Автор: ЕЛИЗАВЕТА ДВОРЕЦКАЯ

«28 ПАНФИЛОВЦЕВ»

Фото: «28 панфиловцев» — сильнейшее доказательство того, что наша историческая память жива и не потускнела даже во внуках-правнуках

НАВАЛИВАЕТСЯ ОЩУЩЕНИЕ НЕ БЛИЗКОЙ СМЕРТИ, А ОТКРЫТОЙ ДВЕРИ В БЕССМЕРТИЕ

Сходили в кино на «28 панфиловцев». Я кино смотрю раз в год и в эксперты себя не записываю, поэтому никакого анализа делать не могу и скажу только о том, что точно знаю: о своем главном впечатлении.

Фильм воспринимается не как кино с сюжетом, а как живой кусок войны. Там нет ничего лишнего: политики, любви, даже женских персонажей нет. А есть вне всяких установок, кроме любви к Родине, существующий подвиг простых людей, вросших в землю, потому что отступать некуда.

Политрук Клочков — идеальный архетипичный политрук, как Сергей Столяров в старых сказках был идеальным русским богатырем.

Но самое главное вот что. Этот фильм и делали, и смотрят люди, сами той войны не видевшие. Мы — второе-третье поколение родившихся после войны. Но по обе стороны экрана присутствует живое чувство участия и сопричастности. И тут отчетливо понимаешь: существует некий носитель памяти, который больше и отдельных людей, и даже конкретных поколений.

Помните, враги наши надеялись, что со смертью последнего ветерана День Победы можно будет отменить? «28 панфиловцев» — сильнейшее доказательство того, что память эта жива и не потускнела даже во внуках-правнуках тех, кто это видел своими глазами. Есть в нас нечто, что хранит ее на уровне не человека, не поколения, а народа в целом. Некий эгрегор Русского Мира.

Русский дух, существующий над людьми и поколениями, объединяющий всех русских — даже когда они казахи — над эпохами, существующий одновременно в прошлом, настоящем и будущем. И фильм — прорыв этого эгрегора в реальность каждого из нас.

В отзывах на разных ресурсах от разных людей мелькает одна претензия: «Я не увидел(-а) в фильме личностей и характеров». В общем, да, из поименованных там, в общем, один персонаж имеет некую характеристику: парень с архетипически крестьянским лицом, который сетует, что «эту землю теперь не вспахать, только в мартен».

Вот с его системой ценностей все понятно, у остальных (кроме Петрухи, который сам сказал, что механизатор) даже предположений не сделать, кем они были.

Но дело-то в чем: эта «биографическая безликость» является частью идейно-художественной задачи фильма. Не только в том смысле, что «у нас героем становится любой». Это не психологическая драма. Это сутки в окопах под огнем. Это фильм о ситуации, когда из всей твоей богатой, глубокой, разносторонней, трепетной личности важно только одно: каков ты в окопе под огнем.

Совершенно не важно, что ты думаешь о творчестве Бальмонта и даже Маяковского: важно только то, хорошо ли ты целишься и вовремя ли стреляешь. Это фильм о случае, когда было важно только это.

Я понимаю: иного зрителя шокирует такой подход. Шокирует само существование — в жизни и в искусстве — таких ситуаций, безжалостных к личности. Хочется как-то защитить ее право быть отраженной. Но это была поздняя осень сорок первого года.

В этом отношении — правда жизни, пусть шокирующая. Неважно здесь, есть ли у Данилы девушка, какой предмет он в школе любил, какие стихи в тетрадку списывал. А важно, что выступил вовремя.

…Самый страшный момент — когда видишь, как два бойца примыкают штыки, и понимаешь, что это значит. Другие (из оставшихся в живых) берут саперные лопатки, потому что больше им отбиваться нечем. И в этот момент на зрителя наваливается ощущение не близкой смерти, а открытой двери в бессмертие. Потому что каждый носитель русского духа бессмертен в нем, как христианин бессмертен в боге. И потому бесстрашен.

Сходите в кино, чтобы осознать свое бессмертие. А заодно и показать, что мы это ценим. 

ИЗ ДОСЬЕ СПЕЦНАЗА РОССИИ

Деньги на фильм собирали «всей страной» — через краудфандинговую платформу (значительную часть средств выделило Министерство культуры России и правительство Казахстана).

В картине заняты непрофессиональные актеры, да и практически вся съемочная группа до этого к миру большого кино имела довольно слабое отношение. Однако все они отработали органично и правдоподобно.

Вся история, несмотря на штампы и прямое цитирование целого ряда картин, — от «Они сражались за Родину» до «300 спартанцев», — выглядит невероятно искренней. И это однозначно подкупает.

Впечатлили диалоги в фильме — незатейливые, но очень глубокие. Без пафоса и надрыва. Вообще, глядя на солдат в кадре, с одной стороны видишь в них простых парней, которые вчера еще были детьми, а с другой стороны— как они превращаются в героев. В конце концов, герои — это обычные люди в необычных обстоятельствах.

Спецэффекты в картине сделаны на довольно приличном уровне. Но их практически не замечаешь, равно как и музыку. В общем, все на месте.

ДВОРЕЦКАЯ Елизавета Алексеевна, популярный писатель. Ее перу принадлежит более четырех десятков книг в жанрах «чистое» фэнтези, историческая фантастика и исторические романы классического типа. Занимается исторической реконструкцией по раннему Средневековью. Живет и работает в Санкт-Петербурге.

Газета «СПЕЦНАЗ РОССИИ» и журнал «РАЗВЕДЧИКЪ»