Автор: АННА ШИРЯЕВА

БРАТЬЯ ПО ДУХУ

ГОЛОВА — СВЕТЛАЯ, АВАНТЮРИЗМ — ЗДОРОВЫЙ

Недавно читатели «Спецназа России» познакомились с легендарным российским каскадером и оператором Валерием Деркачом. По воле случая нам представилась возможность снова вернуться к рассказу об этом рискованном ремесле.

На этот раз в совместной беседе приняли участие вице-президент Международной Ассоциации ветеранов спецподразделения «Альфа» Алексей Филатов и главный редактор газеты «Спецназ России» Павел Евдокимов.

Встреча состоялась на киностудии Мосфильм, где располагается Профсоюз каскадеров России. После гостям устроили небольшую экскурсию.

«ТРОЙКА» С МИНУСОМ

Павел Евдокимов, «Спецназ России»: Как Вы оцениваете уровень нашего кино в смысле освещения темы спецназа?

Валерий Деркач.: К сожалению, ниже среднего. Да, в российском кино были хорошие сюжеты и попытки патриотичного и качественного освещения работы спецназа и силовых структур. Один из таких примеров — сериал «Спецназ». И на этом такие попытки, можно сказать, закончились. Качественное кино о спецназе — это то, что вызывает чувство глубокого уважения, а также желание подражать спецназу. На сегодняшний день моя оценка — лишь «тройка» с минусом.

Алексей Филатов: Не стал бы вообще рассматривать сериалы. К сожалению, по объективным причинам качество российского кино стоит на несколько порядков ниже, чем кино западного производства. Сериалы же — это довольно сложный процесс. Они, в своем большинстве, снимаются в нашей стране, извините за выражение, откровенно похабно. Это понимание и отторжение к сериалам возникло у меня после съемок совместно с Группой «Любэ» клипа «По высокой траве». В течение пяти дней у меня была возможность познакомиться с особенностями работы режиссера, оператора, сценариста… настоящих профессионалов своего дела. И теперь, когда я вижу какой-то очередной сериал, то неизбежно отмечаю то, чего не видит обычный зритель. Вижу, когда работа сделана очень дешево, как говорится «на скорую руку».

Что же касается фильмов, то я бы также выделил «Личный номер» и «9 роту». К последнему было очень много нареканий и обвинений в неправдоподобности. Конечно же, с точки зрения военной тематики было забавно смотреть на душманов, прущих шеренгой в атаку и не падающих, пока по ним «лупят» из окопов. Как пулеметчик я знаю — пару раз нажать на гашетку и они не встанут уже никогда!

Конечно же, я понимаю, что это кино и здесь не может быть все как в жизни, а некоторые вещи должны просто смотреться красиво. Это знакомо мне самому и по съемкам упомянутого выше клипа, где отдельные элементы сценария также имеют мало общего с реальной работой спецназа. После его выхода, не скрою, я опасался упреков от «соратников по цеху», но обошлось. Не стал никто придираться, зато все отметили душевность и сильное эмоциональное воздействие этого видео.

Это же касается и «9 роты». Я против излишней критики и придирок к военным сценам. На просмотр мы ходили вместе с сыном, и я видел его глаза, его сопереживания. Да и самого меня насколько раз буквально пробивала дрожь. Классная операторская работа, потрясающие планы и съемки с вертолета, мощная музыкальная тема, от которой по спине просто бежали мурашки, — именно это врезается в память каждому, кто посмотрел этот фильм. Сын, который еще не служил на тот момент, понял, что такое война, Афганистан и подвиг наших ребят. А это самое главное! Все остальное, тот же мужской орган, вылепленный из тротила и вызвавший негодование у многих зрителей — такие приемы в кино были всегда!

В конце концов, нужно понять, что фильм снимается не для тех, кто служил в 9-й роте, а для всех, а большинство-то не воевало вовсе. Я лично отношусь спокойно, когда вижу, как пуля попадает в человека, при этом эффектно разрывается рубаха у него на груди, вокруг входного отверстия сразу же расползается красное пятно — я не против таких приемов. Я против, когда, например, из автомата Калашникова стреляют с бедра, не отстегивая приклад! И при этом в титрах пишут, что консультантом фильма был какой-нибудь генерал. Остается только предположить, что этот генерал никогда не бегал и не стрелял по противнику…

Есть у нас, наверное, единственный фильм, действительно похожий на войну. Это «Чистилище» Александра Невзорова. Вот там конкретно показан настоящий бой, настоящая война. Когда солдатики лежат в грязи за бронетехникой, по ним палят со всех сторон, а они ни хрена не понимают, что происходит. Визг, крики, стоны — вот это настоящая война, грязная, некрасивая, с ужасной неразберихой.

Наши американские «товарищи» и оппоненты по цеху, конечно же, достигли выдающихся высот в снятии фильмов по военной тематике. Такие безусловные шедевры, как «Спасти рядового Райана» или «Падение черного ястреба» были сняты в США более десяти лет назад. До сих пор этот уровень остается для нас недостижимым. И тому есть объективные причины. Прежде, чем в России начнут снимать такое же кино, нам предстоит пройти путь, необходимый для функционирования такой индустрии.

ВОЙНА: ПРАВДА И КИНО

«Спецназ России»: Валерий Иванович, так как все-таки совместить правду войны и правду кино? Потому как в кино учат падать и двигаться так, чтобы это «было красиво», однако так не делают в спецназе.

В. Д.: Самому мне, к счастью, воевать не пришлось. Но в армии служил. И сам, конечно, часто смеюсь, когда вижу те или иные режиссерские решения, не имеющие ничего общего с реальностью. Но! Нужно всегда делать скидку на аудиторию, среди которой профессионалов мало. Мы в России пытались снять аналог «Черного ястреба», и назывался он «Август восьмого». Я участвовал в съемках, был постановщиком трюков и могу сказать, что мне не стыдно за актеров, которые там снимались.

В течение трех месяцев мы ездили в учебный центр МВД, где учились грамотно работать с оружием. Поэтому в фильме не было откровенной лажи, о которой говорит Алексей. Видно, что актеры умеют обращаться с оружием, и оно не является каким-то чужеродным предметом в их руках. Я вообще всегда уделяю особое внимание подготовке актеров, учимся стрелять в тире, правильно двигаться, шагать, перекатываться, в том числе и у офицеров «Альфы».

Однако, по своему опыту, могу сказать, что на съемочной площадке далеко не всегда прислушиваются к рекомендациям консультанта. Скорее всего, тот самый генерал, о котором говорит Алексей, пришел и произнес правильные слова, указал на ошибки и показал, «что и как». Но после его ухода режиссер все равно сделает по-своему.

«Спецназ России»: Для чего в таком случае нужны консультанты?

В. Д.: Таковы правила. У картины должен быть консультант. Задача режиссера — выслушать консультанта и совместить это со своим художественным замыслом, а также с законами драматургии и визуального восприятия, которые глубоко психологичны и имеют огромное значение для кино. Режиссер не может пойти исключительно по художественному, либо исключительно реалистичному пути. Хорошее кино именно и характеризуется гармоничным сочетанием и того, и другого.

ТЕХНИЧЕСКАЯ ОСНАЩЕННОСТЬ

«Спецназ России»: Валерий Иванович, как Вы оцениваете уровень российских каскадеров, если сравнивать отечественное и западное кино?

В. Д.: Все, что я говорил выше относительно уровня россий­ского кино, верно и в отношении каскадеров. К сожалению, здесь, как и во многих других сферах российской жизни, наблюдается нехватка профессионалов. Очень много неравнодушных людей, с огромным желанием учиться и двигаться вперед. Однако люди, называющие себя каскадерами, зачастую таковыми не являются. У нас есть хорошие, уникальные ребята, но приходится констатировать, что уровень каскадеров на Западе на порядок выше, чем у нас. Там существуют специальные учебные программы для каскадеров, их очень тщательно обучают этому ремеслу, отправляют в разные страны для обмена опытом. У нас же таких возможностей до сих пор нет.

А. Ф.: Дело в том, что у спецназа, что у каскадеров — одна и та же проблема: «дури» в хорошем смысле этого слова у нашего народа много. Здесь мы обойдем кого угодно. Но у нас, прежде всего не хватает технической оснащенности. При этом мы умудряемся каким-то образом занимать первые места в соревнованиях, проводимых между группами спецназа со всего мира. Это свидетельствует о том, что наш спецназ — самый лучший в мире.

У меня есть друзья, которые разъезжают по всевозможным международным военным выставкам. Возвращаясь домой, они чуть ли не со слезами на глазах рассказывают о том, что видели там… По их оценкам, оснащенность отечественного спецназа на половину не дотягивает до того, что имеют спецподразделения в той же Америке! Я уважаю отечественный военпром, но я не отношу себя к тем, кто считает, что наш легендарный автомат Калашникова до сих пор является одним из передовых образцов оружия.

Думаю, что и у каскадеров точно такая же системная проблематика. Отечественных профессионалов в этой сфере в избытке, но требования современного кино мирового уровня таковы, что хороший трюк сейчас уже не снять без качественной технической основы.

В. Д.: Я согласен с Алексеем. Мы действительно ограничены в наших возможностях из-за отсутствия необходимых технических средств.

Например, берем дорогую западную картину с автомобильными трюками. Для главного героя там предусмотрено не менее шести машин: одна — перевернется, вторая — ударится, третья — прыгнет с трамплина… Под трюк каждую машину соответственно готовят, что требует больших средств. У нас же в распоряжении имеются только две машины. Одна — для актерских сцен крупным планом, а другая для трюков. Сразу для всех.

Мы, каскадеры, прекрасно понимаем, что никто ничего нам не должен. Стараемся все делать самостоятельно — закупать дорогостоящее оборудование, изобретать и находить аналоги. Но в силу своих финансовых возможностей. Сделать шикарный, дорогостоящий трюк для нас не проблема — было бы желание и необходимое финансирование.

РИСК КАК ОБРАЗ ЖИЗНИ

«Спецназ России»: Алексей, Валерий — может ли каскадер быть спецназовцем, может ли спецназовец быть каскадером? В чем они сходятся и в чем отличаются друг от друга?

А. Ф.: Прежде всего это люди, которые, выбирая себе профессию, готовы рисковать не только своим здоровьем, но и жизнью. У каскадеров ведь тоже бывает всякое. Я не раз задавался вопросом: что движет нормальным разумным человеком, когда он идет на подобные риски? Не раз, присутствуя на похоронах наших сотрудников, я вглядывался в лица молодых ребят, стоящих вокруг гроба, и пытался угадать их чувства и мысли. Они понимают, что на месте этого погибшего офицера мог быть любой из них. Но они все равно идут, рискуют и, видимо, получают удовольствие от этой суровой мужской работы!

И те, и другие прежде всего хорошие спортсмены-многоборцы и работают в экстремальных условиях. Хороший каскадер должен уметь и с высоты прыгать, и на лошади скакать, и под танк броситься. Как, в принципе, и у нас. Но этого мало! Можно научиться отлично стрелять или выполнять трюки, но не только и столько мышцы и всевозможные умения делают бойца. Требуется особый дух и мужество, чтобы не спасовать в стрессовой ситуации, а также такое ценное и довольно редкое качество как умение работать в коллективе, подчиняя свою волю и амбиции общему командованию и действиям «в связке». Это как пословица про пять пальцев — один сломать легко, а в кулаке с ними не сделаешь ничего!

Нередко бывает так, что приходит кандидат для приема в подразделение. В прекрасной физической форме, словом отличный «материал», бери и готовь из него бойца! А ведь ничего не выходит — человек просто не может ужиться с коллективом, не умеет «отдать пас в нужный момент». Считаю, что, конечно же, спецназовец может быть каскадером.

В. Д.: Действительно, как сказал Алексей, в профессии каскадера чрезвычайно важен дух, а также психологическая совместимость с профессией. Обе профессии также изначально подразумевают очень хорошие мозги. Как у нас говорится, хороший каскадер — это старый каскадер. Потому как все молодые и отчаянные «выходят в тираж» очень рано. Я не раз ловил себя на мысли, что если бы в юности ко мне подошел вербовщик из спецназа, то был бы я сейчас не каскадером, а бойцом какого-нибудь спецподразделения.

Но судьба распорядилась так, что подошел ко мне спортсмен и постановщик трюков. Мне всегда хотелось чего-то необычного, где можно проявить себя, всегда привлекал риск. И все же, повторюсь: голова должна быть светлой, авантюризм в крови — здоровым. Да, у меня было много разных травм, но я всегда умел себя контролировать, не надеялся, что где-то удастся «проскочить», но всегда просчитывал все возможные риски, и потому до сих пор жив-здоров.

Поэтому хочу сказать всем сотрудникам спецназа, которым в скором времени предстоит увольнение на гражданку: добро пожаловать к нам, в сообщество каскадеров! Мы всегда вас примем и поможем. Конечно же, приживутся не все. Ко мне приходили очень разные люди — и чемпионы по прыжкам в воду, и спецназовцы, и бойцы, прошедшие Чечню. Здесь тоже непростой труд — крутим гайки, копаем землю, готовим растворы, делаем пробы, репетируем…

«А ЗОРИ ЗДЕСЬ ТИХИЕ»

«Спецназ России»: Валерий, Ассоциация ветеранов «Альфа» за период своего существования прочно состоялась как мощная, влиятельная организация. Профессия каскадера, как отрасль, в настоящее время только переживает в России свое становление. Чем ветераны антитеррора могут помочь?

В. Д.: Для начала я бы очень хотел, чтобы было положено начало дружескому и деловому общению ветеранов «Альфы» и нас, участников Профсоюза каскадеров России. Я с огромным уважением отношусь к ветеранам и уверен, что такое общение обоюдно обогатит нас. Для моих коллег общение с ветеранами могло бы иметь очень важное «воспитательное» значение. Голов горячих у нас много… Со своей стороны можем предложить сотрудничество в каком-либо интересном совместном проекте. Таким проектом может стать съемка видеоклипа «про спецназ».

Также мы были бы благодарны за помощь в становлении Ассоциации каскадеров России — над чем мы активно трудимся в настоящее время. Эта новая структура призвана заложить юридический и организационный фундамент для дальнейшего развития профессии каскадеров. Кроме того, она будет способствовать повышению профессионализма и безопасности в нашем деле. Планируется проводить обучение, а также сделать закупку необходимого оборудования.

«Спецназ России»: Алексей, недавно Вы записали с Николаем Расторгуевым очередную совместную песню — к новой экранизации о войне «А зори здесь тихие», что недавно вышла в прокат. Что Вы думаете об этом фильме? Выдерживает ли он сравнение со старым, созданным Станиславом Ростоцким? Да и нужно ли сравнивать…

А. Ф.: Впервые я посмотрел картину «А зори здесь тихие», когда был ребенком. Поэтому фильм нынешний я невольно воспринимаю сквозь призму моих детских эмоций. Нашему поколению, выросшему на том, черно-белом фильме, воспринять новый… непросто. Но я готов понять, что сейчас у молодежи совсем другое видение. Так что новая экранизация — с другими актерами и с другой игрой — снят именно для них, для молодых! И чтобы они могли потом обратиться к первоисточнику. Зритель, в целом, положительно воспринял новый фильм, в прокате он получил высокие рейтинги. Поэтому я воздерживаюсь от какой-либо критики.

Что касается сотрудничества ветеранов Группы «Альфа» с Профсоюзом каскадеров России, то мы будем искренне рады такому взаимодействию. А если лучших учеников наших подшефных школ и воспитанников «альфовских» клубов будут приглашать на показательные выступления каскадеров — это будет просто замечательно! Я признателен Валерию за эту беседу. Как говорится, «будем дружить домами».