Автор: ОЛЬГА ЕГОРОВА

СНАЙПЕР АНТИТЕРРОРА

В ГОДИНУ СМУТЫ РОДИНЕ СЛУЖИТЬ

В Будённовске, он же город Святого Креста, «Альфа» понесла невосполнимые потери, аналогичные тем, которые были потом в Беслане. В обоих случаях из боя не вышли три сотрудника спецподразделения.

Двое из погибших — почти ровесники. Оба лейтенанты. И оба имели одно и то же имя — Дмитрий, которое традиционно любимо на Руси. Свою земную жизнь они закончили в один день, в одном жестоком бою. И теперь навсегда стали памятью спецназа России.

Будённовск, как написал в своей книге ««Альфа» — моя судьба» генерал Геннадий Зайцев, стал спусковым механизмом террора. Впервые в истории России в руках вооруженных головорезов оказалось более полутора тысяч заложников.

Перед штурмом сотрудникам «Альфы» было сказано: «Завтра мы пойдем на смерть. Большинство из вас погибнут. Тот, кто не готов, может выйти из строя».

Из строя тогда никто не вышел.

Более того, от имени группы молодых сотрудников к руководству пришел будущий Герой России Андрей Кумов, который настоял, чтобы и их включили в боевые порядки. Среди них был и Дмитрий Бурдяев.

СЫН, ДРУГ, ТОВАРИЩ

В феврале 2016 года в московском центре образования «Пятьдесят седьмая школа» состоялось торжественное открытие мемориальной доски кавалеру ордена Мужества лейтенанту Бурдяеву Дмитрию Юрьевичу. Как ошибочно сообщалось в прессе, «сотруднику Управления «А» ЦСН ФСБ России». Только не было тогда Центра специального назначения, он появится в октябре 1998 года, а Группа «А» входила в состав Главного управления охраны (нынешнее ФСО). Впрочем, сути это не меняет.

В мероприятии приняли участие представители Департамента образования города Москвы, Национального антитеррористического комитета, антитеррористической комиссии города Москвы.

Отдать дань памяти Дмитрию пришли ветераны и действующие сотрудники, в том числе президент Международной Ассоциации «Альфа» Сергей Гончаров, вице-президенты — Владимир Елисеев, Владимир Игнатов и Александр Репин, члены Совета Николай Бетин и Андрей Кумов, кавалер пяти орденов полковник Александр Михайлов и главный редактор «Спецназа России» Павел Евдокимов.

Но, конечно, самым дорогим в этот день почетным гостем была мама Дмитрия — Елена Васильевна…

ВОЕННАЯ ГЕНЕТИКА

…Так получилось, что о лейтенанте Бурдяеве написано немного. И хотя прослужил Дмитрий в Группе «А» небольшой срок, был он хорошо подготовленным бойцом антитеррора — иначе бы не оказался в Будённовске.

Родился Дмитрий 21 февраля 1969 года в городе Москве, жил в историческом районе Хамовники (бывший Фрунзенский район столицы). Отец, полковник Бурдяев Юрий Дмитриевич, много лет прослужил по линии контрразведки в структуре КГБ СССР. Скончался он совсем недавно, так и не дождавшись открытия мемориальной доски. Но в составе делегации «Альфы» летом 2015 года побывал в Будённовске и возложил цветы на то место, где погиб его сын.

Пожалуй, ни у кого из сотрудников «Альфы» (за исключением лейтенанта Виктора Шатских, погибшего в Вильнюсе в январе 1991 года) не было в ближайшей родне такого количества военных и сотрудников госбезопасности, как у Дмитрия Бурдяева — что со стороны отца, что по материнской линии. Странно, если бы при такой «генетике» он посвятил бы себя какой-нибудь мирной профессии.

Рассказывает мама, Елена Васильевна:

— Как воин Дима сформировался на наших семейных историях и разговорах, которые он, как губка, впитывал в себя. Любил петь военные песни, живо представлял себя солдатом, офицером. С детства хорошо плавал, увлекся конным спортом, — мы ездили в Битцу, где Дима не только учился ездить верхом, но и ухаживал за лошадьми. Рано научился читать — причем читал бегло, поразительно быстро. Помню, в третьем классе за несколько дней он проглотил «Три мушкетера» Александра Дюма.

Книги по истории спецслужб и о разведчиках Дима читал запоем. А еще сам писал повести на военную тематику, в которых фигурировали два основных персонажа — Макаров и Орлов. У нас дома сохранились тетрадки с этой его мальчишеской прозой. После школы сын хотел поступить во Львовское Высшее военно-политическое училище, стать военным журналистом. Однако он был патриотом Москвы, а потому не захотел на длительный срок уезжать в другие края.

Еще будучи школьником, посмотрев фильм «В зоне особого внимания», Дмитрий заболел службой в ВДВ. Попросил отца: «Устрой меня в парашютную секцию». Сказано — сделано: к концу десятого класса за его плечами было уже более десяти прыжков с парашютом.

В 1986 году Бурдяев окончил среднюю школу №168. Как и многие другие будущие десантники, Дмитрий хотел поступать в Рязанское училище ВДВ. Не получилось — из военкомата не пришли документы, нужные для поступления. Пришлось идти работать электромонтажником.

Срочную службу Бурдяев проходил в частях ВДВ — в Туле, Вышнем Волочке… Сначала же была «учебка» в Каунасе. Специализация Дмитрия была связана с минно-подрывным делом, и он даже получил контузию, о чем, впрочем, предпочитал не распространяться, щадя нервы родителей. Там же, в армии, Бурдяев выполнил норматив кандидата в мастера спорта по стрельбе из автомата.

«Прослужив год, Дмитрий решил поступать в МосВОКУ, — сообщает Константин Советов на страницах «Спецназа России». — Вторая попытка стать курсантом увенчалась успехом. Но из училища вскоре пришлось уйти — не сложились отношения с командиром роты. Срочную службу Дмитрий заканчивал в одной из частей ВДВ, дислоцированной в Тверской области. Вернувшись в Москву летом 1988 года, устроился на старое место работы, электромонтажником».

Демобилизовавшись, Дмитрий получил направление на годичные «Курсы подготовки оперативного состава» на Охте (ленинградская 401-я школа), которые готовили сотрудников наружного наблюдения. Ее питомцами являются многие офицеры Группы «А».

Спустя год младший лейтенант Бурдяев был зачислен в 3-й отдел Седьмого управления КГБ СССР на должность младшего разведчика.

СТРАСТНОЕ ЖЕЛАНИЕ

В годы СССР сотрудники «семерки» основательно «попортили кровь» зарубежным спецслужбам и, выявляя иностранную агентуру и ее контакты, являлись настоящими пахарями контрразведки. Вот почему Группа «А», созданная летом 1974 года, была включена в состав именно этого управления, одного из наиболее закрытых в Комитете.

Узнав о секретной Группе «А», Дмитрий загорелся идеей стать «альфовцем». Однако мечту о боевой работе удалось осуществить не скоро — только через пять лет: после августа 1991 года подразделение подчинили созданному Главному управлению охраны. Помог сослуживец отца по «семерке» и сотрудник Группы «А» Александр Алёшин — подсказал, какие зачеты нужно сдавать при поступлении.

— У Дмитрия было страстное, хочу это особо подчеркнуть, желание попасть именно в Группу «А», — говорит Герой Советского Союза Геннадий Николаевич Зайцев. — И по этому поводу ко мне неоднократно обращался Юрий Дмитриевич, мы были с ним знакомы. В феврале 1995 года это стремление было реализовано.

Согласно официальной характеристике, за период службы в спецподразделении «А» Дмитрий Бурдяев зарекомендовал себя дисциплинированным и исполнительным офицером. Будучи снайпером, он стремился к повышению профессионального мастерства и с высокой ответственностью относился к профессии спецназовца.

…Небольшое отступление. Во всем мире стрелки делятся на две категории: армейские снайперы и полицейские. Армейские — это понятно: «простая» работа в условиях войны, как правило, на длинных дистанциях. Полицейский снайпер действует на коротких дистанциях, когда, случается, из толпы необходимо выцелить одного человека и поразить его.

Но существует и третья категория — снайперы антитеррора, которые работают на всех дистанциях, во всех условиях, стреляют из разных положений, хоть вверх ногами, — без выбора. И психологически они должны быть более устойчивы, чем армейские или полицейские стрелки: ведь им надо просчитать, как поведет себя не только террорист, но и как поведет себя пуля, уже поразившая цель. Вдруг она отрикошетит и попадет в заложника? Или, если операция проводится в пассажирском самолете, угодит в баллон с кислородом, что приведет к взрыву. Армейцу знать все эти премудрости совсем не обязательно.

Стреляет такой снайпер нечасто, очень нечасто — во много раз реже, чем в крутых фильмах…

Всеми перечисленными качествами, необходимыми для снайпера антитеррора, обладал Дмитрий Бурдяев. Его наставником в Группе «А» являлся подполковник Денисов Василий Николаевич, имевший за плечами «боевую стажировку» в Афганистане и уникальный опыт многих специальных операций.

За четыре месяца до событий в Будённовске у Дмитрия родился сын Василий. Сейчас он уже учится в одиннадцатом классе и выбирает свой жизненный путь.

Со своей избранницей Дмитрий прожил совсем немного. Они поженились 20 мая 1994 года, за полгода до начала полномасштабной войны на Северном Кавказе. Елена — выпускница педагогического института, учитель русского языка и литературы.

— Мы познакомились, в общем-то, давно, — рассказывает она, — и Дима поначалу мне не понравился. Прошло какое-то время, и мы увиделись на юбилее одного нашего общего родственника. И все переменилось! Каким он был человеком? Собранный, ответственный и очень аккуратный. По своему характеру, призванию — настоящий военный, он был рожден для этой службы. Был начитан, образован. Обладал широким кругозором. Судьба нам отмерила всего год счастливой семейной жизни.

«У МЕНЯ НУЛЕВОЙ»

В одной из битв император Наполеон, наблюдая атаку английской конницы, зло сказал: «Самая лучшая в мире кавалерия — под самым безмозглым в мире командованием». Пожалуй, эти слова подходят и к тому, что происходило в Будённовске. Впрочем, к тому времени была порушена сама система обороны и безопасности страны, и первая кампания, в целом, показала это со всей очевидностью.

17 июня 1995 года. Около пяти часов утра, едва успев развернуться, «Альфа» пошла на штурм больницы. Как минимум за два часа Басаев был предупрежден о штурме. Это, как ни странно, уберегло в тот день жизни многим. Бандиты ждали, и ожидание было напряженным. Группы развернулись на территории больничного городка, травматологического и инфекционного отделений. При первой же попытке проскочить открытое пространство из больницы был открыт шквальный огонь. У басаевцев не выдержали нервы. Начни они на пять-семь минут позже, и половина «Альфы» была бы накрыта огнем.

— У террористов имелись пособники вне стен больницы, — рассказывал в интервью «Спецназу России» генерал-лейтенант Александр Гусев. — Они-то и сообщили, что спецназ выходит на исходные рубежи. Кроме того, подвели врачи «Скорой помощи», которые стали по прямой связи предупреждать своих коллег, чтобы те были готовы к приему большого числа раненых. Еще одно обстоятельство было не в нашу пользу. Террористы расставили по территории больницы «растяжки», и потребовалось время, чтобы их ликвидировать.

Руководство МВД не пошло нам навстречу, когда мы просили выделить несколько единиц бронетехники. Свою позицию они мотивировали малым количеством техники. А главное, я так понимаю, каждый пытался сберечь своих людей. Заверяли, что, мол, с началом боя, когда будут первые раненые, техника обязательно появится. Броня появилась с очень большим опозданием.

Если брать простую арифметику, то у нас с террористами были примерно равные силы. Еще со времен Великой Отечественной войны известно: наступающие должны иметь как минимум троекратное превосходство в живой силе. Трудно назвать эту операцию антитеррористической. Бронетехника била только по стенам, т. к. басаевцы прикрывались женщинами, поставив их в оконные проемы, а сами вели огонь из-за спин своих жертв. Несмотря на такое положение дел, сотрудники «Альфы» нанесли врагу ощутимый урон.

Бойцы СОБРа, прикрывавшие «Альфу», вспоминают, как, преодолев ползком по траве пустырь, они добрались до бетонных блоков. Когда обернулись — увидели, что на том месте, где ползли, трава скошена, как косой, пулеметными очередями.

Во время боя Дмитрий Бурдяев снайперским огнем прикрывал выдвижение штурмовой группы. В тот день он лично уничтожил несколько боевиков.

В ходе боя получилось так, что группа из пяти человек была зажата огнем у одноэтажной постройки хозблока. Ситуация была тяжелая — в группе уже было несколько раненых. Стреляли со всех сторон, ни о каком прорыве речи не шло. Не было и обещанной брони. Было принято решение — изменить позицию снайперских пар с целью подавления огневых точек боевиков.

Снайперам, в составе которых был и Дмитрий, предстояло пройти через территорию детского сада, который располагался в двухстах метрах от основного здания больницы. Несколько сотрудников смогли проскочить открытое пространство…

Рассказывает вице-президент Международной Ассоциации «Альфа» полковник Сергей Поляков:

— Дмитрий Бурдяев находился в составе снайперской группы, и ему поставили задачу поддержать огнем группу Дёмина, с раненым Милицким. Активная фаза штурма закончилась, и было принято решение, чтобы Михаил Гущин и Сергей Дяченко на «броне» забрали группу Дёмина, а также Руденко с Литвинчуком. Бурдяев же погиб, когда менял позицию — его сразила пулеметная очередь.

— В районе морга, у гаражей, одну из групп прижали к земле бешеным пулеметным огнем, — вспоминал командир группы снайперов подполковник Василий Денисов. — Они залегли у маленькой стеночки, а крупнокалиберный пулемет прошивал ее насквозь. В группе было уже четверо раненых. Батареи в станции садятся, и я еле слышу, как они просят о помощи.

Связываюсь с ними, спрашиваю: нужна ли помощь? Отвечают, что дело совсем худо. А у нас обещанной «брони» нет, но выручать ребят надо. Посылаю вперед четверку своих снайперов. Они-то и успели пройти всего метров тридцать, как попали под пулеметный обстрел, а потом их накрыли из гранатомета. Поднялись после обстрела трое из четверых. Слышу: ««Маяк-один» к «Маяку-пять»». Отвечаю: ««Маяк-один», слушаю тебя». — «У меня нулевой»».

Поначалу я не поверил, помехи в эфире большие, переспросил. Они вновь дали подтверждение: у них погибший. Им оказался снайпер Дмитрий Бурдяев.

…Смерть в тот день прошла рядом со многими бойцами «Альфы». Алексей Артемьев был ранен в голову, но сумел выбраться из-под огня. В результате осколочного ранения лишился глаза Сергей Милицкий (ныне он кавалер четырех орденов Мужества). Попавшему под прицельный огонь Сергею Савчуку жизнь спас бронежилет, он выдержал четыре попадания в три пластины. Тяжелое ранение в ногу получил Дмитрий Киселёв…

Всего был ранен двадцать один сотрудник — почти 30 % из числа штурмующих. Большинство раненых обязаны жизнью майору медицинской службы Виктору Ивановичу Клименченко: благодаря его своевременным и высокопрофессиональным действиям многие сотрудники смогли позже вернуться в строй.

В Будённовске Дмитрий действовал в составе отдела, которым руководил полковник Александр Репин, участник штурма дворца Амина.

— Наш отдел вплотную подошел к больнице, некоторые уже были у стен — Виктор Иванович Блинов и еще ряд товарищей. У Вити Блинова весь бронежилет был в осколках, но он вовремя успел уйти оттуда. А ведь он еще в декабре 1979 года участвовал в кабульских событиях. Железный человек!

Операция обернулась для нас большими потерями: убитыми потеряли троих. Но если бы пошли дальше, то потерь было бы намного больше — и у «Альфы», и у заложников. Из моего отдела погибли Дмитрий Рябинкин и Дмитрий Бурдяев.

Рябинкин погиб практически у меня на глазах: снял пулеметчика, голову поднял и снайперский выстрел получил (или, может быть, автоматный). Бурдяев находился в снайперской паре: вел огонь, видимо, его вычислили, и он был убит… Раненых было много, но тяжелых в отделе не было, — говорит Александр Георгиевич.

В целом, штурм больницы и исключительное мужество сотрудников Группы «А» привели к тому, что Шамиль Басаев сразу же отпустил всех рожениц и начал переговоры. Он уже не ставил невыполнимых политических требований, единственным его желанием было унести ноги.

«ЗА МУЖЕСТВО И ОТВАГУ…»

Драматические события на реке Кума явились горьким, трагическим уроком. Они были шоком! В дальнейшем, после Будённовска и Первомайского, были сделаны выводы, и на уступки террористам спецслужбы больше не шли. Многое было сделано и для самих спецподразделений, «Альфу» и воссозданный «Вымпел» (в Будённовске — отряд «Вега») вернули в состав ФСБ.

…За проявленные высокий профессионализм, мужество и отвагу лейтенант Бурдяев Дмитрий Юрьевич был награжден орденом Мужества (посмертно). Он похоронен в Москве на Николо-Архангельском кладбище.

На тот момент спецназовской Аллеи еще не существовало. Мемориал, известный теперь на весь мир, будет торжественно открыт летом 2000 года по инициативе и на средства Геннадия Николаевича Зайцева.

И вот теперь память о Дмитрии Бурдяеве увековечена на фасаде школы. Бывший Фрунзенский район столицы получил еще одно знаковое место исторической памяти, а «Альфа» — еще одну военно-патриотическую «прописку».

Дмитрий Бурдяев пришел в подразделение в тяжелое, непростое для страны время. Фактически решался вопрос: быть России или не быть. Тем значимее подвиг, который они все тогда совершили в городе Святого Креста. Они — это ветераны подразделения, прошедшие Афган и горячие точки, и молодые, необстрелянные бойцы, шагнувшие под басаевские пулеметы и гранатометы.

 

Газета «СПЕЦНАЗ РОССИИ» и журнал «РАЗВЕДЧИКЪ»