Автор: ОЛЬГА ЕГОРОВА

ПУЛИ В СПИНУ

Фото: Гибель Андрея Карлова вызвала ассоциации с убийством другого нашего посла — Александра Грибоедова

ИЛИ «ГРИБОЕДОВСКИЙ ВАЛЬС» ПОСЛА КАРЛОВА

Посол Андрей Карлов погиб в бою. За Алеппо. В сражении, где (как и по всей Сирии) нам противостояли вурдалаки, по которым стенает «толерантный» Запад. Та его часть, что готова оправдать любые преступления, совершаемые «своими сукиными сынами».

Собственно, о мести за Алеппо и кричал стрелявший в посла офицер турецкой полиции Мевлют Алтынташ. Попутно, и это не вызывает сомнений, он или тот, кто за ним стоит, намеревались еще раз столкнуть лбами Москву и Анкару. Не вышло! Наоборот: сделав выводы по поводу неудавшегося путча, который должен был завершиться физическим устранением Эрдогана, турки повели себя так, как никогда еще не вели за всю историю наших отношений.

И проводы в Анкаре, и глава турецкого МИДа Мевлют Чавушоглу, встречавший с Сергеем Лавровым гроб в Москве, и он же, поддерживающий безутешную мать убитого дипломата, — это знаковые моменты, которые еще недавно невозможно было представить. Именем Карлова будет названа улица в Анкаре, где находится посольство России, а также выставочный зал, где все произошло…

Да, выстрелы достигли цели, погиб замечательный человек, дипломат. Но они вызвали обратный эффект. И фактический разрыв отношений, произошедший после сбитого российского самолета и гибели Андрея Пешкова, теперь уже драматическая, но — история…

Тут же во всей красе себя показали укры (не путать с украинцами!), которые, как у них в заводе, готовы поддержать любого черта, если он против России, и им подобные уродцы «за бугром».

Смерть Андрея Карлова следует считать не терактом, а «возмездием за преступления Владимира Путина» в Сирии. Об этом заявил американский колумнист Герш Кунтцман. В своей колонке в газете New York Daily News обозреватель утверждает, что посол был воплощением политики Владимира Путина, в рамках которой «сирийский безумец» Башар Асад получал помощь в своей «кровопролитной кампании», а убийство посла стало актом «свершившегося правосудия».

При этом Кунтцма допустил сравнение теракта в Анкаре с убийством немецкого дипломата Эрнста фон Рата в Париже в 1938 году, который, по мнению колумниста, был воплощением «гитлеровской агрессии». Более того, Карлов в Турции был вовсе не дипломатом, а «солдатом» российского президента. И, дескать, не важно, где он погиб — «на поле боя под Алеппо или в галерее в Анкаре».

Военкор «Комсомольской правды» Александр Коц справедливо назвал Кунтцмана «мерзотным людоедом». «Казалось бы, украинское днище не пробить. Но есть в мире людоеды куда мерзотнее. Я вот не помню таких заголовков в российской прессе на смерть посла США в Бенгази», — написал журналист.

…У нас уже давно нет иллюзий в отношении «толерантного» Запада, деградирующего с ужасающей силой. Однако в его здоровой части набирают вес силы, которые поднимают свой голос против гибельного пути, ведущего по дороге в древний Рим, вконец разложившийся перед приходом варваров.

Гибель Андрея Карлова вызвала ассоциации с убийством другого нашего посла — Александра Сергеевича Грибоедова, вошедшего в историю как автора комедии «Горе от ума» и прелестного «Грибоедовского» вальса…

В «Путешествии в Арзрум» Пушкин рассказывает о том, как летом 1829 года на одном из горных перевалов он повстречал тело поэта и дипломата Александра Грибоедова, растерзанного разъяренной толпой фанатиков в столице Персии Тегеране.

«…Два вола, впряженные в арбу, подымались по крутой дороге. Несколько грузин сопровождали арбу.

«Откуда вы?» — спросил я их. «Из Тегерана». — «Что вы везете?» — «Грибоеда».

Это было тело убитого Грибоедова, которое препровождали в Тифлис».

— Долгое время этот факт ни у кого не вызывал сомнений, однако современные исследователи доказали, что такой встречи не было. Сравнив пушкинский текст с документальным описанием тех событий, они обнаружили, что тело везли вовсе не на арбе, запряженной волами, а в сопровождении воинского конвоя, со всеми почестями.

Узнав о гибели Грибоедова, Пушкин рванул на Кавказ. На его могиле, что на горе Мтацминде (в гроте при церкви Святого Давида), он плакал и молился. Вероятно, именно тогда у него возник замысел — описать их последнюю несостоявшуюся встречу. Должно быть, у него было желание сообщить о Грибоедове людям, ведь после его гибели было постановление — предать тегеранскую историю забвению.

Вернувшись с Кавказа, Пушкин написал свое «Путешествие в Арзрум», эпизод которого, посвященный Грибоедову, стал единственным в своем роде некрологом, которым Россия его почтила.

Нынешние российские власти поступили наоборот: они не просто отдали все полагающиеся почести погибшему на боевом посту Андрею Карлову, но придали случившемуся высочайшее звучание, достойное великой Державы и Героя Рссии.

…Глядя на убитых горем жену и мать Андрея Геннадьевича, поневоле подумаешь, что и они могли бы подписаться под словами вдовы Грибоедова Нины Чавчавадзе: «Ум и дела твои бессмертны в памяти русской, но для чего пережила тебя любовь моя!» 

Газета «СПЕЦНАЗ РОССИИ» и журнал «РАЗВЕДЧИКЪ»