Автор: Константин Крылов

ЗАКОВЫКА ГЕНЕРАЛА ВЛАСОВА

Коллаборационизм иногда бывает оправдан — когда иноземная власть однозначно лучше «родной страхолюдины». Скажем, французский коллаборационизм не оправдывается ну никак — Франция была прекрасной страной, французам было не на что жаловаться.

Так что французские колабы были или расчётливыми трусами, или умниками (из тех, кто принимает во внимание разного рода «высшие соображения» — типа «Гитлер несёт с собой единство Европы и защиту от большевизма»). Умников, впрочем, сейчас худо­бедно реабилитировали. Да и трусы тихонечко собой гордятся — пока «дураки» воевали и дохли, они сохранили здоровье. И немцы им ничего особенно плохого не сделали, да.

То же можно сказать и про прочих европейских коллаборантов. У них не было других причин «сотрудничать с оккупантами», кроме прагматичного нежелания лезть под пули.

Зато у русских были ОЧЕНЬ ВЕСКИЕ причины переходить на сторону немцев. Потому что существующая власть была СТРАШНОЙ. Причём страшной до невиданности: гражданская война, истребление «буржуазных классов», коллективизация, голодоморы, уничтожение церкви, нищая убогая жизнь…

У каждого второго русского были серьёзные основания ненавидеть большевиков. И при первой же возможности повернуть штыки против мучителей — пусть даже в одном строю с немцами.

Тут, однако, есть закавыка.

Оккупанты вообще вещь неприятная, но вот конкретно русским очень не повезло с оккупантами. Немцы — замечательные во многих отношениях люди, только колонизаторы они плохие. Причём плохие с обеих сторон: и «для себя», и для народов, которых они пытаются колонизировать. Потому что политика у них одна: «огнём и мечом». Этим дело кончалось во всех немецких колониях. (Кстати, США следует воспринимать как немецкую страну с английским языком общения — и соответствующими манерами колонизации).

И особенно под немецкие молотки попадают славяне. Не то чтобы немцы их как то особенно ненавидят, тут дело, скорее, в своего рода педантизме: вид белого человека с правильными чертами лица, который на самом деле не немец и вообще не европеец, сбивает немца с толку и мистифицирует его Urteilskraft, а немец этого не любит. Поэтому славян нужно вырезать яко оборотней. И вырезали: история Немецкой марки в этом смысле вполне показательна. Как и поведение тех же немцев на советской территории. Сравните с «прелестно оккупированным Парижем».

К русским коллаборантам у немцев отношение тоже было прескверное. История русского коллаборационизма показала, что сотрудничать бессмысленно. Не буду перечислять всего, но итогом стало известное: «Мы встречали вас, как освободителей. Вы нас обманули». Это сказал немцам на первом заседании Комитета освобождения народов России бургомистр Киева Леонтий Форостовский, к тому времени уже бывший, но служивший немцам верой и правдой… И эти слова стоит почаще вспоминать тем, кто сокрушается по немецким сосискам и порядку, который настал бы, ежели да кабы. Ничего бы хорошего не настало.

С другой стороны, польза от русских коллаборантов для немецкого дела тоже была незначительной. Никаких особых военных подвигов за ними не числится. Начиная от собственно Власова и кончая мелкими формированиями вроде Гилевского — ничем особо не прославились, а под конец войны начали откровенно переходить на антинемецкую сторону (в том числе и «обратно в Советы», как гилевцы и другие). Собственно власовцы тоже — Пражский эпизод тому свидетельство.

Ну и стоило ради этого…

Есть, правда, ещё и такое соображение: дескать, Сталин, испугавшись перспективы разворота русских штыков, стал считаться с русским народом больше, чем раньше. И если бы не Власов, Сталин не стал бы «взад разрешать» церковь, нажимать на русские национальные чувства, вообще не было бы никакого «русского разворота».

Если бы это было так, Власову стоило бы, наверное, сказать спасибо. Не зря жил человек — ведь благодаря его неоценённому подвигу и мученической смерти Сталин поднял знаменитый тост за здоровье русского народа, который до сих пор поминается всеми любителями большевизма как величайшее событие советской истории.

Но и тут закавыка.

Во­первых, так называемый «русский поворот» наметился во второй половине тридцатых годов, когда формула «первый среди равных» относительно русского народа уже озвучивалась в передовицах «Правды», а откровенных русофобов из числа творческой интеллигенции перестали привечать. Война его ускорила и сделала более радикальным, но и только.

И, во вторых, «русским» он был по форме, а по содержанию — «совсем даже не». Как раз в те же самые поздние тридцатые сталинские специалисты по решению проблем добивали настоящую Православную Церковь, ликвидируя тем самым последние остатки русского гражданского общества.

Все дальнейшие «русировки» проводились по той же схеме: «русская тема» использовалась как НАРКОЗ, даваемый при крайне жестоких и болезненных операциях над реальными русскими. «Опиум для народа», ага­ага.

Сам Власов в своём известном обращении упоминает этот самый «русский поворот» именно в таком ключе. «В последние месяцы Сталин, видя, что Русский народ не желает бороться за чуждые ему интернациональные задачи большевизма, внешне изменил политику в отношении русских.

Власов уничтожил институт комиссаров, он попытался заключить союз с продажными руководителями преследовавшейся прежде церкви, он пытается восстановить традиции старой армии.

Чтобы заставить Русский народ проливать кровь за чужие интересы, Сталин вспоминает великие имена Александра Невского, Кутузова, Суворова, Минина и Пожарского. Он хочет уверить, что борется за Родину, за Отечество, за Россию».

Ну, в общем, тут он был прав. Чего уж там.

Хотя, наверное, сам факт наличия коллаборационистов и в самом деле склонил Сталина к более решительному увеличению дозы «русскости». И некоторому укрощению показной, демонстративной наглости инородцев (чьи реальные привилегии, разумеется, не тронули, включая святое право отсиживаться за русскими спинами). Что то такое, наверное, было.

Но вообще то, как я уже писал в другом месте, главным аргументом для Сталина был всё таки не Власов с его людьми, а отступление советской армии до самой Москвы. Люди не хотели воевать за коммунистов. И только когда выяснилось, что немцы хуже (хотя казалось бы, куда) — воевать начали.

Что в сухом остатке?

Продолжать советскую тему «клеймения власовщины» сейчас — бессмысленно. Сейчас совершенно не время рычать на тему «предателей». Да и вообще, дорогие советские патриоты, сравните Власова и Горбачёва в этом самом разрезе. На фоне Михал Сергеича Власов — образец незапятнанной чести. А ведь Сергеич живёт себе, ничего ему не делается. Так что не рычите.

Понять Власова? Можно. Чего ж тут непонятного то.

Оправдать Власова? Если хотите — пожалуйста, основания для этого есть.

НО И ТОЛЬКО. Ибо история его движения оказалась довольно таки бесславной. Во всех смыслах, даже в отрицательном. Вот примерно, что я думаю на эту тему. Извините, если кого обидел.

КРЫЛОВ Константин Анатольевич, родился в Москве.

Русский философ, публицист, журналист и общественный деятель.

Окончил факультет кибернетики МИФИ и философский факультет МГУ имени М. В. Ломоносова.

Главный редактор газеты «Спецназ России» в 2003 2009 годах.

Главный редактор интернет-портала «Агентство политических новостей» (АПН). Главный редактор журнала «Вопросы национализма».

Президент «Фонда поддержки и развития гражданского общества РОД (Русское общественное движение)».