Продолжение. Начало

Продолжение разговора в канун 35-летия легендарного «Вымпела» с президентом Ассоциации Группы «Вымпел» Валерием Поповым и статс-секретарем организации Николаем Похиленко. В нем принял участие главный редактор газеты «Спецназ России» Павел Евдокимов.

«СДЕЛАЙ, ЧТОБЫ РАВНЫХ ИМ НЕ БЫЛО»

В. П.: Возвращаясь к 1991 году. История становления подразделения показала, что к 10-летию «Вымпела», которое приходилось на 19 августа 1991 года, мы пришли на пике нашей подготовки. Прошли, как раньше говорили, «и огонь, и воду, и медные трубы». По сути, это было высокопрофессиональное подразделение с богатейшим опытом, со множеством проведенных специальных боевых учений, приближенных к боевым. Это был пик информационной и оперативно-боевой подготовки, плюс Афганистан и «горячие точки» на территории Советского Союза.

Что касается нашей деятельности за рубежом, шел активный обмен информацией с другими подразделениями Кубы, Никарагуа, Лаоса, Вьетнама, Мозамбика, Анголы, входившими в дружеский нам лагерь. Обмен опытом ведения партизанской войны, работа против террористических и разведывательно-диверсионных групп. Хороший был обмен, продуктивный — было чему учиться друг у друга.

Когда-то судьбоносные великие слова сказал Ю. В. Андропов, передавая документы генералу Дроздову: «Сделай, чтобы равных им не было». И действительно, равных, особенно на тот период, нам не было! Мы хорошо знали подразделения подобного типа в США, Франции и Германии, да и во многих других «натовских» странах. Изучали их по документам, на практике и даже внедряли своих сотрудников.

П. Е.: Так значит, это не легенда?

В. П.: Нет, не легенда. Просто мы о многих вещах не говорим. Но столько было сделано! Лично я в это время находился на Ближнем Востоке и на себе ощутил то, что происходило в Москве в августе 1991 года — предательство некоторых наших руководителей, которые фактически начали сдавать информацию западным спецслужбам. Над нами нависла угроза расшифровки и срыва различных операций. Тех сотрудников, кто мог быть подвергнут подобной опасности, стали отзывать из командировок. Все это мы прочувствовали на себе.

Судьбоносным был период августа 1991 года, когда уникальное подразделение (истинное название которого еще фактически не озвучили) переходило из одних ведомственных рук в другие, пока не оказалось в МВД.

После же развала Советского Союза 25 декабря 1991 года период бесхозности для «Вымпела» продолжался до 24 января 1992 года, когда было создано Министерство безопасности России, в рамках которого попытались объединить силовой блок, вчерашнее КГБ и МВД, а Группа «Вымпел» вошла в состав министерства на правах самостоятельного Управления «В». Это была только попытка, которая не выдержала проверки практикой, и в декабре 1993-го МБ было ликвидировано.

Произошла кардинальная смена задач, вставших перед «Вымпелом». Новым руководителям было сложно адаптироваться к задачам не разведывательно-диверсионной, как прежде, а новой — антитеррористической деятельности. Была попытка дублирования Группы «А». Причем попытка слабая. Потому что у нас и система подготовки, и кадры, и задачи были несколько иные. Впрочем, силовая часть была схожей, в чем мы убедились в дальнейшем, когда стали служить в одном Центре.

П. Е.: В период этой «чехарды» некоторые сотрудники «Вымпела» переходили в Группу «А», в частности первый «альфовский» Герой России Геннадий Сергеев.

Н. П.: Я был Гениным начальником отделения и до сих пор отчасти считаю себя виноватым в том, что произошло. Когда я готовился отправиться на Кавказ, мое отделение работало на стрельбище в подмосковной Новой деревне. Там же параллельно работало отделение Группы «А». Мы занимались огневой подготовкой — днем и ночью стреляли.

Так получилось, что как-то раз подходит начальник отделения: «Петрович, отпусти к нам Гену Сергеева». — «Не могу я его отпустить». — «Нет, ты отпусти его». Это повторялось несколько раз.

Когда мы стали проходить специальную оперативную подготовку, в частности наружное наблюдение и контрнаблюдение, то у Гены, парня габаритного и спортсмена, это не получалось. И вот он подходит ко мне вечером: «Петрович, отпусти, у меня ничего не получается, не могу. Там мне ближе». Я согласился, и Сергеев переводом ушел из «Вымпела» в Группу «А».

П. Е.: Также из «Вымпела» в «Альфу» перешел будущий Герой России Владимир Ульянов, погибший в Чечне осенью 2003 года при задержании главаря одного из бандитских формирований.

В.П.: Это подтверждение того, что шел сложный морально-психологический процесс. Кто-то добровольно переходил из «Вымпела», понимая, что ему ближе Группа «А», где было больше силовой составляющей, динамики, а у нас — оперативной работы. Ведь мы, прежде всего — оперативное подразделение. Там было больше силовой составляющей, динамики. А у нас — больше оперативной работы, ведь мы, прежде всего — оперативное подразделение.

Когда «Вымпел» передавали из одного ведомства в другое, руководство постоянно менялось, и никто не понимал, где мы окажемся на следующий день, какие будут поставлены задачи… И вообще, кто будет руководить этим процессом. Все это очень сильно сказывалось на личном составе.

П.Е.: С «Альфой» все было понятно — она ушла в ГУО и там оставалась до 1996 года.

В.П.: Соединение с Группой «А» у нас произошло еще до образования Центра специального назначения ФСБ. Ранее, летом 1996 года, был создан Антитеррористический центр ФСБ, который возглавил генерал-полковник Виктор Михайлович Зорин. Формально необходимость его появления была вызвана слабой координацией, особенно ярко проявившейся во время операции в Будённовске в июне 1995-го.

Так вот, 24 января 1992 года, когда было создано Министерство безопасности, Де-юре Группа специального назначения «Вымпел» была окончательно упразднена. И стала самостоятельным Управлением «В». А слово «вымпеловец» передалось по наследству.

С января 1992 года Управление «В» находилось в составе Министерства безопасности России, а после событий 1993-го года было передано в Министерство внутренних дел. И стало называться специальным отрядом «Вега». Но именно 1991 год стал для нас переломным, поскольку кардинальным образом изменились задачи подразделения.

СПЕЦНАЗ С ЧЕЛОВЕЧЕСКИМ ЛИЦОМ

П.Е.: Проходит время, 1993 год. Ситуация дежа-вю. Снова Белый дом, снова «Альфа» и «Вымпел» плечом к плечу, но уже под руководством генералов Зайцева и Герасимова. И все повторяется. Что можно сказать об этом?

В.П.: 1993 год — очередное испытание для «Альфы» и «Вымпела». Руководителем Управления «В» на этот период был Дмитрий Михайлович Герасимов.

П.Е.: Он ведь пришел из военного спецназа?..

В.П.: Да, из ГРУ ГШ. Начальник направления специальной разведки. В период афганской войны командовал 22-й отдельной бригадой спецназа. Настоящий советский, русский офицер — боец и руководитель. Он привнес свое в «Вымпел» (мы говорим «Вымпел», несмотря на то, что новое официальное название — Управление «В»).

Незадолго до 35-летия «Вымпела» мы беседовали с Дмитрием Михайловичем, и я его спрашивал насчет событий 1993 года, когда достаточно жестко ставилась задача по поводу штурма Белого дома. Но письменного распоряжения никто не давал.

П. Е.: Даже в этом повторяется ситуация с августом 1991 года!

В. П.: То есть люди не берут на себя ответственности. Когда тот или иной руководитель этот спецназовский «скальпель» достает…

П.Е.: Ты его примени на «свой» страх и риск, а я весь в белом — в Кремле.

В.П.: Президентскую задачу по штурму озвучивал Михаил Барсуков. Герасимов сказал, что они с Руцким вместе учились в Академии и воевали в Афганистане. Они друг друга хорошо знали, что также сыграло свою роль в принятии решения о неприменении оружия. И в этом заслуга нашего боевого генерала. То есть Руцкой знал, кто находится с другой стороны.

Конечно, с Геннадием Николаевичем Зайцевым Герасимов все обсудил. И они вместе принимали решение. Руцкой спросил: «Герасимов здесь?» — «Да, он здесь, внизу». После была совместная работа по выводу людей из пылающего здания парламента. Под гарантии конкретных лиц — генералов Зайцева и Герасимова. Они сказали: «Жизнь будет защищена, вас довезем «от» и «до», ничего не произойдет». Если бы не личные гарантии, был бы, наверное, другой сценарий.

Решение принимали эти два руководителя, опираясь на мнение коллективов «Альфы» и «Вымпела». Прежде всего, обе Группы знали, что в своих стрелять не будут. А значит, надо решать эту проблему другим путем. И этот путь был найден.

Заходя в Белый дом, наши бойцы, которые выводили людей, демонстративно разоружались — хотели этим показать, что никто стрелять не будет.

П.Е.: Как рассказывал Геннадий Николаевич, один выстрел все-таки был произведен со стороны «Альфы», когда не в меру ретивый защитник Белого дома выскочил с оружием и, к сожалению, поплатился за это жизнью.

В.П.: Такие вещи надо было предотвращать — многие бы погибли, если бы этот ретивый защитник открыл стрельбу. Он вообще мог увести все в другое русло. «Альфа» и «Вымпел», совместно приняв решение, предотвратили раскол нашей страны — теперь уже не Советского Союза, а Российской Федерации. И это большая заслуга, к сожалению, никем не оцененная.

П.Е.: Так получилось, что погибшим со стороны «Альфы» оказался человек, который объединял в себе «Вымпел» и «Альфу» — Геннадий Сергеев.

В.П.: Это тоже символично. Со стороны спецназа госбезопасности Геннадий принял на себя всю эту боль и трагедию.

П.Е.: Как говорит Геннадий Николаевич Зайцев, экспертиза показала, что стреляли не из Белого дома — очевидно, что «Альфу» хотели спровоцировать на штурм, но в этих условиях она не поддалась на провокацию.

В.П.: Геннадий Николаевич как раз и проявил выдержку. Он прекрасно все понимал. То же самое было и у Герасимова. Они оба осознавали, что не надо отвечать на одиночные выстрелы, которые могут спровоцировать бойню. Можно только представить число убитых, если бы «Альфа» и «Вымпел» выполнили свою задачу. И кто бы потом оказался виноват? Сотрудники элитного спецназа стали бы палачами. Несомненно, в той сложнейшей ситуации было принято единственно правильное решение.

П.Е.: Которое, замечу, позволило сохранить жизни многим руководителям оппозиции. Один из них даже стал заместителем председателя Государственной Думы — это Сергей Бабурин.

Н.П.: Хотелось бы отметить роль Дмитрия Михайловича Герасимова, настоящего спецназовца, и Геннадия Николаевича Зайцева — очень значимых фигур в истории органов государственной безопасности как для «Альфы», так и для «Вымпела». Оба эти генерала являются для нас образцом.

Если говорить о событиях 1993 года, хотелось бы вспомнить еще одну фамилию. Проценко Сергей Владимирович — кавалер ордена Красной Звезды, прошедший Афганистан. Он неоднократно находился в командировках, не раз попадал в сложные оперативные ситуации. Именно он был направлен Герасимовым для переговоров с вице-президентом России Александром Руцким и главой Верховного Совета Русланом Хасбулатовым.

Проценко вел переговоры, когда автомат одного из охранников Руцкого был фактически возле живота Сергея Владимировича. Он пришел туда без оружия и сумел убедить руководителей защиты парламента прекратить сопротивление, чреватое дальнейшими жертвами. Его выдержка и понимание ситуации позволили достойно провести переговоры, убедить Хасбулатова и Руцкого принять единственно правильное решение.

П. Е.: Это очень важное свидетельство, поскольку мы знаем о переговорах, которые провел в тот же период подполковник «Альфы» Владимир Ильич Келехсаев (вместе с ним были еще два офицера подразделения). И как он выступил в Белом доме перед депутатами осажденного парламента — в прессе об этом было много сказано… А вот о роли Проценко — ничего.

Н. П.: Об этом и речь! Наша скромность нередко бывает излишней, поэтому хочу сказать в адрес Сергея Владимировича самые добрые слова. Ведь он сначала непосредственно вел переговоры и сумел уговорить защитников Белого дома сложить оружие. Он лично гарантировал от имени Герасимова и Зайцева то, что все защитники Белого дома останутся живы. Что никаких эксцессов, связанных с противозаконными действиями в отношении и руководителей, и тех, кто присутствовал в Белом доме, не последует.

Именно Проценко вместе с моими подчиненными выводил и сажал в автобус Руцкого и Хасбулатова. Он их доставил и передал в руки начальника Главного управления охраны Барсукова и руководителя Службы безопасности Президента Коржакова, которые встречали автобусы в Лефортово.

В очередной раз на политическом изломе нашей страны, нашей истории роль личности, а именно руководителей «Альфы» и «Вымпела», роль подчиненных, включая Сергея Владимировича Проценко и упомянутого вами подполковника Владимира Келехсаева, способствовала предотвращению братоубийственной войны. А ведь она могла распространиться на всю страну!

П. Е.: «Альфа» и «Вымпел» сделали в той ситуации все, и не их вина, что в тот момент в близлежащих дворах и подворотнях бойцы ОМОНа, собранные в Москву со всей страны, зверски избивали людей, включая депутатов, покидавших Белый дом.

Н. П.: Этот комментарий только дополняет наши с Валерием Владимировичем слова о том, что глубокая порядочность офицеров «Альфы» и «Вымпела» даже в таких сложных ситуациях, переломных исторических моментах, позволили найти правильный выход из ситуации. По-человечески, по-офицерски. Это свидетельствует о правильном подборе офицеров, об их воспитании, внутреннем состоянии. У нас говорят о том, что идеология не играет существенной роли — это неправда. Идеология играет серьезную роль в воспитании человека. Особенно того, кто является «скальпелем» в руках политиков.

В. П.: Хотел бы дополнить о Сергее Проценко. Мы впервые называем его имя. Ему нечего бояться — мы произносим его с глубочайшим уважением и достоинством. Сергей Владимирович — мужественный человек. Пойдя на переговоры, он (как и офицер «Альфы» Келехсаев) сильно рисковал — демонстративно снимал оружие с себя и с тех, с кем заходил в Белый дом. Любой из его защитников мог выскочить и открыть огонь на поражение по безоружным офицерам, тем более что они были в форме. Это мужественный шаг. Поручение Проценко было лично дано генералами Зайцевым и Герасимовым, от их имени он и вел переговоры.

Нас в «Вымпеле» учили вести переговоры, и Сергей блестяще продемонстрировал это на практике. Из его личного рассказа помню, как трижды останавливали автобусы с Руцким и Хасбулатовым по пути в специзолятор «Лефортово». Их пытались блокировать люди в форме омоновцев и еще какие-то бойцы или боевики в непонятной экипировке. Но тут спецназовцы проявили твердость, а главное — исполнили то, что было обещано: сохранили жизни руководителям защиты Белого дома. И исполнили поручение своих командиров до конца! Мы с вами говорим о воинах Группы «А» и Группы «Вымпел».

П. Е.: Спецназ с человеческим лицом.

В.П.: Приходит время, когда все-таки нужно говорить правду.

П. Е.: Многим в 1991-м и в 1993-м годах очень не понравилось, что у спецназа оказалось человеческое лицо.

В. П.: Давайте называть вещи своими именами: для нас расстрел Белого дома — трагедия, позор для всей страны. Хочу еще раз подчеркнуть, что подразделения специального назначения не политизированы — они выполняют лишь волю и приказы руководства страны, которое избирает народ. Представляете, насколько нужно быть профессиональным и точным, чтобы в секунды принимать сложные, верные решения!

Приказы исполнять нужно, но нельзя исполнять преступных приказов. Это записано в Уставе наших Вооруженных сил. Точно и однозначно! Любой солдат может отказаться выполнять преступный приказ своего командира. Что и сделали оба наших уникальных подразделения. И мы знаем результат — предотвращение дальнейшего позора, развала страны и гражданской войны. Дальше вы, лидеры и представители оппозиции, избирайтесь в парламент, в Государственную Думу или Совет Федерации — обсуждайте, спорьте хоть до посинения, но принимайте правильные решения не ценой крови, не ценой жизней своих братьев и сестер!

ПУТЬ ДОМОЙ

В. П.: Возвращаясь к августу 1991 года — Борис Петрович Бесков первый принял на себя удар, мало кто знает, что он был реабилитирован. С него много чего поснимали. А среди нас его не нужно было реабилитировать — он для нас всегда был примером. Перед руководством страны его потом реабилитировали, восстановили в звании, и он остался, как и был, настоящим офицером нашей Великой Родины и патриотом.

П. Е.: Геннадий Николаевич Зайцев рассказал о том, как он несколько раз после событий осени 1993 года ходил к Михаилу Ивановичу Барсукову и убеждал его, что нужно сохранить уникальное подразделение, каким является «Альфа». А ведь надвигалась война на Северном Кавказе. И Барсуков, как полагает генерал Зайцев, скорее всего, сказал Ельцину: «Нет этой «Альфы»! Всё!» А сам не подписал приказа о расформировании подразделения. В отношении же «Вымпела» такого защитника не нашлось. Почему?

В. П.: Из рассказа Дмитрия Михайловича Герасимова мы знаем, что нашего неучастия в событиях 4 октября не простили. Того, что мы не стали устраивать бойню, не уничтожили оппозицию Ельцину и его власти. Это был четкий и преднамеренный шаг — убрать «Вымпел» из системы госбезопасности.

Дмитрию Михайловичу дважды предлагали возглавить подразделение, но уже внутри МВД — один раз Михаил Барсуков, другой раз — министр внутренних дел Виктор Ерин. На что Дмитрий Михайлович сказал: «Вы же когда становились сотрудником милиции, учились, служили, то принимали продуманное решение и шли к этому. Вы гордитесь своей профессией, своим министерством. А я человек военный, до этого прошел службу в ГРУ. Для меня это была радость — служить именно в «Вымпеле». Я и сейчас этим горжусь и хочу с этим остаться. В «Вымпеле» я получил реализацию своих идей, новые навыки, много и сам что привнес сюда. Так что я не готов морально и психологически переходить в МВД. Готов оказывать всяческое содействие, помощь, быть советником, консультантом, но не руководителем».

Министр Ерин еще раз предлагал ему принять решение по поводу перехода в МВД, но генерал Герасимов отказался. В дальнейшем его отказ послужил фактически основой возвращения «Вымпела» из МВД в Федеральную службу безопасности.

П. Е.: Каким образом?

В.П.: Потому что он в октябре 1994 года по предложению Сергея Вадимовича Степашина возглавил Управление специальных операций.

Н. П.: Дмитрий Михайлович понимал, что рано или поздно в системе органов государственной безопасности ввиду надвигавшихся событий на Северном Кавказе это подразделение появится. Оно будет восстановлено в том или ином виде. Посоветовавшись с высшими руководителями нашей службы, Герасимов пришел к выводу, что ему необходимо это время просто где-то «пересидеть»…

Но как? В конце декабря 1994 года — начале января 1995-го группа из двадцати двух бойцов от спецподразделения «Вымпел» под руководством генерала Герасимова участвовала в штурме Грозного. При непосредственном участии Дмитрия Михайловича была эвакуирована большая группа мирного населения, заблокированная на территории города в зоне боевых действий.

С октября 1994-го по 1999 год Герасимов занимал в ФСБ должность заместителя руководителя Департамента по борьбе с терроризмом — начальника штаба Департамента. Так что слово «пересидеть», как вы понимаете, носит чисто условный характер.

В. П.: В итоге 28 августа 1995 года «Вымпел» воссоединился на базе ФСБ как спецназ госбезопасности и вернул свое историческое имя. Период смутного времени завершился. Впереди была вторая кампания на Северном Кавказе и борьба с терроризмом, продолжающаяся по сей день.