Автор: Николай Лукьянов

CANTO DEI SANFEDISTI

Или размышления о Манифесте от Никиты Михалкова

На исходе осени Никита Сергеевич Михалков одарил народ россиянский Манифестом просвещенного консерватизма «Право и порядок». Этим он еще раз доказал собственную значимость для общественно-политической жизни РФ. Мало ли кто пишет манифесты? Зато обсуждают его одного.

Кесарю кесарево

Пока г-н Михалков клялся в любви к «отечественным гробам», возглавляемый им Российский союз правообладателей получил разрешение и с 1 ноября стал взимать сбор с импортеров и производителей звукозаписывающей техники. Цена вопроса — 100 млн. в год.

Что ж, «просвещенный консерватизм» — в действии!

Есть такое выражение: «Художник не отвечает за свои слова, а только за свои работы». Но что делать, когда человек перестает осознавать себя, как художника, и начинает считать, что он нечто большее — например, пастырь заблудшего стада?

Говоря о власти, НС (не путать с «национал‑социализмом») и сам себя, безусловно, причисляет к ней, хотя он не имеет никаких государственных должностей. Во многом г-н Михалков есть фигура эпатажная, яркий представитель шоу-бизнеса, и его «Право и Порядок» — это своего рода самопиар человека, который уже ничего не может сказать в своей профессии.

После появления Манифеста товарища-барина Михалкова стали сравнивать чуть ли не со Львом Толстым — что, думается, не очень корректно: «зеркало русской революции» (по определению В. И. Ульянова-Ленина) полностью соответствовал тому образу, который им же и пропагандировался. К сожалению, в нашем случае никакого соответствия, кроме паркетного «монархизма» и производства пива «Юнкерское», не просматривается.

Ну да Бог с ним, Никитой свет Сергеевичем. Поговорим лучше о том, что вышло из‑под его пера или, во всяком случае, приписывается досточтимому мэтру. Вместо цельного по своей структуре и мысли документа нам предлагают вкусить идеологическую кашу. С одной стороны, НС кроет, на чем свет стоит, либералов, с другой — предлагает отдельные рецепты, взятые с кухни этих же господ.

Суди сами: призыв о переходе к профессиональной армии, записанный еще в программе СПС. Кстати, в этом вопросе с г-н Михалковым кто‑то явно сыграл злую шутку. Идея о контрактных Вооруженных Силах потерпела фиаско, о чем даже вынуждены признавать в оборонном ведомстве. А тут НС со своими предложениями!

Или вот еще пункт: г-н Михалков говорит о надобности восстановить в правах предусмотренный Основным законом, но на деле не работающий институт референдума, дабы с его помощью решать важнейшие государственные вопросы. И выборы проводить честно и открыто. Разве такое по нынешним временам не есть «либеральное» вольнодумство? Впрочем, под этим пунктом подпишется любой уважающий себя гражданин нашей страны.

Далее. Люди, сохранившие способность здраво мыслить и рассуждать, давно призывают прекратить дебилизацию населения через телевидение. Или чтобы воскресить традиционные семейные ценности из скотского небытия.

Если отбросить разные правильные слова, которых в Манифесте хватает, то получается сухой остаток: лояльность к власти, умение достойно подчиняться авторитарной силе, почитание ранга.

…По своим взглядам я — монархист. Это не только мое хобби, но, по сути, и вся жизнь. В 1990 году я был заклеймен «товарищеским судом чести» и уволен из органов МВД СССР «по служебному несоответствию» — после того как его руководству стало известно, что я занимаюсь распространением брошюры «Царствование Николая II в цифрах и фактах» и других материалов.

К чему это?..

А вот к чему. После появления Манифеста за подписью общественного деятеля, считающего себя поборником самодержавия, люди начинают негодовать: «Н. С. Михалков видит наш народ рабом (Божьим и не только), подданным (императора) и рабочим скотом. Исходя из этого, народ должен быть предан Богу, власти императора, не сомневаясь, беспрекословно подчиняясь любой прихоти, и если его насилуют, должен расслабиться и получить удовольствие. А управлять будет «герой» — благородный «сверхчеловек», Богом данный «национальный лидер». Управлять через свою армию «элитных» чиновников. И все это должно быть законсервированным на бесконечное время».

Таким образом, автор документа под претенциозным названием «Манифест» дискредитирует саму идею Русской монархии — иначе я просто не могу оценивать результаты публицистических упражнений г-на Михалкова.

Идем дальше. Слабым местом Манифеста является и отсутствие хоть какого‑то социально-экономического обоснования — что отмечают все комментаторы данного сочинения.

И, пожалуй, главная ущербность документа заключается в том, что все декларируемые идеи — не есть оригинальные мысли Никиты Сергеевича. И даже выбор источников ограничивается пересказом старых «ятей». Современные же идеологи автору либо неведомы, либо вызывают неприятие. На это, кстати, обратил внимание Егор Холмогоров в разгромной статье «О консерватизме, капитализме и простой русской лени».

О природе «экономического чуда»

Посмотрим, что, по сути, призывает консервировать г-н Михалков. На дворе экономическая стагнация, коррупция во власти и правоохранительных органах, неконтролируемая этническая миграция — все это ведет к социальному бунту, как защитной реакции Русского народа перед лицом уничтожения.

Та самая «элита», от имени которой выступает НС, не понимает или не хочет понимать, как живет и выживает коренная Россия за Московской кольцевой дорогой. Полнейшая деградация экономики, культуры, образа жизни и сознания людей стали повсеместным явлением. Отсутствует механизм обновления элит.

В свое время британские журналисты ввели в оборот выражение «экономическое чудо» — настолько все были поражены ростом немецкой экономики в послевоенные годы. Впрочем, «чудо» в Германии было и до этого, просто о нем как‑то не принято говорить.

Итак, после разгрома Третьего Рейха разодранная страна развивалась в два раза быстрее победителей и один за другим отнимала рынки у бывших империй. Стремление общества работать по многу часов за небольшие деньги, освобождение курса валюты, максимальное использование всех конкурентных преимуществ на рынках — вот рецепт, который чуть позже адаптировала для себя Япония.

Мне скажут: была помощь из‑за океана по плану Маршалла. Верно. Однако ее не стоит переоценивать, поскольку Германия, как известно, выплачивала огромные репарации.

Вдохновляясь этим примером, Сингапур, Южная Корея, а позже и красный Китай выработали для себя свои стратегии роста, в которых, если задуматься, чудесного было немного. Это примеры вдумчивой, целенаправленной политики, которая консолидировала практически все общество.

Когда элиты мыслят стратегически, когда их опыт и знания направлены на поиск наилучших возможностей внутри страны и во внешнем мире, а гражданам созданы условия для самореализации, то в итоге и получается то самое «экономическое чудо».

Здоровая национальная идея налагает обязательства не только на народ, но и на его вождей. Однако наша «элита», требуя покорности от народа, брать на себя обязательства ой как не хочет! Примеров тому — великое множество.

Российская «элита» замечательно доказала, как можно работать только на себя, а не на общество. Непрофессионализм, отсутствие ответственности — вот отличительные ее черты, которые призывает законсервировать г-н Михалков.

В результате мы получили нелепую систему, где партия «Единая Россия», которая должна была стать мотором «консервативной революции», состоит из апатичных и глупых чиновников, а КПРФ, который уже год, успешно имитирует классовую борьбу за «слабых и угнетенных».

Плюрализм в голове

Вернемся к Манифесту от имени Михалкова. В нем такие замечательные понятия, как «Родина» и «Отечество», разведены, им приданы разные смысловые значения. Автор призывает «любить Бога, Родину и Отечество». А знаете, откуда позаимствована эта триада? Правильно: «Бог, Царь и Отечество». Граф Уваров. В данном случае — недоуваров.

И это далеко не одна нелепица. Рассуждая о 20 миллионах русских, оказавшихся после 1991 года вне РФ, г-н Михалков называет их «соотечественниками». Должно быть, уважаемый мэтр и «монархист» стесняется слова «русские?».

Приходится напоминать, что нынешняя РФ является правопреемницей отнюдь не Российской империи, а Советского Союза — поэтому, собственно соотечественников у нас в шесть раз больше. Тогда о ком тоска-печаль? Непонятно.

В своем время в кругу будущих создателей Третьего Рейха шли дискуссии относительно того, что важнее — «Das Blut oder der Boden», «кровь» или «почва».

Под «почвой» имеется в виду единство интересов всех народов, обитающих на одной территории. На земле, которую они вместе должны отстоять. Однако при этом интересы главного народа, народа-коренника, создавшего потом и кровью империю, не могут быть втоптаны в грязь, иначе мы получим то, что Лев Гумилев на примере волжской Хазарии охарактеризовал как «Химера».

Решая аналогичный вопрос, г-н Михалков, судя по тексту документа, решил с водой выплеснуть и ребенка: «Надо, наконец, понять и раз и навсегда усвоить, — менторским тоном поучает он, — что Россия — континентальная Империя, а не национальное государство. У России другой масштаб, другая мера, другой темп и ритм бытия».

Сильно сказано! Иначе говоря: русские, забудьте о своих национальных интересах в «этой стране». Мы, выходит, никто, нас — нет, не существует.

На наших глазах происходит подмена понятий: «По Божьей Воле, — читаем в Манифесте, — сложившийся в России тысячелетний союз многочисленных народов и племен представляет собой уникальную русскую нацию».

Интересно, что по этому поводу думают различные этнические сепаратисты, а также адепты сетевой террористической структуры под названием «Имарат Кавказ»?

В пароксизме политкорректности Никита Сергеевич договорился до такого ядреного понятия, как «полиэтнический национализм». Что сие означает? Тайна, покрытая мраком. Ну хорошо, попробуем разобраться. Предположим, некий человек по своему рождению наполовину русский, наполовину — вайнах. Стало быть, он является одновременно и русским, и чеченским националистом. О боги, яду мне, яду!

Или вот еще: «Пережив Гражданскую войну и эмиграцию, императорская Россия превратилась в Советский Союз». Врачи, вообще‑то, говорят, что плюрализм в одной голове — это шизофрения.

…Ученые создали много гибридов — животных, овощей или фруктов. Вот и Манифест, по сути, есть продукт смешения, однако на практике он абсолютно нежизнеспособен.

«Жизнь превратилась в борьбу за существование, — констатирует Манифест. — Советские люди постоянно ощущали себя окруженными внутренними и внешними врагами. Основанный на страхе политический режим сопровождался массовым энтузиазмом и личной жертвенностью».

Это как, позвольте спросить? Чтобы страх сопровождался массовыми проявлениями трудового героизма? Впрочем, Никите Сергеевичу виднее. Школа‑то та еще, старая.

Своим творчеством г-н Михалков являет нам образчик перехода от одного состояния в другое. Раньше, когда это было выгодно, он героизировал революцию («Раба любви»), по‑ковбойски показывал армейскую и чекистскую среду («Свой среди чужих…»), а когда времена изменились — стал самозабвенно развенчивать Сталина («Утомленные солнцем») и отображать Великую войну в очень странном ракурсе.

Как и отец — создатель Советского, а затем и нынешнего Российского гимна, Никита Сергеевич изящно кочевал от тезы к антитезе. Его Паратов из «Жестокого романса» органично вписался в лихие девяностые. И вот уже «интеллигент и дворянин» в Центральном Доме кинематографистов бьет ногой в голову скрученного нацбола Дмитрия Бахура — «смерда», метнувшего яйцо и, тем самым, осмелившегося замарать «барский сюртук».

Думаю, в том, что НС в Манифесте развел понятия «Родина» и «Отечество», есть свой глубокий смысл. Мы, действительно, живем в разных мирах. Один мир — это, к примеру, незаконное строительство в Москве семиэтажной гостиницы г-ном Михалковым в Малом Козихинском переулке. Другой — все те, кто выступает против. «Смерды», одним словом.

Голос контрреволюции

Г-н Михалков постоянно говорит нам не о бренном, но о духовном и религиозном Служении. Чему, кому? Кажется, этот бог, о котором идет речь, имеет совсем другое имя, которое вполне можно упомянуть всуе: Мамона.

Та самая Мамона, которая на деньги Бориса Березовского явила стране и миру наполовину англоязычный фильм а-ля Рюс «Сибирский цирюльник», нацеленный, как не трудно было догадаться, на сбор золотых оскаровских статуэток. Тогда не получилось, и теперь осечка вышла.

Ну, а сам Манифест есть концентрированный страх «элиты» за будущее своих нажитых непосильным трудом богатств. Ну, а то, за что ратует Михалков — это азиатчина, а вовсе не консерватизм, «просвещенный» он или нет.

Русский традиционный консерватизм, если мы все‑таки употребляем это понятие, можно свести к трем позициям: Вера, Соборность и Справедливость.

Что касается власти, то уважать ее можно в одном случае — если ею обладают люди, в чем‑то лучшие, чем мы. Для этого должны быть какие‑то весомые основания. Скажем, руководитель — более компетентен, чем подчиненный; специалист разбирается в предмете лучше, чем любитель, собственность может и должна быть законной, а политик избран народом и подотчетен ему.

Завершить разбор Манифеста от Никиты Михалкова я бы хотел фразой, вычитанной у Bohemicus: «В конце концов, на этой планете символом контрреволюции стали не столько отстреливавшиеся в собственных поместьях аристократы, сколько вандейские крестьяне, сражавшиеся за свою веру и своего короля. Они тоже хотели, чтобы ими правил человек лучший, а не худший, чем они.

Этот пост, пишет Bohemicus, должен был называться совсем по‑другому. Но когда он уже начал его писать, Алексей Черняев выложил в ЖЖ одну замечательную песню, именующуюся Canto dei Sanfedisti. В 1799 году ее, как ответ «Карманьоле», распевала Армия Святой Веры кардинала Руффо, которая вместе с победоносными русскими войсками адмирала Фёдора Ушакова освобождала Неаполь от французских и итальянских революционеров.

Г-н Черняев назвал Canto dei Sanfedisti, эту боевую и задорную песню, под которую хочется и танцевать, и идти в бой, «голосом настоящей народной контрреволюции». Куда там Михалкову со своим Манифестом.

Автор — председатель правления Всероссийского Монархического Центра.