Автор: Анастасия ГОНЧАРОВА

«АЛЬФА» ПОБЕДЫ.

ДВЕ ПЯТЕРКИ ВЛАДИМИРА ЕЛИСЕЕВА

РОДОМ ИЗ КЫШТЫМА

— В какой семье Вы родились?

— Отец и мать по специальности токари, работали в одном цехе. Их свадьба была первой комсомольской свадьбой на заводе. Можно сказать, гуляли ее всем городом. Играли свадьбу на средства завода с помощью комсомольской организации. Мама с трепетом вспоминает те дни, заглядывая в исторический номер «Кыштымского рабочего».

В Кыштыме все знают друг друга. Здесь десятки семей, носящих одну фамилию, весь город, по сути, — родственники. Население переплелось в родственно-производственные связи. Редко бывало, что кто-то приезжал из других городов. До моего отъезда в 1978 году я практически всех знал в лицо.

— Каким Вы были ребенком?

— Детство прошло как у всех советских ребятишек — детсад, школа, в школе обязательно октябрятские звездочки. Когда приняли в пионеры, стал заместителем председателя пионерского отряда. Потом приняли в ВЛКСМ — был комсоргом своего класса.

С пятого класса отец отдал меня в музыкальную школу учиться играть на баяне. На две недели меня хватило, а в середине сентября к нам в школу пришел тренер спортивной детской юношеской школы по лыжным гонкам Владимир Антонович Макеев. И, естественно, музыкальная школа осталась за бортом. Если бы сейчас играл на баяне, мне бы, наверное, «вообще цены не было». Но, к сожалению, музыка ушла… Занятия в спортивной школе отнимали много времени — три тренировки в рабочую неделю и в выходные. Плюс учеба.

— Полная занятость, полноценное развитие…

— Да, с одиннадцати до девятнадцати лет я все время работал над собой. Никакой речи не шло ни о курении, ни о пиве. Тренировались, ездили в спортивные лагеря. Лыжи дали мне возможность быть среди лучших спортсменов узла связи Погранвойск, куда меня призвали, а в последующем попасть в Группу «А».

В спортивной школе мы занимались не только лыжами — туристические походы, футбол, хоккей, спортивная гимнастика, волейбол, баскетбол… Цель нашего тренера — не вырастить одного чемпиона, а дать возможность нам всем быть всесторонне физически развитыми.

— А чем Вы занимались после школы?

— Поступил в радиотехнический техникум, со второго по четвертый курс был председателем профкома. Бился за стипендии для отстающих. За путевки для тех, кому надо было подлечиться. Отстаивал интересы стройотряда техникума, чтобы нам давали работу более-менее нормальную, где за полтора месяца можно было заработать хотя бы на костюм или на ботинки.

ОБЫКНОВЕННЫЙ СОВЕТСКИЙ ГРАЖДАНИН

— Как складывалась Ваша армейская служба?

— Нас призвали по спецнабору 3 июля 1978 года. Шесть человек из Кыштыма и восемь из радиотехникума. За короткий промежуток времени освоили армейскую технику. Наш узел обеспечивал связью руководство Погранвойск со всеми округами. После армии я остался в подмосковной Балашихе — прапорщиком, командиром подвижной радиостанции Р-135. Стал секретарем комитета ВЛКСМ части.

— Здесь-то Вас и приметили?

— Однажды на игре по волейболу ко мне подошел серьезный человек: «Володь, не хочешь заняться нормальной мужской работой?» — «Это какой?» — «Перейти непосредственно в КГБ». Наверное, все военные того поколения мечтали работать в Комитете. Полтора года меня проверяли по всем направлениям. И все это находилось в строгой секретности. Даже командир части узнал об этом, когда появился приказ о моем переводе в Седьмое управление КГБ.

— Вы знали о специфике работы в Группе «А»?

— Иногда мы, пограничники, пересекались с ребятами из Группы «А» на кремлевском стрельбище. Смотрели на них широко раскрытыми глазами — что это за здоровые ребята в черной форме, кожанках и непонятных касках? Если мы стреляли по три-четыре, двенадцать патронов, то они высаживали целые цинки.

Поскольку я переходил из воинской части, у меня так и осталась «легенда», что я — офицер министерства обороны. Были и другие «легенды»: инструктор спорта в институте, начальник участка каких-то строек, руководитель цеха, сантехник… Всем окружающим было ясно, что в данной квартире живет обыкновенный советский гражданин.

— А домашние тоже «легендам» верили?

— Поначалу — да! А когда по ходу перестройки в стране начались волнения и беспорядки, то дома спрашивали: «Куда едешь на этот раз?» — «Смотрите программу «Время» и все узнаете». Информацию хотя и сжатую, но давали. Впервые же Группа «А» полноценно засветилась в августе 1991 года.

— Тогда «Альфу» пытались втянуть в политическую игру. И спецназ КГБ отказался в этом участвовать. Знаете, а ведь люди это помнят, ценят и верят в Группу «А».

— Отказались и сделали правильно. В результате нашего командира Виктора Фёдоровича Карпухина сняли без объяснений. У нас уже был опыт в Баку, Ереване, Кишинёве, Степанокерте, Тбилиси… Плюс операция в Вильнюсе, когда от нас отказался Горбачёв. Дескать, Группа «А» сама взяла и вылетела в Вильнюс. После этого предательства у каждого из нас созрело внутреннее убеждение, что если подобные события будут проходить в Москве, то мы не пойдем.

Так и получилось. Когда Карпухин вернулся с совещания в КГБ, он объявил начальникам отделений, что есть приказ выдвигаться к Белому дому. Впервые командиры спросили мнение каждого сотрудника. И было принято общее решение — из казарм не выйдем, поскольку возле Белого дома были десятки тысяч человек. Мы понимали, что если под каким-нибудь предлогом будем туда входить, то будет достаточно много жертв, а это, считайте, начало гражданской войны.

ДЕЖАВЮ. БЕЛЫЙ ДОМ

— В октябре 1993 года Группу «А» вновь призвали к Белому дому. И вновь, как и в Вильнюсе, не применяя оружия, спецназ успешно провел операцию.

— К сожалению, события 1991-го года практически повторились. Только если тогда ГКЧП было против Ельцина, то в 1993-м Ельцин выступал против законно избранного Верховного Совета. Нашла коса на камень. Командир подразделения Геннадий Николаевич Зайцев с руководителями «Вымпела» был вызван в Кремль — спецназу была поставлена задача: «погасить мятеж». Мятеж… Но какой? Непонятно, поскольку парламент избирался народом!

В конце концов, нас перебросили в Кремль. Ельцин еще раз собрал наших руководителей, но письменного приказа о штурме не отдал. После этого совещания два подразделения встали перед выбором — либо мы идем к Белому дому, либо нас расформируют. Как и в 1991-м году, около Белого дома было много мирных граждан.

Мы выдвинулись к Белому дому, чтобы понять — что там происходит?! Бронетехники у нас не было, помогло Минобороны. Наши добровольцы на трех БМП выдвинулись на разведку… Двое из наших, Юрий Торшин и Геннадий Сергеев, услышали стоны бойца-десантника. Бросились ему на помощь. Когда взяли за руки и за ноги, откуда-то, но не из Белого дома, прилетела пуля, смертельно ранившая Гену…

— Операция в Белом доме была делом принципа или жесткой необходимости?

— Было четкое ощущение, что с этим кровавым бардаком нужно заканчивать. Ведь люди гибнут! Соотечественники наши… Часам к трем дня весь Белый дом был взят нами без единого выстрела. Наши ребята по собственной инициативе выполнили функцию парламентеров и без оружия с центрального входа вошли в здание. Они, по сути, провели последнее заседание Верховного Совета. Объявили, что «Альфа» дает гарантию, что при выходе ни с чьей головы не упадет ни один волос.

Когда стали выводить руководителей Верховного Совета, в том числе Руцкого и Хасбулатова, «Альфа» сделала «живой» коридор. Посадили руководителей оппозиции в автобусы и увезли для дальнейшего расследования. Потом все они были амнистированы. Вот и получается, что правильно мы поступили тогда! И с политической точки зрения, и с позиций нормальных людей, отказавшись проливать кровь своих соотечественников.

Сидим на ступеньках. И тут подлетают боевые машины, выскакивают десантники и устремляются на штурм. Проскакивают мимо нас…. «Куда бежите? Белый дом уже зачищен». — «Нет. Нам дали команду. Сказали, что там террористы засели. Надо освободить здание!» Мы перехватили какого-то офицера и объяснили ситуацию, и тогда десантники ушли. Вот такая история.

ПОНЯЛ, ЧТО ПОРА УХОДИТЬ

— Где Вы встретили Первую Чеченскую кампанию?

— Заявление Павла Грачёва о том, что он полком десантников возьмет Грозный, обернулось многими смертями. Практически все машины, которые входили в Грозный, были сожжены. Погибло много пехотинцев. Естественно, мы рвались в дело, но прямого участия в штурме Грозного не принимали. Охраняли главный штаб и первых лиц, которые руководили этой бездарной операцией.

К лету 1995-го наши войска добились того, что вскоре можно было поставить точку. Но грянул июнь 1995-го года, когда Шамиль Басаев со своими боевиками устроил кровавую бойню в Будённовске. В это время я был в Грозном. Мы находились на аэродроме «Северный». Все сильно переживали, поскольку не могли помочь своим ребятам, которые в сорока минутах лёта на «вертушке» вели смертельный бой.

— А если бы туда перекинули вашу группу, что-то могло измениться?

— Думаю, что да. Нас было около 60 человек из «Альфы» и «Вымпела». Мощная команда! Мы уже два месяца действовали в полевых условиях — акклиматизированные, адаптированные, подготовленные. Нас бы собрали за две минуты… Ну, а мы сидим в Грозном и получаем информацию — один погиб, другой погиб… Чувствовалось внутреннее опустошение.

— Точку поставить так и не получилось, только многоточие…

— Ближе к осени дудаевцы были загнаны в горы, оставалось буквально чуть-чуть поднажать. Прошли переговоры о прекращении боевых действий. И те наши позиции, что были завоеваны, откровенно сдали. Чечня стала бандитской Ичкерией.

— Вы прослужили в Группе «А» с 1985-го по 1996 год, побывали почти во многих «горячих точках». Почему решили уходить?

— Усталость накопилась от этого бардака. Понял, что нужно уступать дорогу молодежи. Да и детей предстояло «ставить на крыло»: Ольге было пятнадцать лет, Анне — тринадцать, Лёшке — девять… Сначала работал начальником отдела службы безопасности частной компании, в сентябре 1997-го года стал директором ЧОПа «Альфа-Право». После смерти Владимира Ширяева, скончавшегося летом 2010 года, был утвержден вице-президентом Международной Ассоциации «Альфа». Отвечаю за всю организационную работу.

— Как отдыхают представители «нормальной мужской работы»?

— Мы с друзьями из первого отделения Группы «А» два раза в год, это минимум, ездим на рыбалку. Чаще это дельта Волги, реже — Кольский полуостров, Рыбинское водохранилище. Есть желание съездить на Байкал, не столько даже половить, сколько посмотреть озеро. Рыбалка у нас спортивная. В независимости от температуры воды, допустим, это апрель месяц, когда еще только лед сошел, обязательно открываем купальный сезон.

— Какие еще у Вас хобби, увлечения?

— С семьей мы построили своими руками дом. Из того, что было. Дом получился теплый, хороший. Друзья, конечно, помогали в свободное от дежурства время — с детьми бревна не поднимешь, а с коллегами мы лихо управлялись. Люблю готовить любые блюда — мясные, рыбные, печь пироги, делать шашлык. Здесь, в Москве, пироги с рыбой практически никто не печет. У нас же на Урале каждую субботу-воскресенье пирог обязательно!

 

…Пользуясь возможностью, от всей души поздравляю всех наших ветеранов войны и труда. Вы — наша гордость и слава. И хотя мы далеко не такие, как вы, — свою страницу, «альфовскую», в историю нашей страны мы все-таки вписали. А теперь ее продолжают представители молодого поколения Группы «А». И делают это вполне уверенно и достойно.

 

Газета «СПЕЦНАЗ РОССИИ» и журнал «РАЗВЕДЧИКЪ»

Ежедневно обновляемая группа в социальной сети «ВКонтакте».

Свыше 31.000 подписчиков. Присоединяйтесь к нам, друзья!

http://vk.com/specnazalpha