Автор: ПАВЕЛ ЕВДОКИМОВ

РУССКИЙ ПАТРИОТИЗМ. Часть 1-я.

Фото: «Русский Рэмбо» Александр Прохоренко. Для западного сознания такое жертвенное поведение нетипично, оно не укладывается в стереотипы «общества потребления»

Девяностые годы прошлого века породили иллюзию, что русский национализм может быть той прорывной идеей, которая выведет распадающуюся (и уничтожаемую) страну из системного кризиса. Однако события на киевском Майдане и последующая война на Донбассе похоронили «Русский Марш».

Все, кто пережил то смутное время, хорошо помнят, что Россия, которую радикальные либералы называли «обнажившимся ядром империи», — причем называли открыто и беззастенчиво, предрекая ее окончательный распад, — так вот Россия, будучи на пороге гибели, не ухватилась, однако, за спасительную, на первый взгляд, идею русского национализма.

О русском национализме говорили даже некоторые генералы госбезопасности — Леонид Владимирович Шебаршин (1935-2012 гг.), Николай Сергеевич Леонов (родился в 1928 г.) и Ксенофонт Христофорович Ипполитов (1935-2009 гг.), а также идеолог содружества Группы «Альфа» Владимир Ширяев (1956-2010 гг.).

В интервью «Спецназу России» за декабрь 2001 года бывший начальник советской разведки генерал-лейтенант Л. Шебаршин так обосновывал свой взгляд на эту проблематику:

«Возрождение русского национального самосознания — это положительное явление. Во что оно выльется? Сказать сложно. За последние десять лет выросло поколение, которое не верит слепо власти, которое разучилось ходить строем в светлое будущее. Новое предприимчивое, энергичное поколение, способное само о себе позаботиться.

— Которое выбирает «Пепси», а потом садится на иглу?

— Нет, которое сопрягает русскую традицию с тем лучшим, что может дать Запад. Взаимопроникновение внешнего мира и нашего учит не только поп-музыке и наркомании, но и современным деловым процедурам и подходам ко многим вопросам, западной дисциплине и деловой ответственности.

— Другими словами, Россию спасет не только красота (по выражению Достоевского), но и Чубайс?

— Скорее… скорее мир спасет красота (хотя я этого выражения Достоевского никогда не понимал). Я уже говорил по поводу абсолютно прозрачной стратегии Запада в отношении России. Будь то России царской, большевистской или демократической. Раз есть стратегия, значит, есть и ее проводники внутри страны. Я не буду никого называть конкретно. Но за свою работу они получают неплохие деньги. В виде платы за лекции, акциями предприятий, гонорарами за книги или предоставленными грантами.

— Вы говорите о заговоре против России?

— Меня жизнь научила не верить в теорию заговоров. Если страна или нация является монолитом, то никакие подрывные действия не увенчаются успехом. И наоборот. Я знаю ограниченность возможностей и спецслужб, и прессы. Если общественный организм здоров, то никакие микробы и вирусы не смогут его, в конечном счете, одолеть. Россию спасет только Россия. Объективные процессы не укладываются в рамки тайных или явных стратегий.

— Вы второй генерал КГБ (первый — Н. С. Леонов), кто открыто говорит о своей приверженности русскому национализму.

— Он для меня не является понятием со знаком минус. Я не могу быть немецким, французским или американским националистом. У любого государства (и любого его гражданина) на первом, втором, третьем и всех последующих местах должны стоять национальные интересы. А что касается антисемитизма, то мне это явление чуждо и отвратительно. И не только мне — достаточно посмотреть на состав нашего правительства, чтобы понять, что антисемитизма в нынешней России не существует».

Очевидно, и это не вызывает сомнений, что Леонид Владимирович говорит тут о русском патриотизме.

БРАТЬЯ ПО «ВЕРЕ»

И все же. Казалось бы, чего логичнее — именно русский национализм должен был стать той идеей, способной вывести страну из прорыва. Ведь именно по пути национализма пошли многие наши соседи, начиная с Прибалтики и заканчивая Закавказьем.

Воплощением этого подхода стали глава Литвы Витаутас Ландсбергис и президент Грузии Звиад Гамсахурдия; оба были готовы пойти на любые свинцовые мерзости ради интересов своего народа (как они это понимали); оба скрывали свой радикальный национализм под цивильным платьем «демократов».

Яростная нетерпимость ко всему, что мешало их идеям, стало отличительной чертой радикальных националистов. Однако тогда, в начале девяностых, гибельность этого пути открылась сразу только в Грузии, Молдавии и Таджикистане.

Провозгласив лозунг «Грузия — для грузин!», законно избранный президент Гамсахурдия тем самым развалил страну, погрузив ее в братоубийственную войну. В этой ситуации абхазам и южным осетинам оставалось либо покориться судьбе, либо взяться за оружие — они выбрали второе и победили, опираясь на те силы в России, которые сохранили в душе чувство правды и справедливости.

Так было и в Молдавии, где местные националисты, ориентированные на Бухарест под лозунгом «Romania Mare» («Великая Румыния»), попытались потопить в крови Приднестровье. Российские миротворцы и добровольцы не позволили им этого осуществить.

Ситуация в странах Балтии развивалась иначе, без крови и видимых потрясений. Однако и она показала все уродство радикального национализма, который при согласии Запада проводил в жизнь свои «общечеловеческие ценности». Одним из символов этой политики стали неграждане Литвы — преимущественно этнические русские, которые переселились в Латвийскую ССР в 1940-1989 гг., а также их дети, родившиеся до 1 июля 1992 года. Все они были поражены в политических правах.

В середине девяностых численность неграждан составляла около 730-740 тысяч, что ничуть не смущало Запад, который равнодушно взирал на появлении в Европе такого большого числа людей «второго сорта».

Однако победа радикальных националистов Прибалтики оказалась пирровой. Если в советский период Литва, Латвия и Эстония были «витриной СССР», то теперь они являются задворками Евросоюза. Сотни тысяч граждан этих стран покинули родные края и отправились искать лучшую долю.

Сразу после выхода из СССР страны Балтии поставили перед собой амбициозные экономические цели. Так, Эстония намеревалась стать «северным Гонконгом», а Латвия — «северной Швейцарией». Период 1992-2007 года создавал ощущение, что так оно и будет. Государства Балтии все чаще стали именовать «прибалтийскими тиграми». Однако, начиная с 2008-го, стали очевидны плачевные результаты экономического роста в долг.

Вот что об этом пишет блогер Svargaman: «За годы советской «оккупации» в странах Балтии был демографический бум. Только в Литве за полстолетия население выросло на миллион — с 2,7 до 3,7 млн. человек. А начиная с 1990 — сократилось более чем на 600 тысяч. Такой убыли не наблюдалось в период войны и сталинских репрессий. Начиная с 2004 года, момента вступления в ЕС, в Балтии другой бум. Миграционный. По данным Евростата, средняя зарплата граждан Прибалтики ниже пособий по безработице в Европе. И тот же эстонец в Финляндии, за аналогичную на родине работу, может получить в пять раз больше, чем дома.

Такая ситуация привела к тому, что только за 2012 год из Ида-Вируского уезда Эстонии выехало в Финляндию более восьми тысяч человек. При населении уезда в 200 тысяч. А ведь эти восемь — самые трудоспособные и социально активные. И, безусловно, как только они устроятся на месте, то за собой потянут десятки тысяч родственников. Кто же останется в уезде через пять-десять лет?

В Литве еще хуже. Шведский социолог, профессор Чарльз Вулфсон подсчитал, что за годы независимости из Литвы выехал каждый пятый трудоспособный литовец. И процесс «эвакуации» продолжает набирать темпы. По оценкам местных экспертов, если такие темпы «бегства» из «прибалтийских тигров» сохранятся в ближайшие годы, то Балтию ждет демографическая катастрофа. За которой последует социальная. Отток наиболее трудоспособных через два десятилетия приведет к тому, что тамошним пенсионерам не из чего будет платить пенсии», — отмечает автор.

Что ж, это плата за попрание подлинных интересов Литвы, Латвии и Эстонии в угоду оголтелой русофобии и чуждых геополитических, экономических и военно-стратегических интересов.

В Центральной Азии местный радикальный национализм также показал себя во «всей красе». Досталось не только русским, русскоязычным, однако они, лишенные поддержки кланов и этнических групп (а также Москвы), оказались первыми жертвами произвола.

В Казахстане идеи радикального национализма, готового ради своих целей оправдать любую кровь, любое преступление, не получили широкого распространения, в чем несомненная заслуга Нурсултана Назарбаева — противника развала СССР и сторонника Евразийского Союза.

А вот в Киргизии полыхнуло. Пройдя резню и смуту, ныне республика являет пример взаимного уважения и работы на общее дело киргизов и русских (в широком, не этническом смысле).

ТРАГЕДИЯ УКРАИНЫ

Из тех земель, где победил радикальный национализм, дольше всех продержалась Украина… Не переживай Россия в девяностые годы того трагического периода, когда решался вопрос, быть ей или не быть, и ситуация на Украине развивалась бы по-иному. Однако погруженная в себя Эр-Эф ничего не могла предложить носителям идей Русского Мира, будь то в имперской или советской интерпретации.

За два десятка лет «незалежности» выросло поколение, лишенное исторической памяти. И в том, что произошло, большая вина принадлежит не националистам Кравчуку и Ющенко, а Кучме и Януковичу, за которых голосовали сторонники единства Русского Мира, опять же — советского, имперского, восточнославянского, не суть. Они предали своих избирателей, они выкормили зверя, который и загрыз их, ввергнув страну в хаос.

Да, особняком всегда стоял «остров Крым» (по определению В. Аксёнова), который был и оставался оплотом борьбы, и главным фактором тут являлся Черноморский военно-морской флот России с центром кристаллизации — Городом-Героем Севастополем.

В феврале 2014 года в Киеве победил ЕвроМайдан. Если отбросить его внешние проявления, включая прыжки приматов под речёвку «Кто не скачет, то москаль!», то суть его заключалась в следующем: в одном месте сошлись олигархический переворот, бандеровский реванш и государственный переворот, осуществленный Западом.

Результатом победы ЕвроМайдана стала гибель братской Украины и появление на ее руинах уродливой Укро-Майдании, страны 404, находящейся под внешним управлением США, где правят временщики-олигархи, а повседневную жизнь задают радикальные националисты и откровенные нацисты. Недавний марш сторонников «Азова» по центру Киева — свидетельство тому, равно как открытие памятника Мазепе в Полтаве, факельные шествия, погромы храмов УПЦ МП, одесская Хатынь, расстрел в Мариуполе 9 мая 2014 года и многое другое.

Ради своих идей укро-нацисты и радикальные националисты залили Донбасс кровью. Однако к тому времени рядом была уже Россия, еще не имперская, но уже путинская, шаг за шагом возвращающаяся в Мировую Историю.

Вот почему «Русская весна» в той части бывшей Украины, где нашлось достаточно активных людей, готовых ее поддержать, как это произошло на Донбассе, смогла выстоять и сохранить позиции для будущих побед.

АГРЕССИЯ СРЕДЫ

Глядя на то, что происходит вокруг, Россия также могла взять на вооружение идеи радикального национализма. Однако этого не произошло.

Начнем с того, что власть в России захватил криминально-олигархический режим, зародившийся на излете СССР. Приватизация, воспринимаемая не иначе как грабительская, была проведена в интересах кого угодно, но только не страны и народа. И вчерашние функционеры от КПСС приняли в ней самое активное участие.

«Демократический» режим поднял на знамена идеи радикального, безбрежного либерализма. И те, кто сейчас нас учит жизнь по канонам деградирующего, распадающегося Запада, в девяностых годах верой и правдой служили антинародному режиму. И не просто служили — бежали впереди паровоза, проявляя рвение и сноровку.

Естественно, что режим не был заинтересован не только в русском национализме, но и в патриотизме как таковом. Нынешнему молодому поколению трудно представить, что в девяностых годах понятие «патриот» являлось бранным, оскорбительным.

Вторая причина, почему русский национализм не стал реальной политической силой, более глубока, нежели давление агрессивной среды. Силы, объявившие себя русскими националистами, не смогли сформулировать четкой и понятной Доктрины. Сами по себе они оказались расколоты, раздроблены и представляли собой окрошку из враждующих между собой мини-партий, организаций и кружков.

Опять же: каждый понимал русский национализм по-своему. Одни ставили во главу угла идею «крови», другие делали акцент на вопросах «почвы». Одни «жили» образами Российской империи, другие — Московского царства.

Нашлись и те, кто отвергал историю православной Руси-России и обратился к языческим богам, включая скандинавских: Одина, Тора и прочих. Или же, исповедуя неоязычество, заменили их божествами в духе русского фэнтези а-ля «Велесова книга» или творений Ф. Глинки.

Ситуация усложнилась после прихода к власти Путина. Если при «царе Борисе» все национал-патриоты находились в оппозиции к режиму (особенно после расстрела танками Белого дома осенью 1993 года), то Путин внес в их ряды новое размежевание. Как воспринимать его политику? Мнения среди кадровых «патриотов» разделились.

Ну а главная причина — сам русский народ оказался не восприимчив к идеям русского национализма. Это пытались объяснить наследием советского прошлого, когда русские, перестав ощущать себя русскими, были «размагничены», лишены своего Образа и т. д.

Как бы там ни было, но факт остается фактом: идеи русского национализма не сыграли заметной роли в судьбе страны. Очевидно, даже пребывая в тяжелом состоянии, борясь за свое выживание, русские люди понимали, что попытки вести себя подобно литовским, грузинским, молдавским и прочим националистам (т. е. «Россия — для русских!») неизбежно приведет к новой смуте и гибели страны.

Вот тогда произошло бы то, чего так желали радикальные либералы — «обнажившееся ядро империи», именуемое Российской Федерацией, было бы раздроблено, и на его обломках возникли бы республики — Уральская, Сибирская, Дальневосточная, Поволжская конфедерация и «вольный город» Калининград.

Впрочем, на этом бы распад не остановился, а продолжился… до «аминокислот». В страны, переживающей системный кризис, это означало бы только одно: кровь, море крови, войну всех против всех, разгул бандитизма и самых диких страстей. Собственно, то, что происходит сейчас на территории бывшей Украины.

Россия, однако, смогла выстоять, пройти между Сциллой и Харибдой. И как радикальные либералы-русофобы не запугивали общество угрозой «русского фашизма», народ проявил поразительную стойкость и мудрость.

«Лично я в угрозу фашизма в России не верю и считаю, что такой угрозы не существует, — справедливо отмечал бывший начальник Аналитического управления КГБ СССР, доктор исторических наук генерал-лейтенант Николай Леонов. — Слишком, на мой взгляд, отлична психология русского народа, интернационалиста по своему духу, по своему историческому формированию, по всей совокупности морально-психологического восприятия действительности, — наш народ не является благодатной почвой для зарождения фашизма.

Поскольку фашизм — это, прежде всего, расизм, чтобы там не говорили, а он всегда был противопоказан русскому народу во всей его истории. И никакие попытки возбудить какой-либо биологический расизм в нашем народе иметь успеха не будут! Паразитировать на самой же идеи фашизма, имея в виду, прежде всего, крепкую власть, новый порядок, как при Гитлере в Германии, псевдопатриотического толка политиканы на разном уровне власти в России будут, но при этом употребление таких слов будущего не имеет» («Спецназ России», январь 2011 г.).

КОНЧИНА «РУССКОГО МАРША»

События в Киеве, закончившиеся свержением власти «кровавого Янека», поставили крест на Русском Марше. Не ставлю кавычек, обозначая то крайне неоднородное, однако, направленное в одно русло движение, которое ежегодно проходилось по улицам российских городов 4 мая 2004 года. На День примирения и согласия. Или — на Казанскую. Или просто акция ради акции. Кому как угодно.

Первый «Русский Марш», состоявшийся в Москве, собрал представителей всех течений — монархистов, имперцев, «чистых» националистов, национал-демократов, неоязычников, «арийцев» и т. д.

В дальнейшем, несмотря на массовость и популярность «РМ», заложенные в нем глубочайшие противоречия не могли не выйти на поверхность — что, собственно, и произошло после победы ЕвроМайдана и начала войны на Донбассе.

Оказалось, что «кадровые» адепты «Русского Марша» раскололись по своему отношению к тому, что произошло в Киеве в феврале 2014 года. Нашлись и такие — как среди православных (преимущественно вне РПЦ МП), так и среди неоязычников — кто солидаризировался с украми, видя в них единомышленников; кто выступил против возвращения Крыма в родную гавань и оказался по ту сторону борьбы за Новороссию.

Состоявшийся 4 ноября 2015 год «Русский Марш» в Люблино (Москва), на который пришло рекордно низкое число участников, всего несколько сот, наглядно показал кризис прежней объединительной идеи. Идти вместе (пусть и в разных колоннах) с союзниками «Правого сектора», «Свободы», УНА-УНСО и прочей боёвки — это значит не уважать себя, а главное — противопоставляться подвигу героев Донбасса, павших и живых.

Попытка г-на Игоря Гиркина (Стрелкова), объявившего в конце мая 2016 года о создании «Общерусского национального движения», играть на этом поле безнадежно опоздала по времени, а в силу его личности, окружения, груды сделанных заявлений, сектантской деятельности и болезненной антипутинской позиции — обречена на провал и забвение.

УКРЫ — ВЧЕРАШНИЕ УКРАИНЦЫ И РУССКИЕ

Битва за Донбасс похоронила Русский Марш в его прежнем виде — как движение, как идеологию. Подтвердилось, что водораздел проходит отнюдь не по этническому принципу («кровь»). По ту сторону, среди укров (не путать с украинцами!), немало людей говорящих и думающих по-русски, однако они вполне осознанно, или же под воздействиями пропаганды, выступили против Новороссии и Русского Мира.

Они носят русские фамилии и пока еще не читают «Гоголя в переводе». Но они уже предали все, что является главными образами-символами Русской цивилизации.

Они не русские, они — укры! И этим все сказано.

Ловушка радикального национализма: если ты утверждаешь, что «Россия — для русских!», то тогда уважай аналогичные требования других наций — укро-бандеровских, литовских, молдавско-румынских и прочих. Нужно быть последовательными в своих взглядах. Впрочем, те немногие, кто поддержал «братьев по разуму» с ЕвроМайдана и даже поехал воевать на Донбасс против Новороссии, проявили эту самую последовательность.

Тех, кто носит Георгиевскую (Гвардейскую) ленточку — символ героического прошлого Российской империи и Советского Союза — того укры (вчерашние украинцы и русские) именуют «колорадами». Т.е. они осознанно отказались от покровительства святого Георгия Победоносца.

Бойцов и вообще адептов Новоросии (Русского Мира) укры презрительно именуют «ватниками». Т.е. носителями, в качестве идеологического образа, тех самых стеганых ватных курток, неприхотливых в обращении, которые спасали советских воинов в годы Великой Отечественной войны.

Произнося «ватник», укры (вчерашние украинцы и русские) уже ментально предали своих дедов и прадедов, сражавшихся с Гитлером и его многочисленными союзниками по тогдашней «объединенной Европе».

Они не празднуют День 9-го Мая. Для них это — день скорби! Хотя еще вчера они считали иначе.

Состоя в отрядах и бандах вместе с адептами Бандеры, Шухевича и дивизии СС «Галичина», укры (вчерашние украинцы и русские) уже заведомо обрекли себя на историческое поражение и заслужили «ордена Иуды». Того, что император Петр I распорядился изготовить в 1709 году для бывшего гетмана Малороссии Мазепы.

Те из «русских националистов» или «русских имперцев», кто присягнул ЕвроМайдану, кто солидаризировался с ним, — перешли в разряд укров. К Русскому Миру они уже не имеют отношения.

И наоборот, на стороне Новороссии много украинцев, сражающихся за ДНР и ЛНР. Александр Захарченко по отцу украинец, по матери — русский. На вопрос, кем он себя ощущает, отвечает так: «Знаете, я, наверное, русский. Русич».

Одним из ярких примеров русского по духу является уроженец Иловайска, командир батальонно-тактической группы «Сомали» Герой ДНР Михаил Толстых, позывной — «Гиви». Имея кавказскую внешность, он является патриотом Русского Мира. Позывной — в честь деда, воевавшего в годы Великой Отечественной.

— Я горжусь тем, что родился в великой стране, — говорит «Гиви»: — Донбасс всегда был частью великой страны, сначала Российской Империи, потом СССР. Украина пусть сама винит себя за то, что отказалась быть великой. Ненависти к ней у меня нет. А вот злость и понимание, что этой страны не было, нет и будет, появились, когда на майдане жгли пацанов из «Берку­та» и ВВ.

Украинцы «правильные» жгли «коктейлями Молотова» украинцев «неправильных», «виноватых» в том, что выполняли свой долг и приказ «не стрелять». Когда «онижедети» майданулись до зигования и свастик — мне окончательно стало ясно: Украина не состоялась, это страна самоубийц, надо защищать свою, настоящую страну, русский Донбасс.

Так что водораздел проходит не по «крови», не по национальности, а по мировоззрению: кто за Русский мир и братскую Украину, а кто за Укро-Майданию и Анти-Мир.

Скажи, кто твой герой, и я скажу — кто ты!

Героиней укров является наводчица (а отнюдь не «летчица») Надежда Савченко, тупая, злобная и крайне амбициозная особа, повинная в гибели российских журналистов на Донбассе.

Один из Героев нынешней России — Александр Прохоренко, также авиационный наводчик, вот только его целями под сирийской Пальмирой были не мирные люди, а вурдалаки из ИГИЛ.

Оба, Прохоренко и Савченко, имеют украинские фамилии с окончанием на «о», но какая разница между ними; как Свет и Тьма, как Добро и Зло — таково различие между ними и теми силами, которые они являют.

«…Несколько слов о себе, — говорит историк, публицист и бывший 2-й секретарь Компартии Литвы / КПСС Владислав Швед. — В Литве за защиту прав русских (русскими там считают всех русскоговорящих) мне грозит пожизненное заключение. Однако, если исходить из логики некоторых русских националистов, мне в Литве надлежало занять позицию стороннего наблюдателя.

Ведь я только по матери (воронежской крестьянке), Логуновой Марии Ивановне, чистокровный русский. А по линии отца — Шведа Николая Андреевича — в моих предках числятся: гречанка Варвара, запорожский казак Василий Грунтенко, полька Анна Хреновска и неизвестный швед, подаривший нашей семье фамилию.

Поэтому еще раз хочу отметить важность мысли, что русскими являются все, кто ощущают и считают себя РУССКИМИ по ДУХУ. Этот вывод имеет концептуальное значение для формирования современной российской политики в отношении «русских» в широком понимании этого слова».

ПРОДОЛЖЕНИЕ

Газета «СПЕЦНАЗ РОССИИ» и журнал «РАЗВЕДЧИКЪ»