Автор: ОЛЬГА ЕГОРОВА

ВЕРТИКАЛЬ ГОВОРУХИНА

ИЛИ КОНЕЦ ПРЕКРАСНОЙ ЭПОХИ

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО В № 6, 2018 г.

Такого режиссера, как Станислав Говорухин, у нас уже не будет. Одного из лучших. Быть может, лучшего… И не только мастера кино, чуждого конъюнктуре, но и общественного деятеля и политика. Демократа и патриота. Государственника, но противника всего, что называется «казённым патриотизмом».

 

«КОНКИН?! НИ ЗА ЧТО!»

Если с актером на роль Глеба Жеглова в «Место встречи изменить нельзя» все было предельно ясно, то с претендентами на роль Володи Шарапова все было не столь однозначно. На роль пробовались десятки популярных артистов. Среди них — Александр Абдулов, Сергей Никоненко, даже Станислав Садальский!

Но Говорухин, уже видя одного из главных героев воочию, сказал Садальскому, что он, конечно, может поучаствовать в пробах, но у него нет никаких шансов — для Шарапова нужен «актер с лицом комсомольца, которого в газетах печатают». Высоцкий же с самого начала «сватал» своего друга и коллегу по театру на Таганке Ивана Бортника, который в итоге сыграл бандита Промокашку… Мнения разделились, каждый тянул «одеяло на себя».

Вайнеры хотели пригласить Евгения Герасимова, сыгравшего в фильмах «Петровка, 38» и «Огарёва, 6». Но он был занят в другой картине. Говорухин звал на пробы Сергея Иванова, знаменитого «Кузнечика» («В бой идут одни старики», он же Лариосик в «Днях Турбиных»). Но тот тоже отказался — уже снимался у Григория Кохана в фильме «Рождённая революцией».

В результате Шараповым, к великому неудовольствию Вайнеров, стал Владимир Конкин. Тогда еще ходили слухи, что в утверждении актера задействован партийный ресурс: на Одесскую киностудию позвонили из приемной завотделом культуры украинского ЦК КПУ и сказали, что играть Шарапова должен только «Павка Корчагин».

Вайнеры приняли это решение в штыки, вплоть до того, что грозились снять свою фамилию с субтитров. Дескать, никак образ фронтовика-разведчика, который сорок два раза ходил через линию фронта и возвращался с «языком» на плече, не вязался у них с Конкиным — слишком уж тот был молод, интеллигентен.

«Не надо быть самому фронтовиком, не надо быть ветераном и иметь семь пядей во лбу, чтобы представить, что разведчик, который захватывает в плен фашиста на его территории и тащит его на плечах через линию фронта, должен быть убедительно сильным мужчиной. Володя Конкин никак таким мужчиной не мог выглядеть, он не был им рожден», — позже рассказывал Аркадий Вайнер.

«Ну, Вайнеры всегда были против Конкина. У нас был очень большой конфликт с ними. Они видели Шарапова совсем другим», — вспоминал Станислав Говорухин. У Вайнеров Шарапов — бесстрашный боевой офицер, в милицию пришел из разведки. За Конкиным же «серьезной военной истории» не было видно, зато отчетливо тянулся шлейф известного революционного героя.

Говорухин вспоминал, что уже на третий или четвертый день съемок предложил Высоцкому: «Давай возьмем Колю Губенко!» На что Высоцкий возразил: «Не стоит. Мы с ним мажем одной краской».

И только отсняв половину фильма, режиссер наконец понял, кто должен был играть Шарапова — Леонид Филатов! Он смог бы сыграть именно того Шарапова, который не уступил бы Жеглову и был равен ему по силе, не пасовал бы перед ним.

«Лишь значительно позднее, когда съемки закончились, мне стало абсолютно ясно: надо было снимать Лёню Филатова! Но когда сериал запускался, его не было среди тех актеров, которых пригласили на пробы, я даже с ним не разговаривал тогда на эту тему», — сетовал Станислав Сергеевич.

Оператор Геннадий Карюк («Караван историй»), близкий друг Говорухина, наоборот считал, что «Конкин очень даже хорош. Конечно, Слава ему помогал. Как и другим — сам продумывал образ каждого героя до мельчайших деталей».

Впрочем, и на мой сугубо зрительский взгляд (в течение ряда лет — сколько смотрю любимый фильм), Конкин крайне органичен, хотя Высоцкий и переигрывал его, к тому же молодой актер его почему-то страшно раздражал, и своих чувств Владимир Семёнович не считал нужным скрывать. Может быть, именно поэтому ссора в кадре Жеглова с Шараповым из-за кошелька, подкинутого Кирпичу, мастерски удалась с первого дубля — сыграть ее двум актерам, не выносившим друг друга, не составило никакого труда.

Да-а… стычки двух «муровцев» — Жеглова и Шарапова — выглядят предельно натурально: их просто искрило, они то и дело конфликтовали на съемочной площадке.

«Раздражало, и не меня одного, — с непрошедшей обидой писал Владимир Конкин, — что Высоцкий никогда не извинялся, если он кого-то обидел, подвел. Когда он появлялся на два-три дня, то снимали с утра до ночи по полторы смены, главное — его. Кто внимательно смотрел картину, не мог не обратить внимания, что герой фильма Шарапов — Конкин полфильма стоит спиной или за кадром в эпизодах с Жегловым, именно с ним! О каком содружестве может идти речь?! Сохранять объективность — основа любого воспоминания, и я пишу эти строки, уж поверьте, не вываливая всего ливера…»

Грустно это читать.

УРАГАН, ТОРНАДО!

Но как же тяжело приходилось режиссеру!.. Одному что-то не нравится, другому, авторам сценария — тоже «спокойно не сидится». У всех свое видение картины в целом и ролей в частности. И всех приходится либо уговаривать, либо ставить перед фактом. Однако иногда приходилось и уступать.

Как на главные, так и на все остальные роли в своем фильме Говорухин приглашал исключительно сильных артистов. И вот ради Евгения Евстигнеева в роли вора Петра Ручникова режиссеру пришлось поступиться исторической правдой.

Кстати, первоначально на роль Ручечника режиссер пригласил Ролана Быкова, уговорил его сделать фотопробы, но когда дело дошло до съемок, у актера случился инфаркт. Сначала-то Говорухин планировал его на роль Горбатого, но Быков наотрез отказался: «Я и так небольшого роста, надо мной из-за этого подшучивают… Пойми, я только что разошелся с женой и оттого безмерно страдаю. А ты предлагаешь мне выйти на экран в образе карлика, да еще горбатого! Побойся Бога!»

В итоге Горбатого сыграл Армен Джигарханян, а Ручечника — Евгений Евстигнеев.

Евгению Александровичу сшили шикарный костюм. Он его надел и как отрезал: «Нет, я в нем сниматься не буду». А костюм двубортный, бостоновый, роскошный — широкие клеши, все точь-в-точь из того времени. «А он (Евстигнеев) говорит: не буду сниматься — и все. На мне хороший чешский костюм, чем он вас не устраивает? Я говорю: и ладно. И что вы думаете? Спустя 30 лет какой-то зритель написал: а вот Евстигнеев у вас в чешском костюмчике снимается. То есть зрители все видят, как правило», — вспоминал Станислав Сергеевич.

Да, это были не просто съемки, а ураган, торнадо! Страсти так и кипели…

На главную женскую роль Вари Синичкиной пробовались двенадцать актрис! Варей могла стать, к примеру, Ирина Азер («Большая перемена», «Возвращение резидента») или Ольга Науменко (Галя из «Иронии судьбы»). Высоцкий же уговаривал режиссера утвердить на роль его жену, актрису Марину Влади, но худсовет категорически возражал — подруга идеального советского следователя Шарапова не могла быть француженкой, а Влади на советскую гражданку все-таки не похожа.

В итоге на роль сержанта Синичкиной утвердили прелестную актрису Наталью Данилову, ставшую любимицей миллионов зрителей. После выхода фильма на экраны к ней на улице подошла незнакомая женщина и сказала: «В честь вашей Вари называют детей!» Несмотря на то, что и до, и после этого фильма у нее было множество других ролей (я помню ее в «Маленьких трагедиях», «Тайне «Чёрных Дроздов»», «Отцах и детях»), у большинства зрителей она ассоциировалась именно с образом Вари.

Как уже было сказано, для Говорухина не было мелочей. Все, абсолютно все должно было быть «в масть». Вот почему Данилову, у которой низковатый, грудной голос, в фильме озвучивает актриса Наталья Рычагова — Маша Белкина из «Офицеров».

«О «Месте встречи…» Слава любил вспоминать, — рассказывал Геннадий Карюк. — Говорил, что главное там совсем не детектив, а послевоенная Москва — атмосфера, люди. Со смехом рассказывал, как ассистенты привели Ларису Удовиченко: «Стоит ангел, глазками хлопает.

— И что, ты хочешь сниматься?

— Хочу.

— Ну и дура! — «Дура» в его устах звучало не грубо, наоборот, будто поглаживал. — А какая роль нравится? Манька? Ну ладно, давай попробуем».

Кстати, эпизод, где Манька, расположившись в кресле Жеглова, спрашивает, как правильно писать: «облигация» или «аблигация» — это была импровизация, поскольку Удовиченко действительно этого не знала и произнесла вслух.

Значение и роль режиссера, помимо всего прочего, заключается и в том, чтобы не «давить актера», а позволить ему максимально раскрыться — и Говорухин это делал мастерски!

Не менее интересны поиски актера на роль матерого преступника Фокса. «Сначала я утвердил Бориса Химичева, — вспоминал Станислав Сергеевич. — И теперь, когда встречаюсь с ним, испытываю чувство неловкости. Мы уже начали снимать, и вдруг я увидел — он современный. А Белявский, сыгравший роль ничуть не лучше Химичева, чисто из того времени».

В Москву из Одессы Белявскому полетела телеграмма: «Надеемся на вашу отзывчивость, предлагаем роль Фокса в картине «Эра милосердия». Верим, что не откажетесь». Но в Москве Александра Борисовича не оказалось: он тогда только что получил участок шесть соток в деревне Ершово и собирался их благоустраивать. Однако узнав, что в фильме снимаются Высоцкий, Юрский, Джигарханян, Белявский «бросил заступ и сел на самолет…»

«ТАКОГО НА СОВЕТСКИХ ЭКРАНАХ БЫТЬ НЕ ДОЛЖНО!»

«Место встречи изменить нельзя» планировали показать к празднику Дня советской милиции. Высшее милицейское начальство специально приехало на телевидение, чтобы отсмотреть фильм. От того, как они его примут, зависело, выйдут ли пять серий (первоначально планировалось шесть-семь) в эфир или нет.

«В состав комиссии, принимавшей готовый фильм, кроме киночиновников входили также первые лица советской милиции, — рассказывал Геннадий Карюк. — Говорухин вспоминал, как тогдашний замминистра внутренних дел, посмотрев две серии, с возмущением заявил: «Такого кино на советских экранах быть не должно! Вы хотите, чтобы две недели страна обсуждала воров и проституток?!» — и вышел, хлопнув дверью. За ним потянулись остальные.

Фильм спасло буквально чудо. Близилось десятое ноября — День милиции. А по Центральному телевидению оказалось нечего показывать, не было новых лент! Запустили «Место встречи…» И картина понравилась зрителям, улицы пустели во время показа! Так Слава рассказывал, конечно, с гордостью. Спустя годы этот эпизод стал очередной из его многочисленных баек. Но когда Говорухина распекали чиновники, уверен, ему было не до смеха… А «Место встречи…», кстати, мог бы снять я. Но так вышло, что мы со сценаристом Александром Лапшиным задумали собственное кино и ничего больше я не успевал. Говорухин взял другого оператора — Леонида Бурлаку. А я, признаюсь, теперь страшно жалею, что упустил эту замечательную картину».

Картину «про воров и проституток» показывали в течение пяти дней с 11 по 16 ноября 1979 года по Первой программе Центрального телевидения Советского Союза.

Вообще, согласно договору между Одесской киностудией и Гостелерадио СССР, фильм должен был получиться шестисерийным. Но Говорухин, как ни бился, не смог отстоять весь отснятый материал — по требованию чиновников ряд сцен пришлось сократить, и в итоге недосчитались многого.

После монтажа все эти уникальные обрезки Станислав Сергеевич сдал в архив Одесской киностудии, где они, к огромному сожалению, «благополучно потерялись». Но, тем не менее, некоторые не вошедшие в окончательный вариант фильма дубли можно увидеть в коротких сюжетах из предыдущих серий вначале каждой последующей.

Кадры изымали из готового фильма — а чтобы не уродовать ленту механическим изъятием цельных сцен, сокращали по маленьким фрагментикам и эпизодам, ухитрившись ужать картину на два часа экранного времени! Много, много чего интересного пришлось вырезать!

Например, зрители так и не увидели в картине означенного в титрах Пьера (Петра) Оссейна — сына Робера Оссейна (графа Жоффрея де Пейрака из «Анжелики») и Марины Влади. Он снимался в военных эпизодах фронтового прошлого Шарапова и Левченко (в военном прологе), где они пробираются через линию фронта и выносят из боя раненого «языка».

«Я снялся в фильме случайно, — вспоминал Пьер Оссейн. — Много раз был с мамой на съемках — мы приезжали к Володе Высоцкому. И однажды режиссер сказал: «Надо сняться». Я ответил: «Есть!» На меня напялили военную форму, дали в руки винтовку — и в бой». Но в окончательную версию фильма эта сцена не вошла.

Осталась за кадром и постельная сцена Шарапова и Вари — зрители должны были увидеть ее после эпизода, в котором Шарапов и Варя танцуют: но из цензурных соображений от единственных на весь сценарий эротических кадров отказались.

В книге она описана так, красиво и целомудренно: «Я поцеловал ее в плечо и снова поразился, какая у нее нежная, прохладная кожа. Гладя ее вьющиеся волосы и тонкие гибкие руки, я весь сгорал, а она была утоляюще свежая, тоненькая, и пахло от нее солнцем и первыми тополиными листочками, и грудь ее маленькая с нежными лунами светила мне в сиреневом сумраке занимающегося рассвета, а ноги были длинны и прохладны, как реки».

Исчезли и многие сцены с Промокашкой. В сцене с воровской «малиной», после того как участники «Чёрной кошки» уходят спать, был задуман эпизод: пьяный Промокашка пристает к красавице Клавдии, подруге Горбатого, главаря банды. Но, как вспоминал Иван Бортник, сыгравший Промокашку, актриса Валерия Заклунная во время съемок каждый раз начинала смеяться, и из эпизода ничего не получилось.

Эпизод «Плевок в лицо Жеглова» — тоже исчез: во время взятия банды «Чёрная кошка» Промокашку выводят из подвала, и Бортник, импровизируя, плюнул Жеглову в лицо. Впрочем, он тут явно не уместен, и Говорухин был совершенно прав, когда убрал его при монтаже картины.

Отповедь Шарапова Жеглову пришлось вырезать: после того как Жеглов застрелил Левченко, Шарапов не выдерживает и высказывает Глебу все, что о нем думает.

И, конечно, исчезла сцена смерти Вари Синичкиной. В первоначальном варианте фильма (как и в романе) Варя погибала от руки бандита, и первое, что видел в вестибюле управления вернувшийся с задания Шарапов, — ее портрет с траурной лентой.

Следуя сюжету книги «Эра милосердия», Говорухин планировал показать смерть Вари и Левченко, однако, по настоянию «великого и ужасного» председателя Госкомитета по радио и телевещанию при Совете Министров СССР Сергея Лапина, оставил Варю «в живых», чтобы настроение зрителей в начале очередной рабочей недели не было омрачено известием о ее гибели.

После горячих споров с начальством Говорухину предоставили выбор: «убить» кого-то одного. Режиссеру пришлось выбирать между Варей и Сергеем Левченко (его блестяще сыграл Виктор Павлов). В итоге он пожертвовал Левченко, который совершает заведомо неосуществимый побег на глазах «муровцев»…

В итоге финал режиссерского сценария получил свое нынешнее завершение, любимое миллионами зрителей: «У окна — с заснеженным пейзажем за ним — стоит Варя с малышом на руках. С ожиданием и нежностью смотрит на Шарапова. <…> На глазах у Вари слезы».

«Говорухин поступал по-режиссерски мудро, — объяснял Владимир Конкин. — Он заранее снимал некоторые сцены, понимая, что они не пройдут цензуру, но ему проще было отдать их, чем лишиться важных драматургических частей фильма».

Но вот ведь парадокс! «Несмотря на безусловное признание у зрителей, ни одной премии «Место встречи…» в советское время не получила! — удивлялся Геннадий Карюк. — Даже на Всесоюзном фестивале телевизионных фильмов в Ереване, где представляли двадцать одну картину, и было двадцать премий, не дали ничего. Возможно, помешало имя Высоцкого. Он ведь считался опальным артистом.

«Ну и хрен с ними», — прокомментировал Слава неполучение награды. Он не привык нюни распускать. Даже гордился тем, что, будучи самым народным режиссером (ведь его знала вся страна!), до поры до времени не имел ни наград, ни премий. Хотя его жена рассказывала, что ходил чернее тучи. Лишь в 1986 году получил звание заслуженного деятеля искусств Украины. А народным артистом России был признан через двадцать лет — в 2006-м».

Вот это точно! Одна из крылатых фраз Говорухина: «Ругают? Значит, работаем дальше…»

Какое-то время ходили упорные слухи о съемках «Место встречи изменить нельзя-2». Говорухину неоднократно предлагали снять продолжение фильма. На что он отвечал: «Жеглов умер, Шарапов стар — зачем и с кем продолжать?» Действительно. Ремейки, как правило, за редким исключением неудачны. А тут, ко всему прочему, пришлось бы «бороться с самим собой». История одного шедевра неповторима.

К тому же, как совершенно точно заметил кинорежиссер и сценарист Сергей Соловьёв, картина стала бессмертным творением Высоцкого и Говорухина: «Посмотрите, как мощно она задумана и выполнена. Как она изумительно сделана. Как там все играют свои роли, даже эпизодические. Картина не просто растаскана на цитаты, она буквально положена, как музыка, на нашу жизнь».

ЗЛО И ДОБРО. «ПИРАТЫ XX ВЕКА»

В олимпийском 1980 году зрители по всему Советскому Союзу толпами шли в кинозалы, чтобы посмотреть фильм «Пираты XX века». Его режиссером стал Борис Дуров, а Станислав Говорухин выступил как автор сценария.

Захватывающий сюжет фильма основан на вполне реальной истории. В 1954 году советский танкер «Туапсе» был захвачен в Южно-Китайском море. А в конце 1970-х в «Известиях» была опубликована заметка о нападении современных пиратов на итальянское судно, перевозившее урановую руду. Пираты похитили 200 тонн груза и убили всех членов экипажа…

Станислав Сергеевич, «злой до работы», загорелся идеей снять такой фильм, в котором советские моряки успешно противостояли бы морским «джентльменам удачи». Вместе со своим другом сел за написание сценария. В ходе работы, однако, было решено, что ставить фильм будет Дуров, так как сам Говорухин в то же самое время (1978 г.) начинал съемки «Места встречи изменить нельзя»…

Вначале «Пираты» были запрещены к показу. Слишком много, дескать, там сцен жестокости и насилия. Чего стоила лишь та, в которой пират Салех убивает радиста, всадив пожарный топорик ему в спину. Или когда он избивает плеткой пленную буфетчицу.

Реалистично снимали, раз киношное начальство приняло эту сцену за чистую монету! А надо заметить, актрисе Наталье Харахориной привязывали на спину подушку, чтоб она не пострадала от кровожадного героя Талгата Нигматулина. Не понравились цензорам и атрибуты западной жизни: виски, пиво в невиданных алюминиевых банках, магнитофоны, джинсы… Да что говорить! Не одно хорошее дело стопорится перестраховщиками и дураками.

«Мы сразу отказались от излишней сентиментальности, — вспоминал впоследствии Борис Дуров. — Задумали кино о русских мужиках, которые способны защитить своих женщин, свой корабль. В те годы сценарий будущего фильма должен был пройти цензуру. Тут-то нам и зарубили уран. Тогда мы предложили «погрузить» на корабль опиум для фармацевтической промышленности — товар на миллионы долларов.

Поднялся такой шум: никаких наркотиков, это пропаганда! Я разозлился: «Это же для фармацевтической промышленности! Наркотики, говорите, нельзя? А что же везти кораблю: пустые бланки партийных билетов?..»

Фильм, едва он был закончен в 1979 году, показали начальству из ЦК ВЛКСМ и тут же запретили: идейно чуждый, «не наш», дескать! По своей стилистике якобы проамериканский. Хотя в высшей инстанции по кинематографу — Госкино — он проскочил. Так бы и пролежали «Пираты» на полке, если бы не счастливый случай.

Кассета с фильмом каким-то образом все-таки попала на дачу к Леониду Брежневу, возможно, посредством кого-то из неравнодушных работников Госфильмофонда. А вообще в советские времена (начиная со Сталина) руководители партии и государства предпочитали знакомиться с новинками кино в домашней обстановке — обычно смотрели новые фильмы по выходным, на дачах с семьями или гостями.

Рассказывают, что Леонид Ильич так переживал «за наших», что картину быстренько сняли с полки и отправили в триумфальное шествие по экранам Советского Союза.

Фильм, главные роли в котором сыграли Николай Ерёменко (младший), Пётр Вельяминов, Талгат Нигматулин, называли первым советским боевиком. Качественный, классный, потрясающий фильм. Он и сейчас смотрится на одном дыхании.

Как точно подметила рецензент violett13 на сайте «Кинопоиск»: «Плохие персонажи в этом фильме, — это абсолютное зло, а не просто абстрактные противники главных героев. Поменять стороны здесь нельзя, нельзя снять аналогичный фильм про пиратов и переживать за них. Положительные и отрицательные герои выбраны не авторским произволом, как зачастую бывает в очень хороших, даже классических приключенческих вещах.

Здесь же добро — это возвращающийся домой теплоход с молодым, отважным, полным жизни экипажем. Очень больно смотреть эту сцену на палубе в начале фильма, зная, что большая часть этих людей погибнет. А зло — это пираты, торгующие наркотой, это Салех, способный предательски перебить людей, «спасших» его и накормивших.

Поэтому вполне допустим и оправдан некоторый пафос фильма, проявляющийся, пожалуй, в мелочах: развевающийся на корабле советский флаг, русский моряк Стеценко, насвистывающий «Солнечный круг». И грустная одинокая фигурка Маа на берегу, глядящая вслед уплывающему вельботу…»

Несмотря на то, что в 1980 году кинолента стала лидером отечественного проката (ее посмотрели примерно 90 миллионов зрителей), штатные критики разругали ее в пух и прах, понося «проамериканских» «Пиратов» вообще и Ерёменко в частности, но зрители — увы! — этого не знали и были в восторге… Равно как и то, что сцена с прыжком со скалы едва не стоила ему жизни…

«ДЕСЯТЬ НЕГРИТЯТ РЕШИЛИ ПООБЕДАТЬ…»

Станислав Говорухин считал неправильным и весьма обидным, что в обществе (в том числе, из-за малообразованных критиков) бытует расхожее мнение, будто бы детектив — низкий жанр. Он считал, что настоящих детективов «лично у него» получилось только два — «Место встречи изменить нельзя» и «Десять негритят». Как-то режиссер даже признался, что никогда не являлся поклонником творчества Агаты Кристи, исключением стали лишь «Десять негритят» (англ. Ten Little Niggers): «Роман очень взволновал меня. Я подумал о том, что хорошо было бы его экранизировать».

Фильм Говорухина (1987 г.) получился настолько удачным — в отличие от всех британских и американских экранизаций здесь сохранено оригинальное название произведения Кристи, под которым он выходил при ее жизни, и концовка, — что до сих пор по праву считается лучшей экранизацией блестящего романа «королевы детектива». Поневоле задумаешься, а почему именно этот роман так взволновал мастера?..

Как говорил сам режиссер, «если возмездие не настигает преступников, люди начинают жить по законам джунглей». Эта же мысль получила мощное развитие в «Ворошиловском стрелке» (1999 г.), где Говорухин оправдывает старика-фронтовика (Михаил Ульянов), вступившегося за честь внучки после того, как все законные методы воздаяния подонкам были исчерпаны…

Отчетливо помню, как смотрела «первый советский триллер» в клубе ГЗ (Главное здание) МГУ на Воробьёвых горах. Места нам достались в самом последнем ряду — впрочем, скамьи с высокими спинками были расположены амфитеатром, так что видно было отлично. В самый разгар перипетий, происходящих на экране (когда уже было очень страшно!), на последней скамье вздрогнули буквально все: некто, малозаметный в темноте, тихо выходил из зала.

Музыка композитора Николая Корндорфа, звучащая с экрана, лишь усиливала «эффект присутствия» в собственно триллере. Впрочем, он сам откровенно говорил, что «даже согласен на то, чтобы иногда моя музыка вызывала негативные эмоции — но только не безразличие».

В общем, натерпелись мы страху! Видимо, не только мы. В 1987 году на кинофестивале «Одесская альтернатива» Говорухину был вручен приз с бездарным и претенциозным названием — «За воплощение на нашем экране темы страха и ужаса за рубежом».

Станиславу Сергеевичу удалось собрать на съемочной площадке самых популярных актеров страны. Позже он говорил, что это был самый звездный актерский ансамбль, с которым ему когда-либо доводилось работать: Владимир Зельдин, Татьяна Друбич, Александр Кайдановский, Алексей Жарков, Анатолий Ромашин, Людмила Максакова, Михаил Глузский, Алексей Золотницкий и Александр Абдулов.

Напомню вкратце «негритянский» сюжет: десять человек, не знакомые друг с другом и не имеющие ничего общего, прибывают на некий остров и размещаются в особняке. В комнате каждого из гостей на стене висит табличка с забавной считалочкой — самое страшное, что в течение фильма каждый из них погибает строго «по сценарию» безобидного на первый взгляд стихотворения. И кто убийца — неясно до самого конца.

Правда, вначале многие зрители думали, что именно рука неведомого убийцы расставляет на серебряном подносе фарфоровых негритят — непременный атрибут Негритянского острова. Однако, как потом выяснилось, это рука самого Станислава Сергеевича! — при внимательном рассмотрении его можно увидеть в отражении подноса.

Окончание 

 

ЕГОРОВА Ольга Юрьевна, родилась в Калуге.

Выпускница факультета журналистики Московского государственного университета имени М. В. Ломоносова. В 1997 году была ответственным секретарём журнала «Профи».

На протяжении шести лет, с 1998‑го по 2003 год и с 2010-го по настоящее время является редактором отдела культуры в газете «Спецназ России». Опубликовала большой цикл статей, посвящённых женщинам в истории отечественной разведки. Автор книги «Золото Зарафшана».

"Серебряный" лауреат Всероссийского конкурса "Журналисты против террора" (2015 год).

 

 

Площадки газеты "Спецназ России" и журнала "Разведчик" в социальных сетях:

Вконтакте: https://vk.com/specnazalpha

Фейсбук: https://www.facebook.com/AlphaSpecnaz/

Твиттер: https://twitter.com/alphaspecnaz

Инстаграм: https://www.instagram.com/specnazrossii/

Одноклассники: https://ok.ru/group/55431337410586

Телеграм: https://t.me/specnazAlpha

Свыше 150 000 подписчиков. Присоединяйтесь к нам, друзья!