Автор: Александр Кондрашов

СО СТАЛЬНЫМ СЕРДЕЧНИКОМ

ЛИТОВСКИЙ МИД: «ГРУППА СПЕЦНАЗА «АЛЬФА» НЕ БЫЛА ГЕРОЕМ В ВИЛЬНЮСЕ»

Двадцать лет назад в Литве произошли трагические события, которые стали, по сути, преддверием к августу 1991­го. Тогда, в ночь на 13 января 1991 года, сотрудники Группы «А» КГБ СССР, направленные в Вильнюс, одни вышли на объект, местную телебашню, и решили поставленную задачу. Фактически без прикрытия и взаимодействия с другими силовыми структурами.

В ту ночь погиб сотрудник «Альфы» лейтенант Виктор Шатских, который, как было сказано в материале Русской службы Би­би­си, «по наиболее распространённой версии, был случайно застрелен своими». Озверелая толпа не позволила его вынести и не пропустила три «Скорых помощи», которых вызвали одну за другой. Молодой офицер скончался на руках товарищей от внутреннего кровоизлияния.

Его смерть и в дальнейшем безучастное отношение к ней тогдашнего руководства страны, отказавшегося признавать в погибшем своего гражданина, было тяжелым моментом для личного состава спецподразделения.

Недавно, в начале января 2011 года, официальный Вильнюс направил Москве ноту протеста по поводу очень красивого памятника «Доблесть и память спецназа», установленного ветеранами локальных войн в Парке боевой Славы города Химки осенью 2007 года. Над обелиском с именами — величественный бронзовый орел, который держит в лапах ремень АК­47.

Вселенский скандал поднял депутат литовского сейма от консервативной партии «Союз отечества — Христианские демократы» Кястутис Масюлис. И пошло, и поехало.

«МИД мог бы привлечь внимание дипломатов международного сообщества к тому, что наш сосед — Россия — устанавливает памятники тем, кто убивал мирных жителей Литвы. Я считаю такие действия недружественными. Российским политикам следовало бы дать новую оценку значению такого памятника, который задевает литовский народ и поощряет имперские амбиции», — приводит слова Масюлиса Оbzor.lt.

После этого, как сообщает Delfi.lv, литовские дипломаты 12 января побывали у памятника. Примечательно, что мемориал в Химках был установлен в 2007 году, но по каким то неведомым причинам Вильнюс узнал о его существовании аккурат накануне 20 летия трагических событий.

«Все народы, как заведено, почитают своих защитников, которые погибли в борьбе, и увековечивают их память, устанавливая памятники. Министерство иностранных дел не считает, что действия группы «Альфа» в Вильнюсе в 1991 году заслуживают уважения со стороны демократической России и могут быть предметом гордости. Действия группы «Альфа» в Вильнюсе тогда жестко осудил первый президент России Борис Ельцин», — заявил литовский МИД.

И вот еще одна цитата: «Приходится лишь сожалеть по поводу такого разного понимания истории. Группа спецназа «Альфа» не была героем в Вильнюсе. От ее рук погибли безоружные защитники независимости Литвы».

«Несомненно, это абсурд, что такие памятники существуют, и как известно, МИД реагировал социальной нотой, ведь памятник убийцам 13 го января выходит за всякие рамки», — заявил глава правительства Андрюс Кубилюс в интервью радиостанции Ziniu radijas.

«Памятник убийцам»?! Такое впечатление, что у г­на Кубилюса явно не в порядке с головой. И вообще, лучше бы политики в Вильнюсе давали рекомендации Брюсселю, а относительно того, как и кого чествовать у себя на Родине, в том числе в городе­спутнике Химки, мы уж как нибудь сами разберемся.

Бывший замминистра обороны Белоруссии, экс­начальник Вильнюсского гарнизона, генерал Владимир Усхопчик, командовавший действиями советских войск в Вильнюсе 13 января 1991 года, считает вручение ноты жестом, связанным с политической конъюнктурой. «Конечно, здесь есть политическая подоплека, потому что Россия — преемник Советского Союза. Литва никак не может это пережить и действует в пику России».

…12 января 1991 года генерал Усхопчик сообщил о готовящихся маневрах в Вильнюсе с участием псковских десантников. В тот же день после полуночи из военного городка выдвинулись танки. Колонна остановилась у телебашни и здания Литовского комитета по телевидению и радиовещанию.

В ночь с 12 на 13 января у телебашни собрались тысячи людей и заняли свои точки десятки телеоператоров, в том числе из западных стран. До 2 часов ночи журналисты вели прямую трансляцию, пока военная техника не окружила здание и телебашню, а Группа «Альфа» по приказу заняла объект без единого выстрела и остановила республиканское вещание.

«На следующий день, — отмечает Игорь Михайлин, — вильнюсские события получили широкий резонанс в мире, причем практически все СМИ, как по заданию, распространяли одно и то же: спецназ и псковские десантники устроили бойню в центре литовской столицы. Горбачёв перед камерами норвежского телевидения сокрушался: как же так, не доложили вовремя! Те члены отряда вильнюсского ОМОН (командир Болеслав Макутынович), которые остались в подчинении МВД СССР, также были обвинены в том, что бойцы якобы принимали участие в захвате телебашни и стреляли в людей.

Однако из материалов предварительного расследования государственной Комиссии во главе с Генеральным прокурором СССР Николаем Трубиным, которые были в октябре 1991 г. переданы литовской стороне, следовало, что ни одна из 14 жертв (а вместе с литовскими гражданами был убит и молодой лейтенант Группы «Альфа» Виктор Шатских), не пала от рук советских солдат. Баллистическая экспертиза пулевых ранений у убитых и раненых однозначно подтвердила, что смертоносные выстрелы были сделаны не спереди, а сверху вниз. Стреляли не солдаты, находившиеся на земле, а неизвестные стрелки, разместившиеся на крышах и в окнах близлежащих домов. Кроме того, свидетели говорили о выстрелах из леса, стрельбе из окон и балконов».

К слову сказать, вильнюсский сценарий 1991 года, словно под копирку, был повторен в Москве в октябре 1993 го, с теми же американскими СМИ, ведущими прямую трансляцию, и с выстрелами все еще неопознанной «третьей силы», которая стреляла в спину противоборствующим сторонам, вынуждая их к братскому кровопролитию.

Бывший лидер боевиков «Саюдиса» и министр обороны Литвы Аудрюс Буткявичюс признался: «В конце 1990 г. мы уже знали о многих приготовлениях: когда прибудут Ачалов, Варенников, Овчаров, когда приземлятся псковские десантники. Мне известно, что многие политические группы в союзной столице Москве были заинтересованы в распаде империи. Только таким путем они могли прийти к власти. Были мои разговоры тогда с Моисеевым (тогдашний начальник Генштаба — Ред.). Я знал, что выход Литвы из состава Союза в их планах. Для меня не было какого то недопонимания, что тут происходит. Они играли очень ясно, я имею в виду группировку вокруг Ельцина. Прокуратура в ходе обследования жертв, убитых из огнестрельного оружия на площади, пришла к выводу, что пули их поразили сверху вниз, а не по прямой. Значит, стреляли в этих людей не бойцы «Альфы», а люди с башни».

Известный литовский писатель и общественный деятель Витаутас Пяткявичюс, опираясь на полученные им материалы, в том числе и от Буткявичюса, заявил, что «военнослужащие Советской Армии непричастны к гибели людей трагической ночью 13 января 1991 г. в Вильнюсе». Юристы теперь сходятся во мнении, что все люди под погонами», будучи верными данной им присяге, выполняли свой воинский долг, а все гражданские — выполняли свой служебный долг и делали это на территории Литовской ССР, которая стала самостоятельной только через восемь месяцев после этих трагических событий — в сентябре 1991 года.

Как отмечает Виктор Александрович Лутцев, один из организаторов Международной Ассоциации ветеранов подразделения антитеррора «Альфа», «самым подлым ударом по «Альфе» стали события в Вильнюсе в январе 1991 года. По приказу из Кремля мы взяли штурмом захваченный литовскими националистами телецентр. При этом впервые за предыдущие десять лет погиб наш боевой товарищ — Виктор Шатских. Можно представить состояние ребят! Но мало того что по возвращении в Москву нас никто не встретил, так Горбачёв тогда на весь мир заявил, что не посылал «Альфу» в Вильнюс. Мы восприняли это как предательство. Дальнейшие события, к сожалению, только укрепляли в таком убеждении. Последней каплей стало решение передать «Альфу» в подчинение Главного управления охраны. При этом от нас требовали принести присягу на верность президенту России Ельцину, а не стране».

…Споры о том, что случилось в январе 1991 года в Вильнюсе, идут до сих пор. В Литве трактовка однозначна — это эпизод борьбы за независимость с имперским Кремлем. Теперь 13 января в стране — День защитников свободы.

Да, эти события не были самыми кровавыми в процессе развала Советского Союза — уже случились Ош и Фергана, Карабах с Сумгаитом и Тбилиси. Но многим именно в этот момент стало ясно, что Советского Союза — или, по крайней мере, прежнего Советского Союза, уже точно не будет.

КОМАНДИР ГРУППЫ «А» МИХАИЛ ГОЛОВАТОВ (В 1991 1992 ГГ.):

— В Центр шли регулярные доклады, и вся оперативная обстановка, которая постепенно нагнеталась в Литве, была известна высшему руководству страны: и Председателю КГБ, и членам Политбюро, и лично Горбачёву. И именно бездействие и попустительство руководства СССР, непринятие им конкретных решений довели ситуацию до выхода ее из под контроля. Надо было менять ту систему, по которой управлялись те же прибалтийские республики.

ИЗ ОТЧЕТА «АЛЬФЫ»

«7 января 1991 года сотрудники группы: заместитель начальника группы «А» подполковник Головатов М. В., начальник 4 го отделения майор Мирошниченко А. И., старший оперуполномоченный 1 го отделения капитан Орехов И. В. находились в командировке в г. Вильнюсе для проведения рекогносцировки и других подготовительных мероприятий по планированию чекистско­войсковой операции с участием сотрудников группы «А».

11 января 1991 года в 17 час. 30 мин. в соответствии с решением руководства КГБ СССР в подразделении была объявлена боевая тревога и в 20 час. 00 мин. 65 сотрудников во главе с начальником 3 го отделения подполковником Чудесновым Е. Н. выехали в аэропорт Внуково. На двух самолетах (бортовые номера 65994 и 65998) в 21 час. 30 мин. сотрудники группы «А» вылетели в Вильнюс, прибыли туда в 23 час. 00 мин.

В г. Вильнюсе группу сотрудников возглавил зам. начальника группы «А» подполковник Головатов М. В.

В соответствии с разработанным оперативным штабом КГБ Литвы и Прибалтийским военным округом МО СССР планом, исходя из складывающейся критической политической обстановки в республике, перед сотрудниками Министерства обороны и МВД СССР была поставлена задача по деблокированию ряда объектов, недопущению вывода их из строя сторонниками движения «Саюдис», прекращения вещания провокационных и подстрекательских теле­ и радиопередач и взятия этих объектов под охрану ВВ МВД СССР.

Объектами были определены следующие государственные учреждения: объект № 1 — комитет по радиовещанию и телевидению, объект № 2 — телевизионная приемопередающая вышка, объект № 3 — радиопередающий центр».

Теперь вспомним, а как все начиналось? В ночь на 11 марта 1990 года Верховный Совет Литовской ССР во главе с Витаутасом Ландсбергисом провозгласил независимость. Литва стала первой из союзных республик, решившаяся при поддержке Запада на этот шаг. На ее территории было прекращено действие Конституции СССР и возобновлено действие литовского Основного закона 1938 года.

Независимость Литвы тогда не была признана центральным правительством СССР. 22 марта был опубликован президентский Указ «О дополнительных мерах по обеспечению прав советских граждан, охране суверенитета Союза ССР на территории Литовской ССР». В нем предписывалось провести изъятие оружия у населения и организаций Литвы.

В ответ местный Верховный Совет принял обращение «К народам, правительствам и людям доброй воли мира» с констатацией подготовки насилия «против Литовской Республики и её граждан другим государством» и просьбой «своими протестами противодействовать возможному использованию силы».

В тот же день советские десантники взяли здание горкома. 24 марта они заняли Высшую партийную школу, а наутро — дом Политпросвета.

18 апреля началась частичная энергетическая блокада Литвы.

27 апреля у здания Верховного Совета Литвы прошел митинг протеста против «оккупации Литвы Советским Союзом», на котором пятьсот юнцов героически сожгли свои военные билеты «в знак отказа от службы в оккупационной армии».

7 января 1991 года правительство Литвы повысило розничные цены на продукты питания в республике в среднем в 3,2 раза. На следующий день Гражданский комитет Вильнюса и просоветская коммунистическая организация «Единство» организовали митинг у здания Верховного Совета Литвы. Его участники потребовали отмены повышения цен на основные продукты питания, отставки литовского правительства и даже предприняли попытку ворваться в здание.

В выступлении по радио и телевидению председатель Верховного Совета Витаутас Ландсбергис призвал сторонников независимости не допустить захвата парламента, правительственных зданий и важнейших объектов инфраструктуры. Одновременно, 8 9 января в Литву были переброшены бойцы спецподразделения «Альфа», Псковской дивизии ВДВ и других частей.

Выступая 8 января на сессии Верховного Совета СССР, председатель Совета Национальностей Рафик Нишанов выразил обеспокоенность сложившейся в Литве ситуацией, заявив, что в адрес ВС СССР приходят «многочисленные телеграммы жителей Литвы с призывом к союзному руководству навести в республике порядок».

В 16 часов вечера 9 января у здания Верховного Совета Литовской ССР собралась многотысячная толпа, состоящая преимущественно из представителей русскоязычного населения, с лозунгами: «Долой парламент! Да здравствует Союз ССР!».

10 января Горбачёв потребовал отмены антиконституционных актов и восстановления действия советской Конституции. В течение 11 января советскими частями были заняты столичный Дом печати, ретрансляционный телевизионный узел в Неменчине, другие общественные здания («партийная собственность») в Вильнюсе, Алитусе и Шауляе.

Руководство Верховного Совета Литовской ССР призвало население выйти на улицы и принять участие в охране зданий Верховного Совета, радиоцентра, телебашни, телефонных станций, а МИД Литовской ССР в свою очередь направил в адрес Министерства иностранных дел СССР ноту протеста в связи с «оккупационными действиями на территории республики советских военнослужащих».

В тот же день на пресс­конференции в ЦК КПЛ Юозас Ермолавичюс объявил о создании Комитета национального спасения Литовской ССР, который был провозглашен единственным легитимным органом власти в Литве. В связи с этим Ландсбергис заявил, что «любая марионеточная просоветская власть не имеет никакого законного основания, и любые её решения абсолютно необязательны для граждан Литвы».

Заведующий отделом национальной политики ЦК КПСС В. Михайлов проинформировал руководство в Москве о событиях в Литве: «По сообщению ответственных работников ЦК КПСС (тт. Казюлин, Удовиченко), находящихся в Литве, 11 января с. г. в г. Вильнюсе взяты под контроль десантников здания Дома печати и ДОСААФ (в нем размещался департамент охраны края), в г. Каунасе — здание офицерских курсов. Эта операция прошла в целом без сильных столкновений. […]

В 17 часов по местному времени в ЦК КПЛ состоялась пресс­конференция, на которой заведующий идеологическим отделом ЦК т. Ермолавичюс Ю. Ю. сообщил, что в республике создан Комитет национального спасения Литвы. Этот Комитет берет на себя всю полноту власти. Размещается он на заводе радиоизмерительных приборов (директор т. Бурденко О. О.)».

В 20 часов было прервано железнодорожное сообщение с Вильнюсом, в 1 час ночи 12 января группа вооруженных солдат захватила штаб­квартиру Департамента охраны края на улице Костюшко, а десантники взяли под охрану телефонный усилительный узел Вильнюса, в результате чего на полчаса была прервана связь города с внешним миром.

В ночь с 12 января на 13 января две колонны советской бронетехники из места своей постоянной дислокации (т. н. «Северного городка») направились в центр Вильнюса. Одна, как предполагалось, к окружённому многотысячной толпой парламенту, другая — к телевизионной башне, где также собрались толпы народа.

ИЗ ОТЧЕТА «АЛЬФЫ»

«После принятия инстанциями решения о проведении операции в ночь с 12 го на 13 января, был произведен боевой расчет сил и средств сотрудников группы «А», им в оперативное подчинение передавались силы 234 го полка 76 й Псковской воздушно­десантной дивизии МО СССР и сотрудники ОМОНа МВД Литвы. В 23 часа 00 мин. подполковником Головатовым М. В. проведен инструктаж с сотрудниками группы «А» по расстановке сил и средств, взаимодействию с военнослужащими СА и МВД Литвы, по организации и поддержке связи. Было обращено внимание на неприменение стрелкового оружия и определен порядок использования спецсредств, о недопущении жертв со стороны населения».

По замыслу руководства танки должны были расчистить путь для движения колонн, подразделения МВД и ВДВ — оттеснить от объектов людей и обеспечить коридор для «Альфы». Ничего подобного не случилось. Танки и десантники опоздали на сорок минут.

…Двадцать лет сослуживцы приходят к месту упокоения своего товарища Виктора Шатских, поминают его добрым словом и по традиции поднимают горькую рюмку.

Полковник Е. Н. Чудеснов:

— С Шатских мы побывали в командировке в Баку, ни одной ночи не проходило без тревог; выезжали с оружием на задание, устраивали засады, задерживали по адресам «подрывные элементы». Работа была достаточно серьезной. Первое время я Виктора придерживал, оставляя на дежурстве. Однажды он зашел ко мне: «Евгений Николаевич, сколько можно! Я готов к работе. Очень прошу, не делайте из меня вечного дежурного». И в следующий раз я включил его в боевой расчет, и в Баку он проявил себя достойно.

В Вильнюсе ситуация была не менее накаленной. Едем ночью, кругом полно народу, а возле телецентра — огромная толпа, тысяч пять­шесть. Смотрю, проскакиваем мимо. Ну, думаю, слава Богу, дали «отбой». Нашелся таки умный мужик, глянул, сколько людей, и решил не рисковать. Оказывается, нет. Развернулись и опять к телецентру.

На первой машине ехал Олег Тонков из моего отделения. Вижу, они выскакивают, имитационную гранату бросают — и вперед. До сих пор не могу представить, как мы туда проскочили.

ИЗ ОТЧЕТА «АЛЬФЫ»

«Оперативная обстановка характеризовалась следующим образом. Вокруг объектов несли круглосуточное дежурство толпы людей (в ночь на 13.01.91 г. доходившие до 5 6 тысяч человек), агрессивно настроенных и возбужденных постоянными заявлениями представителей «Саюдиса», дороги были блокированы грузовиками, автобусами и легковыми автомобилями. Здания теле­ и радиоцентра, телевышки оказались подготовленными на случай попытки их захвата, усилена охрана милиционерами города и сотрудниками службы безопасности «Скучиса», имеющими пистолеты и автоматическое оружие. В большом количестве были подготовлены камни, дубинки, «заточки», бутылки с бензином, приведены в готовность противопожарные системы и брандспойты. Не исключено, что имели оружие и лица, окружавшие объекты».

Вероятно, из такого оружия и был убит лейтенант Виктор Шатских. Пуля вошла в спину снизу вверх, пробив бронежилет. Выстрел сделали, видимо, в тот момент, когда сотрудник «Альфы» попал в полосу света, вскочив на парапет.

ПОЛКОВНИК Е. Н. ЧУДЕСНОВ:

— Не знаю, как Виктор вообще смог пробежать по коридору на первом этаже… Помню его слова, мы в тот момент повернули по лестнице на второй этаж: «Евгений Николаевич, у меня что то в спине…» — «Витя, что там может быть?». Первая мысль: пикой кольнули. В руках у митингующих были национальные флаги с заточенным металлическим концом на древке. Я приказал Саше Скороходову — «Посмотри, что там», а сам побежал наверх выполнять задание. Оказалось, рана несовместима с жизнью.

Нужно было экстренно вызвать «Скорую помощь». Кругом — толпа, люди орут. Выйти было сложно, могли растерзать. И тем не менее, Сергей Рассолов, было ему поручено, взял Виктора и отвез в больницу. Долго не знали, где он находится, не могли забрать тело. В этой ситуации Михаил Васильевич Головатов проявил свои пробивные и организаторские способности: сделал все возможное, чтобы вернуть Виктора. Вспоминать это очень тяжело.

Что касается собственно операции, то она была проведена четко и по плану. Каждый знал свой маневр, куда идти и какую дверь открыть. Когда мы вернулись, то никто нас толком не встретил, только отец Виктора — полковник­пограничник Шатских Виктор Александрович и наш командир, Герой Советского Союза Виктор Фёдорович Карпухин. Он его знал с детства, он его и привел в подразделение.

КОМАНДИР ГРУППЫ «А» М. В. ГОЛОВАТОВ:

— Десантники, которые должны были нам расчистить дорогу, не смогли пробиться через толпу, которая была вокруг нас (порядка девяти тысяч человек), не стали никого давить бронетехникой. Мы с трудом прошли к объекту: нам и слезоточивым газом в лица брызгали, и прутьями­заточками били, так что порезы рук­ног были. И, тем не менее, мы выполнили задачу и 13 числа передали охрану объектов войскам.

Но вот то, что произошло потом… 14 января, по логике вещей, нужно было вводить президентское правление, чтобы окончательно нормализовать обстановку в Литве, а оно не было введено. Наоборот, были высказывания руководства страны, что наше подразделение в Вильнюс не командировалось, причем на фоне замалчивания той ситуации, которая произошла в Литве. А когда вернулись из Вильнюса двумя самолетами в Москву, нас не только не встретили, нас даже не принял с отчетом никто из руководителей КГБ.

Действия силовых структур СССР в Литве осудили парламенты России, Украины, Белоруссии, Казахстана, а также Моссовет и Ленсовет, где большинство принадлежало демократическим фракциям. Запад, занятый в то время кувейтским кризисом, также сделал резкие заявления в адрес Михаила Горбачёва, однако тот трусливо заявил, что «ничего не знал» о событиях той ночи. Никто не захотел взять на себя ответственность, министры МВД и МО также уверяли о своей непричастности.

После штурма Вильнюсской телебашни прокуратура Литвы возбудила уголовное дело по статье 88 й, части 2 й УК Литовской ССР (попытка совершения государственного переворота).

Следствие установило виновность двадцати трех человек, среди которых министр обороны СССР Дмитрий Язов, Председатель КГБ СССР Владимир Крючков и секретарь ЦК Олег Шенин, а также руководители Компартии Литвы Бурокявичюс, Ермалавичюс и Науджюнас, генерал­майор Усхопчик, командир Вильнюсского ОМОНа Макутынович.

17 декабря 1991 года Президиум ВС Литвы отправил письмо председателю Верховного Совета РСФСР Борису Ельцину с просьбой посодействовать в выдаче подозреваемых в руки литовского правосудия. После тех событий СМИ объявили Группу «А» «душителями демократии», а Михаила Васильевича Головатова — «врагом литовского народа».

КОМАНДИР ГРУППЫ «А» М. В. ГОЛОВАТОВ:

— По данным литовского «Саюдиса», люди погибли от огнестрельных ранений и бронетехники. Но вооружение и боеприпасы, которые нам выдавались, были сданы по окончании операции, так что при желании по документам можно установить, что с нашей стороны не было сделано ни единого выстрела. Зато во время штурма был смертельно ранен в спину наш молодой сотрудник Виктор Шатских. В шуме толпы, конечно, нельзя было различить выстрелов, но когда мы уже овладели телебашней и выходили наружу, по нам производились одиночные выстрелы из окон соседних домов, так что уезжали оттуда, прикрываясь бронетехникой.

После развала Союза президент Литвы Ландсбергис в каждый свой приезд в Москву требовал от Ельцина выдачи «врагов литовского народа». Я в его списке значился под № 5. За мной шел маршал Язов. В Генеральную прокуратуру России был направлен запрос с полным списком участников операции в Вильнюсе. Я понимал, что может быть создан опасный прецедент и пострадают люди — наши сотрудники.

Отстаивать подразделение в тот период стоило титанических усилий. Перед глазами был опыт бывшей ГДР, где сотрудники МГБ оказались вне закона. На тот период такая угроза применительно к работникам КГБ была вполне вероятной.

Ко мне, естественно, как к командиру «Альфы», было приковано особое внимание. Единственная возможность снять проблему — принять огонь на себя, пожертвовав карьерой. Я чувствовал сильное давление «реформаторов», понимал, что «схарчат» — не сегодня, так завтра. На этом фоне и принял решение об отставке.

То, что станется с именем сотрудника «Альфы» Виктора Шатских уже потом, после похорон, чудовищно. Иначе не назовешь. Вот лишь одна цитата из книги питерского историка и диссидента Игоря Бунича «Кейс Президента»: «…Шеф КГБ Крючков принимает решение послать в Вильнюс спецкоманду «Альфа» — по сути, отряд профессиональных убийц. 11 января группа «Альфа», переодетая в форму внутренних войск, прибыла на военный аэродром под Вильнюсом. Карпухин объявил задачу: необходимо захватить телецентр, а затем и здание парламента. Генерал­полковник Кузьмин согласился только «содействовать», а затем взять «объекты» под охрану…»

«Ладно, содействуйте. Обойдемся без вас», — решает Карпухин и предупреждает своих людей, что здания телецентра и парламента оцеплены вооруженными боевиками «Саюдиса». Предполагается «бакинский вариант». Карпухин не видит на лицах вымуштрованных исполнителей особого восторга. Мало того, происходит неслыханное — лейтенант Шатских решительно отказывается принимать участие в акции, связанной с убийством людей. Такого еще не бывало за всю историю существования группы «Альфа», хотя инструкции предусматривали эту возможность: единственным выходом из подобной ситуации был расстрел ослушника на месте. Выполнив инструкцию, Карпухин в душе остался даже доволен — труп лейтенанта Шатских было решено подкинуть к зданию телецентра в качестве доказательства существования вооруженных боевиков».

Так написал человек, живущий только ненавистью и отрицанием. И сколько людей, далеких от истории, прочтя эту туфту, будут считать, что так оно, собственно, и было на самом деле.

ВАЛЕНТИНА ИВАНОВНА ШАТСКИХ, МАМА:

— В Голицынском пограничном училище Виталику сразу дали направление в Группу «А». Карпухин, знавший его с детства, старался вначале оставлять «на хозяйстве». Говорил: «Посиди пока здесь, в Москве».

Предстояла очередная командировка — в Баку. Виктор Фёдорович зачитал список. Виталик (домашнее имя сына — Ред.) — поставить в первый абзац услышал, что все ребята из его отделения летят, а он — нет. Сказал тогда Карпухину: «Я пришел сюда служить, а не отсиживаться». И вылетел вместе со всеми.

Потом был Вильнюс. Штурм телебашни. И предательство Горбачёва, отказавшегося от бойца «Альфы». От нашего погибшего сына. В прессе писали, что так же повел себя Председатель КГБ Крючков, но это не так. Несколько раз он принимал нас с мужем в своем кабинете. Владимир Александрович откровенно сказал нам: «Это мы виноваты, мы не спасли вашего сына. Я не могу говорить за президента, я говорю за себя. Послали его туда мы».

Когда Виталик поступил в военное училище, я подарила ему книгу о пограничниках и подписала: «Моему сыну. Дерзай! И помни — мужество рождается в борьбе». И вот, уходя на последнее дежурство, он принес мне ее и сказал: «Мамуль! Пусть она полежит у тебя. И еще давай договоримся. Ты у меня сильная женщина. Ты знаешь, где я служу. Если когда нибудь со мной что то случится, дай мне слово — ты не будешь никому показывать своих слез. Ладно, мамуль?» — «Ладно! Не обещаю, но попробую». Почему я так сказала, не знаю до сих пор. Зачем мне нужна была «эта проба»? Позже узнала, что накануне этого разговора один из его друзей был ранен.

Я вспомнила этот разговор, когда сын погиб. Страшно об этом рассказывать. Еще страшнее было это знать!

Похоронили сына тихо, на Волковском кладбище в Московской области. Тогда особо нельзя было афишировать место службы сына. На памятнике написали отрывок из его стихотворения:

Мы, не зная покоя,

Охраняем покой,

Но судьбы для себя

Не искал я другой.

…На пресс­конференции в Вильнюсе, собранной в январе 2011 года, лидер Социалистического народного фронта Литвы Альгердас Палецкис заявил, что хочет «развеять завесу молчания» о кровавых событиях, в которых погибли четырнадцать человек. Как отметил этот известный политик, он располагает свидетельствами о том, что «и свои стреляли».

И что же?

За это… Палецкиса будут судить по статье Уголовного кодекса, предусматривающей ответственность за публичное одобрение международных преступлений, преступлений СССР или нацистской Германии против Литовской Республики или ее жителей, их отрицание или грубое принижение.

Вот она, «прибалтийская демократия» в действии.

Безусловно, события 13 января 1991 года, повлекшие человеческие жертвы, являются, лишняя событиями трагическими, и виновные в этих жертвах должны быть выявлены и осуждены. Но не выявлены они, в том числе и по вине литовских властей, срочно захоронивших погибших, не проведя должных баллистических и трассологических экспертиз, скрывших от общественности и те факты, что люди погибли от пуль, выпущенных из оружия, вовсе не состоявшего на вооружении Советской армии.

«Высказывания, вменяемые в вину А. Палецкису, лишь напомнили, что до сих пор не выявлены и не наказаны истинные виновники — провокаторы, открывшие стрельбу, что привело к гибели людей. Вместо выявления виновников, прокуратура решила пойти по упрощённому пути — заткнуть рот А. Палецкису», — говорится в заявлении Международного правозащитного движения «Мир без нацизма».

И — напоследок. Вспоминается одно из последних интервью, данное великим русским историком и патриотом Гумилевым по поводу штурма телебашни. Когда в конце беседы Льва Николаевича спросили: «Ну, а Вы то за кого, Лев Николаевич?», то он просто и веско ответил: «А я — за наших!».

А значит, и за «Альфу».