Багдаде, еще до прихода сюда американцев.

Как бы там ни было, Абу Нидаля нашли застреленным. Обстоятельства остаются неясными до сих пор — возможно, он был ликвидирован по указанию Саддама Хусейна или западных спецслужб, возможно — действительно свел счеты с жизнью.

ДЕТСТВО. ОТРОЧЕСТВО. ЮНОСТЬ

Настоящее имя Абу Нидаля (этот боевой псевдоним значит «отец борьбы») Сабри Халил аль-Банна. Он родился в мае 1937 года в палестинском городе Яффе и был сыном зажиточного землевладельца и торговца от его восьмой жены. Всего у его отца было тринадцать жен, шестнадцать сыновей и восемь дочерей, а также более 3000 гектаров земли в полосе от Яффы до Аскалона и в секторе Газа.

После 1948 года эти земли были конфискованы Израилем. Тем не менее, средств, оставшихся от умершего в 1945 году отца, хватило, чтобы дать детям хорошее образование — многие из них учились в частных школах Англии, а юный Сабри Халил Аль-Банна успел окончить начальный курс католической школы в Яффе.

После окончательного образования израильского государства семья Абу Нидаля разделила судьбу многих миллионов палестинских беженцев — лагеря, нищету, очереди за картошкой и так далее (и это после 20 комнатного особняка, утопавшего в роскоши!). Неудивительно, что будущий террорист возненавидел Израиль и Англию превыше всех остальных стран.

В 1955 году Сабри поступил на инженерный факультет Каирского университета. Однако через два года он был исключен и возвратился в Наблус, так и не получив диплома. Правда, это не мешало ему говорить, что он — дипломированный инженер. Какое то время Сабри работал преподавателем в местной школе. В 1960 году по совету старшего брата Закарии отправился в Саудовскую Аравию и устроился электриком в городе Джидда. Он был очень привязан к семье и поэтому каждый год приезжал домой, чтобы навестить мать.

В 1962 году во время очередного приезда Сабри познакомился с девушкой — они поженились и вместе уехали в Саудовскую Аравию.

Сабри продолжал работать электриком. Постепенно он начал интересоваться политикой и участвовать в дискуссиях, которые вели члены палестинской общины. Вскоре он вступил в Партию арабского социалистического возрождения (БААС), что позднее помогло ему завоевать расположение иракских властей.

Когда израильские спецслужбы начали выявлять членов ФАТХа на Западном берегу реки Иордан, Сабри покинул Наблус и перебрался в столицу Иордании Аман, где проживали его старшие братья. Как и другие члены организации, он выбрал себе боевой псевдоним «Абу Нидаль». Он был близок к одному из заместителей Арафата — Салаху Халафу (Абу-Аяд). Благодаря его покровительству он быстро продвигался по служебной лестнице. Руководство отмечало его честолюбие, жесткость, инициативность. Он стал первым членом ФАТХа, кого направили в Китай и Северную Корею для прохождения военной подготовки.

В 1969 году ФАТХ направил Абу Нидаля в Судан с целью открыть там и возглавить представительство организации. Это была высшая должность, которую он добился в ФАТХе — в рядах партии Ясира Арафата, стремившейся выглядеть «цивилизованно», ему явно было тесно.

Через восемь месяцев за излишнюю самостоятельность его отозвали и перевели в Ирак. С этого момента начался период длительного сотрудничества Сабри аль-Банна с Саддамом Хусейном. Во время пребывания в Багдаде Абу Нидаль установил тесные контакты с правительственными структурами и, особенно, с секретными службами.

Когда в штаб-квартиру ФАТХ стали поступать тревожные сообщения, в которых утверждалось, что отношения Абу-Нидаля с иракскими властями принимают новый оборот, Арафат и его сподвижники начали задаваться вопросами об истинных намерениях своего представителя. Следует подчеркнуть, что палестинский лидер и другие основатели ФАТХа считали, что их организация должна как можно меньше зависеть от арабских стран.

Вскоре Абу Нидаль начал отказываться выполнять указания Арафата и продолжал укреплять контакты с иракскими спецслужбами. Используя их возможности, он постепенно завоевал независимость. Арафат, пытаясь любой ценой сохранить единство ФАТХа, направил в Багдад своих эмиссаров, чтобы убедить Абу-Нидаля изменить свою позицию. Увы, напрасно…

С конца 1960 х годов, пользуясь активной поддержкой иракских спецслужб, он начал создавать свою собственную организацию, назвав ее для начала «Революционный совет ФАТХ», потом — «Черный сентябрь», а потом уже просто — «Группа Абу Нидаля». В столь «благородном» деле, как создание собственной террористической группы, ему помогли не только товарищи из Ирака, но и спецслужбы Китая, Северной Кореи и даже Польши.

Это была одна из первых палестинских террористических организаций, получивших поддержку на государственном уровне — Ирака, Сирии и Ливии. «Группа» действовала в двадцати странах на трех континентах — в Африке, Европе и Азии, совершив около 200 террористических операций. Жертвами этих терактов были израильтяне, американцы, европейцы, арабы, представители Организации освобождения Палестины (ООП). Сабри аль-Банна сожалел, что не он убил президента Египта Анвара Садата.

«Отец борьбы» осуждал умеренность Арафата и других руководителей ФАТХа, протестовал против мирного урегулирования палестинской проблемы и арабо-израильского конфликта.

…В то время, когда Абу-Нидаль начал отдаляться от ФАТХа и ООП, Ирак находился в изоляции в арабском мире, что усилило их сотрудничество. Опираясь на идеологию партии БААС, которая выступала против любых усилий по решению ближневосточного кризиса политическими или дипломатическими средствами, Сабри аль-Банна сформулировал доктрину своей организации.

«Наша программа основывается на программе ФАТХа, — заявлял он. — Полное уничтожение «сионистского образования». Причастность к арабскому единству. Панарабизм. Мы боремся за освобождение Палестины, где намерены создать демократическое государство. Арафат и его сторонники предали палестинскую революцию. Они готовы вести переговоры с сионистами. Мы ясно заявляем, что любой, кто намерен предать палестинское дело, будет уничтожен».

Тогда же Абу Нидаль сформулировал свое кредо: «Я убиваю, значит существую». Подчеркивая необходимость ведения вооруженной борьбы и устранения «предателей», он настаивал на необходимости освобождения арабской нации от гнета реакционных режимов. Этот принцип вытекает из доктрины партии БААС, которой Сабри аль-Банна служил много лет. В его глазах арабы являются единым народом, у них одна родина, которая была разделена в результате империалистических заговоров.

ЧЕРНЫЙ СЕНТЯБРЬ

Вопреки распространенному мнению, название этой террористической организации появилось не в 1972 году. Более того, оно изначально никак не было связано с олимпиадой в Мюнхене. Группа боевиков, выделившаяся из состава арафатовской партии ФАТХ, назвала себя так, стремясь отомстить за изгнание палестинцев из Иордании в сентябре 1970 года. Поэтому цели организации были четко определены с самого начала — месть иорданским властям, предавшим, по мнению террористов, единство арабского народа, а также продолжение борьбы с Израилем и победа над ним любой ценой. Правильное полное название группы — «Рука черного сентября».

Юбилейные, двадцатые по счету Олимпийские Игры в Мюнхене начались довольно благополучно. Они уже продлились более половины срока, когда на ничего не подозревающих участников и зрителей обрушилась страшная новость: палестинские террористы захватили в заложники израильских спортсменов и убили одного из них! Никто не понимал, как такое могло произойти в благополучном Мюнхене, более того — в тщательно охраняемой полицией и спецслужбами олимпийской деревне.

Только избранные знали: за этим террористическим актом стоят правительства многих стран, а организовал операцию Абу Нидаль — человек, не знающий преград и не признающий поражений. В 4 часа 25 минут 5 сентября 1972 года восемь человек, одетых в тренировочные костюмы и несущих спортивные сумки, перелезли через сетчатый забор олимпийской деревни.

Даже самые примитивные оптоволоконные датчики, встраиваемые в забор и производимые в огромных количествах тем же Израилем, обнаружили бы террористов в тот самый момент и забили бы тревогу. Но забор ничем не был оборудован. И это — только первое звено в цепочке актов вопиющего непрофессионализма тогдашних западногерманских правоохранительных органов.

Террористическая группа остановилась перед домом на Конолиштрассе, 31, где жили израильские спортсмены, и один террорист вежливо постучал в дверь. Сонный спортсмен открыл дверь, но тут же почуял неладное и попытался ее захлопнуть. Ему это не удалось: тут же раздался выстрел из автоматической винтовки, отправивший его на тот свет.

К тому моменту, когда вся олимпийская деревня в панике проснулась от стрельбы, террористы уже забаррикадировались в доме с девятью заложниками и выдвинули свой ультиматум. Единственным и необходимым условием освобождения заложников был выпуск на свободу правительством Израиля около двухсот палестинцев, заключенных в израильские тюрьмы и лагеря.

Германские власти вынуждены были сделать вид, что согласны принять эти условия. По плану антитеррористической операции предполагалось обещать боевикам Абу Нидаля свободный вылет в одну из арабских стран (чего они и добивались), а по пути к самолету предпринять попытку освободить заложников.

Но и террористы были не лыком шиты. Они потребовали себе и заложникам два вертолета, которые бы отвезли их на ближайшую авиабазу — в городке Фюрстенфельде, под Мюнхеном, неподалеку от олимпийской деревни. Туда они и направились, вплоть до посадки вертолетов не дав полицейским ни малейшего шанса на успешный штурм. Более того, полиция даже не знала точное количество террористов — согласно данным разведки, их было пятеро. На эти данные и ориентировались полицейские снайперы, что сыграло роковую роль во время штурма.

Сигналом к началу атаки послужило включение прожекторов, заливших светом ночное летное поле и вертолеты. Таким образом, фактор внезапности был сразу же утерян — гораздо лучше было бы без шума и помпы воспользоваться оружием с ночными прицелами. Как только вертолеты сели, полицейские, заранее зная характеристики своих целей, произвели снайперский залп, убивший пятерых террористов.

В живых остались трое, которые не стали терять времени. Спустя несколько мгновений после залпа все заложники были убиты гранатами и ручным огнестрельным оружием. Один из полицейских, ворвавшихся в вертолет, тоже был убит. Только после этого террористов удалось взять в плен. Суммарные потери составили одиннадцать человек.

Израильские спецслужбы поклялись покарать исполнителей и организаторов этого невиданного дотоле по размаху и зрелищности террористического акта. Операция получила кодовое название «Мивцах Эвлохим» («Гнев Божий»). Не прошло и десяти лет, как все они были убиты, но… Абу Нидаль, главный организатор и идейный вдохновитель террористов, по прежнему вышел сухим из воды.

КРАСНЫЙ ПРИНЦ

Самой большой потерей для Абу Нидаля, как и для его друга соперника Арафата, стала гибель начальника оперативного отдела организации «Черный сентябрь» Али Хасана Саляме, более известного как Абу Хасан или «Красный принц». Его отец, носивший то же имя, был шейхом и соратником Арафата во время первой арабо-израильской войны. Он погиб в 1948 году, подорвавшись на мине.

Сам Али Хасан Саляме долго сопротивлялся влиянию родственников, пытавшихся втянуть его в борьбу. Но во время «шестидневной войны» он не устоял и начал свой путь по тернистой дороге профессионального террориста. Осознавая, что делает, он сформулировал свое кредо: «Рано или поздно я умру. Я буду убит. Впрочем, смерть в любой форме — это профессия палестинцев».

Уже в июле 1968 года он под общим руководством Абу Нидаля разработал успешную операцию по захвату израильского самолета рейса Рим — Тель-Авив. Этот захват самолета считается первым в истории политического террора. В ноябре 1971 года Али Хасан Саляме спланировал и довел до конца убийство иорданского премьер-министра Васфи Теля. Только тогда (невероятно, но факт!) израильские спецслужбы, заносчиво считавшие себя лучшими в мире, узнали про существование организации «Черный сентябрь». Главные «подвиги» ее боевиков были еще впереди.

Некоторое время спустя последовали покушения на иорданских дипломатов в разных концах мира. 8 мая 1972 года боевики Абу Хасана во главе с одним из его командиров Абу Санайной захватили самолет авиакомпании «Сабена» и посадили его в израильском аэропорту Лод. Командир израильских коммандос Узи Даян поначалу застрелил 55 летнего немецкого туриста, приняв его за главаря террористов. Абу Санайна, не ожидая столь быстрой развязки, решил отсидеться в бортовом туалете, захлопнув за собой дверь, но был обнаружен и тут же изрешечен пулями.

Несмотря на неудачный исход и «замочку в сортире» одного из самых способных командиров, бывших в распоряжении Али Хасана Саляме, не прошло и месяца, как 30 мая 1972 года последовал новый террористический акт. Трое членов «Японской Красной Армии», действовавшей совместно с палестинцами, приземлились в том же самом аэропорту Лод и открыли по толпе пассажиров автоматный и гранатный огонь. Погибли двадцать четыре человека, из которых лишь семеро были израильтянами, а шестнадцать — католиками из Пуэрто-Рико, прибывшими в Палестину для паломничества. Тем не менее, Саляме и его учитель Абу Нидаль поняли всю «перспективность» такого метода террора и не замедлили его перенять (об этом мы еще расскажем более подробно).

Ответ Израиля последовал уже через два дня — агенты «Моссада» убили ливанского поэта и писателя радикальных взглядов Гасана Канафани. Мстителей за еврейский народ совершенно не волновало то, что вместе с ним в машине была взорвана его семнадцатилетняя племянница. Еще через три недели палестинскому боевику связисту Бассаму Абу Шарифу пришел домой конверт, вскрыв который, он в результате взрыва ослеп на один глаз.

И тогда, как мы знаем, последовала грандиозная акция в Мюнхене… Охотясь за неуловимым Али Хасаном Саляме, «моссадовцы» шли даже на убийства европейских жителей — выходцев из арабских стран. Так, 21 июля 1973 года «ударный отряд» евреев, приехавших в норвежский город Лиллехаммер и снабженных фальшивыми документами, расстрелял эмигранта из Марокко Ахмеда Бухики прямо на глазах у его беременной жены. Вся вина последнего состояла лишь в немалом сходстве с «красным принцем». Несколько членов «ударного отряда» были арестованы и судимы за убийство, остальные, пользуясь фальшивыми паспортами, успели сбежать из Норвегии, бросив своих товарищей.

По иронии судьбы, вместо уничтожения резидентов «Черного сентября», в результате этой «операции» была почти полностью вскрыта резидентура Моссада в Европе. Абу Хасан, действительно приезжавший в это время в Лиллехаммер, только посмеивался над неуклюжими действиями своих врагов.

Обосновавшись в Бейруте, Саляме под чутким руководством Абу Нидаля разрабатывал планы все новых и новых террористических операций. К сожалению для него, после Лиллехаммера Саляме стал менее осторожным и уверовал в собственную неуязвимость. В январе 1979 года он даже отважился приехать на ежегодную конференцию Палестинского национального совета в Дамаск.

…Это и погубило — израильские агенты в Дамаске, войдя в доверие к его второй жене Джорджине Ризк (носившей титул «Мисс Ливан» 1969 года), смогли прикрепить к машине Али Хасана Саляме коротковолновый передатчик, который в нужный момент по сигналу взорвал другую машину, начиненную взрывчаткой и запаркованную рядом. После завершения операции шеф «Моссада» послал премьеру Израиля телеграмму «Мы отомстили за Мюнхен!».

Саляме умер в американском госпитале, не приходя в сознание. Узнав на открытии конференции о гибели Абу Хасана, Ясир Арафат не поверил, а, получив подтверждение, заплакал прямо на трибуне. На похоронах Али Хасана Саляме за гробом шли более 50 тысяч палестинцев. Через четыре месяца после его смерти у Джорджины родился сын, которого она назвала Али — в честь его отца и деда. Старшие сыновья Саляме, Усама и Хасан, на свежей могиле своего отца поклялись отомстить Израилю.

Война продолжалась…

ДРУЗЬЯ-ВРАГИ

Еще в начале 1970 х годов проявились глубокие разногласия между Абу Нидалем и Ясиром Арафатом. Последний был сторонником относительно цивилизованных методов борьбы палестинского народа за свою независимость, выступал за мирное сосуществование с Израилем и осуждал терроризм (по крайней мере, на словах). Напротив, первый отрицал всякое право евреев жить в Палестине, утверждал, что в борьбе против них хороши любые средства и чаще всего предпочитал борьбу посредством актов террора.

Уже 5 сентября 1973 года Абу Нидаль осуществил свой самостоятельный, независимый от ФАТХ, террористический акт — захват посольства Саудовской Аравии в Париже. За такое самоуправство он был незамедлительно исключен из рядов ФАТХ.

В декабре 1973 года Абу Нидаль с помощью неизменного оперативного товарища Саляме и Ахмеда Гафура спланировал и осуществил новый террористический акт — его боевики открыли огонь из автоматов по пассажирам в аэропорту Афин, убив 55 человек. Претендующий на роль серьезного политика Арафат, конечно же, осудил это преступление. В 1974 году Абу Нидаль был приговорен трибуналом Организации Освобождения Палестины к смертной казни за «экстремизм».

В ответ Абу Нидаль через год пробовал послать убийц к Арафату, но они были схвачены. Не в силах добраться до самого Арафата, Абу Нидаль совершил несколько небезуспешных покушений на его ближайших соратников.

ГОДЫ РАСЦВЕТА

Одним из главных направлений деятельности Абу Нидаля по прежнему оставался террор в самолетах и аэропортах. В том же 1975 году, дабы доказать себе и другим, что грозный приговор бывших товарищей отнюдь не лишил его решимости действовать, он спланировал и провел новый террористический акт. Его «бойцы» захватили английский самолет и, посадив его в Тунисе, потребовали освободить из тюрем пятнадцать своих соратников, а также — это было новым словом в политике — потребовали вернуть обратно из Нью-Йорка делегацию Арафата, которая направлялась туда на переговоры по мирному урегулированию. Отличительной чертой всех терактов Абу Нидаля были дерзость замысла, крупномасштабность исполнения и отсутствие всякого сострадания к жертвам.

Другим важным направлением был террор в отношении послов и вообще представителей «недружественных» государств, осуществлявшийся, как правило, в гостиницах. В разное время в число «недружественных» попадали Сирия, Великобритания, Объединенные Арабские Эмираты и другие — смотря по тому, кто платил, а, следовательно, и заказывал музыку Абу Нидалю на данный момент.

Неизменно отрицательным было лишь отношение Абу Нидаля к Иордании (за «Черный сентябрь»), Израилю и Организации Освобождения Палестины. Среди этих терактов — захват заложников в столице Иордании Аммане в ноябре 1976 года (погибли три террориста из четырех, а также три заложника и два солдата), нападение на офис ООП в Пакистане (август 1978 года) почти одновременно с убийством в Лондоне представителя ООП Саида Хаммами, нападение на учеников еврейской школы в Антверпене (июль 1980 года) и многие, многие другие…

Но гражданская война в Ливане, вяло протекающая с 1975 года, заставила Абу Нидаля начать играть по крупному. В январе 1982 года его боевиками (или, как считают некоторые эксперты, агентами иракской военной разведки) был убит израильский посол в Лондоне Шломо Аргов. Ответом на это Израиля стал незамедлительный ввод крупных соединений своей армии в Ливан и разрушение инфраструктуры ФАТХ во время тяжелых кровопролитных боев на улицах Бейрута.

Именно тогда некоторые участники конфликта впервые отмечают появление на стороне мусульман молодого человека, отрекомендовавшегося духовным учеником Абу Нидаля и доктора Абдаллаха Аззама, наставлявшего Усаму бен Ладена. Этот молодой человек, якобы называвший себя Омаром Абд-ар-Рахманом, был до крайности похож на Хаттаба, впервые достоверно зафиксированного два года спустя, в 1984 году в Афганистане.

Как уже было сказано, важной отличительной чертой всех терактов Абу Нидаля были дерзость замысла, крупномасштабность исполнения и отсутствие всякого сострадания к жертвам. Эти черты, как фирменный «почерк», Хаттаб вполне перенял у своего учителя — достаточно вспомнить Ярышмарды, Харсеной, взрывы жилых домов в Москве и другие деяния Хаттаба.

Как и у Абу Нидаля, каждый акт террора повергает уцелевших в состояние глубокого шока, а счет жертв в каждом случае идет на десятки, если не на сотни. Как более «отмороженный» ученик, Хаттаб в любом случае нашел смерть раньше своего учителя. Последний был достаточно умен, чтобы никогда не воевать с Россией, или проявлять к ней какую бы то ни было враждебность. Однако вернемся к ливанской войне.

В то время ЦАХАЛ (Армия обороны Израиля) продолжал оставаться весомой военной силой в Ливане, вынудившей Арафата спешно эвакуироваться из горящего Бейрута, а всех остальных его товарищей и сподвижников по борьбе — переходить к партизанским методам ведения войны. К тому же на сторону Израиля окончательно перешли многие христианские полевые командиры, что делало борьбу изнурительной для обеих сторон.

Абу Нидаль, имея достаточно прочный базис для того, чтобы продолжать бороться с израильской армией в Ливане, тем не менее, предпочел вести дела другими способами. К тому времени он уже заработал более 350 миллионов долларов на торговле оружием, а теперь, начиная с конца 1970 х годов, когда его группировка отделилась от ФАТХ и приобрела достаточную известность, он начал торговать и другими вещами, прежде всего — информацией и собственной репутацией.

Будучи старым опытным террористом, Абу Нидаль отлично понимал, сколь бесценна правдивая и актуальная информация о планах того или иного террористического вожака. Поэтому, по некоторым данным, ради хорошего заработка он не стеснялся «закладывать» даже своих бывших товарищей по ФАТХ, занявшихся, как и он, террором.

Но еще больший интерес представляет то, как он наладил торговлю собственной репутацией. Абу Нидаль осознавал, что с каждой успешной террористической операцией его слава только растет. А его молодые и пока еще не очень известные собратья-террористы были не прочь разрабатывать свои планы под его «наставничеством», за которое они были рады заплатить немалые деньги. Лишь бы очередной террористический акт был сработан на «отлично» и на нем, как знак качества, стоял бы ярлык «Спланировано под общим руководством Абу Нидаля».

Среди его наиболее талантливых «учеников» стоит отметить в первую очередь Абу Аббаса, который учился в СССР и основал собственную террористическую группу «Фронт освобождения Палестины». Наиболее громкая операция Абу Аббаса — захват итальянского круизного судна «Акиле Лаура» в 1985 году. Абу Нидаль не постеснялся перенять опыт собственного ученика, тремя годами позже захватив в Афинах судно «Сити ов Порос» и убив девять его пассажиров.

Не оставлял Абу Нидаль и собственное руководство актами террора. Из них многим особенно запомнился захват самолета Афины Каир 23 ноября того же 1985 года. Террористы тяжело ранили сотрудника безопасности, открывшего по ним огонь, расстреляли двух израильтян и трех американцев и приказали лететь на Мальту. Самолет сел в аэропорту Валетты, после чего так называемые египетские «коммандос» попытались взять его штурмом. Боевики не подкачали и здесь, с блеском продемонстрировав фирменный «абу-нидалевский» автоматно-гранатный стиль работы и убив более 60 пассажиров. В декабре последовала новая акция устрашения — «сеанс одновременного расстрела» в аэропортах Рима и Вены, когда были убиты 16 пассажиров, стоявшие у стоек израильских авиакомпаний.

В сентябре 1986 года ребята «товарища Нидаля» захватили самолет рейса № 73, следовавший в пакистанский город Карачи и далее в Бомбей, после чего хладнокровно начали убивать пассажиров. Когда штурм самолета «спецназовцами» в аэропорту Карачи закончился, выяснилось, что двадцати двум пассажирам никакая помощь уже не нужна.

Как стало известно относительно недавно, Абу Нидаль имеет самое непосредственное отношение и к взрыву самолета компании «Пан Америкэн» над шотландским городком Локерби в 1988 году, в чем долго обвиняли правительство Ливии и лично Муаммара Каддафи. Тогда на багажную полку самолета был уложен кассетный плеер, снабженный мощным взрывным устройством, которое в нужный момент безотказно сработало. Об этом сообщил бывший сообщник Абу Нидаля Атеф Абу Бакр. Правда, он упомянул и о том, что его шеф лично пообещал убить любого, кто проговорится, «даже если он будет находиться в объятиях жены». Но, как говорится, нет ничего тайного, что не стало бы явным…

ПОДВОДЯ ИТОГИ

Общим счетом за двадцать лет активной террористической деятельности патриарх палестинского джихада спланировал и осуществил около двухсот террористических атак в двадцати странах мира, унесших жизни около 1500 человек и покалечивших в несколько раз больше. Но мир вокруг него менялся. Распалась организация Варшавского договора, а вскоре — и СССР. Поддерживать террористов на официальном уровне (как это сделал после Мюнхена товарищ Громыко) стало не вполне престижно. Арабские страны, привечавшие его, одна за другой выдворяли его из своих пределов. Немалая часть его средств была конфискована австрийскими и швейцарскими банками.

Оставался последний, надежный и многолетний друг — Саддам Хусейн. Но такой уровень не устраивал Абу Нидаля, и в начале 1990 х годов он был завербован египетской разведкой… для внедрения в ячейки организации Усамы бен Ладена «Аль Кайда» («Основа») и подрыва их изнутри.

Общий патронаж осуществляли, разумеется, Соединенные Штаты Америки. Здравомыслящим разведчикам с самого начала было ясно, что это — игра с огнем и чистой воды авантюризм, если не сказать хуже. До того, как Абу Нидаля заподозрили в двойной игре, он, судя по всему, смог передать Усаме немалую часть тактических планов США. Затем он перебрался в Ирак — уже, как считают, навсегда.

В мае 2000 года Абу-Нидаль обосновался в Ираке. Это произошло после того, как ему отказались предоставить вид на жительство практически все остальные арабские страны.

Когда официальный Багдад понял, что новое столкновение с Америкой почти неизбежно и вместе с тем крайне нежелательно, страдающий лейкемией и сердечными болезнями 65 летний Абу Нидаль был использован в качестве разменной монеты. По утверждению официальных иракских властей, он в момент ареста попросил разрешения выйти на минутку в другую комнату, где и застрелился. В принципе, подобный поступок вполне укладывался бы в его стиль поведения. Но…

Через несколько дней после предполагаемого самоубийства Абу Нидаля один из функционеров его организации в Бейруте вышел на связь и сообщил, что слух о гибели шефа распространили американские и израильские спецслужбы. На самом деле Абу Нидаль жив здоров и «продолжает выполнять боевые задачи».

…Абу Нидаль уже давно стал живой легендой террористической и диверсионной деятельности, единственным продолжателем дела «Красных бригад» и прочих романтиков боевых шестидесятых и семидесятых годов, несмотря на то, что их время давно прошло. А когда уходят легенды, немного грустно становится даже тем, кто по долгу службы обязан с ними бороться. Но только «немножко». Именно с его жуткой славой связан образ Ближнего Востока как места, жить в котором отнюдь «не скучно», хотя — опасно.

В качестве послесловия.

В том же 2002 году в Триполи, во дворе дома, где в конце 1970 х годов жил Абу Нидаль, были обнаружены несколько скелетов. Как заявил тогда сын ливийского лидера Сейф Уль-Ислам Аль Каддафи, это могли быть останки тел таинственно исчезнувших в 1979 году руководителя ливанских шиитов имама Мусы Ас Садра и двух его помощников.

В августе 1979 года имам Садр должен был вылететь из Триполи в Рим, однако он туда не прибыл. Больше о его судьбе ничего не было известно. Исчезновение богослова обострило отношения Триполи с Ираном и шиитами в Ливане.