АЛЕКСИЙ, ЧЕЛОВЕК БОЖИЙ

К началу 2000-х вокруг Новоспасской обители Владыка собрал деятельный попечительский совет, в который вошли политики, дипломаты, сотрудники и ветераны разведки, офицеры спецназа, предприниматели, журналисты. В их числе — член Коллегии СВР, руководитель Информационно-аналитического управления СВР генерал-лейтенант Леонид Решетников.

«Вы здесь не для того, чтобы помогать обители, хотя и это важно, — часто говорил нам Владыка, — а для того, чтобы научиться любить друг друга». И призывал постоянно подвигать себя к преодолению себя.

Наши регулярные заседания предварялись его Словом, далеким от каких-либо нравоучительных нотаций. По сути, то была беседа-проповедь, очень образная и доходчивая, призванная дать правильный взгляд на мир и указать дорогу, по которой следует идти в наше смутное время.

Настоятель задавал простые, казалось бы, вопросы: «Если нам хорошо с Богом, то хорошо ли Ему с нами?» Или: «Мы часто верим в Бога, но не верим Богу. Как Отцу. И очень часто защищаем себя от его Любви, не боимся потерять Его Любовь».

«Самый трудный подвиг — быть кротким и смиренным, — говорил Владыка. — Поскольку это то, что соединяет человека с Творцом. В какой-то момент это состояние, которое приносит удивительную радость, начинает раздражать окружающий мир. Об этом не нужно никогда забывать. Мы ходим в мире, который развращен. Но дьявол не может поглотить того, кто исполнен кротости и смирении. А когда приходит это состояние? Когда человек говорит в своем сердце: «Волос с головы не упадет помимо воли Отца Небесного» и что путь, пройденный Христом, придется пройти каждому христианину, которого Бог избирает для спасения».

«Это такое счастье быть верующим человеком», — убежденно говорил Владыка. И было видно, что это не просто ритуальные слова, а суть его мировоззрения. И вот еще одна его любимая фраза: «Не торопитесь, погодите, предоставьте действовать Богу».

За несколько лет до трагических событий в Южной Осетии Владыка говорил о предстоящей Войне. Причем говорил как о некоей данности — что она скоро будет в качестве испытания для России.

…Весной 2005 года из Греции в Москву была доставлена Честная Глава преподобного Алексия, человека Божия, которая постоянно пребывает в основанном в 961 году монастыре Великая Лавра (город Калаврита, полуостров Пелопоннес).

Инициатор — попечительский совет Спаса-на-Новом. Надо сказать, Честная Глава впервые была доставлена в Россию. Также впервые она покидала Грецию с того момента, когда была принесена в дар монастырю Великая Лавра византийским императором Мануилом Палеологом в 1398 году.

Те из нас, кому посчастливилось соприкоснуться со святыней, никогда не забудут того высочайшего внутреннего подъема, который мы испытали. Естественно, что душой всего этого начинания был Владыка Алексий.

За те пять дней марта 2005 года через Новоспасскую обитель прошло около ста тысяч москвичей, жителей Подмосковья и паломников из окрестных областей.

Специально из Оптиной пустыни приехал известный старец схиигумен Илий (Ноздрин, ныне схиархимандрит). Греческие монахи, неотлучно находившиеся в монастыре, были поражены людской рекой и тем благоговейным почитанием, которое они ежечасно имели возможность видеть.

«Сам Алексий, Человек Божий, пришел в нашу обитель», — сказал Владыка, обращаясь к верующим. Учитывая наплыв народа, наместник распорядился держать ворота открытыми до позднего вечера — чтобы как можно больше людей приложились к святыне. Инвалидов и тех, кто был с детьми, пропускали без очереди.

В память врезался один парень, зашедший по очереди в нижний храм. Ноги изуродованы, изломаны от рождения, аж страшно смотреть! Передвигался он на костылях. Мы подошли к нему: «Проходите вперед». — «Нет-нет, спасибо! Но я должен осилить этот путь самостоятельно».

И тут же другой «паломник», сильный и упитанный, желавший пройти без очереди с удостоверением помощника депутата Государственной Думы, пытавшийся громко «качать права».

Для обеспечения сохранности драгоценного ковчега руководитель фирмы «Альфа — Профи» Владимир Березовец выделил своих сотрудников, постоянно находившихся рядом со Святыней. Ответственным был определен полковник Владимир Крохмаль. Общую же безопасность обеспечивала милиция и охрана монастыря.

Незабываемым было посещение обители Святейшим Патриархом Алексием 30 марта, на память преподобного. Он же возглавил 2 апреля в Храме Христа Спасителя торжественную встречу святыни, находившейся там до вечера следующего дня.

Среди других начинаний попечительского совета, получивших общественный резонанс, — возможность приложиться к мощам мученика Созонта (пострадал около 304 года) и дар Новоспасскому монастырю пояса святого праведного Иоанна Кронштадтского, переданного председателем Союза русских белогвардейцев и их потомков в Болгарии Леонидом Ходкевичем.

Неисповедимы пути Господни… В сентябре 2007 года доктор Ходкевич находился на греческом острове Лемнос, где в марте 2004-го стараниями генерала Решетникова, дипломатов Алексея Попова и Артура Ростомова было найдено заброшенное кладбище — первое белоэмигрантское кладбище в Европе. Тогда-то, увидев трепетное отношение к памяти русских людей, которые легли в эту каменистую землю в 1920-1921 годах, оценив объем проделанных работ, Леонид Евгеньевич и решил подарить бесценную реликвию Новоспасской обители.

Несколько месяцев ушло на согласования, и вот накануне Великого поста, 8-го марта 2008 года, когда христиане поминают Всех преподобных отцов, в подвиге просиявших, — на вечерней службе состоялась торжественная передача пояса «Йоана из Кронштадта».

Трижды Владыка побывал на небольшом греческом острове Лемнос, принявшем в начале 1920-х кубанских и донских казаков, гражданских лиц — наших соотечественников, эвакуированных на судах из Крыма.

Мемориал соотечественникам на Лемносе возрастал как движение души. Инициатором поездок был генерал Леонид Решетников, фактически возглавивший после ухода Сергея Бабурина попечительский совет обители. Вместе с ним на остров выезжали новоспасский иеромонах Пётр (Ерышалов), члены попечительского совета и добровольцы из Молодежного православного отряда «Лемнос».

Владыка любил Лемнос и молитвенно устремлялся к месту Белой Голгофы… Вообще тема Русской эмиграции являлась для него отнюдь не данью времени. Он был убежден, что «история есть отражение духовной реальности», а потому особое внимание уделял Традиции, будь то традиция церковная или государственная.

Остается добавить, что ныне Леонид Петрович Решетников — директор Российского Института стратегических исследований (РИСИ). После перевода Владыки он регулярно бывал у него в Костроме.

ПОСЛЕДНИЙ РУБЕЖ

В марте 2010 года архиепископ Алексий был назначен архиепископом Костромским и Галичским с сохранением за ним должности председателя Синодальной богослужебной комиссии.

Владыка приехал поездом 26 марта в обычном вагоне, никаких СВ или отдельного купе. Вышел сам, один, с маленьким чемоданчиком в руке. Встречавшие искали глазами свиту, хотя бы иподиакона — а свиты вовсе не оказалось.

«Владыка прибыл на Костромскую землю тихо и скромно, — вспоминает протоиерей Виталий Шастин, настоятель храма Илии Пророка. — Зато потом к нему приезжали многие его духовные чада, которые окормлялись у него в Новоспасском монастыре. После отъезда Владыки из Москвы они пожелали оставаться под его духовным наставничеством.

Когда я впервые встретился с ним, как со своим правящим архиереем, он сказал три вещи, которые определяли наши взаимоотношения: первое — не должно быть лжи; второе — не должно быть суеты; третье — я тот человек, который не может помогать деньгами».

В Костроме Владыка, как и везде прежде, немало потрудился по устроению духовной жизни. Его, как правящего архиерея, назначают настоятелем Свято-Троицкого Ипатьевского мужского монастыря, ректором Костромской духовной семинарии.

Окормляя Костромскую землю, Владыка был не столько церковным администратором, издающим распоряжения, сколько архипастырем-молитвенником, епископом-аскетом. Таким и запомнился новой пастве.

«Каждый день Владыки начинался у чудотворной Феодоровской иконы Божией Матери, — вспоминает Владимир Щербинин. — Он посещал почти все монастырские службы, очень часто заменял на клиросе чтецов — читал кафизмы и каноны. Иногда подолгу сидел на скамейке в храме, беседуя с обыкновенными прихожанами. В нем не было «начальственности», которая так свойственна многим нынешним архиереям. Он был очень прост и доступен, но при этом весьма строг. Иногда [во время службы] он шел в тот угол, откуда раздавался шум в храме, и объяснял, что храм — это место, где беседуют с Богом, а не друг с другом…»

Незадолго до болезни Владыка сподобился побывать в Болгарии, где встречался с членами Священного Синода Болгарской Православной Церкви. В храме Шипкинского монастыря он отслужил литию в память о русских воинах и болгарских ополченцах, участвовавших в освободительной борьбе от османского ига.

«Два года назад, в декабре 2011 года, — пишет Иоанна Н. — архиепископ Алексий был у нас, на Подворье Патриарха Московского и всея Руси в Софии, на празднике, посвященном памяти архиепископа Серафима (Соболева) — дивного русского святого чудотворца, покоящегося в крипте нашего храма. Тогда люди говорили, что Владыка Серафим позвал на свой день рождения Владыку Алексия — служить литургию, и даже находили внешнее сходство этих двух архиереев. «Серафимовские дни» стали незабываемыми, в том числе и благодаря архиепископу Алексию.

Последний день празднования — литургия на Патриаршем Подворье и торжественный акт в Русском культурном центре в Софии с концертом хора софийских священников — был 3 декабря 2011 года, ровно за два года до ухода архиепископа Алексия. День, наполненный светом и радостью».

…Примечательно, что имя архиепископа Серафима (Соболева) связано с костромской землей. Именно в начале декабря 1911 года архипастырь, тогда еще иеромонах Серафим, был назначен инспектором Костромской духовной семинарии, где трудился в течение года.

А потом пришла болезнь, и с середины 2012 года Владыка не совершал богослужений и не участвовал в каких-либо публичных мероприятиях. Архимандрит Тихон (Шевкунов) сравнил ее с предсмертным недугом митрополита Питирима, «который однажды, среди долгих уже страданий, сказал, что благодарен Богу за эту болезнь: она привела его в то состояние, к которому он стремился многие годы монашеской жизни».

Митрополит Питирим (Нечаев) еще добавил как свое открытие, как нечто очень важное для себя: «Онкология — тяжелая болезнь, но и особый путь души к Богу». Также воспринимал свое испытание и наш пастырь.

«Мы почему-то не сомневались, что владыка Алексий снова вернется, и жизнь церковная в Костроме забьет живым и веселым ключом, — завершает свои заметки Владимир Щербинин. — Но Господь уготовил ему другой путь. Путь туда, куда он больше всего стремился и призывал своих духовных детей. Туда, где живут во свете присносущном его достоблаженные учителя — отец Григорий, отец Виталий, глинские и троицкие подвижники… Ему хорошо там, на берегу Божьей реки, а нам будет очень не хватать его здесь, на наших реках Вавилонских…»

Известно, что многие реаниматологи — люди практические, где-то даже циничные и знают лишь два состояния: жизнь и фактическая смерть. Их же пациент находился в некоем третьем. Медики, как они потом рассказали, испытали потрясение от всего увиденного. Такое было впервые в их практике. Владыка непрестанно молился, не выпуская из рук чётки.

За несколько дней до его последнего часа Матерь Божия показала Владыке и всем, кто молился за него, что все испытания и всё его служение — и в Москве, и в Костроме — есть Божие благословение, и нет ничего напрасного и случайного.

«Мы помним, — отмечает архимандрит Тихон (Шевкунов), — как в столице на выставке «Православная Русь» находилась привезенная из Костромы Феодоровская икона Пресвятой Богородицы. Владыка уже долгие месяцы пребывал в больничной палате, его могли видеть лишь несколько человек. А бесценная чудотворная икона целыми днями не покидала Манеж, находясь под неусыпной охраной. Но Господь устроил так, что по благословению Святейшего Патриарха Кирилла Владыка Алексий смог в последние дни земной жизни помолиться и припасть к этой прибывшей к нему из его епархии чудотворной иконе».

«Феодоровская» — покровительница Дома Романовых. Ею благословляли на царство Михаила Романова. Она — покровительница Русской государственности.

И вот Феодоровская икона Царицы Небесной пребывала рядом с архиепископом Алексием, желавшим возрождения исторической государственности. Она была с ним в его последние дни земной жизни. Словно благословляя на далекий путь Царского Владыку.

— В Кострому мы ездили редко, но по телефону общались часто, — рассказывает друг юности Виктор Бурдюк. — Незадолго до начала болезни мы два дня гостили у владыки. В субботу было Благовещенье, а в Воскресение — вход Господень в Иерусалим. На Благовещенье, после литургии, Владыка во дворе монастыря выпускал голубей. Поднялась вьюга, и они полетели, кружась, в снежном вихре. Владыка смотрел на них с теплой, печальной улыбкой.

В эти дни он щедро одарил нас вниманием. На столе, в его покоях, лежало много фотографий, в том числе о пребывании на Соловках. Мы с Зоей, годом раньше, тоже были на Соловках. И когда поднялись в храм на Голгофе, увидели табличку, что три года назад, день в день, наш Владыка освящал этот храм. Мы рассказали ему об этом. Он улыбнулся и показал фотографию: лошадка, запряженная в маленькую тележку, а на тележке Владыка. Рассказал, что лошадка, добежав до подножья горы, встала, и никакими уговорами ее невозможно было сдвинуть с места. И тогда пожилой монах сказал: «Видимо, Владыка, на Голгофу надо подниматься пешком».

ПРОЩАНИЕ

Был стылый день, порой с холодным, пронизывающим ветром и незамерзшими лужами — 6 декабря. День, когда в Новоспасском монастыре отпевали и хоронили Владыку, вернувшегося в родную обитель Cпаса-на-Новом.

Богослужения в этот день возглавил архиепископ Истринский Арсений, первый викарий Патриарха Московского и всея Руси. Литургия началась в восемь часов утра. Затем отпевание в переполненном Покровском храме. Длительное, как и положено, архиерейским чином. Для тех, кто вынужденно находился снаружи, организовали трансляцию службы.

Владыке Арсению сослужили епископ Элистинский и Калмыцкий Зиновий, наместник Новоспасского монастыря епископ Воскресенский Савва, епископ Орский и Гайский Ириней, временный управляющий Костромской епархией епископ Макарьевский Ферапонт, духовенство Московской и Костромской епархий.

Когда архиепископ Арсений обращался к почившему, переходя то на «ты», то на «вы», временами у него явственно дрожал голос. И это душевное напряжение было созвучно состоянию всех тех, кто искренне любил и ценил Владыку.

Один из мирян, присутствовавший на прощании, так описал свои ощущения:

«Серость декабрьского неба. Стылый день. Грязный снег на красно-оранжевой брусчатке. И лепестки прекрасных свежих роз. Небо светлеет, уже переливаясь слабой синью. Мощь больших золотых и серебряных куполов. Молитва распахивает голубой простор.

Погребение чудесного Владыки. Почти перед входом в Покровский храм «романовской обители» — между могилами схиархимандрита Гурия и архимандрита Иннокентия, духовного отца архиепископа Алексия. В шестой день декабря. В год четырехсотлетия Царского Дома Романовых. В столице Святой Руси.

Лик Христа над входом в усыпальницу бояр Романовых. Внизу под Ликом — люди православные. Как будто вся Москва здесь. Старая романовская Москва. Милая столица прощается со своим «старым» Пастырем. Сердцем ведь Владыка из тех славных царских времен. Царский Владыка…

«Ручки у владыченьки теплые, живые» — мысль в голове, когда прикладываемся к дорогому пастырю накануне.

Тяжело на сердце. Не вмещает ум всего происходящего. Идем за гробом, по розовым, бордовым, алым лепесткам на снегу…

— Со Святыми упокой, — поет царская Москва, прощаясь с великим архиереем в День Святаго Благоверного Князя Александра Невского.

Какое небо удивительное! И словно во все небо Лик Спасителя в Новоспасском монастыре. Отступает горе, будто тяжело ложится на грязный снег. Строгий темно-коричневый гроб с телом архиерея опускается в могилу с кирпичными стенами. Невероятно, в какое-то мгновение душа будто бы вырывается.

Розы на перемешанном ногами снегу раскрасили, осветили небесный простор. Ветер сильный, резкий мощно хватил серые, «карандашные» деревья на подворье. И летят наши души в свете розовых лепестков в голубой просвет небесной радости… Рядом с нашим любимым отцом, родным архиепископом Алексием. Мы все живые у Бога…»

После смерти архиепископа Алексия появились воспоминания людей, хорошо знавших Владыку или всего один раз встречавшихся с ним, но запомнивших это общение на всю жизнь. И во многих комментариях сквозило искреннее, неподдельное удивление: «Как жаль, что мы не знали о нем ничего раньше!» Тем самым лишний раз было подтверждено, что Владыка не стремился к публичности, сторонился ее, предпочитая трудиться для жизни Вечной.

— В последние годы мы были очень близки, — делится воспоминаниями генерал Леонид Решетников. — И он всех моих троих внучек крестил, венчал моих дочерей. В последний вечер, когда он приехал ко мне переночевать и отправиться затем на Каширку, он был такой же, как на этой фотографии. Он улыбался, весь светился. Это был его последний день, когда Владыка появился в миру. Моя жена Ольга испекла пирог с капустой, который он очень любил. Он не говорил, какая болезнь у него. Таким и запомнил я его — улыбающимся и сияющим.

Уходя, Владыка как бы ненароком положил на край стола большие четки. И отвернулся. А я краем глаза это все видел. И он ушел. А у меня на языке вертелось сказать: «Владыка, вы четки забыли». Но что-то меня остановило. И Ольга мне говорит: «Смотри, Владыка четки забыл». Я говорю: «Да он не забыл, он их нам оставил». — «Значит все, он больше уже не вернется».

«Смерть, где твое жало?!» Уйдя в жизнь Вечную, Владыка Алексий стал для нас теперь ближе. Осталось только исполнить до конца послушания и наставления, им данные.

Автор — главный редактор газеты «Спецназ России», член попечительского совета Новоспасского Патриаршего монастыря в 2004-2008 годах.

Использованы иллюстрации, размещённые на интернет-ресурсе Православие.Ru и сайте Новоспасского мужского монастыря.