СПОР СЛАВЯН

ОТКРЫТОЕ ПИСЬМО СОПРЕДСЕДАТЕЛЮ ПОЛЬСКО-­РОССИЙСКОГО ФОРУМА ГРАЖДАНСКОГО ДИАЛОГА, РЕЖИССЁРУ КШИШТОФУ ЗАНУССИ

14 апреля с. г. с чувством разочарования и горечи смотрел на яростные и бесплодные препирательства «дискутирующих» сторон в рамках телевизионного ток-шоу «Судите сами», попытавшегося разрешить проблему примирения поляков и россиян.

К сожалению, я не смог присутствовать на данной телепередаче по объективным причинам. Хотя думаю, что моё присутствие ничего бы не изменило.

Увидев Вас в студии, я с облегчением вздохнул, так как был уверен, что Ваши суждения направят дискуссию по конструктивному руслу. В оценках польско-российских отношений Вы всегда были объективны. В своей книге «Тайна Катыни» (М.: Алгоритм, 2007, с.408) я отметил, что в фильме «Персона нон грата», раскрывающем вечную библейскую тему «Благими намерениями вымощена дорога в ад», Вам удалось достаточно беспристрастно рассмотреть некоторые важные аспекты отношений Польши и России через судьбу конкретных персонажей. А после Ваших телевизионных интервью по российскому ТВ, я, как и многие россияне, стал считать Вас одним из выдающихся интеллектуалов и гуманистов мира.

Но разговор в студии не удался. К сожалению, Вам даже не удалось предложить участникам дискуссии любимую Вами философскую концепцию папы Римского Иоанна Павла II, суть которой в том, что у Европы два легких, они никогда не соединятся, но могут сотрудничать.

Это действительно гениальная формула, способная создать базу для конструктивного диалога Польши и России. Но она не прозвучала.

Не вызывает сомнений, что корень польско-российских противоречий кроется в том, что у Польши и России совершенно разные исторические подходы. Иной раз, когда слушаешь спор поляка с русским, невольно приходит на ум сравнение: видимо, когда то таким же был спор по поводу того, плоская Земля или круглая. Ясно одно, пока не будут уяснены польские и российские подходы и оценки в истории, общего языка нам найти не удастся.

Я не хочу гипертрофировать роль российских исторических оценок. В вопросах объективного взгляда на историю у нас хватает проблем. Но полагаю, что в Польше их никак не меньше. Специфика исторического развития Польши наложила отпечаток на восприятие поляками её истории. Вспомним трагическую судьбу польского историка и публициста Казимира Валишевского (1849-1935). Он лишь посмел предложить Польше трезво взглянуть на причины разделов Речи Посполитой и был немедленно и навсегда изгнан из Отечества.

Положение дел в современной Польше мне в какой то мере напоминает ситуацию, представленную в польском фильме Юлиуша Махульского «Seksmisja». В этом фильме показано общество, в котором память о прошлом подверглась чудовищной вивисекции, в результате которой виновными во всех бедах были объявлены мужчины. В современной Польше главным виновником всех бед, как мне показалось, объявлена Россия и русские.

Так, польская историческая наука исключает вину Польши за агрессию против Советской Украины и России в 1920 г., за гибель тысяч пленных красноармейцев в польских лагерях, за репрессивную политику в отношении белорусов и украинцев, насильно включенных в состав польского государства в 1920 г., за предвоенное союзничество Польши с нацистской Германией, за попытки расчленить СССР. В то же время эти факты документально доказаны.

По польской трактовке агрессором в 1920 г. была Советская Россия. Она, якобы с момента провозглашения польской независимости в 1918 г. вела агрессивную политику в отношении Польши. Современная же Россия, как правопреемница СССР, по мнению поляков, ответственна за четвертый раздел Польши в сентябре 1939 г., за начало Второй мировой войны и за советскую оккупацию Польши в 1945 г. Согласится Россия с такой трактовкой, значит, Польша будет с ней дружить. Если нет, то…

Можно предъявить немало справедливых претензий к СССР. Но следует учитывать, что, если бы СССР перед войной действовал по другому, то, возможно, мир сегодня был бы под гнётом нацистской свастики. Государственный секретарь США Э. Стеттиниус считал, что американский народ «находился на краю гибели в 1942 г. Если бы Советский Союз не удержал фронт, немцы получили бы возможность покорить Великобританию. Они были бы в состоянии захватить Африку, а затем создать плацдарм в Латинской Америке. Президент Рузвельт постоянно имел в виду эту угрозу». А удержать фронт в 1941 и 1942 гг. СССР смог только благодаря тому, что в 1939 г. границы были отодвинуты на Запад. Это факт. Неприятный для Польши, но факт.

Нельзя также не сказать о том, что представляют собой некоторые польские трактовки совместной истории. Например, уважаемый мной президент Коморовский, выпускник исторического факультета Варшавского университета, 24 августа 2010 г. в интервью ведущей польской газете ««Rzeczpospolita» заявил, что визитом премьер-министра Путина 1 сентября 2009 г. в Гданьск на Вестерплатте «россияне признали, что Вторая мировая война началась 1 сентября 1939 года с Польши, а не 22 июня 1941 года».

Однако известно, что ни в Советском Союзе, ни в современной России никто и никогда не заявлял о том, что Вторая мировая война началась с нападения Гитлера на Советский Союз. Но поляки убеждены в обратном.

Вот такая странная польская история. Видимо, подобные казусы присутствуют и в российских трактовках совместной истории. И пока мы в них не разберемся, общий язык найти не удастся.

С крайним удивлением я выслушал Ваше утверждение о том, что гибель пленных красноармейцев в польских лагерях была обусловлена смертью от естественных причин. Судя по фильмам, Вы всегда досконально изучаете тему, на которую снимаете сюжет. А в вопросе о пленных красноармейцах, видимо, доверились чьим то «авторитетным» суждениям. В этой связи я позволю предоставить Вам информацию из официальных источников.

В 2004 г. был издан 912 страничный совместный российско-польский сборник документов и материалов «Красноармейцы в польском плену в 1919 1922 гг.». История создания этого сборника заслуживает отдельного рассказа, но ограничимся лишь сообщением о том, что часть российских историков отказалась участвовать в этом проекте по причине не вполне корректного поведения польских коллег.

Документы даже максимально приглаженного польской стороной сборника «Красноармейцы в польском плену 1919 1922 гг.» позволяют заявить, что создание в польских лагерях условий, несовместимых с жизнью пленных красноармейцев, было санкционировано верховным руководством тогдашней Польши.

Это подтверждает не только вышеупомянутый сборник, но и с секретный доклад 2 го отдела польского Генштаба 1920 г., хранящийся в ГАРФе, а также воспоминания узников польских лагерей: культработника РККА Я. Подольского-Вальдена, красноармейца В. Козеровского, военврача Я. Гиндина, артиллериста Н. Воронова, ставшего впоследствии Главным маршалом артиллерии Советской Армии и белогвардейского поручика Каликина.

В сборнике и вышеназванных воспоминаниях приводятся факты систематических и повсеместных ужасающих расправ над пленными красноармейцами: смертельная порка розгами из колючей проволоки и ивовых прутьев, избиение прикладами, бессудные расстрелы, муки и смерть от голода, холода и изнурительных физических упражнений.

Особо следует отметить, что в сборнике «Красноармейцы в польском плену 1919 1922 гг.» приводятся отчеты советских представителей, инспектировавших польские лагеря. В них подчеркивается: «когда лагерное командование считало возможным… предоставление более человеческих условий для существования военнопленных, то из Центра шли запрещения».

Чем, как не позицией Варшавы можно объяснить тот факт, что в 1920 г. в Польше были приняты совершенно нереальные нормы питания для советских военнопленных? Эти нормы в польских лагерях повсеместно не соблюдались, хотя в Польше голода не было.

В Советской России в это время люди голодали, но польские военнопленные от голода не умирали.

В желудках красноармейцев, умерших в польских лагерях от голода, при вскрытии находили сено, траву, кости и другие несъедобные вещи (Красноармейцы. С. 362, 363). Польская охрана, если, как утверждают, и она голодала, подобного в пищу не употребляла.

Витольд Козеровский, бывший заключенный лагеря Вадовице, в своих воспоминаниях, опубликованных в 1935 г., писал: «Режим был кошмарный. Избивали круглые сутки… Питание было отвратительное… Выдавали один раз в день отвар из сушеных овощей и килограмм хлеба на 8 человек…». Член комиссии Лиги наций профессор Мадсен, посетивший этот лагерь в конце ноября 1920 г., назвал его «одной из самых страшных вещей, которые он видел в жизни» (Красноармейцы. С. 421).

Вся «показуха» с гуманными инструкциями и нормами в Польше Пилсудского утверждалась в расчете на международное общественное мнение и международные комиссии. В итоге наличие этих инструкций и норм позволило замаскировать нечеловеческие условия содержания, созданные для пленных красноармейцев в польских лагерях. Известно, что по части подобной маскировки бывший социалист Пилсудский был большой мастер. Неудивительно, что его методы маскировки истинных намерений до сих пор вводят в заблуждение польских и некоторых российских политиков и историков.

Польская сторона в 1920 х годах весьма преуспела в создании системы наказаний и издевательств, унижающих человеческое достоинство пленных. Давно известно, что голый человек чувствует свою ущербность. В польских лагерях «пленные были босы, раздеты и разуты часто донага» (Красноармейцы, с. 646).

В докладе НКИД РСФСР председатель РУД Е. Аболтин в феврале 1922 г. писал: «Может быть, ввиду исторической ненависти поляков к русским или по другим экономическим и политическим причинам военнопленные в Польше не рассматривались как обезоруженные солдаты противника, а как бесправные рабы. Содержа пленных в нижнем белье, поляки обращались с ними как с рабами. Избиения пленных практиковалось на каждом шагу…» (Красноармейцы, с. 704).

Разве можно объяснить послевоенной ситуацией тот факт, что в крупнейшем польском лагере для красноармейцев Стшалкове в течение трех лет не могли (или не хотели) решить простейшую проблему отхожих мест в ночное время. В итоге пленные должны были использовать в качестве «параш» миски для еды, а тех, кто пытался выйти ночью по нужде из барака, расстреливала охрана. А как объяснить то, что многие пленные спали на голом земляном полу или на досках. Что, в 1920 г. в Польше и солома перевелась?

Надо отметить мужество отдельных польских военных врачей, не побоявшихся говорить правду.

Так, полковник медслужбы д-р Родзиньский в отчете (ещё в ноябре 1919 г.) писал, что в лагере пленных в Пикулице под Пшемыслом происходит: «Систематическое убийство людей!… Сохранение в лагере существующих условий его быта было бы равнозначно приговору всех пленных и интернированных на гибель и неизбежную, медленную смерть» (Красноармейцы. С. 117). Подобного мнения был и Верховный чрезвычайный комиссар по делам борьбы с эпидемиями, профессор Эмиль Годлевский, а также начальник Санитарного департамента министерства военных дел генерал-подпоручик Здислав Гордынский. Но их голоса польское руководство предпочитало не слышать.

Утверждения польских историков о том, что в Польше в 1919 1922 гг. умерло от естественных причин не более 16 18 тысяч пленных красноармейцев, разбиваются одним свидетельством православного священника отца Сергия (Великанова), осуществлявшего свою службу в лагере Тухоль. По подсчетам о. Сергия было установлено, что «вследствие ужасающих жилищных и санитарных условий» только в этом лагере за год с небольшим погибло более 22 тысяч пленных красноармейцев.

Эти цифры были опубликованы в эмигрантской газете «Свобода» в 1921 г. Они не вызвали возражений даже у руководителя польской военной разведки и контрразведки (II отдела Генерального штаба Верховного командования) подполковника И. Матушевского, а также у начальника Восточного отдела МИД Польши М. Шумляковского.

Уважаемый г-н Занусси, не пора ли Польшу ознакомить хотя бы с документами сборника «Красноармейцы в польском плену 1919 1922 гг.»? Может, тогда поляки несколько изменят отношение к «проклятым большевикам», которые якобы напали на Польшу в 1920 г., а потом сгинули в польских лагерях?

В завершение несколько слов о Катыни. Сегодня катынская тема считается завершенной. Россия признала вину за расстрел в 1940 г. 21 857 польских граждан. Не буду спорить по данному поводу, но, тем не менее, задам несколько вопросов. Полагаю, что при философском складе ума Вы без труда сделаете надлежащие выводы. Известно, что один хороший вопрос нередко стоит целой диссертации.

Почему до сих пор никто из представителей официальной версии не попытался опровергнуть аргументы независимых исследователей и экспертов, ставящих под сомнение подлинность катынских документов из «закрытого пакета № 1» «Особой папки» ЦК КПСС? Почему упорно скрывается официальная экспертиза этих документов, проведенная в конце 1992 г. по поручению Главной военной прокуратуры РФ? Почему российские военные прокуроры не приняли катынские документы из «закрытого пакета № 1» в качестве доказательства расстрела 21 857 польских граждан в 1940 г.?

Почему никто не даёт ответа по поводу противоречия между результатами 14 летнего расследования Катынского дела Главной военной прокуратурой РФ (ГВП) и официальными заявлениями российского руководства? Напомним, что Министерство юстиции РФ в ответах, основанных на результатах расследования ГВП, сообщило в Европейский суд по правам человека (в марте и октябре 2010 г.), что российским следствием достоверно установлена гибель 1 803 польских военнопленных. Однако российское руководство, тем не менее, утверждает, что сталинское руководство несёт ответственность за расстрел 21 857 военнопленных и арестованных польских граждан.

Почему польская сторона не стремится проверить сведения о выявленных в последние десять лет неизвестных польских захоронениях в районе Катыни? Этот вопрос требует пояснения. 12 апреля 2000 г. и. о. президента России В. Путин сообщил в телефонном разговоре президенту Польши А. Квасьневскому о том, что за пределами Катынского мемориала российские рабочие обнаружили неизвестное польское захоронение. Строители были уверены, что это неизвестное польское захоронение, так как на трупах были шинели с польским орлом на пуговицах. (http://2002.kremlin.ru / pressa / 2000041204.html).

14 апреля 2000 г. «Газета выборча» сообщила, что 13 апреля губернатор Смоленской области Александр Прохоров «показал Иоланте Квасьневской место, расположенное в нескольких сотнях метров от польского кладбища, в котором могли находиться очередные тела зверски убитых поляков». Особый интерес представляет тот факт, что данное захоронение находится примерно в полусотне метров от места, где в 1940 г. находилась госдача отдыха НКВД.

Если следовать официальной версии, получается, что сотрудники НКВД весной 1940 г. расстреливали поляков в 50 метрах прямо под окнами госдачи, где летом 1940 г. отдыхали члены Политбюро ЦК ВКП (б) Ворошилов и Каганович?! Разве это реально? А вот для гитлеровцев, сделавших осенью 1941 г. из Катыни спецзону, это было естественно.

Новое захоронение, о котором упомянул Путин в телефонном разговоре с Квасьневским, не вскрывалось ни немцами в 1943 г., ни комиссией Бурденко в 1944 г. Трупы в могиле лежат в два слоя. По самым скромным подсчетам общее количество трупов в могиле может составить от трехсот до тысячи.

Однако судьба этого захоронения в Катыни до сих пор остается не выясненной. В то же время Польша заявляет, что судьба каждого погибшего в Катыни поляка священна. Видимо, всё дело в том, что вскрытие нового захоронения «обрушит» официальную версию.

Как объяснить, останки каких поляков обнаружены в новом захоронении, если по официальной версии ВСЕ польские офицеры из Козельского лагеря перезахоронены в могилах Катынского мемориала?

Аналогичным образом в Польше и России замалчивается свидетельство Кристины Щирадловской-Пеца (Krystyna Szczyradłowska-Peca), дочери польского полковника Бронислава Щирадловского из «украинского» катынского списка. Оно появилось в сентябре 2007 г. на интернет-сайте католической «Группы 33» из Хожува (пригород Катовице) (http://www.chorzowmagdalena.katowice.opoka.org.pl / gr33 / index.php?option=com_content&task=view&id=59&Itemid=30).

Пани Кристина рассказала, что в мае 1946 г., когда она вместе с другими польскими гражданами на поезде ехала в Польшу, то в районе Катыни поезд сделал остановку. Полякам было предложено сходить в лес посмотреть могилы соотечественников. Пройдя некоторое время по лесу, расположенному по правой стороне от железнодорожного полотна Смоленск-Минск, они увидели: «громадный раскопанный ров — могилу, в которой находились человеческие останки. О том, что это были останки польских офицеров, свидетельствовали детали мундиров (пуговицы с орлами). Тела частично мумифицировались, поскольку почва была песчаная. Уложены они были слоями и было их очень много».

Известно, что все раскопки в Катыни в 1943 и 1944 годах велись только слева от железной дороги (если ехать из Смоленска в Варшаву). О раскопках захоронений польских офицеров в Катыни в 1946 г., тем более с правой стороны железной дороги, официальные сведения отсутствуют, хотя некоторые старожилы Катыни помнят о них. Как известно, сообщением К. Щирадловской так и не заинтересовались ни польская, ни российская сторона.

Уважаемый г-н Занусси, полагаю, что вышеизложенные факты наглядно свидетельствуют о том, что темы пленных красноармейцев и Катыни, как в России, так и в Польше исследованы не должным образом. Не сомневаюсь, что рано или поздно в наших странах придёт к власти поколение, которое захочет узнать правду об этих событиях. Быть может, не стоит ждать до этого времени?

Я неоднократно обращался в Федерацию катынских семей и польские СМИ на тему честного взгляда на Катынь. Но ответа так и не получил. Прошу не считать моё письмо каким то обвинением в адрес Польши, это естественная реакция на те претензии, которые польская сторона предъявляет российской.

Лично я сторонник «обнуления» исторических обид. Однако, по моему убеждению, это удастся осуществить только тогда, когда темы Катыни и пленных красноармейцев будут досконально и объективно исследованы совместно россиянами и поляками, и никто в дальнейшем не сможет спекулировать на них.

Уважаемый г-н Занусси! Вы сегодня являетесь неформальной совестью Польши. Вы обладаете тем общественным влиянием и поддержкой, которые могут стать решающими для того, чтобы, наконец, перевести давний спор по двум спорным проблемам между двумя славянскими народами в конструктивное русло и преодолеть его.

ШВЕД Владислав Николаевич, родился в Москве.

С 1947 года проживал в Литве. Был первым секретарем Октябрьского райкома г. Вильнюса. С 1990 года — второй секретарь ЦК Компартии Литвы / КПСС, член ЦК КПСС, председатель Гражданского комитета Литовской ССР, защищавшего права русскоязычного населения. Депутат Верховного Совета Литвы.

После официального выхода Литвы из СССР отказался поменять гражданство (декабрь 1991 г.) и, соответственно, и от мандата депутата Сейма. Был арестован, но по причине отсутствия улик и под воздействием общественного мнения был выпущен на свободу.

Переехал в Белоруссию. С 1996 года проживает в Москве. В 1998‑2000 гг. — руководитель аппарата Комитета Госдумы по труду и социальной политике. Действительный государственный советник РФ 3‑го класса. В 1996‑2000 гг. являлся заместителем председателя Либерально-демократической партии России (ЛДПР).

С 2004 года на государственной пенсии. Автор ряда публицистических работ.