Автор: Максим Калашников

МОНОЛОГ ИНЖЕНЕРА ГАРИНА

Скрещение системного кризиса капитализма и нового варварства: мир 2010­-х

Завершились «нулевые годы»: поистине потраченная даром декада. Ее финал ознаменовался началом конца капитализма: Великой депрессией­2. Понятно, что в ее бедствиях продлится и второе десятилетие XXI века. На пороге 2011‑й год.

От Шоковой терапии к фашизму?

Пора подумать, что ждет нас в это время. Тем более, что системный кризис сегодня скрестился с усилением тенденции, неизвестной в 1930‑е — с новым варварством, социальным одичанием. Подумать над этим тем более важно, что РФ, Украина и Белоруссия (пусть и в разной степени) нынче открыты всем глобальным бурям. Предугадать все немыслимо, но все же попробуем прояснить основные моменты наступающей декады.

Люблю иной раз смотреть на карты миров, которых уже нет. На какие‑нибудь атласы Европы да Азии пятого или пятнадцатого веков. Или на карту света начала ХХ столетия. Так странно видеть царства­государства, коих уж нет. Ну, где нынче Кушанское царство, королевство вандалов в Северной Африке, христианский Египет? Где империя Габсбургов, над которой не заходило солнце? Где Британская империя или обширная Оттоманская Порта?

Но точно так же сейчас можно глядеть на современную карту. Советую делать сие почаще. Ибо нынешнего мира больше не будет. Он падет, разрушенный невиданной глупостью и баснословной алчностью «элит». Одно понятно: никакой демократии в ее нынешнем виде в мире грядущего не останется. Скорее, грядет эпоха жесткой власти. В свое время нам с Сергеем Кугушевым, написавшим в «Третьем проекте» (2000‑2005 гг.) о том, что коммунизм, фашизм и национал­социализм — будущее человечества, досталось немало «камней» от почтенной публики. Но я смеюсь в ответ: почтеннейшая публика, как показывает история — чаще всего стадо ослов. Истина же раньше всего открывается немногим.

Дело в том, что и Европе, и США предстоит пройти свой ад. Страны Края заходящего солнца (Захид на украинском наречии) вплотную приблизились к выбору: либо идти на шоковую терапию (через которую проходили мы, Латинская Америка и страны Азии после 1997 г.), либо создавать некий строй, что совместит в себе черты и гитлеризма, и франкизма, и рузвельтизма, и сталинской эпохи. И уже нечто совершенно новое. Шоковая терапия, заключаясь в увеличении налогов и сокращении трат государства, в урезании социального государства и зарплат рядовым работникам, сама по себе катастрофична. Она как таковая уже требует подавления недовольных низов (остатков среднего и низшего классов, коли говорить западным политологическим языком). Она уже потребует отнюдь не демократии и ограничения гражданских свобод, но лишения избирательных прав огромных отрядов населения.

Мы живем в совершенно иной реальности, нежели была и в 1933‑м, и в 1973 годах. Нет больше СССР, заставлявшего капиталистическую верхушку терпеть и даже строить «социально ориентированное государство» и «капитализм с человеческим лицом». Именно мы заставляли мир быть лучше и гуманнее: ибо Советский Союз выступал вызовом капитализму. Именно СССР спас мир от нашествия самого черного мракобесия в 1940‑е годы, отстояв идеи прогресса и просвещения. Но теперь Великого Удерживающего нет. И поздний капитализм покатится к своему логическому увенчанию. К фашизму. Сие неизбежно.

«…Я овладеваю всей полнотой власти на земле… Ни одна труба не задымит без моего приказа, ни один корабль не выйдет из гавани, ни один молоток не стукнет. Все подчинено, — вплоть до права дышать, — центру. В центре — я. Мне принадлежит все…

Затем я отбираю «первую тысячу», — скажем, это будет что‑нибудь около двух­трех миллионов пар. Это патриции. Они предаются высшим наслаждениям и творчеству. Для них мы установим, по примеру древней Спарты, особый режим, чтобы они не вырождались в алкоголиков и импотентов. Затем мы установим, сколько нужно рабочих рук для полного обслуживания культуры. Здесь мы также сделаем отбор. Этих назовем для вежливости — трудовиками…

…Они не взбунтуются, нет, дорогой товарищ. Возможность революций будет истреблена в корне. Каждому трудовику после классификации и перед выдачей трудовой книжки будет сделана маленькая операция. Совершенно незаметно, под нечаянным наркозом. Небольшой прокол сквозь черепную кость. Ну, просто закружилась голова, — очнулся, и он уже раб. И, наконец, отдельную группу мы изолируем где‑нибудь на прекрасном острове исключительно для размножения. Все остальное придется убрать за ненадобностью….Эти трудовики работают и служат безропотно за пищу, как лошади. Они уже не люди, у них нет иной тревоги, кроме голода. Они будут счастливы, переваривая пищу. А избранные патриции — это уже полубожества…

Уверяю вас, дружище, это и будет самый настоящий золотой век, о котором мечтали поэты. Впечатление ужасов очистки Земли от лишнего населения сгладится очень скоро. Зато какие перспективы для гения! Земля превращается в райский сад. Рождение регулируется. Производится отбор лучших. Борьбы за существование уже нет: она — в туманах варварского прошлого. Вырабатывается красивая и утонченная раса — новые органы мышления и чувств. Покуда коммунизм будет волочь на себе все человечество на вершины культуры, я это сделаю в десять лет…»

К постдемократии — шагом марш!

Это монолог Гарина перед советским разведчиком Шельгой из романа Алексея Толстого «Гиперболоид инженера Гарина». Середина 1920‑х. С нынешних позиций кое‑где выглядит наивно, но в целом — весьма здраво. Если, конечно, судить с точки зрения позднекапиталистической «элиты». Немного размышления, и в приведенном отрывке вы легко узнаете некоторые планы нынешнего глобального «управляющего класса». Например, по разделению человечества на конкурентоспособных и неконкурентоспособных. По формированию глобальной валюты и прилагающегося к нему глобального управленческого комитета («Гуманистический манифест­2000»). По планам контроля над рождаемостью и демонтажа социального государства. Операция сквозь черепную кость не понадобилась: ее с успехом заменили собою развитые технологии «промывки мозгов», политкорректности и толерантности, экологизм и «устойчивое развитие», намеренное ухудшение качества образования, ТВ и Интернет, «Викиликс», ювенальная система и т. д. и т. п.

Легионы немыслящих рабов практически созданы. А самые прозорливые из западных обществоведов (Колин Крауч) глаголют о «постдемократии». Но не о системе прямого участия масс в принятии решений через Интернет и социальные сети, а именно о системе подавления оглупленных масс могучими корпорациями. Подробнее — http://m­kalashnikov.livejournal.com/539866.html.

Поздний капитализм логично упирается в новую кастовую систему. Уже некапиталистическую. И я согласен с историком Андреем Фурсовым: верхи капитализма взяли совершенно сознательный курс на планомерный демонтаж капитализма — с превращением оного в воплощенные мечты инженера Гарина.

Обоснуем эту точку зрения.

Европейский тупик

Современный Запад уперся в тупик. Если учесть все его жгучие проблемы, то видишь: он не сможет в своем нынешнем виде их разрешить — проблемы неописуемой задолженности государств и граждан, совмещенной с отчетливым старением населения (депопуляцией) и со зримой перспективой краха системы пенсионного обеспечения. Невозможно в рамках монетаризма­неолиберализма что‑либо сделать.

Возьмем для примера самое наглядное: кризис Евросоюза. Итак, ряд его стран отягощен непомерными государственными долгами. Греция, Португалия, Испания, Бельгия, Ирландия, Италия. Сюда же добавим и Британию: помимо достаточно большого госдолга, англичане имеют крупнейшую задолженность домохозяйств по разным видам кредитов. При этом Европа утратила из‑за перевода реального сектора в страны третьего мира миллионы качественных рабочих мест и огромные доходы бюджета. А из‑за нарастания доли стариков в населении и больших социальных гарантий расходы государства нарастают снежным комом.

Что делать?

Если не оказать помощи странам-­дефолтерам, то грянет череда дефолтов, которые приведут к непредсказуемым последствиям. Списать долги нельзя: они существуют в виде ценных бумаг, купленных банками (в том числе и относительно благополучных стран), пенсионными и паевыми фондами, предприятиями, частными лицами. В расчете на выплату и основных долгов, и процентов по ним. Дефолты евростран­должников могут вызвать просто суперкризис — одного банковского краха хватит. Не считая волны банкротств всех, кто вложил деньги в кредитование Ирландии, Греции и далее по списку. Это сорвет весь мир в такой виток депрессии, что мама не горюй.

Просто напечатать евро, чтобы отдать долги? Но тогда это — срыв в гиперинфляцию, крушение единой евровалюты.

Остается третий путь — собрать европейский фонд помощи странам с громадным госдолгом. То есть, перераспределить денежки от тех, кто жил экономно и не творил долгов, работая усердно — тем, кто делал долги и бездельничал. Проще говоря — от немцев и в меньшей степени — от французов. И тут сразу возникают две опасности.

Первая: помощь грециям / ирландиям ничего не даст. Ведь не устранены главные причины нарастания их госдолгов — большие социальные расходы государств и потеря рабочих мест в Европе из‑за глобализации. В той же Греции и промышленность закрылась, и апельсины теперь невыгодно выращивать — из Бразилии в ЕС их возят. Ну, дадут сотни миллиардов евро странам­бедолагам. Ну, еще больше они свой госдолг увеличат. Но ведь от этого в странах­предбанкротах не появится новой промышленности, не пройдет индустриализация­2. Для этого нужна принципиально новая промышленность и научно­технический прорыв, коего нет. (Новая индустриализация уже не впишется в рамки капитализма, ей нужны иные драйверы, кроме прибыли). Кроме того, для новой индустриализации нужны и снижение налогов, и план, и затраты государства — хотя бы и на паях с бизнесом.

Но огромный увеличенный долг (помощь‑то идет взаймы!) заставят страны­реципиенты увеличить налоги и резать госраходы (надо же возвращать должок). То есть, никаких условий для новой индустриализации не будет. Более того, при этом (в рамках неолиберальной модели) придется уменьшать уровень жизни граждан, резать их заработки и социальные выплаты, вздымать плату за образование, сокращать госзакупки и т. д. Что и происходит. А долги, подтянув пояса, придется отдавать десятки лет!

В ряде случаев спасаемые страны вряд ли с ними вообще расплатятся. При этом из‑за повышения налогов и падения доходов граждан экономика «спасаемых» стран ЕС начнет падать все глубже и глубже. Отсюда полшажка до массовых социальных взрывов и бунтов. До попыток некоторых провинций отделиться (например, Каталонии от Испании). Это еще больше разбалансирует финансы и усугубит социальные бунты, перетекающие в национальные.

Дальше — усиление левых сил. Им в противовес создадут правых. И там — либо красная революция, либо — фашистская диктатура. Но в обоих случаях — с выходом из зоны евро. С формированием пояса «старческого еврофашизма» — каймы из восточноевропейских лимитрофов, Греции, Испании, Португалии, возможно — Италии. В Венгрии уже потихоньку устанавливается новый авторитаризм. ЕС развалится.

Но это только одна угроза. Вторая — видна уже в Германии. Богатые страны могут возмутиться: им самим туго, а тут еще и соседей по ЕС спасай. Немцы смогли удержать экономику, но дорогой ценой. Они сдержали рост госдолга, однако более десяти лет вели «китайскую» политику — сдерживали рост зарплат и социальных гарантий. Это уже привело к опасному расслоению немецкого социума, к растущей безработице, к эрозии среднего класса, к росту красных и национал­социалистических настроений. Средний класс с 62 % у Германии 2000 года уменьшился до 54 % в 2009‑м. Очень интересен специальный доклад «Эксперта» по бедности в Европе, главное место в котором отведено именно немцам.

При его чтении материалов понимаешь, почему немцы все чаще хотят и социализма, и выхода из ЕС. Доклад прямо говорит: симпатии к красным в Германии растут — и в ответ неминуемо поднимутся коричневые. И Германия может рвануть. Немцам самим нужно выбираться из кризиса, и им не нужны захребетники.

Если же богатые страны откажутся помогать слабым государствам Евросоюза, если в ряде их тоже установятся диктатуры национального спасения — придет конец и объединенной Европе, и евро.

А в итоге европейцам придется создавать нечто новое и уже совсем не капиталистическое. В одном варианте — неокоммунистическое. Но скорее будет иной вариант. В лучшем случае — а­ля каудильо Франко. В худшем — смотри монолог инженера Гарина. Да только ли европейцам? США тоже угодили в тупик и тоже плавно покатились к светлому тоталитарному завтра.

В РФ уже возникает прообраз такого будущего. В грубо­низкотехнологичном варианте….