Продолжение. Начало в №7, 2013 г.

Комментарии на статьи «От ЭР-ЭФ к Великой Руси» и «Великая Русь и Русские» показали, что тема прошлого России волнует многих. В этой связи представляется целесообразным обратиться к истории Великого княжества Литовского, как Руси Литовской, которое стало для русичей Киевской Руси на долгие годы отчизной. Особый интерес вызывает практика ВКЛ, позволившая сохранять межнациональный мир и веротерпимость.

НОВОЕ. НЕТ, ДАВНО ЗАБЫТОЕ СТАРОЕ

Известно, что Великое княжество Литовское (ВКЛ) в исторически короткое время из небольшого княжества превратилось в крупнейшее государство Восточной Европы, объединившее в период монголо-татарского ига западные русские княжества.

Однако, пережив подъем в XIV и XV веках, ВКЛ столкнулось с серьезными проблемами, разрушившими его единство, в результате чего оно стало постепенно угасать. Окончательно ВКЛ сошло с политической арены в XVIII веке, будучи частью конфедерации Речь Посполитой. Произошло это крайне незаметно.

Да и кому было это замечать? Бывший некогда единым народ ВКЛ в конце исторического пути оказался расколотым на малочисленную ополяченную литовскую, точнее литвинскую шляхту и простолюдинов, придавленных шляхетским гнетом. Для каждого из них главным были личные проблемы с выживанием. В 1991 году нечто подобное произошло с населением бывшего Советского Союза.

Сегодня тема возвышения и падения ВКЛ приобретает актуальность. Российская Федерация сталкивается с аналогичными проблемами. Только современные российские «шляхтичи» своим «отчим домом» считают не Варшаву, а Лондон и Майами.

Особого внимания заслуживает опыт государственного строительства ВКЛ, обеспечивший ему роль ведущей державы Восточной Европы. Возвышение ВКЛ, было обусловлено высоким уровнем так называемой «приязни», с которой Великие князья Литовские включали, если можно так сказать, западно-русские княжества в состав своего государства.

Другим фактором, обеспечившим стабильное и динамичное развитие ВКЛ, было равенство всех проживающих в княжестве, несмотря на национальность и исповедуемую религию. Но важнейшим фактором, ставшим локомотивом развития ВКЛ, стала способность правителей этого государства привлекать к себе на службу наиболее талантливых и одаренных представителей всех народов, населявших княжество. Вот на эту тему и хотелось бы поговорить.

ИСТОРИЧЕСКАЯ ЭТНИЧЕСКАЯ ЛИТВА

Прежде всего, определимся с пониманием терминов «историческая летописная Литва» и «историческая этническая Литва». Дело в том, что в современной Литовской Республике утверждается, что формирование ВКЛ и его возвышение происходило на территории исторической этнической Литвы. Якобы этот процесс был обусловлен только литовским этническим компонентом, а само население ВКЛ изначально было этнически литовским.

Сомнения на эту тему недопустимы, так как в преамбуле Конституции 1992 года заявляется: «Литовский народ, создавший много веков тому назад Литовское государство, основывая его правовой фундамент на Литовских Статутах и Конституциях Литовской Республики…»

Сказано более чем определенно. Естественно, литовские историки в этой связи могут быть нацелены только на поиск или подтасовку исторических фактов, якобы подтверждающих то, что сформулировано в Конституции.

В предыдущей статье тема исторической летописной Литвы затрагивалась. Продолжим наши рассуждения. Обратимся к Ипатьевской летописи, являющейся одним из важнейших исторических источников российской истории. В ней под 1180 годом полоцкие князья Всеслав Микулич, Андрей Володшич, Изяслав и Василько упоминаются также как князья Литвы. В летописи также перечисляются их владения в составе Полоцкого княжества: Браслав, Воложин, Заславль, Логойск. В 1190 году среди этих владений упоминается Минск.

В Псковской летописи под 1213 годом упомянут «литовский князь» Владимир Торопецкий, брат новгородского князя Мстислава Удатного. И даже в 1239 году полоцкие князья еще именуются князьями Литвы. Вот такая интересная историческая получается «Литва».

Добавим к этому, что название «Литва» впервые упоминается в Кведлинбургских анналах (1009 г.) в связи с гибелью монаха-миссионера Брунона, нареченного Бонифацием, «на границе Руси и Литвы». По утверждению ватиканских историков Брунон погиб близ города Пинска (180 км восточнее Бреста, 300 км юго-западнее Минска, 200 км на юг от Новогрудка и 350 км на юг от Вильнюса). Там же воздвигнут храм в его честь.

Также известно, что весной 1190 года овручский князь Рюрик Ростиславович ходил походом на Литву, но дошел лишь до вышеупомянутого Пинска. Далее ему помешало таяние снега. Возникает вопрос — на какую же Литву ходил Рюрик? Попутно замечу, что этническая Литва в то время звалась Аукштайтией и Жемайтией.

В контексте вышесказанного следует вывод — историческая летописная Литва располагалась на территории современной Беларуси, ранее называемой православной Чёрной Русью. В этой связи основная часть исторических литовцев ВКЛ представляется нам как православные русичи, которых более пристало именовать «литвинами» или «русинами», нежели литовцами.

Известно, что ряд исследователей так и именуют славяноязычных жителей ВКЛ, а литовцами называет балтоязычных аукштайтов, которые проживали на территории исторической этнической Литвы. О Жемайтии и жемайтах речь не может идти, так как они не принимали участия в образовании ВКЛ. Окончательно в состав княжества они были включены только при князе Витовте.

Напомню, что в грамотах, приписываемых основателю ВКЛ Великому князю Литовскому Миндовгу, встречается титул «rex Litwinorum», то есть «король Литвинов». Также существует замечательный письменный источник, рассказывающий о жителях и нравах ВКЛ. Это дневник немецкого графа Конрада Кибурга. Он в 1397 году был направлен магистром Тевтонского ордена послом к Великому князю Литовскому Витовту.

Для лучшего понимания тогдашней исторической ситуации напомню, что к периоду правления Витовта столицей ВКЛ уже более 70 лет был Вильно. Ранее столицей был православный Новогрудок. В то время важнейшим речным портом, обеспечивающим Литве торговые и другие связи с Западом, был город Ковно, расположенный у слияния реки Вилия (лит. Нерис) с рекой Неман.

По прибытию в Ковно посольство тевтонцев встретил начальник ковенского замка русин Иван Фёдорович. Это была весьма важная должность. То, что ее занимал русин, да еще в городе, расположенном в центре исторической этнической Литвы, говорит о многом. Далее посольство добралось до Вильно, в котором Кибург встретил русинов и литовцев, составлявших тогда основное население города.

Конечно, свидетельства Кибурга недостаточно для того, чтобы объективно судить о роли русинов в ВКЛ. Ниже будут приведены дополнительные факты на эту тему. Тем не менее, следует высказаться относительно притязаний современной Литовской Республики на роль продолжательницы Великого княжества Литовского.

Весьма аргументированную оценку по этому поводу дал ректор Таллиннского университета, известный поэт, философ и общественный деятель Рейна Рауд. В феврале 2008 года он прибыл в Литву в связи с награждением крестом ордена «За заслуги перед Литвой». Но награда не помешала Рауду высказаться критически.

Отвечая на вопросы агентства «Delfi», Рауд заявил: «Мне хочется отметить, что литовцы часто ведут себя так, словно их современное государство Литовская Республика — прямое продолжение Великого княжества Литовского… Одно дело, когда это красивое чувство, гордость за прошлое, и совсем другое, когда современная политическая практика основывается на категориях того времени.

…ВКЛ называлось Литовским княжеством, но территория нынешней Литвы составляет лишь 1 / 15 часть бывшей территории ВКЛ. Литовский язык в княжестве не был широко распространен, разве только среди крестьян. А Великое княжество Литовским назвали только потому, что его создала династия литовского происхождения — Гедиминовичи. Они когда-то говорили по-литовски, но затем начали использовать русинский… Вряд ли они по прошествии нескольких поколений могли бы договориться друг с другом по-литовски».

Особо Рауд подчеркнул, что он понимает: «существование ВКЛ — славное прошлое литовцев, но прямой связи между ВКЛ и современной Литовской Республикой я не вижу. Надо различать старое — династическое — и современное национальное понимание государственности. Это разные вещи, совершенно разные формы организации общества… Иногда заметно, как историческое сознание влияет на действия современных политиков». Кстати, этот аспект не учитывается российскими дипломатами и политиками.

Замечу, что «историческое сознание» влияет не только на литовских политиков, но и на историков. Они усиленно пытаются создать исторические «мостки», связав современную Литовскую Республику с ВКЛ. В этой связи приведу один любопытный факт.

Литовцы не единственные в Европе, кто пытается «присвоить историю». Аналогичная ситуация сложилась в Македонии. Сегодня там преимущественно проживают балканские славяне. Тем не менее, они пытаются отождествить себя с древними македонянами Александра Македонского, являвшимися, как известно, этническими греками.

Современных македонян не смущает даже то, что древние македоняне никогда не жили на территориях, входящих в современную Республику Македонию. Но, видимо, славянские македонцы считают это незначительным пустяком. Уж очень заманчиво для них обрести право считать себя потомками народа, создавшего величайшую в древнем мире империю. Аналогично поступают и в современной Литве.

К сожалению, на постсоветском пространстве возобладало отрицание одной из величайших мировых держав — Советского Союза. Отрицающим СССР хочу напомнить крылатое выражение известного советского поэта, аварца по национальности, Расула Гамзатова. Он как-то отметил, что «если ты выстрелишь в прошлое из пистолета, будущее выстрелит в тебя из пушки».

МИНДОВГ И РУСЬ

Становление ВКЛ связывают с Миндовгом, который княжил в 1240-1263 гг. Его этническое происхождение туманно. В Галицко-Волынской летописи приводится договор 1219 года между Галицко-Волынским княжеством и союзом литовских княжеств. В числе пяти старших князей Литвы упоминается Миндог (Миндовг). В Ливонской рифмованной хронике говорится, что Миндовг являлся литовцем.

Литовские историки усиленно отстаивают версию о том, что ВКЛ изначально было этнически литовским, а Миндовг безусловно был этническим или точнее антропологическим литовцем-жемайтом. Миндовга в Литве именуют Миндаугасом (Mindaugas).

Между тем ни в одной летописи (Густынская, Псковская и Ипатьевская) не фигурирует князь по имени «Mindaugas». В Ипатьевской летописи, написанной на старославянском языке, его именуют Миндогом. В западных источниках он именуется Mendogus (лат.), Myndowen (нем.), Мендольф (пол.).

Известно, что на некоторых личных великокняжеских печатях времен ВКЛ надписи сделаны на старославянском языке и окончание «-ас» там отсутствует. На печати Миндовга надпись сделана древними славянскими рунами. Доктор технических наук из Екатеринбурга Олег Леонидович Сокол-Кутыловский утверждает, что ему удалось ее расшифровать.

Вот эта расшифровка. «С-ВА-Е ПЕ-ЦА-ТА К-Н-Е-З М-И-Н-Д-О-Г З-ТА-В-И», что на современном русском языке означает: «СВОЮ ПЕЧАТЬ КНЯЗЬ МИНДОГ СТАВИТ». Использование Миндовгом в надписи на личной печати древнеславянского рунического письма позволяет предположить его славянские корни. В этой связи можно высказать версию о том, что Миндовг, возможно, был таким же варягом со славянского побережья Балтики, как и известный Рюрик.

Добавлю, что надпись на печати Великого князя Литовского Ольгерда (лит. Альгирдас) сделана на старославянском (в ВКЛ он назывался «руським») языке: «ОЛГЕРПЕЧАТЬКН». Аналогичная надпись имеется и на печати князя Корибута, сына Ольгерда. Вывод однозначен. Окончание «— ас» в именах Великих князей Литовских — это новодел литовских историков.

Напомню один любопытный факт. В 1919 году правительство Литовской республики обратилось к РСФСР с требованием «вернуть» Метрику (архив) Великого Княжества Литовского, хранившуюся в Москве. Советская сторона согласилась, но поставила условие: Литве будут возвращены документы, написанные на литовском языке.

Литовцы согласились и… выяснилось, что среди почти шестисот толстых томов Метрики документов на литовском языке не оказалось. Все документы ВКЛ написаны на четырех языках: старославянском, старопольском, старонемецком и латыни. И с тех пор литовские историки упорно пытаются доказать, что великие князья хотя и писали на этих языках, но разговаривали на литовском!

Однако вернемся к Миндовгу. Не вызывает сомнений, что Миндаугас это литуанизированное имя. Такое превращение было осуществлено современными литовскими историками для создания того самого «исторического мостика» между настоящим и прошлым Литовской Республики, о котором говорилось выше. Аналогичная процедура была проделана с именами других литовских князей: Гедимином, Ольгердом, Витовтом, Кейстутом и др.

Главной целью этой процедуры является доказательство, что ВКЛ изначально не имело ничего общего с древней православной Русью. Для большей правдоподобности этой версии в Литве пытаются вложить современное содержание в имена литовско / литвинских князей. Так происхождение имени Миндаугас объясняют слиянием двух литовских слов: «mintis» (мысль) и «daug» (много), что в итоге означает «многомыслящий». Удивительные родители были у Миндаугаса, если знали, что их младенец вырастет многомыслящим. Но оставим трактовку имени Миндовга на совести литовских историков и поговорим о самом князе.

Биография Миндовга свидетельствует о его тесных связях с Русью и православием. Известно, хотя и подвергается сомнению, что Миндовг столицей государства, которое создавал, сделал православный Новогрудок. Причем ему, как сообщает Густынская летопись, для того, чтобы стать новогрудским князем, ему пришлось в 1246 году «принять веру христианскую от Востока со многими своими бояре».

Факт принятия Миндовгом православия позволяет утверждать, что он был приглашен на княжение в Новогрудке. Завоеватели никогда не считали нужным принимать веру своих новых подданных. Этот шаг впоследствии существенно облегчил «включать» западно-русские княжеств в ВКЛ. Они и стали мощной основой литовского княжества.

Также известно, что первой женой Миндовга была православная тверская княжна. Сын Миндовга от этой жены Войшелк был столь приверженным православным, что согласно Густынской летописи «пострижеся во иночество» и ушел в монастырь в Галиче.

Подобный поступок можно объяснить следующим. Войшелк был крещен православной матерью еще в младенчестве и соответствующим образом ею воспитан. Несомненно, это не могло происходить без ведома Миндовга, который лояльно относился к православию.

Добавим, что хотя принятие православия было для Миндовга исключительно политическим шагом, он не менял к нему своего доброго отношения, даже перейдя в католичество. Именно тогда в ВКЛ активизировались католические миссионеры. Однако православные литвины и русины, составлявшие большинство населения ВКЛ, встретили эти попытки крайне негативно. Дело доходило до открытых выступлений. Такое было бы невозможно, если бы Миндовг негласно не поддерживал православных.

В итоге епископ Литвы пресвитер Христиан жаловался папе римскому, что на его резиденцию нападают «неверные» из числа подданных Миндовга. Дело дошло до того, что первый католический епископ Литвы — доминиканец Вит во времена Миндовга был изгнан из страны. А сам Миндовг вскоре отказался от католичества. В ВКЛ даже в первой половине XVI века, по свидетельству историков, православных церквей в Вильне было в два раза больше, чем католических костелов.

Известно, что долгое время официальным государственным языком в ВКЛ, на котором писались документы, был старославянский или западнорусский письменный язык. Но как-то замалчивается то, что простолюдины в бывших русских княжествах говорили на так называемом руськом языке или руськой мове. Этому способствовало, прежде всего то, что славяне и русины были этническим большинством в ВКЛ, а также то, что образование в Литве издревле было связано с русскими школами, действовавшими при церквях и монастырях.

Упомянутый Конрад Кибург отмечал в своем дневнике, что образованные литвины говорят и пишут по-русски, так как обучаются грамоте в русских школах при русских церквях.

Завершая рассказ о Миндовге, отметим, что он заложил не только основы ВКЛ, но и сумел определить основной фактор, обеспечивший могущество и процветание государства. Это создание в ВКЛ атмосферы веротерпимости и национального согласия. Последующие после Миндовга правители ВКЛ сохранили этот подход, что обеспечило поступательное развитие княжества на столетия.

Продолжение в следующем номере. ■