Автор: ПАВЕЛ ЕВДОКИМОВ

ПУТИН VERSUS ГОРБАЧЁВ

Фото: Два антипода — Михаил Горбачёв и Владимир Путин. Фото 2004 года. РИА Новости;Владимир Родионов

РОССИЯ И «СОВЕТСКАЯ АТЛАНТИДА»

Александр Хинштейн в представлении не нуждается. Несмотря на пост советника Директора Росгвардии, он продолжает заниматься исследованиями. Недавно у него вышла книга «Конец Атлантиды. Почему Путин никогда не станет Горбачёвым». О ней и судьбах страны — в интервью с главным редактором «Спецназа России» Павлом Евдокимовым.

ПУТИН МОГ БЫ СПАСТИ СССР

— До прихода в Росгвардию вы занимались созданием законодательной базы этой структуры, будучи заместителем председателя думского Комитета по безопасности и противодействию коррупции. Вас не смущает та критика, что звучит в адрес Росгвардии?

— Нисколько. Оппоненты, которые критически относятся к сегодняшнему политическому курсу и к путинской власти в целом, воспринимают Росгвардию заведомо отрицательно. Как этакую новую опричнину. Учитывая фактор личности того, кто возглавляет нашу структуру, ее отца-основателя — Виктора Васильевича Золотова, на протяжении длительного периода являвшегося начальником Службы безопасности Президента. Естественно, он связан с главой государства многолетними отношениями, это вытекает из самого рода службы и доверия, которое оказано в связи с этим назначением.

С самого начала мы столкнулись и продолжаем сталкиваться с попытками этих сил дискредитировать Росгвардию, представив ее именно в образе такого «цепного пса режима». Запускались с самого начала все эти тезисы о том, что Росгвардия создается исключительно для того, чтобы не допустить беспорядков, потому что власть боится своего народа.

— Криминально-олигархическая власть хочет подавлять народ…

— Фигурально выражаясь, да. Безусловно, Росгвардия — это орган, который предназначен в том числе для предотвращения и подавления беспорядков.

Но главная задача, конечно, в другом: Росгвардия — ведомство, созданное для отражения вызовов нового времени. Посмотрите, что происходит в мире: рост экстремизма, терроризма, нелегальной миграции. Чтобы противостоять всему этому напору, необходима соответствующая профессиональная структура. К слову, уже после России национальная гвардия была создана и во Франции. Правда, в отличие от нас, для этого им потребовалось, чтобы заполыхали пригороды Парижа.

Очень важно, что при создании Росгвардии был учтен опыт, который совсем недавно пережила наша страна, о чем рассказывается подробно в моей новой книге «Конец Атлантиды». Поскольку одна из причин развала страны в 1991 году — неготовность политического руководства адекватно отвечать вызовам времени, в том числе применять твердость.

— В чем вы видите причины гибели Советского Союза?

— Одна из них — неспособность власти отвечать адекватно на новые вызовы времени и принимать волевые решения для наведения порядка. Потому что всякий раз, используя силу для подавления массовых беспорядков или радикальных националистических и сепаратистских проявлений, погромов, власть это делала тайком, и лишь в двух случаях Горбачёв публично признал свою причастность — после Сумгаита (1988 год) и в Баку в январские дни 1990 года.

И то в Сумгаите власти медлили почти трое суток, а в Баку — неделю, хотя войска стояли «на пороге». Жесткие решения откладывались до последнего, а когда, в конечном счете, власть шла на них, было уже поздно, и пожар к этому моменту разгорался гораздо жарче и охватывал все новые и новые территории.

Горбачёв отказывался от решений, которые он принимал, и самые яркие примеры — это Тбилиси, Вильнюс. И об этих событиях очень подробно рассказывается в этой книге, особенно о тбилисских. В этом смысле сегодняшняя власть совершенно другая. Хотя в период перестройки было проведено реформирование правоохранительной системы в сторону создания спецподразделений. Но опять же, это происходило, к сожалению, очень медленно и тяжело. Силовой блок в целом оказался одним из основных «козлов отпущения», будучи предан руководством страны.

Власть и конкретно Горбачёв от спецслужб отказались и сделали их крайними, и, конечно же, они к какому-то моменту перестали верить своему Верховному Главнокомандующему — в моем понимании, именно это стало одной из ключевых причин в череде событий, которые завершились в декабре 1991 года. В том числе это и отказ «Альфы» с «Вымпелом» идти на штурм Белого дома.

Если бы не действия Горбачёва в 1991 году в Вильнюсе, когда он отказался от лейтенанта Шатских, конечно, «Альфа» бы этот приказ выполнила. Я был у Белого Дома тогда и хорошо помню те события, эти баррикады, на которых мы были — они, конечно же, не выдержали бы и трех минут профессионального штурма!

— В своей книге вы анализируете причины того, что произошло со страной и всего того, о чем вы говорили. Это коренится в личности Михаила Горбачёва, или уже был необратимый системный кризис власти?

— Ответить на ваш вопрос очень коротко нельзя, и книга моя не исчерпывающая. Она лишь попытка осмыслить и подойти ближе к истине. Я не претендую на истину в последней инстанции, но считаю, что должна быть широкая дискуссия по такого рода судьбоносным, волнующим общество вопросам.

Конечно же, личностный фактор являлся ключевым в череде событий и невзгод, которые привели к краху советской империи. Если бы на место Горбачёва пришел другой человек и если бы такой человек в политическом руководстве СССР существовал, то, бесспорно, Советский Союз можно было сохранить. И человеком такого масштаба я считаю Владимира Путина.

И опять же книга — это попытка сопоставить действия двух президентов в одинаковых ситуациях. Своего рода перенос на «машине времени» из эпохи в эпоху. Понятно, что в 1985 году Путин, которому было тогда тридцать два года, не мог стать Генеральным секретарем ЦК КПСС.

— Человек «калибра» Путина.

— Конечно, или человек типа Дэна Сяопина в Китае. Тогда мы опять возвращаемся к специфике вашей газеты и нашего разговора о действиях силовых структур и армии в наведении порядка в стране, у нас перед глазами события на площади Тяньаньмэнь. И китайцы сами, об этом я тоже в книге пишу (об этом рассказывал покойный ныне генерал Родионов, тогдашний командующий ЗакВО), благодарили — когда он встречался с Председателем Госсовета КНР, тот говорил: «Спасибо, товарищ Родионов, после Тбилиси мы сделали для себя правильные выводы».

События в Тбилиси произошли 8 апреля 1988 года, а события на площади Тяньаньмэнь были 5-6 июня тоже года.

— Выходит, китайцы очень быстро сделали выводы.

— Они поняли, к чему привели события в Тбилиси. Это отдельная очень интересная глава в прямом смысле слова. В ней я основываюсь на неизвестных ранее документах уголовного дела, которое вела Главная военная прокуратура, а затем прокуратура Советского Союза, а также опираюсь на свидетельства очевидцев этих событий и, в первую очередь, руководителя следственной бригады по этому делу, впоследствии генерал-майора Юрия Баграева. Совершенно иначе воспроизводится вообще картина этих событий… Достаточно сказать, что от саперных лопаток не пострадал никто, и они применялись на проспекте Руставели всего в течение десяти минут.

— Это то, о чем докладывал Анатолий Собчак, как глава комиссии Съезда народных депутатов СССР?

— Да, доклад Собчака на съезде отличался от того доклада, который был официально опубликован. Он сделал доклад с определенными политическими купюрами, с креном в сторону либерально-оппозиционного настроения. События в Тбилиси кажутся очень важными, потому что они сыграли ключевую роль в дальнейшем развале нашей страны.

Если бикфордовым шнуром развала страны и сепаратистского пожара был Карабах, то детонатором стал именно Тбилиси. Там впервые было разделено общество, и люди в погонах впервые после этого стали стесняться в форме ходить по улицам.

Все это вместе взятое и послужило сигналом для сепаратистов, а будем называть вещи своими именами — это были именно сепаратисты. В своей книге я привожу очень наглядные фотографии митингующих на этом бессрочном митинге. Кстати, слово «майдан» возникло не на Украине, оно имеет тюркское происхождение и впервые стало применяться в 1990 году — так назвали бессрочный митинг в Баку.

ТИКАЮЩИЕ МИНЫ

— Получается, что первые майданы у нас имели место в Тбилиси и Баку?

— Нет, фактически, еще в Алма-Ате в 1986 году, когда уходил Кунаев и прокатились националистические массовые акции в знак протеста против назначения первым секретарем ЦК компартии Казахстана Геннадия Колбина.

Возвращаясь к теме Тбилиси: в книге я даже привожу интересный документ — справку разведотдела Закавказского военного округа с перечислением лозунгов, которые были написаны на транспарантах «мирных» митингующих, которые заранее запасались арматурой, прутьями, бутылками, булыжниками, кусками уличной мебели. Кстати, количество пострадавших военнослужащих было больше, чем протестующих.

Так вот, плакаты очень красноречивые: «Русские, вон из Грузии», «Русские, убирайтесь из нашего дома», «Русские — оккупанты», «СССР — тюрьма народов», «Долой Красный Кремль!», «Да здравствует единая, независимая Грузия», «За выход Грузии из состава СССР» и так далее.

Это чистейшей воды сепаратисты. Как реагируют сильные государства на сепаратистские проявления? Вот пример Каталонии у нас перед глазами. Несмотря на то, что каталонцы проголосовали за отделение от Испании, тем не менее, Пучдемон не сумел дойти куда хотел. И этой темы я подробно касаюсь в книге. Как и национально-государственного устройства страны и вообще тех проблем, которые породило сталинско-ленинское построение государства.

— Та самая «мина», что была заложена в 1922 году при создании Советского Союза?

— Безусловно. Эта «мина», по моему убеждению, продолжает «тикать» и по сей день. Если говорить о «тюрьме народов», то почему СССР стал таковым только для четырнадцати народов из 140? И почему независимость получили, к примеру, молдаване, а не татары, превосходящие их в пять раз по численности и имевшие, в отличие от ставших независимыми казахов или таджиков, свою государственность в прошлом? Многовековую, кстати. И если вчера можно было этот разговор вести, то почему нельзя его вести сегодня?

И появление слабой власти может эти процессы катализировать — мы с этим сталкиваемся. Тот спор, который возник в Татарстане относительно обязательного преподавания национального языка — один из сигналов. Да, он приглушен. В Якутии Конституционный Суд этой республики принял очень опасное и прецедентное решение по иску местного депутата: он ввел в юридический оборот такое понятие, как «коренной народ».

— А в российском законодательстве понятие «коренные народы» относится только к коренным народам Севера?

— Да, и звучит это как «коренные малочисленные народы Севера». Речь идет о народах численностью до 50 тысяч человек, сохраняющих традиционные образы жизни, хозяйствование и промыслы, но никак не о праве какого-либо из народов говорить, что он является коренным на этой территории. То есть, признав якутов коренным народом, можно породить очень опасный прецедент. По такой логике карелы могут признать себя коренным народом, мордва — себя, а башкиры — себя.

— Это недавно было?

— Два года тому назад, в октябре 2016-го. И если говорить о развале СССР, то он развалился по искусственно созданным границам, которые были сформированы очень произвольно и менялись, и переносились регулярно, как межкомнатные перегородки в квартире. Если бы не желание Хрущёва уважить своих новых финских друзей, и не упраздни он Карело-Финскую СССР в 1956 году, то Карелия была бы сегодня независимым государством и входила бы в Шенген и Евросоюз.

— То есть мы возвращаемся к той теме, что в силу вот этих «мин», которые тикают до сих пор, у нас есть только одна возможность сохранить себя — это иметь сильную, авторитетную власть?

— Это не единственная возможность. Это главное, но помимо этого непременно нужно думать о совершенствовании системы государственного устройства. Я не призываю сейчас в один миг упразднить национально-территориальные субъекты в России. Их у нас двадцать пять — больше, чем в РСФСР было. Я говорю лишь о том, что эта проблема есть и над ней нужно думать.

Россия — а Советский Союз был ничем иным, как Россией, большой Россией, чьи границы не менялись на протяжении последних полутора столетий — не просто самое большое государство на планете, а государство, имеющее абсолютно уникальное, многонациональное построение, формирование.

При этом уникальность еще заключается и в том, что Россия оказалась единственной империей в мире, которая, вбирая в себя малые народы, их не поглотила и не уничтожила, а напротив — дала возможности им развиться. Многие получили свою письменность, культуру, которой не имели прежде. В отличие от всех остальных империй, от Германии, например, где были уничтожены все полабские племена, от Англии, где давили бриттов и кельтов — их уже не существует сегодня — и ирландцев. О том, как поступали американцы с индейскими поселениями, и говорить нечего. Или испанцы…

Да, у Российской империи национальная политика была, прямо скажем, не идеальной. Но в то же время я говорю об уникальности страны и факте существования одновременно в одной стране, в «одном строю», представителей абсолютно разных этносов, конфессиональных убеждений. Что общего у аварца, якута и карела, если они даже внешне друг на друга не похожи? Разговаривают на разных языках, исповедуют разные религии. Их объединяет Россия — общее совместное прошлое и настоящее, русский язык как средство федерального общения, русская культура как единая скрепа.

РАЗОБЛАЧЕНИЕ МИФОВ

— Горбачёву удалось за пять-шесть лет развалить страну, которая имела очень серьезный базис. Путину примерно за тот же период удалось из руин вытащить страну. Значит, все-таки какой-то запас прочности оставался, даже несмотря на все лихие 1990-е.

— Безусловно, оставался. Именно на запасе советского времени просуществовала, например, вся система ЖКХ в 1990-е годы или весь оборонно-промышленный комплекс, дав возможность уже в период нулевых годов запустить разработку и производство новых систем, в том числе в сфере высоких технологий. Это результат того, что остались профессионалы, остались заделы, осталась мысль. Очень многие из этих заделов мы уже упустили по времени, но то, о чем говорил Путин в своем последнем послании Федеральному Собранию и три принципиально новых вида оружия, им представленные, это, собственно, ответ на вопрос — мы сумели наверстать упущенное очень быстро.

— Как журналист, занимавшийся расследованиями, вы по-прежнему занимаетесь разоблачением существующих мифов, которые сформировались за эти годы в общественном сознании.

— Как про саперные лопатки в Тбилиси, например. Или такой же миф, как «молох ВПК», который «полностью душил экономику страны». Во-первых, продукция ВПК при всех ее изъянах была экономически рентабельна, и на один рубль заработанной платы сотрудников ВПК они выпускали гражданской продукции на один рубль двенадцать копеек. Каждый вложенный в ВПК доллар приносил три доллара прибыли.

Во-вторых, наши разработки по целому ряду направлений не имели аналогов, и мы могли бы их применить в гражданском назначении. Именно в ВПК был сосредоточен основной интеллектуальный и технологический потенциал, способный этот рывок осуществить, при наличии должной политики и должного решения, конечно.

— То есть то, что сейчас сделано. Именно ВПК, как «локомотив экономики».

— Конечно, он мог и должен был стать локомотивом экономики и тогда. У него для этого все имелось, но начатая Горбачёвым конверсия… Когда на заводе «Прогресс» в моей любимой Самаре, где и по сей день строят наши космические ракеты, стали шить палатки и делать кухонные уголки, это все равно, что колоть орехи королевской печатью, как делал герой «Принца и Нищего» Марка Твена. Но ровно так стало происходить.

Однако «всплывали» и уникальные разработки. Скажем, экранопланов — симбиоза самолета и водного судна, способного развивать сверхскорости при удивительной экономичности. Расход топлива в два раза меньше, чем у корабля, открытого нашим, к сожалению, мало оцененным ученым Ростиславом Евгеньевичем Алексеевым — нижегородцем, создателем знаменитых «Ракет» и «Комет». За счет открытого им принципа экранирования он обнаружил, что на определенной высоте над гладкой поверхностью, будь то водная гладь или лед, судно может отталкиваться от нее и как бы экранировать. И за счет угла и высоты регулируется скорость.

Последние разработки экранопланов были способны пересечь все Каспийское море без единой посадки. 1400 километров беспосадочного полета! Они могли добираться в любую самую удаленную точку земного шара. Это могло быть самое эффективное спасательное судно на планете. С момента команды до момента выхода — десять минут. Оно способно садиться и взлетать с волны даже при пятибалльном шторме.

— Мы потеряли эту технологию?

— Нет, мы ее не потеряли. Разработки возобновлены, но американцы не сидели сиднем и получили возможность сфотографировать последнюю разработку Алексеева «Орлёнок» — в середине 1990-х на базе в Каспийске, где он находился (туда его в свое время отправили на испытательный полет).

— Каким образом?

— С официального разрешения Министерства обороны России в 1994 году — за 200 тысяч долларов. Они его отщелкали во всех видах, и боинговская разработка «Пеликан» оказалась удивительно похожей на наш «Орлёнок». Таких разработок и таких эволюционных технологий в советском ВПК было огромное количество.

К примеру, высокочастотная радиосвязь. До начала 1980-х мы были впереди американцев, я уж не говорю о том, что вообще беспроводная связь изобретена в нашей стране. И первые компьютерные технологии тоже родились в Советском Союзе. Фактически первый интернет был создан в СССР — наши профи оказались объективно наиболее продвинутыми. Если, например, обычный программист из вычислительного центра Академии наук между делом взял и придумал «Тетрис», ставший самой популярной игрой всех времен с момента появления компьютеров, то о чем еще говорить!

— Как так получилось, что при таком потенциале мы, тем не менее, проиграли «Холодную войну»?

— Получается, что так. К сожалению, у штурвала корабля, к тому моменту, уже довольно изношенного, прохудившегося, с которого, если продолжать поэтический образ, в щели лилась вода и бежали крысы… Этот корабль можно было вести из шторма, не загонять его дальше в водоворот, вывести в спокойное место, подлатать, отремонтировать и пойти дальше в плавание. Корабль был еще ого-го!

Вместо этого у штурвала встал неопытный капитан. Я не склонен считать, что Горбачёв хотел развалить страну и действовал по указке каких-то черных сил, я вообще не сторонник давать простые ответы на сложные вопросы.

— Тогда в чем причина?

— Мое мнение, которое я пытаюсь обосновать документами и свидетельствами, таково: Горбачёв действительно был обуреваем благами пожеланиями. Он хотел перемен в стране, видя тяжелую ситуацию в экономике и политике. Она была, правда, тяжелой, но при этом надо признать, что динамика оставалась положительной.

— Поясните, пожалуйста.

— Динамика роста снижалась, но не снижались абсолютные цифры. Прирост сохранялся, это все равно, как ребенок вырастет в один год на четыре сантиметра, а в другой год — на три. Однако на три-то он вырос, он же не уменьшился. Начиная с 1990 года мы по всем показателям ушли в глубокий минус.

Ставший у мостика «капитан» не понимал, куда этот корабль направлять. А первые его шаги — первые два года, когда еще все можно было изменить — оказались потрачены на абсолютно пустую говорильню и бездумные кампании, которые не привели ни к каким желаемым результатам, а наоборот нанесли сокрушительный, смертельный удар. С дырявой экономикой, не трудно догадаться, ни о каких политических реформах речи быть не может.

— Печально известная «антиалкогольная кампания» стала первым проектом Горбачёва…

— О ней он объявил за девять дней до того, как вообще произнес термин «Перестройка» в Ленинграде. Только по самым скромным официальным данным ущерб экономике от этой кампании составил 67 млрд. рублей! Это реальные деньги, которые не поступили в бюджет. Уже заранее заложенные средства — столько, сколько должны были выпустить и продать. Но ровно в такую же сумму оценивается ущерб, понесенный в результате обрушения цен на нефть. Который многие, тот же Егор Гайдар, называли главной причиной развала СССР, катализатором крушения советской экономики.

Представьте себе, если бы не эта дурость Горбачёва, от нефтяного удара вообще никто бы ничего не ощутил. «Ускорение» — вторая начатая им программа — оказалась такой же губительной для страны, потому что, объявив об ускорении, он не определился, а что, собственно, надо ускорять. И в течение ближайших полутора лет под термин «ускорение» было подведено десять приоритетных задач, начиная с машиностроения, потом добавилась нефтехимия, потом развитие Сибири и Дальнего Востока, потом автопром.

Шло распыление сил и средств. В конечном счете, к 1989 году треть всего закупленного за рубежом нового оборудования бесхозно пылилась на складах. Ни по одной из заявленных им задач цифры не то, что не вышли к каким-то показателям, а просто обрушились.

Очень интересны свидетельства последних советских министров, отраслевых профессионалов, многие из которых еще, слава Богу, живы по сей день и пребывают в доброй памяти. Со многими из них я встречался, и есть их рассказы в этой книге. Так вот, они говорят, что у каждого из них застоя в отрасли не было — они имели отличные стартовые позиции, где-то опережая Запад. Совершенно точно, при должном подходе и постановке государством верных задач, при выбранной стратегии они могли вырваться вперед.

Очень интересно вспоминает Николай Александрович Паничев, последний министр станкостроения СССР, который говорит, что когда в 1991 году они вывезли на Парижскую выставку 47 станков, то их раскупили в первые же три дня!

СССР вплоть до 1991 года входил в тройку стран по экспорту станков, причем их покупали не только «банановые республики», но и вполне передовые страны, такие как Япония, Канада, ФРГ и Италия. И по многим другим отраслям было так, но оказалось, что все это власть просто «не видела». А затем, потеряв это время, потеряла и деньги…

КАК ГИБЛА ИМПЕРИЯ

— Говоря об экономической политике, в чем вы видите отличие Путина от Горбачёва?

— Путин начал с реформ экономических. Он сначала «накормил» народ, успокоил его, вернул стабильность и только затем взялся за политические реформы. При этом он с первого же момента укреплял центральную власть, понимая, что без нее он не сможет реализовать свои задачи.

— Горбачёв же делал ровно наоборот…

— Он начал с реформ политических, власть свою не укреплял, а наоборот ослаблял. Тогда вертикаль власти представляла собой КПСС, и это была не просто политическая партия, а государственная структура. Это была скрепа, соединяющая всю страну — единственная система вертикальной соподчиненности от Кремля до последнего колхоза и улуса. Объявив свой лозунг «вся власть советам», Горбачёв ведь хотел другого — он хотел налить новое вино в старые меха.

Ведь как была поставлена задача на XIX партконференции — чтобы должность первых секретарей райкомов совмещали с должностью председателя райисполкома, а первые секретари горкома — горисполкомов, первые секретари республиканских ЦК — соответственно, Верховных Советов республик, и так до самого верха.

Потому что сам Горбачёв хотел стать председателем Президиума Верховного Совета СССР. Эту должность он уступил министру иностранных дел Андрею Громыко в благодарность за исполнение их сепаратного договора, о котором сам Горбачёв до сих пор отказывается говорить. (Громыко, по договоренности, после смерти Черненко выдвинул его в генсеки.)

Поскольку все выборы теперь предлагалось проводить альтернативными, Горбачёв наивно полагал, что произойдет естественный отбор и наверх выйдут наиболее подготовленные, харизматичные коммунисты. Но оказалось, что этими результатами воспользовались совершенно другие силы. И очень скоро Верховные Советы национальных республик превратились в инструменты окраинных сепаратистских процессов. Так произошло в Прибалтике, Молдавии, в Грузии.

В течение полутора лет Горбачёв провел коренную конституционную реформу власти. Сначала он создает Президентский совет, как некий орган управления, отвечающий за все вопросы безопасности и обороны страны. А потом через полгода его упраздняет.

Учреждает Совет Федерации, а затем — расширяет, вводя в него до двух десятков человек и делая его вообще не работающим. Потом вводит пост вице-президента, а вместо правительства образовывает кабинет министров с кастрированными функциями, вплоть до того, что у них не было права законодательной инициативы. Они в Верховный Совет с проектами законов выходить не могли!

Понятно, что всю эту череду экспериментов даже экономика серьезная, сильная, стабильная не способна выдержать, а здесь же все одно совпадает с другим. Вот оно все и покатилось! Плюс сепаратистские процессы, которые, к сожалению, опять же запустил сам Горбачёв. Потому что первые народные фронты создавались именно с подачи и при поддержке власти.

— Кстати, ветераны КГБ это подтверждают! Об этом пишет Владислав Николаевич Швед на примере Литвы.

— Конечно, и не буду лукавить, работая над книгой, я пользовался многими материалами, в том числе теми, которые публиковались у вас в газете «Спецназ России». За это я вам признателен, потому что, скажем, события вильнюсские и описание того, что происходило в Прибалтике, мне были не настолько известны. Многие факты мною взяты оттуда, и я об этом честно говорю, что наши взгляды здесь совпадают.

Я, правда, придерживаюсь менее конспирологической версии и не считаю, что во всем существовал какой-то заговор. Я считаю, что опять была проявлена преступная неспособность предсказать результат — Горбачёв не понимал, что он делает и к чему все это приведет. Антикоммунистическая оппозиция, которая, в конечном счете, стала тараном, пробивающим кремлевские стены, тоже была сформирована фактически с его подачи.

Откуда на Съезде народных депутатов СССР взялась Межрегиональная депутатская группа, на базе которой стала формироваться «Демократическая Россия»? Она родилась из клуба избирателей. А что такое «Клуб избирателей» — это организация, которая, в свою очередь, негласно формировалась партийными органами. Когда они начали создавать и поддерживать так называемые дискуссионные клубы.

— Сначала возникли клубы «Перестройка», затем клубы «Демократическая Перестройка».

— Правильно. Это клубы «Гласность», но все же они дирижировались партийными органами, и этого никто не скрывает.

— И народные фронты.

— Конечно, Московский народный фронт — чисто партийный проект. Они откупорили джина из бутылки, а потом этот джин вырвался наружу. При этом, если говорить о национальных республиках, то естественно, что там очень быстро стали развиваться сепаратистские процессы. А местная элита — партийная и хозяйственная — моментально поняла, что сейчас можно под шумок вытребовать не просто независимость, а получить себе власть.

Из пятнадцати глав постсоветских независимых государств одиннадцать являлись в прошлом первыми секретарями или секретарями ЦК. Они и есть главные бенефициары сепаратистского пожара и разделения страны. Только в двух республиках к власти не приходили партийные выходцы, все остальные — бывшие руководители, в еще двух — партийные работники средней руки на уровне горкома партии.

…Очень интересно, что везде во главе этих процессов стояла творческая элита, интеллигенция, и сами народные фронты формировались на базе творческих союзов.

— Та же Грузия с пришедшим к власти радикальным националистом Звиадом Гамсахурдиа.

— И ведь Грузия не единственный пример. Все без исключения формировались ровно так. Но потом они были оттеснены «от пирога», когда революция произошла, и самая грязная часть работы оказалась сделана. Я называю эту революцию культурной, потому что все лидеры национальных протестов в подавляющем большинстве были именно деятелями культуры и старшими научными сотрудниками. Эльчибей в Азербайджане, Тер-Петросян в Армении, Шушкевич в Белоруссии, тот же Гамсахурдиа в Грузии, Черновил на Украине, музыковед Ландбергис в Литве — везде первую скрипку играла творческая интеллигенция, причем преимущественно обласканная советской властью, отмеченная наградами. Вообще, это отдельная тема разговора о роли отечественной интеллигенции и о фиге в кармане как ее родовом гербе.

НАСЛЕДИЕ «АТЛАНТИДЫ»

— Вы называете свою книгу и говорите о том, что это была Атлантида, которая утонула. Это… безвозвратно?..

— Она, к сожалению, ушла… Но многое из того, что в этой Атлантиде было хорошего и того, что новые власти при Ельцине решили утопить вместе с ней, нынешняя власть, при Путине, восстанавливает и берет на службу. Это касается и аспектов социальной политики, потому что в эпоху девяностых на произвол было брошено практически все — вся система общественных отношений, национальной политики, работа с молодежью, идеология, социалка, поддержка культуры.

Сегодня государство это восстанавливает. Понятно, что многое берется на службу из того, что было. Ну, скажем повсеместная сдача ГТО. Это советский рудимент? Советский. Нужен он сегодня? Да, нужен. Так же как «Кожаный мяч» и «Золотая шайба», которые были возрождены при нынешней власти.

Так же как и построенное огромное количество новых спортивных объектов по всей стране. Это опять же возвращение к советскому прошлому. Кстати, 22-я Олимпиада в Сочи носит тот же порядковый номер, что и 22-я Олимпиада в Москве в 1980 году, и в этом смысле, об этом я писал в своей предыдущей книге, она называлась похоже — «Сказка о потерянном времени. Почему Брежнев не смог стать Путиным».

Я сопоставлял период двух первых сроков Путина с периодом, который у нас принято называть «эпохой застоя», и доказывал, что эпохи застоя при Брежневе не было. Но не буду сейчас углубляться…. Власть действительно ставит и возвращает себе сегодня на службу многое из того, что было тогда, и это, конечно же, примета Атлантиды. В нашем обществе осталось очень много советского, потому что Советский Союз был не просто географическим или административно-политическим образованием. Это была определенная цивилизация.

— Ну, собственно, Россия и есть страна-цивилизация.

— Да, разумеется. Но это была большая Россия, как я уже сказал, и в этот период в этой большой России произошло определенное поколенческое изменение. В любом случае, эта советская цивилизация лежит на основе российской цивилизации, и в основе ее именно российские, христианские, в первую очередь, принципы и ценности. По своим ценностям советская идеология мало чем отличалась от общехристианской. И, скажем, общеконфессиональной, потому что все религии, в сущности, ратуют за одно.

И я очень рад, что число людей, посмотревших отечественное кино в 2018 году, приблизилось к 1980-м годам. Что восстановлено звание «Герой Труда». Или тому, что теперь есть ордена «Родительской славы». Что появились «Города воинской славы» и «Населенные пункты воинской доблести». Вообще, есть много полезного, чему из советского прошлого необходимо поучиться и взять на вооружение, в том числе и в вопросах подбора кадров и работы с государственным управлением.

— Что, по вашему мнению, нужно добавить нынешней России к наследию «советской Атлантиды»?

— Твердости власти, четкости в постановке задач и доведения этих задач до логического конца. Мне кажется, что сейчас власть собственно по этому пути и движется. 

ХИНШТЕЙН Александр Евсеевич. Родился в 1974 году. Москвич. В 1996 году поступил на факультет журналистики МГУ имени М.В. Ломоносова. В 2007 году окончил Московский университет МВД России.

С 1991 года работал штатным сотрудником «Московского комсомольца». Корреспондент, обозреватель при главном редакторе. В 1990-х опубликовал ряд резонансных журналистских расследований, на основании которых возбуждались уголовные дела, касающиеся высокопоставленных чиновников.

Площадки газеты "Спецназ России" и журнала "Разведчик" в социальных сетях:

Вконтакте: https://vk.com/specnazalpha

Фейсбук: https://www.facebook.com/AlphaSpecnaz/

Твиттер: https://twitter.com/alphaspecnaz

Инстаграм: https://www.instagram.com/specnazrossii/

Одноклассники: https://ok.ru/group/55431337410586

Телеграм: https://t.me/specnazAlpha

Свыше 150 000 подписчиков. Присоединяйтесь к нам, друзья!