ЗАХАР ПРИЛЕПИН: "ЧЕЧНЯ - ИНДИКАТОР СОСТОЯНИЯ РОССИЙСКОГО ОБЩЕСТВА"

Имя Евгения Лавлинского (творческий псевдоним «Захар Прилепин») пока известно лишь отдельным ценителям русской литературы. Прилепин – бывший боец ОМОНа, участник первой и второй Чеченских войн, свое видение которых он отразил в романе «Патологии». Член Нижегородского отделения Национал-Большевистской Партии. «Патологии» зимой 2004 года были представлены на конкурс молодых писателей, проводившимся издательством «Андреевский флаг». Среди более чем 120 работ роман занял первое место. Уже в июне-июле книга должна быть издана. Это жесткое и бескомпромиссное произведение, настоящий русский боевик, выдержанный в лучших традициях отечественной литературы 20-го века.

Еще не вышедший на бумаге (текст можно найти в Интернете) роман уже вызвал многочисленные отклики в российских СМИ. Вот некоторые из них:

«У нас нет пока хорошей прозы о чеченской войне. Или почти нет. Может быть, потому что Чечня надолго отбивала у людей желание и способность рассказывать об этом опыте. А может быть, потому что, как писал Толстой, не может быть литературы без единства нравственного отношения к предмету. А в Чечне это единое отношение выработать не только непросто – невозможно. Эту войну называли и правой, и неправой, и зверской, и справедливой (с разных сторон), и своей, и чужой... и едва ли непосредственный участник событий, каковым является Захар Прилепин, способен подняться над схваткой. Однако ему удалось. Вот почему его книга о Чечне представляется нам первым настоящим романом об этой войне. Там не только про Чечню. Там много глав-воспоминаний, таких флэшбэков и точных мыслей, и портретов – нет только публицистики и риторики. Ну и не будем портить этот текст. Просто почитаем его и почувствуем себя на месте автора – эффект присутствия обеспечен». («Консерватор»)

«Поражает уже сам стиль, которым написан роман: какое-то невероятное сочетание таких несочетаемых категорий, как прекрасное и безобразное, явленное при помощи очень тесного соседства ярких поэтических образов и чисто реалистических деталей кровавого военного быта. По силе воздействия роман вполне сравним с повестями Юрия Бондарева «Батальоны просят огня» или «Убиты под Москвой» Константина Воробьева. («Российский писатель»)

«Качественный, несмотря на то, что первый по счету, роман Захара Прилепина «Патологии». («Завтра»)

«Роман серьёзный, жесткий и в то же время, очень бережно к теме написанный. Критики о нём ещё поговорят». («Литературная газета»)

Предлагаем вниманию читателей «Спецназа России» интервью с автором «Паталогий» и одну из глав романа.

О войне

- Расскажи о себе и о том, как ты очутился в Чечне?

- Я сын учителя и медсестры. Родился в рязанской деревне Ильинка. Работал в ОМОНе. Весной 1996-ого года меня отправили в командировку в Грозный. Тогда как раз происходил очередной захват города боевиками. Второй раз я попал туда осенью 1999-ого года во время вторжения в Дагестан.

- Остановимся на первой войне. Какие у тебя были ощущения от действий чеченцев и российского командования? Почему все в итоге закончилось неудачей при нашем подавляющем превосходстве?

- Из моего положения было крайне трудно оценить, почему война велась так тяжело, бессмысленно и долго. Наш отряд ОМОНа базировался в центре Грозного. Мы проводили зачистки, сопровождали генералов и чиновников или военные грузы, словом, мотались по этому без конца обстреливаемому городу. Десятки раз на дорогах ловили диверсантов, потом приходилось их отпускать. Мы видели, что все победы совершались вопреки приказам из Москвы.

Другая война, начавшаяся при Путине, до захвата Грозного шла вполне чисто и правильно. А дальше вновь все пошло по старой схеме. И сегодня мы можем это наблюдать.

- Отношения русских и чеченцев всегда были сложными. Существует ли вообще какое-то решение «чеченской проблемы»?

- Чечня – индикатор состояния русского государства. Как только империя чувствует малейшее недомогание, они первыми начинают совершать сепаратистские действия. В 1917-ом году чеченцы, которые до этого худо-бедно жили без восстаний лет 30, вырезали русских поселенцев на Тереке. Потом большевики их утихомирили вплоть до Великой Отечественной.

У меня есть немало знакомых старшего возраста, которые в советские времена ездили в Грозный отдыхать. Русские жили в мире с чеченцами, все было нормально. Империя обеспечивала порядок силой своей массы, своей общей социальной умиротворенности. И никаких войн не было бы, если бы политики не позволили государству такой расхлябанности в начале 90-х годов.

Что касается сегодняшней ситуации, в любом учебнике истории можно прочитать, как была зачищена Ичкерия по методу Берии. Выявить и выселить людей, участвовавших в вооруженных действиях на стороне боевиков, несложно. Тем не менее, этого не происходит. Нынешняя российская власть не в состоянии решить чеченскую проблему. И в течение всего второго срока Путина там по-прежнему будут бессмысленно гибнуть несколько тысяч молодых русских парней в год.

О «чеченском синдроме»

- Насколько серьезное влияние пребывание на войне оказывает на человеческую психику?

- Омоновцы и солдаты, вернувшиеся из Чечни, – такие же люди, как все остальные. Простейший пример. Оба моих деда прошли Великую Отечественную. Они видели в десятки раз больше ужасов, чем я и мои товарищи. И остались абсолютно нормальными людьми.

Война сама по себе не есть нечто дикое и страшное. Как-то в Грозном нас начали обстреливать на рынке, и пуля попала в голову водителю, сидевшему рядом со мной. Я испытал при этом удивление и страх. Но ужасы по ночам потом не снились Нужно быть очень щепетильным, мягкотелым существом, чтобы испугаться, что при тебе кого-то убили.

Поэтому разговоры о «чеченском синдроме» – это миф. Он создается «солдатскими матерями» и поддерживается благодаря тем работникам правоохранительных органов, которые, может быть, и в Чечне-то не бывали, но употребляют слишком много спиртного или наркотиков. Они получат определенную дозу каких-то одурманивающих веществ и начинают на своей работе кричать «да я, б..., я из Чечни приехал», или приставать в вагонах электричек к пассажирам.

- Тем не менее, прошедшие Чечню представители правоохранительных органов частенько вымещают свою агрессию на обычных гражданах. Например, во время разгона мирного митинга против приезда Джорджа Буша на юбилей Петербурга в прошлом году недавно вернувшиеся из Чечни «бойцы» СОБРа жестко избивали и пытали его участников...

- Такие уроды есть везде. Едва ли не в каждом отделении милиции найдется садист в форме. Немотивированная жестокость – это не умственная травма человека, прошедшего войну, а признак внутренней убогости и умственной отсталости. В милиции часто применяют жесточайшее насилие к задержанным. Просто ментам создали такие условия, что они чувствуют себя опричниками, могут издеваться над людьми, как им взбредет в голову. Органы МВД испорчены государством, а не войной.

О литературе

- Как у тебя возникла мысль отразить свой чеченский опыт в художественном произведении?

- Мне, как человеку, видевшему эту войну изнутри, захотелось оставить какие-то заметки. Работая над книжкой, я перечитал «Кавказские повести» Льва Толстого. Они великолепны. Но сейчас, спустя сто пятьдесят лет, все уже происходит иначе. Люди стали другими. Я попытался отразить самоощущение современного человека в кризисной ситуации.

- Какие-то писатели оказали на тебя влияние при работе над романом?

- Я очень люблю произведения Леонида Леонова, Гайто Газданова и Эдуарда Лимонова. Они написали книги, чтение которых вызывает у меня истинное удовольствие. Помня о своих пристрастиях, я старательно избегал каких-либо влияний. У меня сформировалось свое видение жизни, есть свой опыт, из которого я сделал определенные выводы.

О политике

- Почему после возвращения со второй Чеченской войны ты решил вступить в НБП?

- Я пришел в НБП не как романтик, но как логик, убедившись в том, что иные силы не в состоянии ничего изменить в стране. Элементарный анализ современной политической жизни показывает, что российским партиям вообще не нужны люди с какими-то идеологическими установками и убеждениями. Большинство наших партий – обычные чиновничьи конторы, их можно легко менять местами. Поставьте Жириновского руководить аграриями. Ни с Жириновским ничего не случится, ни с аграриями.

НБП сформировалась снизу, а не сверху, без директив, без денег, в обстановке запугивания и замалчивания. Сегодня все партии используют патриотическую риторику, но только национал-большевики готовы жертвовать за свои убеждения карьерой, здоровьем, свободой, а если понадобится – жизнью.

Беседовал Андрей Дмитриев