Автор: АЛЕКСЕЙ ЧИСТЯКОВ

APOCALYPSE NOW

ИСТОКИ И СМЫСЛ УКРАИНСКОГО НАЦИЗМА

Чтобы понять глубинные причины, почему через семь десятков лет именно Украина стала страной победившего нацизма, нужно чётко разделить её по ментальности на две части: бывшую Малую Русь и Галицию, ту, что в 1939 году была присоединена к Советскому Союзу и стала называться западной Украиной.

«ОБЯЗУЮСЬ НИКОГДА НЕ НАЗЫВАТЬ СЕБЯ РУССКИМ…»

Всё началось в далёком 1255 году, когда князь Даниил Галицкий принял от Святого престола титул короля Галиции за обещание помощи в войне с ордынцами. Поддержки он, разумеется, не дождался.

Через сто лет Галицко-Волынская Русь была захвачена польским королём Казимиром Великим, а после раздела Речи Посполитой в 1772 году перешла во владение Австро-Венгерской империи. Началось многовековое, в буквальном смысле, рабство и унижение людей, которые считали себя русскими и исповедовали православие.

Следующая веха — год 1848-й. Дело в том, что все эти столетия и Польша, а затем и австрийцы официально признавали народное единство и галичан, и других малороссов с Русскими. Такого понятия как «украинцы» просто не было. Его начали использовать в конце XVII века как прозвище, за него можно было и по физиономии получить.

В самой Австрии для галичан применялось слово Russen, или как себя называло само население — Русины. Почему до 1848 года? В этом году в Венгрии вспыхнуло восстание. На его подавление Николай I послал генерала Паскевича. И затираемое поляками, немцами и венграми население Галиции увидело мощную, непобедимую армию, говорящую на понятном, почти своём языке. Церковная служба велась на одном и том же языке — церковнославянском. Так в Галиции возникло сильнейшее русофильское движение.

Некоторое время, используя страх Вены перед мадьярами, проводилась пропаганда русского языка, культуры, началось движение за полное объединение Галиции и России. На этот аспект губернатор Галиции граф Стадион и обратил внимание Вены. И после 1848 года в документах население стало называться не Russen, а Ruthenen (Рутены). Всё русское стало искореняться. Во второй половине XIX века сплошь и рядом шли судебные процессы по обвинению в госизмене.

В те же годы произошло объединение интересов польской и австро-венгерской знати по недопущению обрусения галичан. Каждая из них преследовала свои цели. Поляки поняли, что колонизация галичан в условиях Австрийской империи — дело нелёгкое. Нашлись люди, доказавшие, что оно и ненужно. Украинизация сулила больше выгод; она не бросалась в глаза, как ополячивание, народ легче на неё поддавался, а, ставши украинцами — уже не будут русскими.

В этом духе началась обработка венского правительства, которому идея украинизации нравилась тем, что позволяла перейти из оборонительного положения в наступательное.

Обрусение галичан было чревато опасностью отделения края. Украинизация не несла такой опасности. Полагали, что хорошей приманкой станет Конституция 1868 года, по которой все населявшие Австрийскую империю национальности получили равноправие и культурную автономию.

На основе простонародной разговорной речи, сплошь сельской, создали новый язык, ставший литературным украинским, введя туда массу слов из немецкого и польского языков. А самым гениальным ходом австрийцев было создание нового алфавита, когда из русской азбуки (а пользовались именно ею) выкинули три буквы и добавили две.

Австрийцы до такой степени увлеклись мечтами об отторжении Украины, что возникла идея подыскать для будущего королевства достойного кандидата на трон. Такого нашли в лице принца Вильгельма Габсбурга, названного «Василем Вышиванным». В Вене и Львове заинтересованные круги убедили «Василя» перейти из латинского обряда в Унию.

Когда польский план в Вене получил добро, в Галиции возникла «народная» партия в противовес «объединителям» («москвофилам») и целый вспомогательный аппарат в лице общества «Просвита», газет «Правда», «Дило», «Зоря», «Батькивщина» и многих других. Ядро и основу «народной» партии составило униатское духовенство.

То обстоятельство, что униаты находились в подчинении Ватикана, испытывая постоянное влияние иезуитов, венских и краковских папских миссий, не могло не наложить печать на галицкое духовенство. Оно не могло выйти из русла идей католицизма. Особенно ревностно служил этим целям «Русский Сион» (название-то «русский», не «украинский») — орган львовских церковников. Многие молодые люди из духовенства вступили в ряды народовцев.

К 1914 году были достигнуты «впечатляющие» успехи. Для жителей Галиции и Буковины возле Альп был создан концлагерь Талергоф. «Москвофилы» подвергались мучениям и уничтожались сотнями.

Бараки на месте лагеря простояли до 1936 года. Когда их снесли — было эксгумировано 1767 трупов.

Кому повезло — те бежали в Россию. Тем, кто остался и хотел жить на свободе и делать карьеру, пришлось писать расписку: «Обязуюсь никогда не называть себя русским, а украинцем, и только украинцем». Такие же бумаги писали священники для получения прихода.

Были созданы отряды «австрийских янычар» под названием «Сечевые Стрельцы», а также диверсионные организации типа «Союза Вызволения Украины», работавших в пользу Австрии против России.

«СМЕРТЬ ЖИДАМ, МОСКАЛЯМ И ЛЯХАМ»

Первая Мировая война закончилась поражением Австро-Венгрии и полным переворотом в судьбе Галиции. Она оказалась, как и полтораста лет тому назад, в составе Польши.

Поляки сделались теперь не краевой, а государственной властью для русин и их поведение резко изменилось. Возродились религиозные и национальные притеснения, напоминающие XVIII век. Изменилось и отношение к народовской партии. Она стала не нужна. В это время, т. е. в 1920 году и зародился Украинский национализм в том виде, каким мы его видим сейчас. Все накопленные за века унижения выплеснулись в лозунг «Смерть жидам, москалям и ляхам».

В 1920 году украинцы, служившие в австро-венгерской армии, собрались в Праге и создали Украинскую военную организацию. Во главе её встал бывший фенрих (прапорщик), оказавшийся в русском плену, а затем полковник «сечевых стрельцов» Евгений Коновалец.

Сей пан «прославился» тем, что вместе с Петлюрой они приказали в три дня поменять в Киеве все вывески на украинские, жестоко подавили восстание рабочих «Арсенала» и развернули террор против киевлян.

Известен Коновалец и проявленным «героизмом» под Крутами. Это он привёз туда плохо экипированных, мало что понимавших гимназистов и бросил их на произвол судьбы, удрав на поезде от наступавших большевиков.

2 февраля 1929 года на съезде организаций, проходившем в Вене, УВО переименовали в Организацию украинских националистов (ОУН). К новому названию было прикреплено старое — ОУН-УВО.

Путь к цели намечено было проводить через «национальную революцию» и ставить во главу угла национализм, в отличие от социалистических и либеральных идеалов, которые привели к поражению самостийников в 1917-1920-х годах.

Применение террористических и криминальных методов, включая убийства, поджоги и нападения на польские государственные и частные учреждения, грабёж в сберкассах, считалось вполне приемлемым политическим оружием.

Деятельность оуновцев привела в 1930 году к так называемой пацификации («усмирение» — польск.). Поляки предприняли рейды в 800 украинских селениях. Итог: около 5 тысяч арестовано, полсотни убито, 4 тысячи

покалечено. Сожжено порядка пятисот домов.

НА СЛУЖБЕ РЕЙХА

Первые контакты укров с немцами приходятся на начало 1920-х годов, когда Коновалец установил рабочие контакты с Рейхсвером и германской разведкой. После прихода к власти Гитлера сотрудничество приобрело новые формы и содержание.

«Евген» Коновалец дважды лично встречался с Гитлером. Тот предложил, чтобы несколько сторонников ОУН прошли курс обучения в нацистской партийной школе в Лейпциге. Как следует из секретной информации резидентуры польской офензивы «Оляф» в Швейцарии, первая встреча с фюрером имела место ещё до его прихода к власти — в сентябре 1932 года.

Впрочем, вожди ОУН не афишировали своих «интимных» связей. Причину пан Коновалец обозначил на берлинской конференции в 1933 году: «Национал-социализм не имеет много друзей во всём мире, и выявление связи украинского национализма с германским национал-социализмом непременно приведёт к нашей изоляции».

Он же писал своему духовнику Шептицкому: «…Счастливое начало 1933 года создало условия, при которых наша освободительная акция каждый день набирает всё большее развитие и силу. Время опробовало нашу дружбу и сотрудничество с немцами, а опробовавши, показало, что, несмотря на многочисленные искушения прийти к пониманию с поляками, мы выбрали единственно правильную ориентацию…»

Берлинскую штаб-квартиру ОУН на правах особого отдела зачислили в Гестапо. На средства немцев были построены казармы, где готовили боевиков ОУН и их командиров. Именно в этом году оуновцы совершили самые громкие заказные убийства. Среди них — теракт против министра внутренних дел Польши Бронислава Перацкого, совершённый в 1934 году.

Акцию спланировал Бандера, а исполнил боевик Гриць Мацейко. Киллеру удалось скрыться за границей, но на месте преступления он забыл «визитную карточку» — неразорвавшуюся бомбу. Её исследовали и нашли изготовителя, студента-химика из Праги. От него ниточка потянулась к тайному архиву, который хранил у себя канцлер ОУН Емельян Сеник. Из «архива Сеника» стали известны имена организаторов и исполнителей не тол

ько убийства Перацкого, но и множества других «эксов» и «атентатов».

В результате «варшавского процесса» Бандера получил смертный приговор. Впрочем, он был заменён на пожизненное заключение. Затем состоялся «львовский процесс», где на скамье подсудимых оказались более двадцати оуновцев, в том числе Шухевич, Стецько и Зарицкая.

Все они вскоре оказались на свободе. Так поляки, не задумываясь о последствиях, выкармливали зверя. Подобным образом в наше время поступал и президент Янукович, и хищник в лице «Свободы», которому отводилась определённая политическая роль, его же и загрыз.

СМЕРТЬ КОНОВАЛЬЦА. РАСКОЛ

Роттердам, Нидерланды. 23 мая 1938 года пана Коновальца ликвидировал сотрудник НКВД Павел Судоплатов, передавший ему коробку конфет, начинённую взрывчаткой.

После этого в верхушке ОУН началась свара. С одной стороны, Андрей Мельник, бывший «сечевой стрелец» и родственник Коновальца (их жёны были родными сёстрами), с другой — Степан Бандера, выходец из династии греко-католических священников, идейный террорист.

Различие между ними состояло в том, что Мельник был против массового уничтожения поляков, больше прислушивался к мнению немцев, а Бандера, выражаясь нынешними определениями, был полным отморозком, стремившимся уничтожить всё, что мешало создать независимое этническое государство.

Также Бандера считал необходимым рассчитывать в первую очередь на собственные силы, поскольку в независимости Украины, по его убеждению, не был заинтересован никто. Возможный союз с Рейхом рассматривался как временный шаг. Мельник, напротив, делал ставку на Германию.

Налицо был и конфликт поколений. «Бандеровцы, — писала впоследствии деятельница ОУН Мария Савчин, — сумели в подавляющем большинстве охватить молодой элемент».

Свою роль, несомненно, сыграла жёсткая конкурентная борьба между «Абвером» и Гестапо. Ну и, конечно, одной из причин раскола явилось неуёмное, патологическое желание Бандеры получить власть. В борьбе за неё он был беспощаден.

Но поначалу Бандере пришлось отступиться. Осенью 1938 года Мельник, ведавший до этого момента лесами в канцелярии митрополита Шептицкого, был объявлен главой «провода» ОУН.

Борьба, однако, не утихала. Она велась за главенство и монопольное право выступать в качестве единственного представителя движения. Ради этого совершались убийства оппонентов, захватывались помещения, транспорт и т. п.

И вот — свершилось! В апреле 1941 года «революционный провод» созвал в Кракове так называемый II Великий Сбор ОУН, который единогласно избрал Бандеру вождём движения.

В качестве приветствия был принят нацистский жест со словами «Слава Украине» — ответ «Героям Слава». Также утверждены цвета флага ОУН — чёрный и красный. Знакомое сочетание по Майдану, не правда ли? Вот они истоки «Правого сектора»!

ПОДГОТОВКА К ВОЙНЕ

Война приближалась. Неумолимо. К ней готовились все участники предстоящей схватки. На неё возлагали надежды. Ожидался новый передел Европы и всего мира.

28 апреля 1940 года Мельник выезжал в Холм (Польша), где информировал актив о формировании подразделений из числа украинских националистов. Немцы поставили условие: «полное и безупречное признание ОУН всех распоряжений гитлеровских чиновников в проведении разведывательной работы в интересах Рейха».

Летом Мельник в своей берлинской штаб-квартире издал приказ руководителям организаций «О подготовке к созданию вооруженных сил ОУН». В нём говорилось, что «обеспечение оружием, боеприпасами, обмундированием и продовольствием будет осуществляться интендантством немецкой армии».

Как отмечал один из ближайших помощников Мельника петлюровский генерал Капустянский, за полгода до начала войны мельниковцы начали готовить «походные колонны». Их обучение велось в условиях строгой секретности.

Каждая из «походных групп» была разбита на отдельные подгруппы и имела план действий. К примеру, южная «походная группа» была разделена на шесть подгрупп, каждая из которых должна была вступать в один из захваченных городов: Одессу, Кривой Рог, Запорожье, Никополь, Николаев, Херсон.

Не дремал и Бандера, который инициировал создание Украинского национального комитета для консолидации всех подконтрольных ОУН (б) сил. В качестве ударной силы формируется Легион украинских националистов, они же «Дружини українських націоналістів».

Под немецким командованием создаются два батальона — «Роланд», на юге Германии, и на севере «Нахтигаль» («Соловей»). Они-то и составили Легион украинских националистов имени Евгения Коновальца.

Позднее Бандера оправдывал это обстоятельство необходимостью «закрепления свободы и положения Украины»: «Украина готова (…) поставить на фронт против Москвы своё войско в союзе с Германией, если последняя подтвердит государственную независимость Украины и будет официально считать её союзником».

Командирами «Нахтигаля» были немцы Герцнер и Оберлендер, их заместителем — Шухевич. «Роланд» возглавили гауптман Новак и оуновец Побигущий.

ЛЬВОВСКАЯ РЕЗНЯ

Июнь 1941-го. Едва вступив во Львов, бандеровцы тут же устроили резню. За несколько дней ими, а также членами «Einsatzgruppe C» было уничтожено порядка четырёх тысяч местных евреев.

В 1997 году по поручению Леонида Кучмы была создана президентская комиссия, призванная расследовать Львовскую резню. Оказалось, личный состав «Нахтигаля» был отправлен в недельное увольнение. Кровавые акции — дело рук немцев и спровоцированной ими толпы, состоявшей, впрочем, из тех же укров.

Некоторые свидетели показали, что среди погромщиков были переодетые бойцы «Нахтигаля». Очевидно, что факт вывода батальона из города отнюдь не означает его неучастия в погромах.

Кстати, подобную же «помощь» оказывали и лица, ставшие полицаями. Машина работала так «хорошо», что население некоторых украинских городов сократилось в три-четыре раза.

В тот же день, когда немцы вошли во Львов, Ярослав Стецько зачитал «Акт возрождения Украинского государства». Тут же были офицеры «Абвера» Э. Айкерн и Г. Кох. Вскоре представители ОУН (б) сформировали исполнительный орган и, конечно, заручились поддержкой греко-католического духовенства.

Бандера находился в Кракове, вдали от места событий. В Акте, провозглашённом во Львове, он предусмотрительно записал: «Новопостаюча Українська держава буде тiсно спiвдiяти з нацiонал-соцiялiстичною Великонiмеччиною, яка пiд проводом свого фiрера Адольфа Гiтлера творить новий лад в Европi i допомагає Українi».

Стремясь упредить клятого Мельника в качестве «хозяина Украины», Бандера, однако же, не был уверен в благополучном исходе авантюры. А потому обеспечил себе краковское алиби.

Оправдываясь, Бандера скажет государственному секретарю Кундту: «Относительно происходившего во Львове я не информирован. На собрании УНК во Львове присутствовал Стецько…»

ПРОДОЛЖЕНИЕ