ТРИБУНАЛ СПЕЦНАЗА – 3

Высокий литовский суд 18 января 2012 года вынес приговор по «делу Палецкиса». Судья признал, что вызвавшая бурю и преследование фраза Альгирдаса Палецкиса — «как сейчас выясняется — свои стреляли в своих» — не содержит отрицания советской агрессии против Литвы в январе 1991‑го.

Скандальное дело закрыто в связи с отсутствием состава преступления. И хотя местная прокуратура намерена опротестовать вынесенный вердикт, для Литвы этот судебный процесс оказался знаковым. Почему? Фактически на нем был приоткрыт ящик Пандоры, из которого хлынули такие подробности преступления, совершенного литовскими боевиками у вильнюсской телебашни, что местная общественность была потрясена.

А за политику ответишь…

В №№ 10‑11 «Спецназа России» за 2011 год мы рассказывали о перипетиях, которые привели лидера Социалистического фронта Литвы Альгирдаса Палецкиса на скамью подсудимых. Тем не менее, учитывая постоянно растущую аудиторию читателей «Спецназа России», некоторые основные моменты этого скандального уголовного дела следует напомнить.

В 2010 году в Литве законодательным образом запретили отрицание «советской агрессии и оккупации 1940‑1991 годов». За подобное предусмотрено до двух лет тюремного заключения. Последние двадцать лет тема советской агрессии и оккупации постоянно муссируется литовскими политиками и историками. Особый акцент делается на январских трагических событиях у вильнюсской телебашни 1991 года, которые преподносятся как символ стойкости и героизма литовского народа в борьбе за независимость.

Напомним, что в ночь с 12 на 13 января 1991 года во время взятия советскими военнослужащими под охрану вильнюсской телебашни и здания телерадиокомитета погибли четырнадцать человек. Из них тринадцать являлись жителями республики. Литовские власти уже на другой день после трагических событий объявили виновниками смерти январских жертв спецгруппу КГБ СССР «А» (Альфа) и советских десантников.

Между тем многие жители домов, находящихся в районе телебашни, уже тогда по секрету говорили, что настоящими убийцами были не советские солдаты, а люди, стрелявшие с крыш домов. Впервые публично подверг сомнению официальную версию январских событий известный литовский писатель и политик (бывший председатель Комитета по национальной безопасности Сейма в 1993‑1996 годах) Витаутас Петкявичюс. Выступая 14 апреля 2000 года в еженедельной русской телепрограмме «Неделя» Литовского телевидения, он заявил, что «с крыш соседних домов по собравшейся у телебашни толпе людей стреляли наши «саванорисы».

В 2003 году вышла книга В. Петкявичюса «Корабль дураков», в которой вновь было акцентировано, что за гибель январских жертв несут ответственность тогдашний глава Верховного Совета Литвы Витаутас Ландсбергис и глава Армии охраны края Аудрюс Буткявичюс. Однако литовские националисты не посмели привлечь Петкявичюса к уголовной ответственности. Правда, тогда закон об ответственности за отрицание советской агрессии еще не был принят, но, как говорится, был бы человек, а статья найдется.

Главную роль сыграло то, что именно Петкявичюс стоял у истоков «Саюдиса», у него было достаточно компромата на Ландсбергиса и его камарилью, а также свидетелей, готовых подтвердить достоверность этого компромата. Естественно, уголовный процесс по делу Петкявичюса мог поставить крест на карьере многих власть предержащих в Литве.

Но вот в ноябре 2010 года 40‑летний литовский политик Альгирдас Палецкис, внук президента Литовской Республики, приведшего её в 1940 году в состав СССР, Юстаса Палецкиса, ведя дискуссию в эфире радиостанции «Žinių radijas» («Радио Вести»), заявил: «А что случилось 13 января ночью у телебашни? Как сейчас выясняется, — свои стреляли в своих». И хотя в последней фразе не было отрицания, а присутствовал лишь элемент сомнения, она послужила основанием для возбуждения против него уголовного дела.

Первой жертвой для публичного показательного наказания А. Палецкис за отрицание советской агрессии был выбран неслучайно. Для политических оппонентов и прокуроров, сказанная им в радиоэфире фраза была лишь предлогом. Молодой карьерный дипломат, занимавший высокий пост в МИД Литвы, кавалер орденов «Почетного легиона» (2002 год, Франция) и «За заслуги перед Литвой» (2004 год) вдруг занялся политикой. Причем не просто политикой, а политикой, нацеленной на социальную справедливость. Палецкис с самого начала своей политической деятельности стал неприятной соринкой в «голубом глазу» литовских властей.

Свое решение заняться политикой обосновал сам А. Палецкис в интервью «Экспресс-неделе» (6‑13 января 2012 года, Литва): «Если сказать в двух словах, то главным мотивом моего решения тогда было (и осталось сейчас) — стремление к социальной справедливости. Стремление к ней характерно для большинства людей. Просто я стараюсь воплотить её в действии».

В интервью газете «Советской России» (от 16 июня 2011 года) Палецкис заявил, что «преследовать стали именно меня, нашу партию, мы считаем, потому, что она разоблачает нынешнюю коррумпированную буржуазную власть Литвы и капитализм вообще».

Лёд тронулся, господа!

Власти были уверены, что особых трудностей расправиться с Палецкисом не составит, так как никто не будет свидетельствовать в его пользу. Ведь молчали же двадцать лет! Но терпению литовцев в 2011 году пришёл конец. Надо иметь в виду, что несколько сот политиканов, пришедших к власти в марте 1990‑го, сумели «прихватизировать» или пустить по ветру то национальное богатство, которое было создано в Литве за годы Советской власти.

Жизнь в Литве с каждым годом становилась всё труднее. В сказки о «русских оккупантах», которые грабили Литву, верило всё меньше и меньше людей. И они решили рассказать правду.

По обыкновенному объявлению в газете в суд по делу Палецкиса явилось двенадцать свидетелей, подтвердивших, что стрельба на поражение людей, находящихся в толпе возле телебашни, велась с крыш окружающих башню домов. Это был шок для всей республики. Икона, в которую была превращена ситуация у телебашни, оказалась заранее спланированной провокацией тогдашних литовских властей.

Тем не менее, на шестом судебном заседании, состоявшемся 4 ноября 2011 года, прокурор Э. Шлейнюс преподнес сомнение Палецкиса в официальной версии январских событий как преступное и умышленное, направленное на дискредитацию борьбы литовского народа за независимость. Он потребовал для Палецкиса один год заключения (с отсрочкой наказания на два года) с запретом выезда из Литвы без особого разрешения.

Вынесение приговора было назначено на 14 декабря 2011 года. Но по формальным причинам оно не состоялось. По аналогичным причинам приговор не был вынесен и на восьмом судебном заседании, состоявшемся 30 декабря того же года. Ясно было одно: власть предержащие в смятении. Они не знали, как выйти из скандальной ситуации, в которую их поставили судебные слушания по делу Палецкиса. Признать сомнительность официальной версии — смерти подобно. Это же краеугольный камень современной литовской истории! Означенную позицию в очередной раз подтвердили в своих выступлениях по случаю 21‑й годовщины январской трагедии и президент Литвы Даля Грибаускайте и премьер-министр Андрюс Кубилюс.

Наконец «наверху» было принято решение, которое следовало принять ещё на стадии предварительного рассмотрения дела: признать, что фраза Палецкиса не содержит ничего крамольного, и она не отрицает официальную версию. Это решение суд и огласил 18 января 2012 года. Однако прозвучавшее на судебных заседаниях по делу Палецкиса стало достоянием литовской общественности. Процесс Палецкиса изменил восприятие январских событий у многих литовцев. Это факт.

13 января этого года в Литве, как обычно, состоялись массовые мероприятия, посвященные Дню защитника свободы, а во всех литовских школах вновь прошли уроки мужества, на которых детям рассказывали о «зверствах» русских оккупантов. Но Литва уже не та, какой была до процесса Палецкиса.

Не будет прежней и Россия. Это заслуга корреспондента газеты «Комсомольская правда» Галины Сапожниковой, профессионально и беспристрастно проведшей расследование Вильнюсской трагедии 1991 года. Её статья «Неужели в 1991‑м в Вильнюсе «свои стреляли в своих?» и видеоролики с интервью заставили многих россиян пересмотреть своё отношение к январской трагедии в Вильнюсе («КП» от 12 января 2012 года).

Официальная Литва расследование «Комсомольской правды» приняла с зубовным скрежетом. Неслучайно крайне правая газета «Lietuvos rytas» («Утро Литвы») комментарии по поводу статьи Г. Сапожниковой и видео-моста Москва-Вильнюс на тему «Вильнюсская трагедия 1991 года: операция или провокация?» озаглавила «Удар русских гадюк по 13 января. М. Головатов и А. Палецкис плюнули ядом в глаза людей Литвы».

Ну что же, постараемся выяснить, являются ли утверждения А. Палецкиса злонамеренным ядом или нет?

Вопросы без ответов

Как только против Палецкиса возбудили уголовное дело, он письменно обратился в Генеральную прокуратуру Литвы с просьбой начать расследование о возможном умышленном сокрытии преступлений по делу 13 января. В своём заявлении Палецкис отметил, что до сих пор не расследованы и не даны исчерпывающие ответы на следующие вопросы.

Почему Генеральная прокуратура Литвы не представила выводы о конкретных обстоятельствах гибели каждого конкретного человека 13 января 1991 года в Вильнюсе, то есть, кто конкретно, кого конкретно, где конкретно, при каких конкретных обстоятельствах, при каких конкретных свидетелях, каким конкретным предметом или оружием был убит или получил смертельные увечья?

Почему не сделано то, что в таких случаях обычно всегда делается при расследовании других криминальных дел, в которых речь идёт о насильственной смерти?

Почему не расследован случай конкретной смерти возле вильнюсской телебашни, когда погибшего человека сбила неясно кому принадлежавшая легковая машина «Москвич»? Почему до конца не выяснены обстоятельства того, что в ту ночь некоторые жертвы в больницы были доставлены на частных автомобилях? Кто были владельцы этих автомобилей, водители, пассажиры?

Почему не расследовано то, что некоторые трупы, как писала газета «Karštas Komentaras» («Горячий комментарий») были обнаружены не у телебашни, а в других микрорайонах Вильнюса? («Karštas Komentaras», 2007 год, 03.02‑16. Альгирдас Плукис «Можно ли предать легенду?»).

Почему не было исследовано обстоятельство, о котором свидетельствует Ромуальдас Озолас, бывший в то время заместитель Председателя Совета министров Литвы? В недавно изданной книге его дневников «Aušros raudoniai» («Проблески зари») на странице 199 сказано: «Было известно о планируемых ночных событиях. Поэтому и люди призывались намеренно. Организаторы отлично знали, что на американцев действует только один аргумент — убийство невоюющих людей. Поэтому и были брошены под танки невооружённые люди».

Кто знал заранее об убийстве ничего не подозревавших людей? Кто их намеренно позвал? Кто бросил под танки? Если Р. Озолас утверждает, что «было известно», что были «организаторы», что «были брошены под танки невооружённые люди», то не следует исключать возможность, что Озолас скрывает преступление у телебашни и его организаторов?

Почему до конца не расследовано подтвержденное не одним свидетелем, обстоятельство, что стрельба велась сверху, с крыш и из окон близстоящих домов? Почему следствие не заинтересовало, кто были люди на крышах, кого они представляли, кто дал им приказ стрелять? («Karštas Komentaras», 2007 год, 03.02‑16. А. Плукис «Можно ли предать легенду?»).

Почему до конца не расследовали то обстоятельство, что в телах нескольких жертв обнаружены стреляные ранения, траектории которых идут сверху вниз под углом 40‑60 градусов? (Смотрите приговор Вильнюсского окружного суда от 23 августа 1999 года по делу 13 января, страница 110).

Почему не расследовано то обстоятельство, что несколько пуль в телах жертв были признаны судебно-медицинской экспертизой пулями от винтовки Мосина образца 1891 / 1930‑годов, охотничьими пулями и пулями малого калибра? (Смотрите приговор Вильнюсского окружного суда от 23 августа 1999 года по делу 13 января, страницы 117, 122.). Почему не расследовано, кто мог быть вооружён таким оружием?

Ни на один из вышеперечисленных вопросов ни Генеральная прокуратура Литвы, ни Вильнюсский апилинковый суд № 1, рассматривавший в течение года дело Палецкиса, так и не ответили. Да и как отвечать, когда каждый ответ вбивал осиновый кол в официальную версию. Между тем на многие из вышеизложенных вопросов ответ содержался в материалах расследования, проведенного Генеральной прокуратурой СССР.

Список Группы «А»

Известно, что 26 сентября 1991 года Генпрокурор СССР Н. Трубин и Генпрокурор Литвы А. Паулаускас заключили Соглашение о совместном расследовании трагических вильнюсских событий в январе 1991 года. К сожалению, это соглашение литовскими прокурорами было проигнорировано.

До сих пор неясно, где находятся тридцать семь (!) томов Уголовного дела № 18 / 5918 по расследованию январских событий в Вильнюсе, переданные в 1991 году Генеральной прокуратурой СССР литовским коллегам. Они не фигурировали ни на одном судебном процессе, состоявшемся в республике.

Подобное отношение литовских следователей было преднамеренным. Об этом свидетельствует тот факт, что ещё в январе 1991 года прокурор Литвы А. Паулаускас издал распоряжение, запрещающее оказывать помощь следователям прокуратуры СССР.

Помимо этого Паулаускас обратился к гражданам Литвы с призывом не сотрудничать и не давать показания советским прокурорам. Видимо, основания бояться правдивых показаний очевидцев у Паулаускаса были серьезными.

В целом литовские следователи в январские дни вели себя странным образом. Казалось бы, они должны были ткнуть носом московских коллег в «неопровержимые» свидетельства вины советских военнослужащих. На деле литовская сторона полностью засекретила ход расследования и категорически отвергла неоднократные предложения Генеральной прокуратуры Союза ССР объединить усилия по совместному, полному и объективному расследованию событий, происшедших у телебашни.

Не вызывает сомнений, что именно тогда литовские следователи спешно корректировали истории болезни и результаты анатомических вскрытий январских жертв, вели обработку свидетелей в плане согласованности их показаний и т. д. Как утверждают литовские прокуроры в ходе следствия они «допросили» более трех тысяч свидетелей и «осуществили» тысячу двести экспертиз.

Уголовное дело о событиях 13 января 1991 года в итоге разрослось до четырехсот пятидесяти пяти томов. Тем не менее, в ходе судебного разбирательства так и не был установлен ни один конкретный виновник гибели конкретной январской жертвы у вильнюсской телебашни. Таких прецедентов мировая практика ещё не знала.

Окружной суд Вильнюса, рассматривавший в 1996‑1999 годах дело руководителей Компартии Литвы / КПСС, предпочел констатировать, что виновниками преступлений у телебашни и телерадиокомитета являются коллективные убийцы: советские военнослужащие и спецгруппа «А» КГБ СССР.

В настоящее время литовские власти намерены посадить на скамью подсудимых всех подозреваемых, включенных в список Генпрокуратуры. В предыдущих статьях уже говорилось, что сегодня так называемые организаторы и участники январской силовой акции в Вильнюсе считаются военными преступниками и срок их преследования литовским «правосудием» не ограничен.

В этой связи у литовской Фемиды появилась юридическая база судить граждан других государств заочно. Но на всякий случай в декабре 2010 года она направила в Россию просьбу представить список всех сотрудников Группы «Альфа», участвовавших в Вильнюсе в январских событиях, с указанием ФИО, места работы, места проживания и т. д.

Не вызывает сомнений, что в этой просьбе будет отказано. Однако Генпрокуратура Литвы уже располагает подобными данными на двадцать два сотрудника Группы «А». Ордера на их арест переданы в Интерпол.

Если учесть, что список так называемых причастных к преступлению 13 января (опубликован в 2000 году «Независимой газетой») составлял пятьдесят четыре человека, то сегодня в нем насчитывается уже семьдесят шесть! Вероятнее всего в недалеком будущем в Литве начнутся суды по заочному осуждению подозреваемых из этого списка.

Возможно, некоторыми из этого списка займутся литовские спецслужбы. В этой связи напомним, что в январе 1994 года (!) в Москве под большим Каменным мостом был найден с проломленным черепом бывший зампред КГБ Литовской ССР Станислав Цаплин. До сих пор реальные обстоятельства смерти не выяснены.

Причиной смерти Станислава Александровича могло стать знание им некоторых тайн прихода к власти «Саюдиса». И, прежде всего, того, что руководителям «Саюдиса» с самого начала покровительствовал Генсек КПСС Михаил Горбачёв. Но действовал он через председателя КГБ СССР Владимира Крючкова. Об этом в своих воспоминаниях, опубликованных в литовской газете «Karštas komentaras» (№13, 2007 год и № 1, 2008 год), рассказал бывший первый секретарь Вильнюсского ГК КПЛ / КПСС, секретарь ЦК КПЛ / КПСС, доктор философских наук Валентин Лазутка.

Неслучайно в поведении крайне «принципиальных» литовских властей присутствует одно странное обстоятельство. Литва, чуть не разорвавшая дипломатические отношения с Австрией, которая, по её мнению, безосновательно отпустила «кровавого убийцу», бывшего командира Группы «А» Михаила Головатого, до сих пор не передала в Интерпол ордер на задержание экс-президента СССР Михаила Горбачёва. А ведь он беспрепятственно летает по миру и постоянно курсирует между своим замком в Баварии и московской дачей. Видимо, в своё время Горби оказал неоценимые услуги литовским сепаратистам.

Это подтверждает и тот факт, что литовский прокурор Эгидиюс Шлейнис после завершения судебного заседания, на котором Палецкис был оправдан, категорически отказался принять от него письменное требование к Генпрокуратуре Литвы выдать международный ордер на арест Горбачёва.

Окончание в следующем номере.

ШВЕД Владислав Николаевич, родился в Москве.

С 1947 года проживал в Литве. Был первым секретарем Октябрьского райкома г. Вильнюса. С 1990 года — второй секретарь ЦК Компартии Литвы / КПСС, член ЦК КПСС, председатель Гражданского комитета Литовской ССР, защищавшего права русскоязычного населения. Депутат Верховного Совета Литвы.

После официального выхода Литвы из СССР отказался поменять гражданство (декабрь 1991 г.) и, соответственно, и от мандата депутата Сейма. Был арестован, но по причине отсутствия улик и под воздействием общественного мнения был выпущен на свободу.

Переехал в Белоруссию. С 1996 года проживает в Москве. В 1998‑2000 гг. — руководитель аппарата Комитета Госдумы по труду и социальной политике. Действительный государственный советник РФ 3‑го класса. В 1996‑2000 гг. являлся заместителем председателя Либерально-демократической партии России (ЛДПР).

С 2004 года на государственной пенсии. Автор ряда публицистических работ.