Наше первое знакомство произошло на игре КВН, проходившей в Московском Государственном открытом педагогическом университете имени Шолохова. Я, студентка четвертого курса, сидела в первом ряду, где располагались наши гости — курсанты Московского военного института. Один молодой человек завел со мной ни к чему не обязывающий разговор. На том и расстались, не придав особого значения этой встрече.

Через девять месяцев был ответный визит в МВИ, и первый раз в жизни я пошла на дискотеку. Хотя и училась на четвертом курсе, но была девушкой домашней.

Углядев меня, Максим подошел и пригласил на танец. Спросил: «Как Вы думаете, откуда я родом?» Я пошутила: «Наверное, с Урала». Он удивился: «А как Вы угадали?» И ведь ни один из нас не подумал, что уже виделись однажды.

Прошло несколько лет, прежде чем мы выяснили, посмотрев видео, что судьба, оказывается, уже сводила нас на КВНе в педагогическом университете.

Москва — Елань

Зимой 2001 года мы, влюбленные, поехали в Пермский край знакомиться с его родителями — замечательными людьми, докторами, настоящими земскими врачами, влюбленными в свое дело.

Долгая дорога до райцентра Усть-Кишерть показалась совсем короткой. Теплый прием и волнительный момент — предложение выйти замуж. И кто бы мог подумать, что такое могло произойти темным вечером… в снежном сугробе! А вокруг все сверкает — это свет фонарей отражается в снежинках. И тишина, только мы — двое любящих друг друга, с огромным желанием прожить эту жизнь вместе. А дальше… мое согласие! На «день влюбленных» подали документы.

Расписались 20 апреля 2001 года. Очень романтичная и красивая свадьба, выпуск из вузов (выпуск у Кремлевских курсантов заслуживает отдельного рассказа, тем более, Максиму вручили диплом с отличием) и, соответственно, распределение на службу.

Забегая вперед, скажу, что когда в 2007 году мы с Максимом устроили дочке экскурсию в родной институт папы — сама я бывала там и ранее, неоднократно, — то пятилетняя Настя, выйдя оттуда, заявила: «Вот теперь я понимаю, где выращивают настоящих мужей».

Вспомнив, как еще до свадьбы Максим говорил, что «столичную девочку нельзя увозить из города», ни секунды не задумываясь, я оставила работу в школе и привычную жизнь, уехала с любимым к месту службы в поселок Еланский, что в двух часах езды на поезде от Екатеринбурга, где дислоцирована учебная дивизия.

Жизнь в гарнизоне ни с чем не сравнима. Есть свои сложности, но и очень много приятных и счастливых моментов. Хотя поначалу, увидев в офицерском коммунальном общежитии пустую комнату с разбитыми стеклами, у меня на глаза навернулись слезы. Первые три дня мы прожили вообще без света.

Хорошо, что когда-то, в школьные годы, уже был опыт жизни с соседями. Тогда в центре столицы было достаточно домов с коммуналками. Так что, эти неудобства не казались такими уж ужасными. Главное — мы были вместе! Выражение про рай в шалаше — это как раз о нас. Романтика!

Вместе с Максимом в Елань направили пятнадцать молодых офицеров. По этому поводу у руководства части была обеспокоенность: «Боже, что мы с ними будем делать? Ведь они же все умные, грамотные и амбициозные…»

О девочках, приехавших из Москвы с молодыми мужьями, командование части высказалось скептически: «Тут, уж извините, нет ни салонов красоты, ни бассейнов». А в дальнейшем были приятно удивлены, что жизнь не оправдала их прогноза.

Служба у командира взвода в первой роте шла своим чередом. Руководство части выделило однокомнатную квартиру, и настал день, когда Максим узнал, что станет папой. В ожидании появления доченьки, имя которой придумали сразу — Настенька, прошло еще почти девять месяцев.

Любовь крепла, звездочки на погонах прибавлялись, радовали успехи на службе. В местной газете напечатали статью о лучших офицерах гарнизона. В их числе был и Шатунов, на тот момент уже капитан. Что ж, Максим с детства хотел стать военным и очень ответственно относился к своей работе.

Еще в школе он самостоятельно принял решение поступить в суворовское училище. Его командиром был Владимир Сабуров. К этому человеку Максим испытывал глубокое уважение с момента знакомства и считал примером для подражания. Мы до сих пор общаемся и с ним, и с однокурсниками мужа по училищу.

Все было хорошо. Только одно не давало покоя: была у Максима мечта — стать офицером легендарной Группы «Альфа». И шел он к этой мечте уже давно, начиная еще с курсантских времен.

И вот… 16 октября 2002 года в Москве рождается малышка — Шатунова Анастасия Максимовна. А уже в ноябре ее папа, которого «альфовцы» приметили еще во время учебы в военном училище, переводится на службу в Управление «А» Центра специального назначения ФСБ России. Многие в гарнизоне не верили, говорили, что так не бывает. Оказывается, бывает!

Теперь мы уже втроем стали жить в Москве. Только совсем в другом статусе. Да еще кот Кеша, который, кстати, был все это время с нами. Еще котенком привезли его с собой.

У мужа началась более серьезная и ответственная работа, а у меня прибавились заботы о дочке и бессонные ночи в ожидании любимого со службы и из командировок. Но зато когда мы были рядом, забывалось все, что беспокоит. Мы любили друг друга безгранично, и это было главным.

Время службы Максима в Группе «А» мы отсчитывали с года рождения Насти. Вхождение его в коллектив произошло без проблем. Максим — позывной «Шатун» — служил во 2-м отделе, который тогда возглавлял полковник Александр Михайлов. Муж очень уважал этого сильного и принципиального человека, да и сам походил на него характером.

Максим всегда стремился к большему, занимался самообразованием и учился в Академии ФСБ, помогал другим, ему очень нравилось делиться своими знаниями — и делал все абсолютно искренне, без оглядки на какую-то выгоду.

За время пребывания в «Альфе» он неоднократно выезжал в командировки на Северный Кавказ, где участвовал в специальных мероприятиях и выполнял сложные оперативно-боевые задания. Когда во время уничтожения подручного Шамиля Басаева, отвечавшего за вербовку смертниц для «Норд-Оста», погиб Юра Данилин, то его, смертельно раненого, Максим вытащил из дома…

В 2005 году Максим освоил минно-подрывное дело и через два года прошел курсы повышения квалификации в этой опасной специализации. И даже получил «золотую» саперную лопатку, которая сейчас хранится в Музее Управления «А».

О своих рабочих делах Максим предпочитал не говорить. Только однажды он позвонил из боевой командировки и попросил сходить в церковь…

Была и другая ситуация, когда Настя объявила в детском саду двухдневную голодовку. Никто не мог ее заставить есть… Дочка всегда, как барометр, остро чувствовала отца. Если плачет — значит, что у Максима что-то происходит, если у нее хорошее настроение — все хорошо.

Так вот, Настя отказывалась принимать пищу и настойчиво повторяла: «Позвони папе, позвони папе!» И только после разговора с Максимом она успокоилась. Как потом выяснилось, муж с товарищами по отделу действительно оказались в сложной ситуации.

…Удивительно, но, анализируя позже тот год, когда в нашей семье случилось горе, я поняла, что некоторые события, несмотря на свою позитивность, оказались некими «звоночками».

Многие важные моменты произошли в нашей жизни в то время. Началось с того, что первый раз мы отправились встречать Новый год в Усть-Кишерть к родителям Максима, Юрию Матвеевичу и Татьяне Ивановне. Не сговариваясь, мы почему-то выбрали одежду черного цвета. У мужа рубашка, у меня кофта. Переодеться уже не представлялось возможным. И собирались-то с той мыслью, что жизнь непредсказуема, и надо чаще общаться с родными.

Вскоре к Максиму на день рождения приехал отец. Это был первый и, как оказалось, единственный раз, когда мы отмечали этот праздник вместе с папой.

Свое тридцатилетие Максим хотел отметить широко, позвать ребят с работы, знакомых, родственников, но не вышло по финансовым причинам. Поэтому 23 января мы вчетвером пошли в кафе на «Третьяковской» — Максим, Настёна, Юрий Матвеевич и я.

«Я тебя люблю!»

Венчаться мы хотели сразу после свадьбы, но не получилось. Сначала уехали служить в Елань, где закрутила гарнизонная жизнь, потом ждали рождения доченьки. Перейдя в «Альфу», Максим, зная мой характер, говорил: «Нам нельзя венчаться: если я погибну — ты никогда не выйдешь замуж и всю жизнь будешь одна».

Когда ему исполнилось тридцать лет, мы, наконец, решили, что нет смысла оттягивать, и теперь-то самое время для этого серьезного шага, хотели обвенчаться в 2009 году, но — не судьба…

Именно Максим настоял на том, чтобы я научилась водить автомобиль. Заставил — хотя я не хотела, сопротивлялась. «Вот, тебе нужно будет ездить…» И непосредственно перед отъездом повез в салон выбрать машину, а за день до гибели договорился с другом, чтобы тот помог в ее приобретении.

За неделю, которая предшествовала командировке на Северный Кавказ, Максим сделал для своей семьи просто невероятное количество дел. Вроде бы мелочи, но они потом оказались очень значимыми для нас с Настей.

Накануне отъезда, в пятницу, к нам пришли гости, и я первый раз в жизни сказала мужу такие слова: «Господи, как я не хочу тебя отпускать…» До этого иначе относилась к его поездкам. Внутри, конечно, переживаешь, но не озвучиваешь — чтобы не волновать любимого человека.

На балконе у нас лежала спортивная стенка. Для Насти. Наверное, полгода до нее не доходили руки. А тут, уже вечером, муж говорит: «Давай соберем». — «Максим, приедешь, тогда и соберем». — «Нет, давай сейчас!»

Перед выходом из дома обнял несколько раз как-то особенно, не как раньше… И вел себя очень странно…Я даже слегка возмутилась, что вроде, ведешь себя так, как будто видимся в последний раз…

Раньше на канале СТС выходила программа «Молодожены». Мы с Максимом случайно приняли в ней участие и заняли первое место. При пробном тестировании, которое проводилось перед съемкой, оказалось, что наши ответы, все до единого, совпали. Как сказала женщина-психолог, такое в ее практике случилось впервые: «Как вы так друг друга чувствуете?»

Да, жизнь вносит свои коррективы, причем зачастую делает это очень жестоко… 7 июля 2009 года майор Шатунов погиб при исполнении служебных обязанностей, находясь в командировке в Чеченской Республике.

Теперь уже можно об этом говорить. В той командировке муж входил в группу сотрудников «Альфы», осуществлявших личную охрану главы Чечни Рамзана Кадырова. Они возвращались к месту своего расположения, когда в районе города Гудермес на трассе произошло лобовое столкновение. Максим погиб, его товарищ получил тяжелое ранение.

Примерно за десять минут до несчастья я написала SMS-сообщение: «Я тебя люблю!» Максим ответил, что тоже очень меня любит. А дальше был страшной силы удар…

С утра Настя нервничала, плакала. Мне стали звонить сослуживцы мужа: «Как дела? Что делаешь? Если что — звони». У меня все внутри заколотилось, я набрала телефон Максима. Ответил чужой голос: «Он не может подойти», и — отбой. У меня потекли слезы… Думаю, хоть бы живой, выхожу в любом состоянии.

Днем к нам домой приехала моя подруга — плачет, обнимает, и я поняла, что случилось непоправимое. А через некоторое время приехал командир «Альфы», начальник оперативно-боевого отдела и ребята-сослуживцы…

Было уже поздно, когда Настя, ей было тогда шесть лет, позвала меня в комнату. Посмотрев в глаза, спросила: «Папа неживой?» И после взяла игрушку, подаренную ей отцом, и долго так сидела…

Хорошо помню фразу Максима: «Что бы ни случилось, первого сентября я буду в Москве». Кажется, в сентябре намечалась командировка, а дочка шла в первый класс. И когда его похоронили, Настя сказала мне: «Ну, вот видишь, папа же обещал». Услышать такое от ребенка — это… Даже не знаю, с чем можно сравнить…

Гражданская панихида проходила в Ритуальном зале ФСБ на улице Пехотной. Можно представить, в каком я была состоянии. Думаю, увижу его — будет истерика! А за год до случившегося в Гудермесе он сказал: «Когда я погибну, не вздумай плакать над моим гробом. Потому что хуже твоих слез, ты знаешь, для меня ничего нет».

И мы заходим в этот зал, и слезы у меня высохли.

Тот день поделил мою жизнь на «до» и «после». Казалось, что все куда-то рухнуло, и жизнь закончилась. Так сложилось, что беда в нашей семье совпала со значимым радостным событием: наша дочь в сентябре 2009 года пошла в первый класс (об этом я уже ранее упоминала). В связи с этим вся ответственность и заботы легли на меня.

Прощаясь с мужем, я обещала быть сильной, поэтому приняла решение взять себя в руки и научиться жить вдвоем с ребенком. В тот момент ничего вокруг не замечала. Было ощущение, что вырвали половину сердца. Однако наша маленькая по возрасту (ей тогда было шесть лет), но такая повзрослевшая в размышлениях, дочка стала смыслом жизни. Очень поддержали родные и друзья, а также сослуживцы мужа, командование «Альфы» и даже совсем незнакомые мне люди.

Помню, мне показали статью в нашей газете «Спецназ России», где были такие строчки: «В нашем порою весьма циничном мире иногда кажется, что их нет. Добрых. Реально добрых людей. Пресса, пуская слюни, смакует новости про очередных «звезд», прочувствованно пишет про безвременно покинувших сей мир уголовных авторитетов. Но никто не пишет о наших великих хирургах, которые спасают людей… когда их нельзя спасти. Бесполезно — не ищите в газетах, этого не будет.

Широкая общественность не узнает про майора «Альфы» Максима Шатунова, погибшего год назад в Гудермесе после выполнения ответственного служебного задания. Добавим от себя — кавалера ордена Мужества, награжденного медалями Суворова (2007 г.), «За спасение погибавших» (2005 г.), «За отличие в специальных операциях» с изображением мечей (2005 г.), «За отличие в воинской службе» I степени (2006 г.), нагрудным знаком ЦСН ФСБ. Выпускника Екатеринбургского суворовского училища и Московского военного института.

А было Максиму всего тридцать лет, и без отца осталась дочка Настя. Да, после гибели уже можно о нем писать — гриф секретности снят. Но — не топово…

Зато «топово» — про другого Шатунова. Из «Ласкового мая». Который год назад вновь вернулся на эстраду и все газеты наперебой интересовались у него, как он будет воспитывать своего сына. Герой нации: «Нашел в себе силы вновь выйти на сцену».

Широкая общественность узнает «всё» о личной жизни бессмысленных «ранеток», о смерти Романа Трахтенберга в прямом эфире, но мало кто знает, скажем, о безвременной кончине блестящего снайпера «Альфы» майора Евгения Анатольевича Жерлыгина, который ушел 23 февраля 2004 года. Просто откинулся на спинку стула. Навсегда. Инфаркт. Сердце не выдержало изнурительной работы… Работы на людей, а не на деньги».

Чудеса на свете бывают

Полтора года мне ни то, что не до улыбок было… Спала со светом в комнате. Положила обручальное кольцо мужа в коробочку с орденом Мужества и стала учиться жить новой жизнью.

Я продолжала работать (так получилось, что за несколько лет до этого обучилась профессиям парикмахера и визажиста) и вести активную общественную деятельность, в том числе и в школе, где учится Настёна.

Когда я соглашалась стать членом Управляющего совета школы, даже не могла и подумать, что именно там встречу Александра, без которого сейчас не представляю нашу жизнь. Как оказалось, он один воспитывал дочку уже почти одиннадцать лет.

Теперь Дашенька стала и моей дочкой, а у Насти появилась сестренка. Причем, старшая. И, видимо, сама судьба подвела нас к решению о создании семьи. Ведь как еще можно объяснить то, что мы, двое, встретимся в таком не располагающем к романтическим мыслям месте. Полковник — начальник кафедры в военном вузе, любящий папа и просто замечательный человек. И я, вдова офицера «Альфы», мама, которая живет для дочки, уже было поставила крест на личной жизни.

По этому поводу наши дочки говорят, что чудеса на свете бывают! И они действительно происходят — с теми, кто, несмотря ни на что, верит в лучшее, не падает духом и остается самим собой. Я очень ценю, что мне предоставлена в жизни возможность снова почувствовать себя любимой женщиной и мамой двух замечательных девочек, с удовольствием заниматься своей работой; что меня окружают замечательные люди.

…Мы всей семьей регулярно приезжаем на Мемориал спецназа, созданный на Николо-Архангельском кладбище, где похоронен Максим. Память о нем будет жить вечно в наших сердцах!

Хочется отметить, что в сентябре 2011 года в Екатеринбурге открыли памятник выпускникам ЕкСВУ, погибшим при исполнении воинского долга, — мы с Настей присутствовали на этом очень торжественном, важном и трогательном событии!

…Помню момент, когда вскоре после случившегося Настенька посадила меня на кухне: «Мама, мне нужно с тобой серьезно поговорить» — «Что случилось?» — «Ты понимаешь, папа же не оставил нас с тобой поодиночке, он же подарил нас друг другу» — «Да, подарил» — «А ты плачешь… А ты же знаешь, что хуже твоих слез для папы ничего не было. Нет, ты не имеешь права плакать! У нас с тобой столько дел. Нам нужно сделать так, чтобы папа нами только гордился». И наверное, сама того не понимая, эта маленькая, но самая главная для папы и мамы девочка произнесла очень важные слова.

Максим — удивительный человек! В нем сочетались профессиональные качества настоящего российского офицера, достойного человека, безмерно любящего и любимого папы и мужа, замечательного брата и сына, друга.

Можно бесконечно перечислять достоинства майора Максима Шатунова. Только ему это вряд ли понравилось бы. Потому как, несмотря на свою очень активную жизненную позицию и стремление к профессиональному и личностному росту, он никогда не гнался за славой. Быть офицером — это призвание, а быть достойным человеком — это призвание от Бога…

Светлая память Максиму! Любим, помним… И так будет вечно.

Если Вы хотите проголосовать за Екатерину Шатунову, полуфиналистку Всероссийского конкурса «Женщина России», то это можно сделать на сайте woman-russia.ru.