Автор: ОЛЬГА ЕГОРОВА

ГИБЕЛЬ «ЛЕВИАФАНА». ПОМЯНЕМ

Фото: Вот таким хотел бы видеть «атлантический» Запад россиян — душевно ушибленными, сломленными. После просмотра «Левиафана» многие предположили, что вся Россия, за исключением Москвы и Петербурга, это один сплошной «Левиафан»

ПИСАТЕЛЬ АНТОН ЕЛИН ПО ФИЛЬМУ ЗВЯГИНЦЕВА ПОНЯЛ, ЧТО «БОГ ОСТАВИЛ РУССКИХ»

Шумиха вокруг «Левиафана» не утихает. Фильм Андрея Звягинцева еще до выхода на большой экран посмотрели миллионы россиян. Интернет буквально взорвался, разделив людей на два непримиримых лагеря. По сети гуляет очередной «вброс» о гражданской позиции «большого художника Звягинцева, показавшего нам горькую правду жизни».

«НОВЫЙ РУССКИЙ ШЕДЕВР»

Известно, что войны бывают всякие — горячие, холодные, информационные… кинематографические. Пропаганда же, как искусство, во все времена использовалась в период политических напряженностей или войн, решая простые и ясные задачи: поднять моральный дух собственного народа и ослабить волю противника.

Фильм Андрея Звягинцева следует рассматривать исключительно с этой точки зрения — только кто тут враг, а кто друг? Россияне представлены алкоголиками, дегенератами, без чести, без совести, без будущего. Догадайтесь с трех раз, какой именно образ России будет формироваться на Западе после просмотра этого фильма?

Квинтэссенцией этого чумного образа стал вопль писателя Антона Елина: «Звягинцев последней сценой в храме дает ясный сигнал: Бог оставил русских. Нет прежней дихотомии «мерзкая власть» против «страдающего, но светлого народа». Мы все, по «Левиафану», мерзкие. Только у подонков во власти есть хотя бы гонор, воля, страсть — пусть даже к деньгам. У нас — ничего. Стойте и смотрите, как стальной коготь бульдозера спокойно ровняет с землей жилище, в котором Никто не строил никаких планов».

Собственно, это и есть сверхзадача фильма. Мы все помним о том тяжком наследии, которое нам досталось, мы все это видели, проходили. С этой точки зрения для российского зрителя нет ничего нового. Но сегодня устаревшая «страшилка», рассказанная Андреем Звягинцевым, авторская интерпретация истории библейского Иова, рассказанная на материале современной России — вновь погружает зрителей в мрак и ужас атмосферы 1990-х. Подобно отвратительному увеличительному стеклу, «Левиафан» фокусирует нас на тяжком негативе и формирует осознание невозможности что-то изменить вокруг себя.

Причем, если одни погрустят, другие порадуются неизвестно чему, то третьи — те, для которых, собственно, и снята картина, воспримут кино как документальное, и по нему будут судить о русском народе и России в целом. Впрочем, основное предназначение фильма — именно экспортный вариант про «плохих русских». Почему именно сейчас, или почему особенно сейчас, понятно.

Картина, которая должна всему миру показать, как плохо обстоят дела в России — обошлась в 220 миллионов рублей! (80 миллионов из них бюджетные средства, выделенные Роднянскому и Звягинцеву) — понятно, что такой фильм будет обласкан за рубежом.

Запад отреагировал мгновенно, каков подарок! Первыми отметили картину французы. Мировая премьера «Левиафана» состоялась весной 2014 года на 67-м Каннском международном фестивале, где картина была награждена «Золотой пальмовой ветвью» за лучший сценарий.

Основанный журналистами самой авторитетной газеты страны «Liberation» новостной сайт RUE89 так представил картину: «Это одновременно и политическая критика (настоящий валун в огород нынешнего российского режима с его повальной коррупцией), и исполненное тревоги рассуждение на тему зла, и проблематика отношений с государством (название фильма перекликается с библейской тематикой и политическими рассуждениями). После этого картина собрала по миру более двадцати наград на международных киносмотрах».

В Северной Америке фильм был впервые показан 10 сентября на кинофестивале в Торонто. В прокат компания Sony Classics выпустила «Левиафан» в декабре прошлого года.

Картина стала победителем второй по значимости после «Оскара» премии «Золотой глобус» в номинации «Лучший иностранный фильм 2014 года». И это при том, что до нынешнего, прямо скажем, «эпохального» события, премии удостоился лишь один отечественный фильм — «Война и мир» Сергея Бондарчука в 1969 году.

«Левиафан» получил призы Европейской и Британской киноакадемии, Гран-при фестиваля в Мюнхене и главный приз на кинофестивале в Сербии.

Иностранные СМИ разразились восторженными отзывами: «Левиафан — это шедевр», «Новый русский шедевр», «Мощь и красота этого великого фильма сбивает с ног!»

«ЭТО БУДЕТ СТРАШНАЯ ВЕЩЬ…»

За кого нас держат? Понятно, что фильмы времен Пырьева «Кубанские казаки» уже «не прокатят». И ясно — почему… Но во все времена (советские и постсоветские) создавались картины, заставляющие думать, сравнивать, анализировать. Отрезвлять, наконец. И — дарить надежду. На «выходе» все они позитивные, классные, достойные, хотя и разновеликие.

Это и «Мой друг Иван Лапшин» Алексея Германа, «Все будет хорошо» Дмитрия Астрахана и «Остров» Лунгина… и многие другие. В них показаны грязь, кровь, нищета, но они, однако, не оставляют чувства беспросветной, фатальной безысходности. А потому по-прежнему любимы зрителем.

А что ж Звягинцев? Где он живет, о чем рассказывает? Вероятно, он обитает в стране Левиафании, которую так «любовно» снял. Среди тупых, никчемных, продажных людей. Где мрак, безысходность и скрежет зубовный. Где одна сплошная Кущёвка.

«Это будет страшная вещь, — признавался сам режиссер, — это будет трагическая история, очередная трагическая история, очень страшная история, не по тому, что будет показано на экране, а по тому — каков же удел человеческий». Вот как.

В России скандальный фильм демонстрировался в течение недели, чтобы соблюсти формальные процедуры и пройти квалификацию на выдвижение на «Оскар». В российском прокате «Левиафана» все нецензурные выражения, из-за которых картину едва не лишили прокатного удостоверения, будут вырезаны из версии, предназначенной для показа в кинотеатрах, поскольку с 1 июля в силу вступил закон, запрещающий мат на сцене и на экране.

Сам Звягинцев утверждает, что нецензурная лексика «у наших героев проста, она лишена какой-либо «многоэтажности» — и просто необходима для создания подлинных образов», а к запрету мата в кино относится скептически, считая, что «к ревизии или полной отмене этого закона приведет сама жизнь». Ну, ежели мат «вырежут», у режиссера всегда есть выход — материться про себя.

В последний вечер перед вступлением в силу запрета на мат А. Звягинцев показал в родном ему Новосибирске «Левиафана» в нецензурной версии — именно той, которую увидели в Каннах — и наградили за лучший сценарий.

Кстати, сразу после премьеры «Левиафана» в Каннах его начали сравнивать с акцией Pussy Riot, косвенно упомянутых в фильме.

«АРХЕТИП РУССКОГО ЧЕЛОВЕКА»

Звягинцев нарисовал мрачную притчу о провинциале Николае, который терпит всевозможные унижения от жены, властей — мэра, полицейских, прокуратуры, судей — системы в целом. Нелицеприятно, мягко говоря, выглядят в фильме и «служители культа». Ну все, короче!

«Если бы остался в фильме только один архиерей, это было бы неправдой. Это могучее существо — Левиафан, которое, по сути, произрастает из нас самих. И собственно, об этом фильм, что мы и наша власть и есть продолжение нас самих. Я говорил вам о том, что церковь — это мы все, а не священники только», — сказал в интервью телеканалу «Мир 24» режиссер.

Главный герой у Звягинцева — не просто герой и страдалец, он, как нас пытаются убедить, и есть «архетип русского человека». Правда, плоский. Типовой. Но от этого не менее хорошо продающийся на Западе.

История талантливого и пьющего механика Николая разворачивается на берегу холодного моря, в беспросветной провинции, серой и убогой. Общий фон окраины жутковат: грозные скалы, затопленные баркасы, разрушенные дома, бездорожье, и как апофеоз, скелет кита на берегу. Пьянство героев — способ уйти от реальности и одновременно попытка найти свое место в ней.

Отношения сына и жены (мачехи) складываются не лучшим образом. Но настоящая беда приходит, когда власти решают отобрать у Николая дом, приспособив его под свои нужды. Коррумпированный мэр отбирает землю, герой должен освободить дом, который построил когда-то своими руками.

В довершении ко всему его обвиняют в убийстве. Николай обращается за помощью к армейскому товарищу, который работает адвокатом в столице. Тот приезжает на помощь с папкой компромата на обидчиков, но… хэппи-энд, конечно, отсутствует. В фильме Звягинцева государство — безжалостный Левиафан, который поглощает простых людей.

ДОБЕЖАТЬ ДО КАНАДСКОЙ ГРАНИЦЫ

«Левиафана» снимали в заброшенном поселке Териберка, который в Мурманской области нечто вроде экзотики. Алексей Серебряков утверждает, что никогда еще не видел такого убожества. Исполнитель главной роли, вживаясь в образ, не покидал Териберку и не поддерживал никаких связей с внешним миром.

— Я три месяца прожил там — это полное вымирание. Гниение. Разруха. Все спиваются, и спиваются от какой-то тайной, непостижимой брезгливости к себе. Залезаешь на сопку — там лежит ржавая дверь от машины. Кто ее сюда втащил, зачем?! Население крошечное, а свалка гигантская — каким образом так мало народа могли оставить столько мусора? Особенно если учесть, что они жили-то все по тридцать с чем-то лет… Там один мужик мне сказал: «Весь мой класс уже на кладбище». А ему под сорок только.

Серебряков считает, что «Левиафан» — самая сильная картина Звягинцева. И никакого другого героя, никакого бунта в конце там и не могло быть, именно потому, что герою противостоит Левиафан. «Я довольно часто слышал о том, что надо отгородиться от государства, не конфликтовать с ним, а создавать параллельный мир. Ну вот, герой там создал. А государство пришло и этот мир срыло. Нет, мало этой параллельности — никого она не спасет».

Вероятно, Серебряков не стесняется в высказываниях еще и потому, что сам он «успел добежать до канадской границы», создав свой «параллельный мир».

— Я перевез свою семью в Канаду. Хочу, чтоб мои дети росли и воспитывались в принципиально другой хотя бы бытовой идеологии. Хочу, чтобы они понимали, что могут цениться знания, трудолюбие, что необязательно толкаться локтями, хамить, быть агрессивными и бояться людей. Уличная идеология цивилизованной страны — это доброжелательность и терпимость, то, чего так не достает в России. К сожалению, здесь, как бы я их ни охранял и ни изолировал, от хамства и агрессии не защитишь.

Да, быть благодарным — сложно… Не хотелось бы говорить гадости о любимом актере, которого многие помнят с самых первых, еще детских ролей. Трудно представить, что приличные как будто бы люди говорят «в этой стране жить невозможно» и тому подобные страшные вещи.

В вагоне метро увидела забытый кем-то журнал о кино. С открытой страницы мне застенчиво улыбался режиссер Звягинцев… «Мое «я» включает в себя еще и группу людей, которая делает фильм, мы как будто сливаемся в одного человека, — прочла я. — Мы вместе, мы делаем это кино, и мы в него верим — от начала и до конца. Верим! А дальше пусть будет то, что будет». Вот такой простой принцип. Принцип веры.

«ПРОРВЕМСЯ? ПОЖАЛУЙ…»

Интересно, что Владимир Меньшов, председатель российского оскаровского комитета и обладатель «Оскара-80» за фильм «Москва слезам не верит», за «Левиафана» не голосовал. Меньшов поддерживал комедию «Горько».

Свою точку зрения известный кинорежиссер объяснил просто: «Это сильная работа, но мне кажется, что мы перебираем с креном в сторону чернухи по отношению к своей стране, представляя ее на фестивалях именно в таком виде. Ведь люди воспринимают кино как документ и по нему судят о народе. Довольно диковато мы, прямо скажем, выглядим в своих фильмах в глазах иностранцев…»

Тут надо пояснить, что члены Российского комитета получают первоначальный список из почти шестидесяти российских фильмов, тех, что вышли в прокат с октября 2013-го по сентябрь 2014 года. Из них выбирают десять картин. А уже из итогового списка авторитетные эксперты оставляют одну картину, которая и попадает в long list премии «Оскар».

Владимир Валентинович предполагал, что «мы («могучая кучка» и иже с ними) пожалуй, прорвемся…»

«Могучая кучка», это, в данном случае, Никита Михалков, Карен Шахназаров, Глеб Панфилов… Однако не вышло. И без скандала не обошлось — в Российском комитете это не редкость. Впрочем, говорит это не о склочности его членов, но о принципиальности. Три года назад, например, Меньшов демонстративно отказался подписывать протокол, выдвигающий «Цитадель» Михалкова на «Оскар».

«Когда я пришел на заседание оскаровского комитета, — рассказал Меньшов, — у меня было в заначке семь голосов. Но противоположная группа, которая пробивала «Левиафан» (это было известно), подготовилась лучше. У них было десять голосов от тех, кто не явился, но подписал доверенность, и еще четверо проголосовали «за» лично. Всего у нас в комитете 29 человек. Трое не могли голосовать (создатели «Левиафана»), из оставшихся же 26 членов 14 были за «Левиафан». Это большинство. Мы были обречены.

Полагаю, что была проведена очень мощная артподготовка. Включая появление (прямо накануне нашего заседания) в одной газете неприличной статьи, нажимавшей на членов комитета. Я от автора такого не ждал. Он мне казался более… справедливым, что ли. Потому что статья, на мой взгляд, заказная, проплаченная продюсером «Левиафана». Меня вообще трудно ввести в такие соображения, я очень наивный, простодушный человек. Но тут все было настолько очевидно, что просто неприлично!

В статье говорилось, что если мы хотим получить «Оскара», то должны выдвинуть «Левиафан». И еще «для объективности» приводился список других фильмов, которые, так и быть, могут претендовать. Но, конечно, ни в какое сравнение не идут с великим «Левиафаном»! И те, кто затеял эту кампанию, победили».

То есть «Левиафан» выдвинули на «Оскар» под давлением. На выдвижение также претендовала комедия «Горько» Жоры Крыжовникова, которая так понравилась Меньшову, но большинство голосов Российского оскаровского комитета все-таки получил фильм Звягинцева.

Кстати, авторы комедии «Горько», занявшей второе место по результатам голосования членов Российского комитета, со своей участью, однако, не смирились. Они собираются оспорить решение комитета, а свою позицию изложили в открытом письме к продюсерам «Левиафана». «Не умаляя достоинств фильма «Левиафан», мы выражаем протест против его участия в оскаровской гонке 2014 года и выдвижения на соискание кинопремии от России» (это — цитата, а письмо прелюбопытное).

А «Оскар», как считает Меньшов, премия особая. Обычно на фестивалях есть несколько так называемых буферных зон: можно получить приз за лучшую роль, за сценарий, за режиссуру… Тут же картина выдвигается только в одной номинации — «Лучший фильм на иностранном языке». Поэтому, считает он, «каждый раз и возникает такой спор, прямо принципиальный. Причем находятся те, кто утверждает: «Если выдвинете нас, мы непременно победим. У нас там все схвачено, мы уже договорились с американцами!»

Но нельзя же так решать судьбу оскаровской путевки. Это, по меньшей мере, непорядочно, трудно не согласиться с Меньшовым. «Поэтому я думаю, — сказал Владимир Валентинович, — что в ближайшее время мы соберемся и обсудим новый принцип формирования оскаровского комитета. Я четко вижу: сейчас в нем два противоположных лагеря, которые все время будут между собой бодаться. Хочется прийти к тому, чтобы был открытый, честный, яркий спор под протокол и дальнейшую публикацию. Пусть будет не 29 членов, как сейчас, а пять, но крайне авторитетных…»

«ЛЕВИАФАНИЯ»

Места, где снимались любимые в народе фильмы, частенько становятся поистине культовыми. Помню, как однажды в Алуште экскурсовод, с гордостью показывая на маленький беленый домик, сказала: «А здесь снимался эпизод «Кавказской пленницы», тот, где отмечали день рождения прокурора и куда Шурик зашел за новыми тостами в свою «копилку»». У «Левиафана» таких мест не будет.

Понятно возмущение жителей того края, где снимался фильм, — края, густо раскрашенного черной краской художника «от искусства» в угоду западным зрителям. Татьяна Трубилина, глава поселка, дипломатично назвала ленту «бесполезной и неправдоподобной», поселок и его жители показаны односторонне негативно. Местные утверждают, что на самом деле их край выглядит совсем иначе.

«Я живу в Мурманской области, — пишет Stasey Turyaeva, — где снимали «Левиафан», снимали в нескольких городах, в том числе и в нашем Мончегорске. Не понимаю, где они нашли такие гостиницы, такие кафе и таких людей, какие изображены в фильме?! Здесь очень красивая природа, не Сочи, конечно, суровый климат, но горы, озера… Народ занимается горными лыжами, коньками, плаванием. Водку стаканами повально здесь не пьют… Очень все мрачно в фильме, никакой надежды… Это неправда! Не научились снимать фильмы, после которых жить охота! Очень ждали выхода фильма, актеры нормальные, но в остальном — разочарование!»

Sallem 654: «Это не крамола и не вброс, но «Левиафан» вовсе не шедевр. Фильм, который даже при всей своей филигранности, визуальной безупречности и силе режиссерского приговора целой стране, производит, в конце концов, только гнетущее впечатление. И я не ждал никакого праздника и не надеялся на приятное послевкусие. Меня задело скорее то, что это мастерская, но манипулятивная конъюнктура на потребу ожиданиям евролиберастов.

Им комфортно и выгодно знать и поддерживать этот гнусный тренд, что в России все пьют, все бл..и, друзья-стукачи, дети-наркоманы, а власть — это Чудовище Левиафан, пожирающая своих детей без разбору и намека на угрызения совести, а церковь еще и оправдывает этот беспредел от имени Бога. А режиссер, который столь точен и жесток в оценках и вердикте, на самом деле не любит ни одного из своих персонажей, и не испытывает настоящую боль за все это, а всего лишь констатирует, что мы ничего не способны изменить, вилы не можем взять в руки!..

Любимое занятие наших творцов снять заштампованное кино с водкой, медведями и балалайками. В надежде, что за самобичевание добрые европейцы приз дадут. Но к счастью такое кино пролетает мимо главных призов. И вся эта чернуха о России на потеху иностранцам снимается за государственный счет».

Dепыч: «Надоело уже. Кино не только отражает действительность, оно во многом и формирует отношение к ней. Если мы будем пичкать себя такими фильмами, то никогда и ничего не изменится. Никому не нужна ваша голая правда — ее и без того навалом вокруг. Кино должно вдохновлять. А не в депрессию загонять. Искренне надеюсь, что он мимо номинации пролетит и к премьере про него забудут уже все. Чтобы продюсеры потом плакались: «нам не дают показывать наше кино, кинотеатры его не берут. Наверное, на них давят власти, какая же ущербная у нас страна, пойду, возьму в фильмофонде еще 10 миллионов и сниму ПРАВДУ».

И. Л. С.: «Золотые слова! Я бы добавил, что хорошее кино должно отрезвлять… как тот же «Остров» Лунгина, например. Конечно, нельзя сваливаться в голимый ура-патриотизм и тупой гогот пустых комедий».

lou-lou: «На Каннском фестивале не была. Фильм посмотрела только что, в кинотеатре в Ницце. Ходила с приятельницей-француженкой, никогда не бывавшей в России, но полагающей, что там диктатура и убивают всех, кто скажет хоть слово против власти. После фильма (с субтитрами) она несколько раз переспросила, не ошиблась ли она, что фильм был выдвинут на Каннский фестиваль Министерством культуры России.

У меня лично — как от всех картин Звягинцева — двойственное впечатление. С одной стороны, как всегда, безупречна игра актеров, которая не может не привлекать и не затрагивать глубинные струны души. С другой стороны, — чернота жизни в России, доведенная до абсурда. Во всем фильме — грязь, ветер и дождь… Если море — то штормовое, всех оттенков серого, от грязно-светлого до черного. Сцена в автобусе — тоже, в черно-сером неровном свете, молчаливо-угрюмые лица. Это надо ж так постараться, чтобы создать такую атмосферу!

Короче, чернота покруче, чем в фильмах Голливуда. Только там обычно все так плохо начинается, а потом — хэппи-энд и белые всегда — победители. А тут она во всем. Безнадега без конца и без края». Были, конечно, и другие мнения, но с ними можно ознакомиться и самостоятельно.

Ну что тут скажешь, в точку последний комментарий. Действительно, а что же министерство культуры? Что, собственно, сказал министр? На что, позвольте спросить, потрачены немалые бюджетные средства?..

«НА ОРЕХИ» МЕДИНСКОМУ

Следует отметить, что министр культуры Владимир Мединский посмотрел «Левиафана» одним из первых — на Каннском фестивале, где картину отметили за лучший сценарий. При этом отвечая на вопрос корреспондента ТАСС, Мединский заявил, что лента оставила у него «сложные впечатления». Например, его поразила ненормативная лексика героев фильма и их постоянное злоупотребление алкоголем.

«Левиафан», признался министр, не пострадает от того, что из него вырежут мат. «Фильм талантливый, но он мне не понравился». Звягинцев, в свою очередь, ранее уважительно высказывался о позиции министра культуры: «Он имеет полное право на такое мнение… Мы показали картину господину Мединскому и он сказал: в России так не пьют».

Он также толерантно отметил, что министр культуры имеет собственную «твердую позицию, которая вызывает уважение…Он переносит свои представления о том, что должно служить человеку на вопросы искусства. Искусство должно обнадеживать человека, говорить ему, что все хорошо, быть духоподъемным. Возможно, это так и есть. Но есть люди, которые смотрят на это по-другому. И я рад, что такие картины поддерживаются государством, в том числе».

Любопытно, что при этом в интервью газете «The Guardian» тот же Звягинцев подверг жесткой критике главу отечественного Министерства культуры за намерение финансировать только те фильмы, которые устраивают власть: «Пусть все цветы растут, но мы будем поливать только те, которые нам нравятся». После этих слов он должен был быть уволен, потому что это прямое нарушение конституции, прямое нарушение самовыражения человека. Вы не можете навязать правила искусству».

Досталось Мединскому «на орехи» и от Серебрякова: «…Я вы­со­ко­оплачиваемый актер, на одни мои налоги, которые я плачу весьма аккуратно, можно содержать несколько детских садов. А он указывает мне, где сниматься и где жить».

А как же, «серебряный» вы наш? Живете там, работаете здесь, в «этой стране», да еще и грязью всех поливаете? Мало на нас прогнувшегося под мир Макаревича и иже с ним застарелых внутренних эмигрантов.

…Вот вам и еще одна история — история «Левиафана». Война идет не только в информационном поле, а кровавые сводки из Новороссии — это жизнь и смерть русских людей! И в это время радикальные либералы в очередной раз, как это у них заведено, наносят удар в спину.

«Левиафан» либерализма, тот, что устроил февраль 1917 года и Шоковые реформы Гайдара — этот «Левиафан» издох, приказал долго жить. Его гигантские останки нам показали в картине Звягинцева.

Идет тяжелый процесс выздоровления — мучительный, со срывами, но Россия, очевидно, собирается с силами. Что касается писателя Антона Елина с его «Бог оставил русских», то вся его характерная и очень своевременная статья похожа на флэшбек после LSD.

Не будем вторгаться в мир виртуальных «левиафанов». Оставим их наедине с самими собой. Сами же пойдем дальше. 

Газета «СПЕЦНАЗ РОССИИ» и журнал «РАЗВЕДЧИКЪ»

Ежедневно обновляемая группа в социальной сети «ВКонтакте».

Свыше 42 500 подписчиков. Присоединяйтесь к нам, друзья!

 http://vk.com/specnazalpha