Автор: ОЛЬГА ЕГОРОВА

AMOQ. УЖАС ЕВРОПЫ — 1

МИР УЖЕ НЕ БУДЕТ ПРЕЖНИМ

Все по отдельности теракты последнего времени в Европе, на первый взгляд, не являются классическими, у каждого террориста свой мотив — но вместе эти страшные факты объединяются в одно кровавое слово «террор». И эта кровавая волна индивидуального, но масштабного по последствиям насилия вновь подняла вопрос о культурной и социальной интеграции мигрантов в европейское общество.

«УВИДЕТЬ НИЦЦУ И УМЕРЕТЬ»

Вечером 14 июля 2016 года на Английской набережной Ниццы собралось множество людей, чтобы понаблюдать за пиротехническим представлением в честь Дня взятия Бастилии. Когда салют завершился, а часть собравшихся уже начинала расходиться, на набережную ворвался белый грузовик Renault Midlum 300, с разгону врезавшийся в толпу. Машина двигалась зигзагом, чтобы задавить и искалечить как можно большее количество людей. Создавалось впечатление, что водитель одержим «амоком».

Знаете ли вы, что такое «амок»?

От греческого monos — один, и mania — безумие. Помешательство на одном каком-либо предмете или идее.

«Это больше чем опьянение… это бешенство, напоминающее собачье… Припадок бессмысленной, кровожадной мономании, которую нельзя сравнить ни с каким другим видом алкогольного отравления…», — так реалистично описывал в своей новелле Стефан Цвейг ужасное состояние «человека простого и вроде бы добродушного», когда буквально «все обращается в бегство… а он мчится, не слыша, не видя, убивая встречных… пока его не пристрелят, как бешеную собаку, или он сам не рухнет на землю…»

За рулем машины-убийцы находился Мохамед Лауэж-Булель — этнический тунисец, который с 2005 года обретался в Ницце. Его родители живут во Франции, разведены. Сам преступник — отец троих детей, но развелся два года назад. В начале 2016 года его задерживали за «незначительное насилие». Однако у правоохранительных органов не было никакой информации о том, что Мохамед придерживался радикальных взглядов.

В результате чудовищной акции погибло восемьдесят четыре человека и около трех сотен пострадало. Среди убитых, умерших от ран — граждане пятнадцати стран, в том числе россияне, а также прихожане православного Свято-Николаевского собора.

Первыми на действия убийцы отреагировали трое полицейских, которые бежали за грузовиком метров двести. Водителя также попытался остановить мужчина на мотоцикле, но когда притерся к кабине — мотоцикл упал, и водитель оказался под колесами страшного грузовика. Позже он скончался в больнице.

Проехав около двух километров буквально по людям, водитель остановился и стал палить по гуляющим и полицейским, которые открыли беспорядочный огонь по грузовику. Только под конец к ним присоединились две вооруженные группы спецназа. Всего было сделано несколько десятков выстрелов по кабине водителя, прежде чем террорист был застрелен.

Как же вообще все это могло произойти?..

Мохамед Лауэж-Булель взял грузовик с холодильной установкой напрокат за два дня до теракта. При въезде в город он обманул сотрудников полиции, представившись доставщиком мороженого. Беспечные полицейские поверили и пропустили его, не обыскав грузовик. В праздничные дни проезд большегрузных автомобилей в город ограничен, исключения делаются только для поставщиков еды.

По мнению корреспондента ВВС в Париже, многих жандармов тогда заменила муниципальная полиция, которая хуже вооружена и подготовлена, поэтому ей было сложнее остановить убийцу.

И вот еще что. Как рассказала отвечавшая за камеры видеонаблюдения полицейская Сандра Бертин, ее заставляли подделать отчет по трагедии — доложить о присутствии сил жандармерии на набережной на момент теракта.

«На следующий день после теракта администрация министра внутренних дел направила в центр городского видеонаблюдения представителя, который соединил меня с министерством. От меня потребовали отчет, указывающий на места, где находились сотрудники муниципальной полиции, ограждения, а также просили уточнить, что мы видели сотрудников национальной полиции на двух местах в рамках обеспечения безопасности на мероприятии. Национальная полиция, возможно, и была здесь, но я не смогла обнаружить ее на видео», — сообщила Сандра Бертин изданию Journal du Dimanche.

Этот неназванный представитель МВД, по ее словам, «целый час доставал по телефону». А днем ранее с ней лично встречался другой посланник министерства. Ей было велено подать отчет «в измененной форме». В итоге она отправила две версии в формате PDF — отредактированную и первоначальную.

МСТИТЕЛЬ ИЛИ ТЕРРОРИСТ?

Поздним вечером в воскресенье 24 июля произошел мощный взрыв в городе Ансбах, у входа в бар «Ойгенс Вайнштубе». Ранения получили двенадцать человек (трое в тяжелом состоянии). По данным полиции, взрыв устроил 27-летний сириец, взрывчатка и поражающие элементы были у него в рюкзаке. Сам террорист скончался от полученных ран. За некоторое время до нападения он присягнул ИГИЛ. Соответствующее видео было найдено в Сети. Кроме того, агентство Associated Press сообщило о том, что нападавший мог быть участником военных действий в Сирии — об этом свидетельствуют ранения, которые были обнаружены на его теле судмедэкспертами.

Известно, что взрывник прибыл в Германию двумя годами ранее. Получил отказ в предоставлении убежища, жил в Ансбахе. Полиции известно, что он дважды пытался покончить с собой. Некоторое время находился на лечении в психиатрической клинике.

В тот же день в Ройтлингене (земля Баден-Вюртемберг) 21-летний беженец из Сирии зарубил мачете 45-летнюю беременную польку, работавшую уборщицей в ресторане «Мангал», где убийца покупал шаурму, и ранил пять человек. По словам его знакомых, Мохаммед приехал в Германию из Алеппо около полутора лет назад и был-де «неплохим парнем», но употреблял наркотики и алкоголь.

Ну, а 22 июля в Мюнхене 18-летний Али Сонбали — гражданин Германии иранского происхождения — открыл огонь по посетителям, убив девять человек и ранив тридцать пять. Немецкая пресса с нескрываемым удовлетворением констатировала, что речь идет об «акте индивидуального безумия» (Аmok), и что стрелок не был связан с ИГИЛ, а был психически неуравновешенным тинейджером. При этом упускалось из виду главное — что виновник трагедии происходил из семьи мигрантов, и уже с детства чувствовал себя изгоем в германском обществе.

«Да, амок — вот как это бывает: какой-нибудь малаец, человек простой и добродушный, сидит и тянет свою настойку… сидит, отупевший, равнодушный, вялый… и вдруг вскакивает, хватает нож, бросается на улицу… и бежит все вперед и вперед…, сам не зная куда…

Кто бы ни попался ему на дороге, человек или животное, он убивает его своим «крисом», и вид крови еще больше разжигает его. Пена выступает у него на губах, он воет, как дикий зверь… и бежит, бежит, бежит, не смотрит ни вправо, ни влево, бежит с истошными воплями, с окровавленным ножом в руке, по своему ужасному, неуклонному пути… Люди в деревнях знают, что нет силы, которая могла бы остановить гонимого амоком… они кричат, предупреждая других, при его приближении. «Амок! Амок!» … но у гонимого амоком незрячие глаза, он не видит, куда бежит…» (Стефан Цвейг, «Der Amoklaufer», 1922 год).

Так не все ли равно — совершено преступление по мотивам личной мести, или из политических соображений? Террор одиночек может быть даже опаснее заговора религиозных радикалов, что наглядно продемонстрировал недавний теракт в Ницце.

Почему?

Потому что исламист, левый или правый радикал, состоящий в ячейке своей подрывной организации, планирует акцию не в одиночку. И у спецслужб есть шанс, таким образом, через свою агентуру или добровольных осведомителей узнать о планах террористов и предотвратить их, насколько это возможно.

Иное дело — террорист-одиночка! Проникнуть в его голову невозможно. И даже ближайшие родственники не знают о том, что он собирается совершить, поскольку его иступленные страсти и дикий нрав, запрятанные внутри, скрыто дожидаются своего часа.

Что касается Али Сонбали, то, как оказалось, одноклассники издевались над ним, считая, что он изображает из себя немца, будучи персом. Примечательно, что больше других его дразнили арабы и турки. «Я знаю этого парня, его имя Али Сонбали, он был в моем классе, мы всегда травили его толпой, и он всегда говорил, что убьет нас», — процитировала сообщение из социальных газета Daily Mail.

Сонбали не мог четко определить свою идентичность — даже имя его было двойным: Али-Давид, — и дошел до умопомешательства. Амок… Согласно свидетельству очевидцев, во время стрельбы он поочередно выкрикивал то «Аллах акбар», то «Я — немец!», то «Я убью вас, проклятые турки!».

Среди его жертв — почти все тинейджеры, в том числе несколько молодых турок. Свои жертвы он, сходя с ума, тем не менее, вполне хладнокровно и расчетливо заманил в McDonald’s по фейковому аккаунту в Facebook, выдавая себя за девушку-турчанку. И расстрелял из пистолета Glock.

Полиции поначалу не верилось, что это все творит одиночка. Антитеррористический план в городе включили по полной программе: вокзал эвакуировали, метро и общественный транспорт остановили, пассажиров, прежде чем отпустить, клали лицом на землю. Задействовали 2300 полицейских, успев подогнать к торговому центру «Олимпия» бронетехнику. Стрелок к этому моменту был уже мертв.

Кто же он — свихнувшийся мститель или террорист? Или «два в одном»? Ведь Али-Давид около года вполне целенаправленно подготавливал свою акцию, собирал информацию в интернете и приобрел Glock, а в рюкзаке у Сонбали было обнаружено порядка трехсот неиспользованных патронов.

Он вырос на окраине Мюнхена, в окружении мигрантов, в депрессивной среде. И такая городская субкультура разрослась в Европе повсеместно — во Франции, Германии, Великобритании, странах Скандинавии.

За неделю до этого — также в Баварии — в поезде, следовавшем из Вюрцбурга в Оксенфурт, на людей напал с ножом и топором 17-летний пакистанец Риаз Хан Ахмадзаи, прибывший в Европу годом ранее, и был застрелен спецназом. Пострадали двадцать пассажиров, при чем четверо — серьезно… Все они — китайцы, члены одной семьи: отец, мать, дочь и ее молодой человек.

При обыске в квартире афганца полицией были обнаружены документы, свидетельствующие о его связи с террористами, а также вышитый вручную зловеще-черный флаг ИГИЛ, исписанный арабской вязью. На видео Риаз Хан Ахмадзаи заявил: «Я — солдат ИГ и начинаю священную операцию в Германии. Время пришло».

«В сознании многих людей приезд человека, совершившего нападение, напрямую связан с Меркель и ее либеральной политикой в отношении беженцев», — прокомментировал Daily Mail ситуацию политолог из Боннского университета Франк Деккер. Он напомнил, что общественная поддержка Меркель, упавшая из-за миграционного кризиса, вновь возросла после того, как 23 июня по итогам референдума британцы решили покинуть Евросоюз. Однако события в ФРГ могут все изменить: «Это будет стимулировать тех, кто называл политику Меркель ошибкой. Меркель будут винить».

Однако немецкое общество настолько размагничено, будучи подвержено такой тотальной промывке мозгов, что потребуются очень большие потрясения, чтобы вывести активную часть населения из пассивного «овощного» состояния.

«МЕНЯ ПРИГЛАСИЛА ГОСПОЖА МЕРКЕЛЬ!»

Схожие процессы, но куда более масштабные, происходят во Франции, где граждане североафриканского происхождения уже более трех или даже четырех поколений не могут интегрироваться во французское общество.

Многие — да, смогли обрести себя, но большинство сидит в окраинных гетто на социальном пособии… Как там у Цвейга? «…какой-нибудь малаец, человек простой и добродушный, сидит и тянет свою настойку». Они курят травку, слушают магрибский рэп и ненавидят страну, давшую им приют. Эту атмосферу европейских предместий хорошо передает французский фильм-драма «Дипан», получивший в Каннах «Золотую пальмовую ветвь» в 2015 году.

Кинолента рассказывает о трех тамильских беженцах из Шри-Ланки, перебравшихся в Париж. Боевик-сепаратист из «Тамильских тигров», потерявший жену и детей, и оставшиеся без жилья женщина с девочкой, выдают себя за семью, чтобы получить политическое убежище. Дипан — объединяющая их новая фамилия, которая фигурирует в фальшивых документах.

Большая часть европейских политиков признались, что они не знают, что делать с эффектом домино, когда одно преступление провоцирует другое. Спецслужбы могут разоблачить подпольную террористическую сеть, работать с агентурой в религиозных сообществах, предотвращать теракты. Но они бессильны перед одиночками, которых обижали в школе, или у которых разладилась семейная жизнь. Чиновники от ЕС, возомнившие себя вершителями судеб, не хотят признавать новую проблему.

При этом настоящие террористы охотно приписывают себе эти убийства как результат своей деятельности — страх играет им на руку. Мультикультурная Европа в минувшем году приняла у себя полтора миллиона новых мигрантов, пополнив ряды тех, кто чувствует себя чужими среди чужих.

Маргиналы из предместий периодически жгут машины, а самые радикальные совершают теракты с автоматом и «поясом шахида». Салах Абдеслям, участник парижских терактов 13 ноября 2015 года, как и его брат Брахим, родился и вырос в Бельгии в эмигрантском квартале Мальбек. В тот вечер почти одновременно были совершены несколько атак: взрывы возле стадиона «Стад де Франс» в Сен-Дени, расстрел посетителей нескольких ресторанов, а также бойня в концертном зале «Батаклан» (где около сотни человек были захвачены в заложники).

Итог атаки: сто тридцать погибших и более чем 350 раненых! Из них сто — в тяжелом и критическом состоянии. Жертвами стали, в основном, молодые люди в возрасте двадцати-тридцати лет.

Эти теракты стали крупнейшими по числу жертв за всю историю Франции и самым масштабным по числу жертв нападением на Париж со времен Второй Мировой войны. В стране, всего лишь четвертый раз за ее историю, было введено чрезвычайное положение. В предыдущий раз — в 2005 году, когда волны беспорядков прокатились по французским городам. По числу жертв это крупнейшее нападение в Европе со времени мадридских взрывов в 2004 году.

Как отмечает Дмитрий Добров в статье ««Мюнхенский стрелок» — безумец или террорист?»: «Легковесно звучат заявления канцлера Ангелы Меркель, утверждающей, что «мы справимся». Жизнь показывает, что успешная интеграция лиц, прибывших из стран Африки и Ближнего Востока, в Германии, как и других странах Западной Европы, практически невозможна. Дети мигрантов растут в семьях, где говорят на родном языке (турецком или арабском).

Уже в детском саду и начальных классах начинается их отставание от немецких детей, которые впитывают немецкий язык и социокультурные навыки с молоком матери. Со временем разрыв не сокращается, а нарастает. Мало кто из детей мигрантов попадает в реальное училище и гимназию, открывающие путь к высшему образованию. Большинство остается недоучками и в лучшем случае идет в ПТУ.

Однако острота мигрантской проблемы упорно игнорируется официальной прессой и правящими партиями. Западные политики панически обходят эту тему, ее осмелился затронуть лишь кандидат в президенты США Дональд Трамп. Со свойственной ему прямотой кандидат в президенты сказал, что Франция и Германия заражены терроризмом, однако виноваты в этом сами, поскольку пустили на свою территорию слишком много мигрантов. Впрочем, любому трезвомыслящему человеку понятно, что прибытие в Европу миллионов людей из стран «третьего мира» закладывает под европейские общества бомбу замедленного действия.

Как долго продержится официальный курс на «политкорректность» и «толерантность» перед лицом нарастающих терактов и социокультурной конфронтации? Рост праворадикальных и националистических движений в Европе подсказывает, что смена установок близка. Даже Ангела Меркель заметно отошла за последний год от своей «гостеприимной» политики».

Однако, как представляется, точка невозврата уже пройдена…

В январе 2016 года «Спецназ России» опубликовал статью Павла Евдокимова «Меркель — убийца Германии», в которой были такие строчки: «Во время насилия в Кёльне один из мигрантов заявил полиции: «Вы должны со мной вежливо обращаться. Меня пригласила госпожа Меркель!» И он абсолютно прав. Понимая это, силовики откровенно опасаются защищать законные интересы коренных жителей Германии.

Нынешние власти Bundesrepublik Deutschland дают зеленый свет надвигающейся волне насилия со стороны той части мигрантов, которая начинает активно осваивать жизненное пространство крупных городов и небольших населенных пунктов. И тогда уже мало не покажется никому!»

Статья вызвала большой резонанс. Ей была даже посвящена передача на телеканале «Звезда». Прошло полгода, и волна насилия подтвердила правильность сделанных выводов и прогнозов.

УЙТИ НЕЛЬЗЯ ОСТАТЬСЯ

Вообще, как показывает многолетний опыт, интеграция протекает легче у носителей определенных культур. Представители русской Белой эмиграции в Европе, несмотря на лишения и серьезные материальные трудности, интегрировались в западноевропейское общество в течение одного поколения.

Общее количество эмигрантов из России на 1 ноября 1920 года по подсчетам американского Красного Креста составляло 1 млн. 194 тыс. человек. По данным Лиги Наций, по состоянию на август 1921 года было более 1,4 млн. беженцев из России. В подавляющем большинстве эмигрантами были военные, дворяне, предприниматели, интеллигенция, казаки, духовенство, государственные служащие, а также члены их семей.

Так же быстро вросли в европейскую жизнь евреи, поляки, армяне… Отмечается быстрая и успешная интеграция вьетнамцев и китайцев — благодаря «врожденной» установке на трудолюбие и законопослушность.

«Вместе с тем, представители традиционных обществ Ближнего Востока и Африки интегрируются трудно, — подчеркивает Дмитрий Добров. — Прежде всего потому, что живут в замкнутом семейном и соседском кругу, сохраняя привычки и традиции своей исторической родины. Справедливости ради надо сказать, что новые европейские ценности — потребительские, обезличенные, часто аморальные, с культом индивидуализма и сексуальных девиаций, многим трудно принять, в том числе и самим жителям Европы. Однако ислам особенно непримирим к таким явлениям — начиная с банковского «ссудного процента» до женской эмансипации и гей-культуры. Отсюда — чувство протеста и желание «наказать» декадентское общество. Лица, совершающие карательные акции, находятся в полной уверенности, что они не преступники, а борцы за справедливость. Поэтому уже не имеет значения, кто они — террористы, маньяки или «городские партизаны». Главное — они хотят взорвать этот строй изнутри.

Постиндустриальное общество отчуждает мигрантов всех поколений. Низко квалифицированная рабочая сила теперь практически не нужна, роботизация делает излишней и работу средней квалификации, например, на автомобильных конвейерах. Поколения североафриканцев, прибывших во Францию в 60-е годы, работали на заводах «Рено» и других производствах. Сегодня они сидят на социальных пособиях, а их дети не работали никогда.

Последнее масштабное исследование, проведенное Организацией экономического сотрудничества и развития (ОЭСР) совместно с Евросоюзом, показывает, что интеграция иммигрантов проходит сложно и будет протекать очень долго. От того, удастся ли решить эту проблему, зависит стабильность и благополучие всего Евросоюза, ведь на сегодняшний день в ЕС только по официальным данным насчитывается 52 миллиона иммигрантов. Кроме экономического аспекта существует не менее важный культурно-психологический. Когда противоречия между «новыми» и «старыми» европейцами достигнут критической точки, начнется борьба «за равноправие», в которой будут задействованы все методы, включая террор», — заключает Дмитрий Добров.

Никто не знает, сколько сторонников ИГИЛ и «Аль-Кайды» прибыло в Европу за последние полтора года в составе примерно полутора миллионов мигрантов из северной Африки и Ближнего Востока. И, тем более, неизвестно, сколько родившихся уже в Старом Свете «неевропейских» молодых людей помышляют о мщении.

Череда кровавых актов насилия четко дает знать исламистам, террористам и просто криминальным элементам из числа мигрантов, сбивающимся в стаи, что расслабленную Европу можно брать голыми руками.

Евросоюз «убил» национальные спецслужбы. Включая разветвленную сеть агентуры, которая активно действовала в период предыдущей волны леворадикального террора в Европе 1970-х годов. Он ассоциируется с «Красными бригадами» (Италия), «Фракцией Красной Армии» (ФРГ) и «Прямым действием» (Франция).

Чтобы «завинтить гайки», нужно приложить волю и титанические усилия, которых у европейских лидеров а-ля Горбачёв нет и в помине. А евробюрократы из Брюсселя сделают все, чтобы не допустить усилия национальных государств. Понимая все это, Англия и осуществила свой Brexit.

И вот очередная ужасная новость кровавого лета 2016 года — во французской Нормандии во время утренней службы убит католический священник и ранены трое прихожан…

ОКОНЧАНИЕ