Автор: ЕВГЕНИЙ ПАВЛОВ

КОНЧИНА МИРА. 1914

 

ВО ЧТО СТРЕЛЯЛ ГАВРИЛА ПРИНЦИП

Сто лет назад мир переступил черту, за которой началась мировая бойня, приведшая к неисчислимым страданиям, разрушениям и гибели, в итоге, четырех империй — Российской, Германской, Австро-Венгерской и Оттоманской (Турецкой). В выигрыше от этих событий оказались Северо-Американские Соединенные Штаты.

Глядя на нынешние маниакальные попытки Чёрного Солнца устроить новую глобальную войну, особенно важно, прочувствовав нерв событий, понимать, как оно было тогда, горячим летом 1914 года. Если мускулами той войны, которую Стефан Цвейг позднее назовет «самой большой ошибкой в истории человечества», были германцы и австрийцы, то теперь в качестве пушечного мяса избран народ Украины, призванный к самоубийственной атаке на Русский Мир.

Точно также, сто лет назад, спусковой крючок мировой войны находился в славянских землях, на Балканах. Именно там, в Сараево, боевики из тайной организации «Млада Босна» совершили теракт, убив эрцгерцога Франца-Фердинанда и его супругу Софи. Кто стоял за этим преступлением, приведшим мир к катастрофе, и какие преследовал цели — в расследовании журнала «Разведчикъ»

УБИЙСТВО В САРАЕВО

Рубежом, разделившим человечество на живых и мертвых, стало Сараевское убийство, организованное 28 июня (по старому стилю) 1914 года. По мнению итальянского историка Луиджи Альбертини, сербский террорист Гаврила Принцип «разрядил свой пистолет не только в грудь австрийского престолонаследника Франца-Фердинанда, но и целился в сердце Европы». Силы, водившие рукой убийцы, очень точно рассчитали силу заряда и его последствия. Война не преминула начаться.

Утром 28 июня эрцгерцог и его супруга Софи прибыли в Сараево. В сопровождении почетного караула они поехали по извилистым улицам города. Здесь обнаружилась одна странность. Несмотря на огромные толпы народа, которые собрались для приветствия, или из любопытства, — уровень безопасности явно не соответствовал важности момента. По пути следования кортежа было расставлено весьма незначительное количество австрийских солдат.

В чем причина столь очевидной беспечности? Военные власти хорошо знали, что престарелый император Франц-Иосиф крайне болезненно реагировал на все случаи, когда эрцгерцога принимали «излишне помпезно», поскольку недолюбливал своего племянника. Последний прогневал монарха женитьбой на чешской графине Софи Хотек. Тем самым он нарушил законы о престолонаследии, неумолимые по части «сердечных дел». Император объявил детей от этого брака морганатическими. В силу чего они не могли в будущем претендовать на австрийский престол.

В толпе находилось всего около 120 полицейских. Однако их хватило, чтобы нейтрализовать нескольких террористов. Один боевик увидел рядом с собой полицейского и побоялся рисковать своей жизнью. Второго зажало в толпе, и он оказался не в состоянии высвободиться к нужному моменту. Третий не решился стрелять из опасения, что попадет в Софи. Четвертому просто-напросто отказали нервы.

Наконец, Габринович метнул бомбу, но, по всей видимости, плохо прицелился, ибо она взорвалась под машиной эскорта, ранив армейского офицера. Согласно другой версии, она попала на складной верх автомобиля с эрцгерцогом, а тот не растерялся и сбросил ее вниз. Видя неудачу, Габринович проглотил яд, который почему-то не подействовал, и тогда террорист кинулся в речку, практически высохшую от летней жары, где и был схвачен.

Как всегда, вмешался Его Величество Случай. Услышав взрыв, Гаврила Принцип решил, что террористический акт удался и направился в кафе, чтобы отпраздновать это событие. Однако Франц-Фердинанд благополучно добрался до ратуши, где его встретил не на шутку перепуганный мэр. Эрцгерцог был не робкого десятка. Выступив с кратким приветственным словом, он пожелал навестить в больнице полковника, пострадавшего от осколков бомбы Габриновича. Разумеется, вся свита отправилась вместе с ним.

По пути к больнице машина, в которой находился эрцгерцог, повернула не там, где надо, и совершенно случайно поравнялась с кафе, из которого в тот роковой момент выходил Принцип. Увидев живого и невредимого Франца-Фердинанда, террорист быстро подбежал к автомобилю и произвел два прицельных выстрела из револьвера.

Одна пуля попала эрцгергоцу в область шеи, пробив яремную вену, и застряла в позвоночнике. Софи привстала, получив вторую пулю, которая ее смертельно ранила, и упала на колени мужа. Тот, находясь в состоянии аффекта, обхватил ее голову руками и закричал: «Соферл, Соферл, пожалуйста, не умирай — живи ради детей!» Софи скончалась через пятнадцать минут после Франца-Фердинанда. На Принципа яд тоже не подействовал, и его схватили на месте преступления.

Реакция империи Габсбургов была вполне естественной. Австро-Венгрия сейчас же предъявила ультиматум Сербии и потребовала права произвести следствие в Белграде, послав туда своих юристов. Глава сербского правительства Никола Пашич слезно просил защиты у русского Государя. Николай II оказался перед сложным выбором и, в конце концов, он решил поддержать братский православный народ.

К несчастью, царь не ведал, что убийство эрцгерцога было задумано и организовано руководителем разведки Генштаба Сербии (в 1913-1915 гг.) полковником Драгутином Дмитриевичем, прозванного за свою физическую силу «Аписом», то есть быком. Кто скрыл от государя истинные причины убийства — военный агент Артамонов, посланник Гартвиг или министр иностранных дел Сазонов, — это, видимо, навсегда останется тайной.

Под давлением Берлина, решившего выжать из убийства максимум возможного, Франц-Иосиф объявил войну Сербии. Принесенные Белградом извинения вполне могли удовлетворить австрийцев, по крайней мере, на тот момент, но союзники твердо вознамерились разгромить Сербию и уже ни на что не обращали внимания.

В ответ на демонстрацию силы Россiя начала всеобщую мобилизацию — этого от нее, собственно говоря, и ожидали. Германия потребовала прекратить мобилизацию и, не получив ответа, 1 августа 1914 года объявила войну. Следом за Россiей оружие расчехлили Великобритания, Франция и ряд других стран. Грянула первая мировая война — война, приведшая к крушению четырех империй: Российской, Германской, Австро-Венгерской и Османской. К концу 1918 года эта война унесла жизни почти 20 миллионов человек.

КОМУ МЕШАЛ ФРАНЦ-ФЕРДИНАНД

В общественном сознании того времени утвердилась мысль (или, что скорее всего, ее утвердили), будто Франц-Фердинанд возглавлял военную и антиславянскую партию в Австрии, настоявшую на аннексии провинций. Именно эта мысль была внушена исполнителям покушения. Вряд ли 19-летние юнцы знали, что эрцгерцог склонялся к идее триализма, то есть предоставления автономии южным славянам, и искал на этой почве общий язык с Николаем II, имея целью восстановить союз трех императоров.

Гордый немец, глубокий консерватор и хранитель многовековых основ монархии Габсбургов, — он неожиданно проявил революционную, по сути, инициативу. Будучи мудрым политиком, Франц-Фердинанд предвидел, что славянские народы, являющиеся гражданами его империи, несомненно, приведут ее, рано или поздно, к развалу, расчленят на лоскутки. Чтобы предупредить это, он настаивал в Вене на равных правах для славян, наравне с австрийцами и венграми, рассчитывая тем окончательно привязать поляков, чехов, словаков, галичан, хорватов и сербов к габсбургскому трону.

Франц-Фердинанд показал себя отменным геополитиком. Он не терпел русских, но говорил: «Я никогда не поведу войну против России. Я пожертвую всем, чтобы этого избежать, потому что война между Австрией и Россiей закончилась бы или свержением Романовых, или свержением Габсбургов, или, может быть, свержением обеих династий… Война с Россiей означала бы наш конец. Если мы предпримем что-нибудь против Сербии, Россiя встанет на ее сторону, и тогда мы должны будем воевать с русскими».

Предупреждая рвавшегося в бой начальника австрийского генштаба Конрада фон Гётцендорфа, эрцгерцог прямо указывал на тех, кому выгодна война: «Войны с Россiей надо избегать, потому что Франция к ней подстрекает, особенно французские масоны и антимонархисты, которые стремятся вызвать революцию, чтобы свергнуть монархов с их тронов».

Так оно и произошло. Организаторы покушения хорошо знали, кого они решили ликвидировать, какие последствия вызовет это убийство. Кстати, еще в 1912 году в одном из западных изданий появилось предсказание некоего масонского деятеля: «Эрцгерцог осужден и умрет на пути к трону».

Статс-секретарь Великобритании сэр Эдуард Грей оказался прав, когда пессимистически заметил: «Миру, вероятно, никогда не будет сказано все о подлинной стороне убийства эрцгерцога Франца-Фердинанда. Судя по всему, мы никогда не будем иметь ни одного человека, который знал бы все, что надо было бы знать».

И все же, мы попытаемся разобраться в этом деле. История повторяется. Мир вновь пытаются столкнуть в пропасть войны, чтобы установить «новый порядок». Быть может, стоит вслушаться в далекое эхо ушедшей эпохи, ставшее вдруг таким громким и явственным? Быть может, стоит внять голосам людей, своими благими пожеланиями вымостившими дорогу в ад передела мира? Право, безопасность человечества стоит того.

«МОЛОДАЯ БОСНИЯ»

Все непосредственные участники покушения входили в подпольную организацию «Млада Босна» («Молодая Босния»), которая, по странному стечению обстоятельств, не оставила после себя никаких письменных документов.

Организация возникла в 1912 году, вскоре после аннексии Боснии и Герцеговины монархией Габсбургов. Ее костяк составляли «мелкобуржуазные революционеры» социалистического толка, которые придерживались тактики индивидуального террора. Своей целью они считали освобождение страны от гнета Австрийской империи и создания независимого государства путем воссоединения Сербии с провинциями. Помимо собственно сербов, в состав тайного общества входили хорваты, словенцы и отуреченные сербы, называющие себя мусульманами.

В течение 1910-1914 годов «Млада Босна» и ряд аналогичных ей организаций осуществили целую серию покушений: на генерал-губернатора Боснии и Герцеговины генерала Мариана Варешанина, министра финансов Австро-Венгрии графа Леона Билинского, королевского комиссара Славко Цувая и его преемника Ивана Шкерлеца.

За организацию убийства Франца-Фердинанда взялись члены организации — Данило Илич, Гаврила Принцип и несколько их единомышленников. Само покушение было намечено на 28 июня — годовщину разгрома Сербии турками на Косовом Поле (Видовдан). Тогда в 1389 году турецкий султан Мурад был убит сербским воином Милошем Обиличем.

Несмотря на большие цели, молодые террористы были пешками в чужой игре. За их спинами угадывалась мощная фигура человека, которого они знали только под псевдонимом «Апис». Также они знали, что возглавляемая «Аписом» тайная организация «Чёрная рука» дотянется, если потребуется, до любого из них, а дотянувшись, покарает без жалости и милосердия.

«ЧЁРНАЯ РУКА»

Вековая борьба за освобождение от турецкого ига закончилась в 1912 году победой славянских народов на подступах к Чаталадже — последней оборонной линии Истамбула. После этого сербы одержали победу над своими недавними союзниками болгарами и отняли у них Македонию. В Белграде эти успехи многим вскружили головы, и тогда созрела мечта о великом славянском государстве под эгидой сербов.

Но не все сербы разделяли эти идеи. Так, например, возникло течение, готовое ладить с Веной, и эти сторонники дружбы с Австрией одержали верх, когда в Белграде королем стал Александр Обренович с супругой Драгой. Но сторонники Великой Сербии с этим не примирились и устроили кровавый переворот, умертвив короля и королеву, а на престол возвели Петра из рода Карагеоргиевичей, чей предок «Чёрный Георгий» был известным героем в борьбе с поработителями-турками.

Кровь и насилие, которыми сопровождался переворот, стали зловещим предзнаменованием будущего. И действительно, тайное руководство политикой Белграда сосредоточилось в руках офицеров-заговорщиков, входивших в конспиративную организацию «Объединение или смерть» («Уедненье или смрт»), которая в глубоком подполье называлась еще проще — «Чёрная рука».

«Чёрная рука» («Црна рука») возникла в 1911 году и базировалась в Сербии. Ее лидерами являлись полковник Драгутин Дмитриевич, майоры Велимир Вемич и Воцлав (Войя) Танкосич. Именно они организовали дворцовый переворот 29 мая 1903 года, зверски убив короля Александра и королеву Драгу. Надо сказать, что в проскрипционных списках этого тайного союза значились также болгарский царь Фердинанд, король Греции Константин, черногорский монарх Николай и … австрийский престолонаследник Франц-Фердинанд.

По своей тактике индивидуального террора «Чёрная рука» мало чем отличалась от «Молодой Боснии», но расходилась с последней в программных положениях. Националисты из «Чёрной руки» придерживались великодержавных планов. Задуманное государство южных славян, по их мнению, должно было стать «Великой Сербией».

Интересная деталь: во главе союза находилась Верховная Центральная управа, состоявшая из одиннадцати человек. Только они подписывались своими подлинными именами, все остальные члены организации имели лишь порядковый номер и слепо подчинялись приказам своего руководства.

Печать организации включала в себя изображение черепа и костей, кинжала, бомбы и сосуда с ядом, то есть практически все атрибуты террора. При вступлении в союз в письменном виде давалась клятва, которая подписывалась кровью. Неисполнение ее каралась смертью.

Когда стали известны планы Франца-Фердинанда, люди из «Чёрной руки» с ужасом поняли, что славянские народы Австро-Венгрии предпочтут стабильность и автономию подчинению сербам. Все они коренным образом отличались от сербов, проживших пять веков под владычеством турок, и по культуре и благополучию считавших себя гораздо выше этих претендентов на власть с Востока.

«Апис» и его друзья сразу почувствовали смертельную опасность своим планам и решили действовать немедленно, с целью устранения Франца-Фердинанда, как своего лютого врага и опасного конкурента, чье присутствие на Видовдан было лучшим доказательством его намерений привлечь на свою сторону всех многочисленных славян, населявших Австро-Венгрию. Таким образом, планы сербских националистов и масонов совпали.

Нет абсолютно никаких документальных подтверждений, но можно предполагать, что и само сербское правительство во главе с Николой Пашичем приняло решение ничего не ведать, но и не противодействовать. Хотя, по утверждению историка Роберта Эрганга, «несколько членов сербского комитета, включая премьер-министра, знали о заговоре, и будь у них намерение помешать покушению, они бы легко с этим справились».

Так судьба человечества оказалась в 1914 году в руках одного человека — полковника сербской армии, начальника разведки Генштаба, но, главное, вождя «Чёрной руки» — «Аписа» — Дмитриевича.

ПОДГОТОВКА К ПОКУШЕНИЮ

Как только Дмитриевич получил сообщение о намерении эрцгерцога посетить Сараево, он принял решение о покушении. С этой целью «Апис» подобрал трех студентов — Неделько Габриновича, Трифко Грабеца и Гаврилу Принципа, которые прямо-таки горели желанием принять участие в «большом деле».

«Апис» представил юнцов членам «Чёрной руки» и заставил повторить клятву тайного общества: «Солнцем, греющим меня, землей, питающей меня, Господом, кровью моих предков, своей жизнью и честью я клянусь верности делу, сербской национальной идее и готовности отдать жизнь за него».

Под опекой Дмитриевича террористы прошли специальную подготовку, которая проходила на Баньице — учебном военном поле под Белградом, недалеко от военного министерства и русского посольства. Боевиков учили стрелять из револьверов по подвижным и неподвижным целям, прорыву через линию охраны. По некоторым данным, которые, правда, уже невозможно проверить, боевиков обучали и метанию бомб.

Когда юнцов натренировали на убийство, каждому выдали по пистолету и гранате, а чуть позже — еще шесть бомб, четыре браунинга и дозу якобы цианистого калия для того, чтобы покончить с собой во избежание ареста.

Затем Апис тайно отправил террористов в городок Ужице, поближе к границе с Боснией. В ночь с1-го на 2-е июня они с помощью пограничной стражи беспрепятственно проникли на сопредельную территорию, где их с нетерпением ожидали Данило Илич и Радо Малобабич — доверенное лицо Аписа для связи с русским посольством. Некоторое время боевики отсиживались в домике Илича, который был известен как редактор социалистической газеты «Звоно» («Колокол») и переводчик Максима Горького на сербский язык. Следуя инструкциям «черного полковника», он принял еще четверых террористов, вызвавшихся убить эрцгерцога.

Все эти события подробно описаны в книге бывшего сербского министра Слободана Ивановича, напечатанной уже после Первой Мировой войны. По выходу в свет эта книга была конфискована, а ее автор немедленно уволен с министерского поста.

РУССКИЙ СЛЕД

И здесь возникает трагический вопрос: а был ли осведомлен о планах заговорщиков русский военный агент полковник Виктор Артамонов, вхожий ежедневно в сербское военное министерство? Он должен был доложить о полученной информации посланнику Гартвигу, апатичному славянофилу, или советнику посольства Штрандтману (члены трех масонских лож). В свою очередь получив «горячие» данные, они были обязаны незамедлительно довести их до министра иностранных дел Сергея Сазонова.

На бумаге еще сохранялся вековой давности Священный Союз, заключенный в 1815 году в Вене монархиями Европы: Австрией, Пруссией, Баварией, Саксонией, Россiей и реставрированной бурбонами Францией. Сей договор предписывал сторонам приходить с военной помощью друг к другу, если монархический строй где-либо окажется под угрозой.

Император Николай I счел этот договор обязательным и в 1848 году послал свои войска на подавление Венгерского восстания, грозившего свергнуть династию Габсбургов.

Летом 1914 года подготовка террористического акта в Сараево требовала от Россiи вмешательства, то есть обуздания сербских националистов. Этого не произошло: то ли секретный доклад о планах «Чёрной руки» застрял в одном из русских — военном или дипломатическом — представительств в Белграде, то ли был положен под сукно в Петербурге. Или его не было в помине. Хотя, конечно, в это трудно поверить.

Итак, первым по цепочке проходит военный атташе в Белграде полковник Виктор Алексеевич Артамонов. Его заместителем являлся небезызвестный Александр Верховский, будущий военный министр в масонском правительстве Керенского, а затем красный комбриг.

Обвинения в адрес Артамонова звучали не только в Вене и Берлине. В 1920-х годах поддержка Россiей Сербии трактовалась некоторыми советскими историками, как «разжигание сербского национализма». Так, например, историк-марксист М. Н. Покровский называл убийство в Сараево провокацией русского Генштаба, что, в частности, нашло отражение в седьмом томе Малой Советской Энциклопедии 1930 года. Эту версию затем развивал нацистский историк Г. Юберсбергер.

Однако, уже после Первой Мировой войны Артамонов несколько раз опровергал свое участие в заговоре в различных органах печати. Опубликованные уже в годы советской власти документы из архивов царского времени также не подтвердили участия русских представителей в этом деле. Наоборот, из рапортов и телеграмм полковника Артамонова генералу Николаю Монкевичу явственно просматривалось негативное отношение к этой тайной организации.

В телеграмме от 17 января 1912 года Артамонов сообщал: «Не скрою, что «Черная рука» через одного офицера сделала попытку войти в сношения со мной. Конечно, я немедленно и решительно отклонил приглашение переговорить с членами тайной организации, чтобы не дать им возможности примешивать при агитации имя России».

Югославский академик Владимир Дедиер в капитальном труде «Сараево. 1914» пишет: «Вопрос о том, были ли замешаны в заговоре Артамонов и Верховский и были ли они осведомлены о нем, остается открытым, ибо прежде надо прояснить некоторые другие аспекты. Луи де Тридвар-Буржински, бывший член Археологического общества в Петрограде, в своих мемуарах, опубликованных в 1926 году, утверждал, что сараевское покушение организовал Артамонов. Тридвар-Буржински ссылается на Верховского, утверждая, что Верховский ему лично говорил, что хорошо знал его (Артамонова — Е. П.) и его семью».

Американский историк Дэвид Маккензи дополняет: «И все-таки Артамонов, определенно, что-то знал о подготовке покушения. Пока Артамонов был на отдыхе, его заменял Александр Верховский, будущий военный министр Временного правительства и красный генерал. Тридвар-Буржински, бывший сотрудник Петроградского института археологии, оценивал его роль так: «Сараевское покушение подготовлено при поддержке и.о. русского военного атташе в Белграде капитана Верховского… юноши, которого я знал много лет… и который мне искренне рассказал всю правду о возникновении, подготовке и осуществлении заговора».

Маккензи цитирует Тридвара-Буржински не по оригиналу, а по книге Драго Любибратича «Млада Босна». Однако и он, и Дедиер не совсем одинаково толкуют воспоминания петроградского археолога: в одном случае утверждается, что покушение организовал Артамонов, в другом акцентируется роль Верховского. Впрочем, может быть, по мысли Тридвара-Буржински, молодой капитан просто ассистировал своему шефу.

Следует отметить вот еще что. В вопросе о Сараевском убийстве историческая школа пресловутого Покровского шла на прямые фальсификации. Так, например, утверждалось, что никто иной как полковник Дмитриевич якобы разоблачил роль русских военных агентов в этом заговоре. На самом же деле «Апис» в своем рапорте от 10 апреля 1917 года описал лишь совместную работу с Артамоновым по организации агентурной сети в Австро-Венгрии. При этом Дмитриевич специально отметил, что о покушении Артамонов ничего не знал.

Уже упоминавшийся министр Слободан Иванович в своей книге уверяет, что Артамонов-то как раз и был осведомлен о контактах полковника Дмитриевича с террористами. Этой же точки зрения придерживался Валентин Пикуль в романе «Честь имею». По его мнению, «едва грянул сигнальный выстрел «Авроры», как чиновники министерства иностранных дел в Петербурге моментально изъяли из архивов секретные депеши Гартвига к Сазонову».

ПО КАМЕННОЙ ДОРОЖКЕ

Гораздо больший интерес у исследователей вызывает другая ниточка, тоже ведущая от «Чёрной руки», но в другую сторону. Некоторые эксперты считают, что инициатива Сараевского убийства принадлежала не Дмитриевичу-«Апису», а некоему штатскому по имени Люба Иованович Чупа — министру в кабинете Николы Пашича.

Вступив в годы учебы в Брюсселе (крупный масонский центр) в масонскую ложу, он играл в создании общества «Объединение или смерть» гораздо большую роль, чем предполагалось ранее. Не исключено, что именно Чупа координировал действия «Молодой Боснии». Дело в том, что еще до появления группы в Боснии возникло тайное студенческое общество «Свобода». Его возглавил Богдан Жераич, который в июне 1910 года неудачно покушался на губернатора Варешанина и тут же застрелился.

Так вот, две другие, наиболее колоритные фигуры в этом кружке — Данило Илич и Владимир Гачинович. Первый служил близкой связью молодых боснийских террористов, в его доме квартировал Принцип перед покушением на Франца-Фердинанда. Второй — поддерживал постоянную связь с Чупой, высоко его ценил и называл «Мадзини молодой Сербии».

Однако Чупа остался в тени, а вот на Гачиновиче сходятся многие связи. Во-первых, он являлся членом боснийского кружка Илича-Принципа. Во-вторых, он одновременно состоит в двух сербских организациях — «Народная оборона» (1908-1910 годы) и «Чёрная рука». И, в-третьих, аккурат через него осуществлялся контакт с российскими революционерами. В Швейцарии Гачинович сходится с эсером Натансоном, а через него — с Луначарским и Мартовым.

Но особенно близок этот серб с Лейбой Троцким, знакомство с которым, по всей вероятности, состоялось еще в начале Балканских войн, когда будущий красный главком подвизался в Сербии в качестве журналиста. Позднее Гачинович сходится в Швейцарии с Карлом Радеком, ставшим одним из лидеров большевистской партии и идеологом III Интернационала.

О принадлежности организаторов и исполнителей Сараевского убийства к «вольным каменщикам» более чем красноречиво свидетельствует стенограмма допроса убийц. Вот несколько выдержек из нее.

«Габринович. Казимирович — масон, даже в некотором роде он из их глав. Немедленно после этого (то есть после того, как были найдены убийцы, готовые совершить преступление — Е. П.) он уехал за границу. Он путешествовал повсюду — в Росiи, Франции, был в Будапеште. Каждый раз, как я спрашивал Цигановича, в каком положении наши проекты, он отвечал: «Это будет, когда он (Казимирович) приедет». В это время мне Циганович также рассказывал, что масоны уже два года как приговорили наследника престола к смерти, но не находили людей для исполнения их приговора. Позже, когда он вручил мне браунинг и патроны, он сказал мне: «Этот человек возвратился вчера вечером из Будапешта». Я знал, что он совершил это путешествие по поводу нашего дела, и что за границей он имел конференции с некоторыми кругами.

Председатель. Что за выдумки вы рассказываете?

Габринович. Это истинная правда, во сто раз более истинная, чем ваши документы «Народной Одбраны» («Народной обороны» — Е. П.)»

Исследователь Сараевского убийства доктор Вихтль добавляет от себя: «Во всяком случае, имеет большое значение, что убийц не выпускали из Сербии и не давали им оружия до тех пор, пока Казимирович не возвратился из своего путешествия по ложам Будапешта, Киева, Парижа и Лондона; кроме того, при вступлении войск в Сербию были найдены документы, пролившие свет на это дело».

Далее во время процесса доктор Премузич задал Габриновичу вопрос — читал ли он книги Розика?

«Габринович. Я читал его трактат о масонстве.

Премузич. Эти книги раздавались в Белграде?

Габринович. Я набирал их, работая в типографии.

Премузич. Скажите, верите ли вы в Бога или во что-либо?

Габринович. Нет!

Премузич. Вы масон?

Габринович (смущается и минуту молчит, затем поворачивается к Премузичу и кричит). Почему вы спрашиваете меня об этом? Я не могу ответить вам на это!

Премузич. А Танкосич (правая рука «Аписа» — Дмитриевича — Е. П.) масон?

Габринович (снова молчит, затем отвечает). Почему вы спрашиваете меня об этом? (помолчал). Да, и Циганович тоже.

Председатель. Отсюда следует, что вы тоже масон, ибо масон никогда не признается никому, кроме масона, что он принадлежит к секте.

Габринович. Пожалуйста, не спрашивайте меня об этом. Я больше ничего не скажу».

Вот еще выдержка из стенограммы процесса:

«Председатель. Скажите еще что-либо относительно мотивов. Знали ли вы до того, как решиться на покушение, что Танкосич и Циганович были масонами? Имел ли влияние на вашу резолюцию тот факт, что вы и они масоны?

Габринович. Да!

Председатель. Получили ли вы от них поручение выполнить покушение?

Габринович. Я ни от кого не получил поручение выполнить это покушение. Масонство имеет отношение к покушению лишь в том, что оно укрепило меня в моем намерении. Масонство допускает убийство. Циганович говорил мне, что масоны уже более чем год тому назад приговорили к смерти Франца-Фердинанда!

Председатель. Сказал ли он вам это до того, или после того, как вы высказали ему ваше желание совершить это покушение?

Габринович. Мы и раньше говорили о масонстве, но он ничего не сказал о смертном приговоре, пока мы не условились вполне относительно покушения».

Вот еще выдержка, извлеченная из допроса Гаврилы Принципа.

«Председатель. Говорили ли вы о масонстве с Цигановичем?

Принцип (дерзко). Почему вы спрашиваете меня об этом?

Председатель. Я вас спрашиваю, потому что хочу знать. Говорили вы с ним или нет?

Принцип. Да, Циганович говорил мне, что он масон.

Председатель. Когда он говорил вам это?

Принцип. Он мне сказал это, когда я спросил его относительно средств для выполнения покушения. И он прибавил, что поговорит с неким лицом и получит от него необходимые средства. В другой раз он рассказал мне, что наследник престола был приговорен к смерти в масонской ложе.

Председатель. А вы тоже масон?

Принцип. Зачем этот вопрос? Я не буду на него отвечать. (Помолчав). Нет.

Председатель. А Габринович масон?

Принцип. Я не знаю. Может быть. Однажды он мне сказал, что намерен вступить в ложу».

Уже упоминавшийся доктор Вихтль пишет: «28 июня 1914 года эрцгерцог Франц-Фердинанд, наследник престола, был убит в Сараево сербами-масонами, которых поддерживало мощное тайное общество «Народна Одбрана»; майор Танкосич, снабдивший убийц оружием, был масоном, равно как и Циганович, лично вручивший им браунинги и бомбы. Важно и то, что заседания белградской ложи происходили в доме, где помещалось названное тайное общество.

Сами убийцы сознались, что Циганович был масоном. Необходимые для организации покушения деньги были доставлены масоном, д-ром Казимировичем, который совершил с этой целью в апреле 1914 года путешествие во Францию и Англию. Подлинность этих фактов установлена. Наконец, во время Сараевского процесса несколькими свидетельскими показаниями было доказано, что убийство наследника престола было предрешено масонством еще в 1912 году, но выполнение задержалось за отсутствием подходящих исполнителей. Либеральная пресса всего мира обошла этот процесс полным молчанием».

ПЕРЕД НАДВИГАЮЩЕЙСЯ ТЬМОЙ

Те, кто непосредственно шли на риск, понесли кару. По сараевскому процессу были осуждены шестнадцать человек. Трое, в том числе Илич, — казнены. Остальные были приговорены к различным срокам тюремного заключения — вплоть до пожизненного. Гаврила Принцип, Неделько Габринович и Трифко Грабец получили, как несовершеннолетние, двадцать лет и отбывали наказание в имперской тюрьме Терезиенштадта (Австрия).

До освобождения никто не дожил. Последним умер от туберкулеза Принцип. Трупы сербских террористов тайно зарыли на тюремном кладбище, а могилы сравняли с землей…

А остальные заговорщики? Танкосич погиб на войне в 1915 году. «Апис» — Дмитриевич провоевал с немцами все четыре года, пока с остатками сербской армии не был приперт к морю на Салоникском фронте. И в этот момент его по приказу сербского правительства неожиданно арестовали. То ли королевич Александр боялся «черного полковника», то ли Никола Пашич посчитал нужным полностью освободиться от свидетеля террористических актов, совершенных с его ведома…

Липовый процесс не заставил себя ждать, и 26 июня 1917 года полковник Дмитриевич решением военно-полевого суда был расстрелян. Так сербы устранили главного свидетеля и одного из инициаторов трагедии, приведшей к ужасающим последствиям.

При загадочных обстоятельствах ушел из жизни Владимир Гачинович. В августе 1917 года он внезапно занемог. Швейцарские врачи оперировали его дважды, но так ничего и не обнаружили. 11 августа Гачинович скончался. Троцкий посвятил ему некролог. Имело ли место отравление — это остается загадкой.

Интересно, что еще в 1916 году Гачиновичу угрожал его прежний соратник Голубич, а предводитель далматских студентов Черина специально приезжал в Женеву с целью убить Гачиновича, которого он считал «виноватым во всем».

В чем же?

Казалось бы, убийство удалось, его виновники были арестованы на месте. Чем же так навредил Гачинович, что его хотели лишить жизни? И оправдывался он как-то странно: «Я сказал только Троцкому…» Что сказал? Вероятно, речь шла о готовящемся покушении и каких-то связанных с ним обстоятельств, которые до сих пор остаются в тайне. Те, кто владел информацией, давно исчезли.

Очевидно, именно эту тайну пытался приоткрыть на московском процессе в 1937 году один из бывших руководителей Коминтерна Карл Радек, когда неожиданно для всех заявил в своем последнем слове:

«…И надо еще показать всему миру то, что Ленин — я с дрожью повторяю его имя с этой скамьи — в письме, в директивах для делегации, направляющейся в Гаагу, писал о тайне войны. Кусок этой тайны нашелся в руках сербского молодого националиста Гаврилы Принципа, который мог умереть в крепости, не раскрыв ее. Он был сербский националист и чувствовал свою правоту, борясь за эту тайну, которая охраняла сербское национальное движение.

Я не могу скрыть эту тайну и взять ее с собой в гроб по той причине, что если я в виду того, в чем признался, не имею права выступать как раскаявшийся коммунист, то все-таки 35 лет моего участия в рабочем движении, при всех ошибках и преступлениях, которыми оно кончилось, дает мне право требовать от вас доверия в одном — что все-таки эти народные массы, с которыми я шел, для меня что-то представляют.

И если бы я эту правду спрятал и с ней сошел со сцены, как это сделал Каменев, как это сделал Зиновьев, как это сделал Мрачковский, то я, когда передумывал эти все вещи, в предсмертный час слышал бы еще проклятие тех людей, которые будут убиты в будущей войне и которым я мог моими показаниями дать средства борьбы против готовящейся войны…»

Что он хотел сказать — осталось тайной. Но, похоже, Троцкий, Зиновьев и Радек знали о готовящемся покушении, знали, какие последствия оно может вызвать, но предпочли молчание, возможно, считая, что война породит ту самую перманентную революцию — эту idee fixe, о которой не уставали говорить Троцкий со товарищи. Во всяком случае, друг Троцкого — Гачинович — не только находился в постоянном контакте с Иличем и Принципом, но и непосредственно руководил ими.

Вместе с масонами плодами войны воспользовались и революционеры. Не странно ли, что и те, и другие имеют отношение к убийству в Сараево? Нет, не странно, ибо так было во многих других случаях.

Не исключено, что уже тогда, накануне Первой Мировой войны, было заключено негласное соглашение о разделе сфер влияния в будущем — своего рода пакт Молотова-Риббентропа. Может быть, именно эта тайна хранится с такой тщательностью? А лидер далматских студентов Черина мстил тогда Гачиновичу за превращение югославского освободительного движения в орудие масонов и международных авантюристов — на что, возможно, и намекал Карл Радек.