Для Группы 1975 год ознаменовался дальнейшим совершенствованием профессионального мастерства и расширением видов подготовки. На вооружение поступали новые образцы оружия, как отечественного, так и иностранного производства, а также специально разработанные для подразделения техническим управлением комитета.

«Просека Ледёнева»,
«дамба Емышева»

Все оружие требовало не только изучения, но и овладения им в совершенстве. Для подготовки использовались не только возможности учебного отдела управления, но и учебные базы других подразделений государственной безопасности.

Так, в Бабушкинском пограничном училище мы изучали бронетанковую технику. Практическое изучение проходило на базе полевого учебного центра в Ярославской области. Там мы повстречались с будущим сотрудником Группы Виктором Фёдоровичем Карпухиным. На тот момент будущий Герой Советского Союза ходил командиром взвода. Лично мне он импонировал своим кавалерийским характером. Для него не существовало преград: «Шашки наголо, вперед, в атаку!»

Помимо выполнения основной цели проводилась и психологическая подготовка. Плюс обкатка танком с дальнейшим его уничтожением гранатой, остановка брони, движущейся возле здания. Причем два бойца десантируются из укрытия: один накрывает плащ-палаткой триплекс механика-водителя, а другой берет в плен экипаж, покидающий танк.

Продолжалось совершенствование владения стрелковым оружием, а также осваивание стрельбы из ручного гранатомета. Военнослужащие, обслуживавшие стрельбище, были просто «в мыле», так как от щитов-мишеней оставались одни щепки. Боевое гранатометание наступательного и оборонительного боя производилось как из окопа, так и на открытой местности.

Сборы оставили свой след не только разбитыми щитами, но и просеками в лесу, расширенной дамбой водоема, осушенными болотцами. Дело в том, что у танка заедало правую кулису. Поэтому и появилась «просека Дмитрия Ледёнева» и «дамба Валерия Емышева».

Традиционно сборы заканчивались праздничной ухой и «рюмкой чая» (спиртное для конспирации переливалось в чайники).

Поляна (праздничный стол) накрывалась на лоне природы перед днем отъезда. Единственным истинным рыбаком, уже позднее, стал Сергей Гончаров, он признавал только удочку. Поэтому, с разрешения местных властей, браконьерским способом, в небольших, но глубоких речках ловили рыбу — от пекаря до щуки, из которых варилась наваристая и очень вкусная уха. «Чай» покупался вскладчину.

Мероприятие заканчивалось пением русских народных и патриотических песен. Солистом был Гена Зудин, начинавший с коронной песни «Гвоздики алые». Солистом русских народных песен выступал Володя Федосеев. Его репертуар начинался с «Ой мороз, мороз, не морозь меня…»

Рано утром — подъем, погрузка и отъезд в Москву. До Ростова из-за плохой дороги добирались на БТРе. Получалось своеобразное продолжение практической подготовки. Традиционная остановка у ботика Петра I на Плещеевом озере. Такие выезды проводились ежегодно, как в летнее, так и в зимнее время.

Известно, что практические занятия заканчиваются учениями, которые оценивают степень готовности.

«Неожиданно, стремительно, внезапно»

Первые учения были проведены летом 1975-го. Тема: «Освобождение заложников, блокированных в здании». Было найдено заброшенное двухэтажное здание в районе Царицыно, с таким учетом, чтобы не привлекать внимание посторонних лиц. Сценарий, на первый взгляд, прост: трое террористов захватили заложников, заблокировались на втором этаже здания, выдвинули определенные требования.

«Заложниками» и одновременно инспекторами выступало руководство 5-го отдела Седьмого управления КГБ СССР. В качестве «террористов» были выбраны несколько сотрудников Группы, что усложняло задачу, так как они знали, чего следует ожидать.

В соответствии с планом действий подразделение делилось на две группы: группу захвата и группу блокирования. Первую возглавил Роберт Петрович Ивон, вторую — автор этих строк.

Задачей первой группы являлось скрытое выдвижение к зданию, внезапное и стремительное проникновение на второй этаж и обезвреживание террористов. Задача второй — наблюдение за обстановкой в здании, с последующим докладом руководителю операции и блокирование наиболее вероятных путей отхода «террористов» в случае провала их планов.

Итоги учений подвел руководитель 5-го отдела полковник Левшов Василий Яковлевич, его оценка была краткой: «неожиданно, стремительно, внезапно».

Практические занятия, естественно, не ограничивались только зданиями. Аналогичные учения, но с другим объектом, были проведены во Внуково. Но там возникли иные сложности: самолет, на котором проводились занятия, был действующий, а поэтому проникнуть на борт предстояло прямо-таки ювелирно.

Сценарий и действующие лица — те же, что на тренировке в Царицыно. В аэропорту предварительно изучили объект «преступного посягательства»: пилотская кабина, салон, возможные места проникновения в него и обзор видимости из авиалайнера. Сложность операции добавили авиаторы, посадив борт на заброшенную рулежную дорожку.

При движении пришлось преодолевать трехметровый забор и заросший бурьяном участок длиной около 250-300 метров. Были показаны два варианта выдвижения: пешком и на БТРе. Все выдвижения вели к хвостовой части самолета, так как этот участок был трудно просматриваемым из салона лайнера. Каждый вариант, однако, имел свои плюсы и минусы.

Пеший — скрытный, занимавший много времени. Вариант на БТРе сокращал время выдвижения и улучшал десантирование на крылья самолета, но был более заметным.

Подводя итоги учений, руководитель отдела и «террористы» не высказывали особых замечаний по выдвижению к объекту, а вот десантирование и занятие позиций «имели» свои недостатки, поскольку слышался шум в салоне лайнера. Вывод был сделан однозначный — необходимо иметь обувь на резиновой подошве.

Тренировка на студентах

В процесс подготовки и тренировки жизнь вносила свои коррективы. Кроссовая подготовка в 25-ти километрах от Москвы. На связи — Вячеслав Панкин. В случае объявления тревоги включалась светозвуковая сигнализация — «Тесла». И как показала дальнейшая обстановка, эти меры были не напрасными.

Однажды Саша Лопанов решил увеличить нагрузку и побежал еще кружок. Это совпадало с объявлением тревоги.

Боевая тревога не позволила нам терять время на ожидание. Было принято решение выдвигаться к объекту без него. Но Александр проявил истинное качество бойца спецподразделения. У объекта захвата он был чуть позже остальных. Как потом рассказывал, помогли сотрудники ГАИ, поверив в его рассказ, несмотря на внешний вид: кроссовки, спортивные трусы и майку с эмблемой спортивного общества «Динамо».

Прибыв на место ЧП (Ленинский проспект, 48), выяснили: студенты — африканцы из Ганы захватили своего посла и требовали повышения стипендии.

Как такового штурма не было. Под видом жильцов дома (посольство находилось на пятом этаже) сотрудники Группы поднялись по лестнице. Действовали в соответствии с ранее отработанным боевым расчетом: группа захвата и группа обеспечения. Решительность и некоторая жесткость охладила студентов.

Если самых активных зачинщиков пришлось выводить под руки, то другие покидали здание самостоятельно, не желая применения силы. Внизу их принимали сотрудники милиции и вывозили за пределы Москвы, где «выпускали на волю». Случалось, студенты возвращались и снова пытались добиться своего. Все зависело от того, как далеко их завезти. Но для предотвращения повторного захвата подразделение, тем не менее, некоторое время находилось у объекта.

Некоторый опыт по разрешению таких конфликтов в подразделении уже был. Как-то пятеро студентов из США устроили сидячую забастовку в Рахмановском переулке — в кабинете министра здравоохранения СССР. Они требовали отпустить их соотечественника, который находился в одной из больниц Москвы. Жестких мер к ним применять не пришлось, так как после проведенных переговоров с руководством отдела (в присутствии нескольких сотрудников Группы), они покинули кабинет добровольно.

Основой практической работы подразделения всегда являлась профилактика террористических актов, которая проводилась в местах наиболее явных объектов преступного посягательства. Неоднократно сотрудники Группы принимали участие во встречах иностранных делегаций. Зона ответственности выделялась в районе метро «Октябрьская»: бойцы «растворялись» среди встречающих и следили не за проездом кортежа, а за поведением людей.

Выполнялись подразделением и деликатные задания, такие как обслуживание судебных процессов, как правило, над изменниками Родины (шпионаж) из числа работников зарубежных представительств. Вся эта работа проводилась негласно: от доставки подозреваемого до присутствия в зале заседания.

Валентин Иванович Шергин рассказывал, как однажды сопровождал от дома до зала заседания и обратно судью, который рассматривал дело об убийстве сотрудника госбезопасности В. И. Афанасьева — «оборотня в погонах».

Подготовительный класс

Январь 1977 года. Москва. В вагоне метро на перегоне между станциями «Измайловская» и «Первомайская» при выезде поезда из тоннеля взорвалась бомба, оставленная в гусятнице у водительской кабины.

Вечером того же дня произошел взрыв в торговом зале продуктового магазина №15 в Бауманском районе. Еще одна бомба рванула около продовольственного магазина № 5 на улице 25-летия Октября (ныне Никольская).

Погибли люди…

После этого перед Группой была поставлена задача: сопровождать поезда в столичной подземке и проверять обстановку в салоне, обращая внимание на поведение пассажиров (подозрительных лиц) и бесхозные вещи.

На поиски террористов были брошены лучшие следователи прокуратуры, МВД и КГБ. Операция получила кодовое название «Взрывники». Было опрошено много свидетелей, но никто из них так и не смог четко описать внешность бомбистов, люди путались в показаниях.

По собранным осколкам взрывных устройств были установлены детали и материалы, которые использовались при изготовлении СВУ. Выяснив места производства и продаж многих из этих материалов, был очерчен круг городов: Ереван, Ростов-на-Дону и Харьков.

В аэропорту Ташкента один из сотрудников КГБ обратил внимание, что в руках у пассажира находится сумка, идентичная той, что использовалась в Москве. Выяснилось, что ее сшили в Ереване — это окончательно сузило круг поисков.

Оказалось также, что электросварка бомб была проведена особым электродом, который использовался только на предприятиях ВПК. Стало быть, один из террористов работает в «оборонке», к такому пришли выводу.

В конце октября 1977 года преступники надумали совершить еще один теракт и с этой целью прибыли в Москву, на Курский вокзал. Взяв обратные билеты на поезд «Москва — Ереван», они вышли, оставив сумку с бомбой в зале ожидания вокзала.

Спустя несколько минут бесхозная вещь обратила на себя внимание одного из пассажиров, который заглянул внутрь сумки. Обнаружив мотки проводов и часовой механизм, он незамедлительно сообщил о находке в дежурную службу милиции. В результате следственного осмотра была получена ценная информация.

На ноги была поднята милиция на всех железнодорожных вокзалах и в аэропортах страны в направлении Закавказья. На границе Грузии и Армении, в третьем вагоне поезда №55 «Москва — Ереван» был обнаружен черноволосый молодой человек в синих спортивных брюках (от того же костюма, что и синяя куртка). При нем не оказалось верхней одежды, отсутствовали также документы и дорожные вещи. Это был рабочий Акоп Степанян. Ехал он вместе со своим товарищем — художником Завеном Багдасаряном.

Обоих этапировали в Ереван. Позже мать Степаняна опознала сумку своего сына, в которой находилась бомба. Обыски на квартирах задержанных выявили аналоги бомб, которые совпадали с московскими.

Как установило следствие, главным организатором и руководителем всей акции был Степан Затикян, работавший сборщиком трансформаторов на Ереванском электромеханическом заводе; Степанян и Багдасарян являлись непосредственными исполнителями терактов.

Единственной информацией о суде и приговоре в центральной печати была краткая заметка в «Известиях» от 31 января 1979 года. В ней упоминалась только фамилия Затикяна.

В самой Армении руководство пыталось замалчивать этот факт. Как отмечал бывший начальник Пятого управления КГБ СССР Филипп Бобков, «по указанию первого секретаря ЦК компартии Армении Демирчяна ни одна газета, выходившая на армянском языке, не опубликовала сообщения о террористическом акте».

…Поручались Группе и задания, не связанные с террористической деятельностью. Пожар в гостинице «Москва». Как впоследствии выяснилось, очаг возгорания находился в радиоузле отеля. К расследованию были привлечены лучшие следователи. Для предотвращения препятствий следственной деятельности и объективности расследования, а также для охраны места преступления и были задействованы сотрудники подразделения. Этот пример показывает, каким доверием пользовалась Группа у руководства страны.

…Очередное дежурство, приближается обеденное время, поступает сигнал боевой тревоги: террористами угнан самолет с пассажирами на борту в Финляндию. Финская сторона, не желая рисковать собственными военнослужащими, просит советское руководство предотвратить теракт своими силами и средствами.

Аэропорт «Шереметьево». Погрузка на очередной пассажирский рейс самолета Ту-104 «Москва — Ленинград». Пожарная лестница никак не проходила в салон через аварийный люк, а погрузка через салон могла вызвать недоумение у пассажиров авиарейса. Пришлось оставить ее, но недоброжелательные взгляды на себе все же ощутили, так как рейс был задержан более чем на час.

Прилет в Пулково, пересадка на самолет ВВС… Выруливаем к взлетной полосе. Проходит пятнадцать-двадцать минут, а взлета все нет и нет. Через десять минут возвращаемся на исходную позицию. Позднее выясняется причина этой ситуации. Финны готовы были пропустить советский спецназ, но без оружия.

Начались долгие и изнурительные переговоры. Советские дипломаты доказывали, что голыми руками вооруженных преступников не взять, но финская сторона твердо стояла на своем решении.

Затянувшиеся переговоры несколько скрасили нашу жизнь. Руководство аэропорта выделило помещение для ожидания. К нашей великой радости был накрыт стол, и нам оставалось только удивляться, как они могли догадаться, что мы не обедали. Вот это по-настоящему русское гостеприимство!

Ночь провели в гостинице аэропорта, а утром уже были в Москве. А с террористами все же пришлось встретиться — во время этапирования их в Москву. Они сдались финским властям взамен на обещание не выдворять их из Финляндии…

По сравнению с тем, что в дальнейшем довелось делать нашим сотрудникам, это все может показаться игрой в «казаки-разбойники». Однако и Москва «не сразу строилась». Любой коллектив проходит период детства, отрочества… Не будь этих подготовительных классов, и мы бы не выполнили боевую задачу в Кабуле.

Кочевая жизнь

Шло время. Из года в год росло профессиональное мастерство сотрудников. Наряду с этим улучшалась и материально-техническая база, и бытовые условия. Повышалась мобильность подразделения, совершенствовалась связь. Получили новые машины: «Волгу» с автоматической КПП («восьмерку»), микроавтобус РАФ, вместительный автобус ЛАЗ.

Все транспортные средства были оборудованы звуковой сигнализацией «Тесла» для беспрепятственного проезда в любых дорожных условиях.

Из пограничного училища я и Владимир Ванькин пригнали БТР. Сотрудники ГАИ на трассе были предупреждены и обеспечили беспрепятственный проезд необычному на наших дорогах транспорту. Но нас сопровождали любопытствующие, и чем ближе к Москве, тем больше их становилось. К счастью, обошлось без ДТП.

В то же время, как и в любом другом производстве, у нас случались издержки. Условия парковки и конспиративной квартиры позволяли держать только одну автомашину («восьмерку»), другой автотранспорт парковали на автобазе Управления.

Как-то, после очередных практических занятий Толя Цымбалюк перегонял РАФ с «Теслой» на автобазу. Видимо, сказалась усталость после тренировки, и он забыл, что автомашина с «Теслой» не проходит на «второй этаж».

Руководство поставило перед Толей недельную задачу: восстановить разбитую светозвуковую сигнализацию. При осмотре выяснилось, что она восстановлению не подлежит. При выполнении этой задачи проявился принцип взаимной товарищеской выручки. Юрий Изотов выяснил, что новенькую «Теслу» можно приобрести в ГАИ за отдельную плату. Была организована «складчина» — через четыре дня РАФ был оборудован дефицитной сигнализацией.

Улучшились и бытовые условия Группы. Подразделение переехало в здание в центре Москвы, напротив «Детского мира». Мы занимали левое крыло первого этажа. На втором этаже располагалось 6-е терапевтическое отделение, которое обслуживало только сотрудников Седьмого управления (и нас, работавших «под прикрытием»). Для оказания первой медицинской помощи отделение выделяло нам квалифицированного специалиста.

Новое «жилье» позволило оборудовать ряд необходимых помещений: для партийно-политической работы, отдыха личного состава (спали уже на кроватях), занятий физкультурой, хранения оружия. Переезд также позволил улучшить качество огневой подготовки, поскольку ее практическая часть, тир, находился рядом. Питаться ходили в 5-й подъезд Дома № 2.

Проблема возникла с большегрузным транспортом. Его пришлось держать, как уже говорилось, на автобазе Управления, что увеличивало время выезда к месту проведения операции. К тому же погрузка осуществлялась на глазах тысячей изумленных покупателей «Детского мира».

Не было возможности держать «под рукой» мощные минно-подрывные средства, так как их хранение требовало специального железобетонного бункера. Этот недостаток был устранен только после третьего переезда — в Олсуфьевский переулок.

К середине 1976 года удалось подыскать новое место дислокации в отдельно стоящем двухэтажном особнячке в Щетининском переулке. С одной стороны располагался музей Тропинина, с другой — посольство Израиля.

У каждой смены появились своя комната отдыха и хранения оружия. Руководители подразделения имели свои кабинеты. Помещение для проведения идеологической работы было более просторным. Транспорт уже стоял в двух боксах. Появилась даже своя банька-сауна, которую по субботам посещал начальник Управления.

Нам были выделены помещения для приготовления и приема пищи. Да и в округе располагалось значительное количество точек питания, как говорится, на любой вкус.

В общем, Щетининский переулок, да и весь 1977 год, ознаменовались в истории Группы переменами в жизни и деятельности подразделения.

Продолжение в следующем номере.