Этот мрачный юмор, увы, остается актуальным и в наши дни, когда Запад устраивает все новые и новые войны и революции, обращающие в руины еще вчера цветущие страны. Причем мотивы этих действий, уносящих множество человеческих жизней, явно выходят за рамки обычной корысти и прагматизма. Они сугубо иррациональны и прямо говорят о страшной нравственной поврежденности тех, кто ради реализации своих странных теорий готов сеять смерть, разрушение и хаос.

Как получилось, что некогда христианский Запад «сделался жилищем бесов и пристанищем всякому нечистому духу, пристанищем всякой нечистой и отвратительной птице», превратился в жуткого монстра, несущего смерть и разорение? Очевидно, что у этого превращения, происшедшего не в одночасье, немало причин. Попробуем рассмотреть одну из них.

После освобождения Московского Кремля казаки перерезали всех поляков гарнизона, невзирая на то, что за многих из них можно было получить немалый выкуп. Дело в том, что осажденные ляхи пробавлялись в Кремле людоедством. А с точки зрения казаков и московских людей, вкусивший человечину переходил некую грань, моментально нравственно деградировал и становился нелюдем. И потому подлежал немедленному уничтожению.

Точно так же поступали с каннибалами и во время голода в Поволжье, на Украине и Кубани. Поскольку психические, нравственные и духовные повреждения людоеда имеют необратимый процесс.

«Целебная» сила смерти

Под словом «Возрождение» применительно к эпохе, пришедшей на смену Средних веков, понимается возвращение к «золотому веку» античности, которая в представлении «передовых людей» того времени была временем расцвета культуры и наук, не ограниченных жестокими рамками религии.

И действительно, многое из того, что казалось навсегда ушедшим из жизни человечества и навсегда погребенным под толщей веков, внезапно возвращалось в мир живых.

В античности, в качестве мощнейшего лекарственного средства практиковался каннибализм. Так, например римляне употребляли кровь гладиаторов и казненных как средство от эпилепсии и ряда других заболеваний. Из жития равноапостольного Константина Великого мы знаем, что когда он, еще будучи язычником, заболел проказой, некий медик предлагал ему лечиться кровью младенцев, но услышав плач матерей, он сжалился над ними и отказался от такого «лечения».

В античности многие полагали, что поедание себе подобных помогает им сохранить молодость и продлить жизнь. Исследователь Анжелика Медведева в своей работе «Каннибализм в древнем мире» указывает, что ведущую роль в наиболее архаичных обрядах каннибализма играли, судя по всему, женщины. Мотив, который заставил их заниматься этим, был довольно прост, но для женщины существенен — желание сохранить молодость.

Имеющиеся факты достаточно убедительно указывают на то, что в Греции микенского периода, в Финикии, Карфагене и, возможно, на Крите с той же целью ели детей, причем, именно собственных. Можно так сформулировать точку зрения адепта подобных обрядов: «поедание сына возвращает отцу молодость», а также, следуя определенной логике, наделяет «сверхъестественной силой, властью».

Значительно позже под каннибализм была подведена философская база. По изложению Секста Эмпирика, для стоиков — «примером их благоволения к умершим будут наставления в людоедстве. Ведь они считают, что нужно есть не только мертвых, но и свое собственное тело, если случится какой-либо его части быть отрезанной. Хрисипп сказал в труде «О справедливости»: «Если отпадет от членов тела какая-либо часть, годная в пищу, то не следует зарывать ее, ни отбрасывать в сторону, но надо съесть ее, чтобы другая часть возникла из наших частей».

В сочинении «О долге», рассуждая о погребении родителей, он выразительно говорит: «По кончине родителей надо погребать их как можно проще, как если бы их тело ничего не значило для нас, подобно ногтям или волосам, и как если бы мы не были обязаны ему подобным вниманием и заботливостью. Поэтому если мясо родителей годно для пищи, то пусть воспользуются им, как следует пользоваться и собственными членами, например, отрубленной ногой и тому подобным»».

В «Сатириконе» римлянина Петрония (60-е гг. I века нашей эры) поэт-неудачник Евмолп оглашает завещание, обязывающее наследников съесть его труп. Хотя это и можно списать на своеобразную месть родне, однако тенденция налицо.

Нельзя утверждать, что «медицинский» каннибализм вошел в жизнь Западной Европы именно из античности, но фактом является то, что в исторических источниках он начинает упоминаться именно с эпохи Возрождения, а его апологеты тщательно изучали древние источники.

Впрочем, возможно, были у них и другие учителя, подсказавшие эти «замечательные» методы лечения. Так, к примеру, во время путешествий Парацельса (одного из главных теоретиков лечебного людоедства) по Востоку, константинопольский маг и алхимик Соломон Тризмозис подарил ему «волшебный камень». В нем был якобы заключен демон по имени Азот, что в переводе с греческого — нежить.

Сущность сия, по словам великого целителя, многое открыла ему и многому научила. Возможно, что и использовать человеческую кровь и плесень с черепа покойника. Или сообщила рецепт мази из бешеного паслена, мака, цикория и детского жира, с помощью которой можно впадать в транс и общаться с духами.

Впрочем, не столь важно, откуда получали «заветные знания» мэтры средневековой медицины, главное, что на их основе в Западной Европе возникла целая школа, просуществовавшая почти до ХХ столетия.

Рецепты из прошлого

Широко известно любимое изречение Парацельса: «Лечить подобное подобным», но далеко не все знают, что понималось оно буквально. Для того, чтобы вылечить болезнь в каком-нибудь органе или части тела, их — этот орган или часть тела — необходимо съесть. Поэтому головные боли лечили порошком из истолченного черепа, а кровь чистили чьей-то кровью.

Историк медицины Ричард Сагг из британского университета Дарема утверждает, что человеческую плоть и препараты, изготовленные из трупов, европейские медики применяли так же часто, как травы, коренья и кору, а части трупа и кровь являлись предметами первой необходимости и имелись в каждой аптеке. На лекарства шли трупы нищих, останки казненных преступников и даже прокаженных.

К примеру, считалось, что человеческий жир якобы помогал при ревматизме и артрите. В XVII веке немецкий фармаколог Иоганн Шрёдер прописывал своим пациентам следующий рецепт: «Человеческое мясо следует нарезать на мелкие кусочки, добавить чуточку мирры и алоэ, несколько дней выдержать в винном спирте, а затем провялить в сухом помещении».

Не верите? Откройте влиятельный германский журнал Der Spiegel за январь 2009 года.

Один из рецептов, связанных с каннибализмом в «медицинских целях», оставил британский проповедник Джон Кеоф, умерший в 1754 году. Среди испытанных снадобий от различных болезней им рекомендованы порошки из костей человеческого запястья и черепа, толченое сердце, дистиллят мозга, экстракт желчи, свежая и сушеная кровь. Ну и, конечно, «мох» (Usnea Cranii Humani), растущий на черепе мертвеца.

Кстати, последний рецепт оставался официальным лекарством в английской фармакопее до XIX века. А головокружения этот достойный муж предписывал лечить «порошком из толченого человеческого сердца, по щепоти утром натощак».

«Королевские капли» Карла II

Нетрудно отметить сходство этих «медицинских» рецептов с теми, что можно почерпнуть из книг по черной магии. И это не удивительно — тот же самый Парацельс (1493-1541 гг.) водил знакомство со знахарями, «бабками», цыганами, каббалистами.

Собственно, можно даже не сомневаться, что подобные методы практиковались и в Средние века. Но тогда их применял сравнительно небольшой круг дьяволопоклонников — колдунов и ведьм, рисковавших в любой момент отправиться на костер.

Однако в эпоху Возрождения эти черно-магические практики и рецепты получили статус «научных» и приобрели широчайшее распространение в Западной Европе. Авторы этих рецептов теперь назывались не колдунами — чернокнижниками, а высокоучеными мужами, лекарями.

В числе апологетов лечебного людоедства числился даже Леонардо да Винчи. «Мы сохраняем нашу жизнь благодаря смертям других людей, — как-то сказал он. — В мертвом теле остается бесчувственная жизнь. Она просыпается, когда воссоединяется с желудками живых».

По идее этим медикам продолжал грозить костер. Но это только по идее. Каннибализма не чурались даже «гаранты» католичества. Так, когда в 1492 году Папа Иннокентий VIII находился при смерти, его врачи выкачали кровь трех мальчиков и дали ему ее выпить. Мальчики умерли, впрочем, упырь-понтифик — тоже.

Сей понтифик упомянут в книге Оскара Уайльда «Портрет Дориана Грея» среди «тех, кого Пресыщенность, Порок и Кровожадность превратили в чудовищ или безумцев»: «Джанбаттиста Чибо, в насмешку именовавший себя Невинным, тот Чибо, в чья истощенные жилы еврей-лекарь влил кровь трех юношей». Об этом факте сообщает уже упоминавшейся журнал Der Spiegel.

Томас Уиллис (1621-1675 гг.), выдающийся английский врач, анатом и физиолог, участник первой документированной реанимации и один из создателей Лондонского Королевского научного общества, лечил инсульты микстурой из порошка истолченного черепа и шоколада.

В 1847 году одному англичанину посоветовали смешать истолченный в порошок череп молодой женщины с патокой и дать выпить эту микстуру дочери, больной эпилепсией. Он тщательно выполнил предписание эскулапа, но лечение результатов не дало.

Одним из любимых напитков английского короля Карла II (1660-1685 гг.), были так называемые «Королевские капли», которые представляли собой все тот же чудодейственный порошок истолченного черепа, смешанного с вином.

В Европе также был налажен и импорт «лекарств». Исторические источники свидетельствуют: «тысячи египетских мумий, законсервированные в битуме, были истолчены и продавались как медицинские снадобья».

Так что Европа хорошо потрудилась на этой «ниве». Из немногочисленных критиков можно привести разве что французского писателя и философа Мишеля Монтеня (1533-1592 гг.), написавшего эссе «О каннибалах». Как было им отмечено, людоедство в Бразилии ничуть не страшнее и омерзительнее европейской медицинской версии.

«Воскрешатели» людей

Фармацевтика во все времена была весьма доходным бизнесом. И это понятно — на здоровье не поэкономишь. Вопрос, а как добывалось «сырье» для «лекарств», которыми пользовали стремительно растущее население Западной Европы? Неужели только за счет умерших бродяг и казненных?

Все мы в детстве читали у Марка Твена историю про похищение с кладбища покойника, свидетелем чему стал Том Сойер. Похитители трупов — в те времена была такая криминальная, причем весьма доходная специализация. Причем промысел был поставлен на поток. Некоторые источники уверяют, что бизнес процветал, поскольку медицинским институтам были нужны трупы для вскрытия и изучения, но их законная поставка была ограничена.

Закон Туманного Альбиона разрешал использовать для научного исследования только казненных преступников. Коли так, то Великобритания могла бы завалить все медицинские институты Европы трупами казненных — в этой стране лишали жизни даже за бродяжничество и карманные кражи.

А вот для производства лекарств «законных» останков точно не хватало. И в Британии (да и не только там) широко процветал промысел «воскрешателей людей», как склонные к черному юмору британцы называли поставщиков аптекарей, орудовавших на ночных кладбищах. Впрочем, «сырье» для фармацевтов они добывали не только так.

В 1827 году два жителя Эдинбурга, Уильям Бёрк и Уильям Хэйр, придумали куда более быстрый способ зарабатывать деньги на торговле похищенными трупами. Вместо того чтобы прятаться на кладбищах ночью, вскрывать могилы и вытаскивать трупы из гробов, каждую минуту рискуя быть пойманными сторожами, они решили пойти другим путем. А именно: убивать людей и продавать их трупы.

На эту мысль их натолкнуло следующее событие. Хэйр и его жена держали доходный дом, вернее — ночлежку. Один из их квартирантов, пожилой мужчина, умер от естественных причин. Человек задолжал Хэйру четыре фунта.

Желая вернуть деньги, Хэйр и Бёрк, который тоже снимал у него угол, заполнили гроб мусором, тело же спрятали, а позже принесли в кабинет доктора Роберта Кнокса. Им заплатили за «товар» кругленькую сумму в семь фунтов, и в тот самый момент они поняли, что знают верный путь к богатству.

В течение следующего года Хэйр и Бёрк убили шестнадцать людей и продали их останки аптекарям. Свой бизнес они начали с квартирантов. Когда тяжело заболел один из обитателей ночлежки, они решили ускорить смерть и задушили его во время сна. Когда недужные квартиранты «подошли к концу», они перешли на бродяг, проституток, да и вообще любых людей, которых им удавалось заманить в дом.

Однажды они прикончили старую проститутку по имени Мэри Хэлдэйн. Когда ее дочь Пегги пришла и стала звать и искать свою мать, они умертвили и ее тоже. Другая проститутка, Мэри Паттерсон, была убита и продана доктору Кноксу, и тут случился казус — среди сотрудников медика оказались ее клиенты, совсем недавно видевшие несчастную в добром здравии.

Прибыльный бизнес завершился в конце 1828 года, когда тело их последней жертвы — Марджори Дочерти — было обнаружено квартирантом под кроватью в ночлежке. Бёрк и Хэйр сумели тайно унести труп до прибытия полиции. Однако констебли, идя по следу, вломились в кабинет доктора Кнокса, где и обнаружили тело убитой и всю компанию.

Судьба душегубов сложилась по-разному. Доктора вообще привлекать не стали — он, дескать, в своем праве — покупал нужный ему товар, а откуда — не его забота. Хэйру обещали освобождение от ответственности, если он даст показания против подельника, что он и сделал. Ну, а Бёрка в январе 1829 года самого превратили в «лекарственный препарат». Через повешение. Из его кожи сделали бумажники и кисеты для табака, которые моментально раскупили. Совсем по Парацельсу — «подобное подобным».

Дело получило большую огласку. Убийство с помощью удушения стали называть «бёркинг». Примечательно, что в наши дни по мотивам этой истории в Британии сняли… комедию под названием «Руки-ноги за любовь», где главные «герои» выглядят довольно симпатичными персонажами, не лишенными благородства.

Следует отметить, что спрос на трупы в Шотландии и Англии в ХIХ веке был так велик, что в соседней Ирландии «бодиснэтчерсом» промышляли целые корпорации. Ольстерские похитители трупов выкапывали тела на кладбище и переправляли их через Ирландское море в бочках с виски, чтобы сохранить свежими. Когда тела вытаскивали из бочек, виски продавали.

Окончание в следующем номере